Рецепция творчества И.А. Гончарова в отечественном и англо-американском литературоведении: методологический аспект тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Бабичева, Юлия Геннадьевна

• Бабичева, Юлия Геннадьевна
• кандидат филологических наук
• 2010

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Бабичева, Юлия Геннадьевна

Введение.4

Глава 1. Методологическое своеобразие рецепции творчества И.А. Гончарова в отечественном гончарововедении.15

1.1 .Теоретико-методологические установки отечественного литературоведения.15

1.2. Генезис рецепции творчества И.А. Гончарова.27

1.3. Творчество И.А. Гончарова в зеркале методологических установок культурно-исторической школы.34 —

1.4. Рецепция творчества И.А. Гончарова психологической школой и представителями биографического подхода.37 —

1.5. Методологические идеи социологической школы в оценке И.А. Гончарова .44

1.6. Рефлексия творчества И.А. Гончарова критикой начала XX века .48

1.7. Изучение творчества И.А. Гончарова в 30 - 50-е гг. XX века).59

1.8. Исследование И.А. Гончарова литературоведением 60 - 70-х годов XX века.68

1.9. И. А. Гончаров в методологической парадигме постнеклассической науки (80 - 90-е гг. XX века).80

Глава 2. Особенности рецепции творчества И.А. Гончарова в англоамериканском литературоведении.113

2.1. Специфика развития англо-американского литературоведения в послевоенный период.115

2.2. Методологический аспект рецепции биографии и художественного метода И.А. Гончарова в англо-американском литературоведении второй половины XX века.119

2.3. Преломление современных подходов англо-американского гончарововедения в интерпретации романа «Обломов».136

2.4. И.А. Гончаров в зарубежных исследованиях начала

XXI века. 159

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Рецепция творчества И.А. Гончарова в отечественном и англо-американском литературоведении: методологический аспект»

Одной из магистральных тенденций современного литературоведения является исследование вопросов методологии как одной из дискуссионных и вместе с тем принципиально важных областей научного знания. В целом вся теоретико-концептуальная конструкция методологии базируется на принятии научного знания как принципиально интерсубъективного и деперсонифицированно-го. Те методы, которые она практикует и обобщает, рассчитаны на фиксацию данного без примесей субъективных наслоений. Таким образом, «чистота» методологии, ее демаркация от индивидуальных, психологических, коллективистских или исторических и культурных условий непосредственно проецируется на качественный аспект научной интерпретации литературных явлений. Традиционно сфера методологии, граничащая с предельной рационализацией мировоззрения, - это та достаточно устойчивая среда, в которой арсенал средств, методов, принципов и ориентаций имеется в наличии, готов к применению, а не изготовляется для каждого случая отдельно [92]. Неслучайно И.К. Кузьмичёв определил методологию как науку «о наикратчайших путях к сути изучаемого явления» [92. С. 30]. Однако стоит отметить, что подобные характеристики не всегда применимы для литературоведческой методологии, которая во многом базируется на специфике культурно-исторических условий и субъективном факторе.

Современная научная теория такова, что наряду с аксиоматическим базисом и логикой она активно использует интуицию. Методология, как ее составляющая, неизбежно реагирует на это признанием роли подсознательного суждения. Кроме того, постнеклассический этап в развитии научной мысли провозгласил идею синтеза научных знаний, создание общенаучной картины мира, принципы субъективности и персонализации по причине постепенного и неуклонного ослабления требований к жестким нормативам научного дискурса и усиления роли внерационального компонента. Таким образом, в отдельных науках современная методология начинает отрицать самое себя, свое «классическое» определение. На сегодняшний день, существует ряд точек зрения на проблему современного состояния методологии гуманитарных наук и, в частности, литературоведения, однако большинство из них сводимы к единой концепции. Она базируется на утверждении «методологического кризиса» (И.К. Кузьмичев, В.В. Селиванов, И.В. Вершинин) [92, 166, 37]. По мнению В.В. Селиванова, «кризис возник потому, что в середине XX века были исчерпаны основные ресурсы методологических знаний в области филологической, особенно литературоведческой проблематики, чтобы осуществить дальнейшее движение вглубь гуманитарной культуры, а следовательно, и вглубь самого человека, его духовного мира и духовного опыта». Сами понятия «духовный мир» и «духовный опыт» носят в гуманитарных науках скорее интуитивный смысл, чем научно закрепившееся содержание: «они и сегодня продолжают быть весьма неопределенными и расплывчатыми, их контуры не очерчены, а содержательное наполнение терминологически отсутствует» [166. С. 127]. И.К. Кузьмичёв, помимо указания на кризисное состояние современной методологии литературоведения, отмечает и то, что до сих пор полностью не осмыслена и не создана научно обоснованная и выверенная типология в области накопившегося методологического знания [92]. Этот тезис особенно значим для нашего исследования, поскольку именно отсутствие единой научно обоснованной методологической типологии в литературоведении значительно осложняет анализ и структурирование накопившегося материала, в том числе связанного с изучением творчества писателя как частного случая проявления духовной жизни и экспликации духовного опыта.

Методологические проблемы, как известно, достаточно ярко прослеживаются в практике анализа художественного творчества, в применении тех или иных рецепционных установок для научной интерпретации наследия писателя. Эта особенность позволяет рассмотреть исторический, диахронический аспект в развитии методологии, проследить ее эволюцию и выявить современную методологическую парадигму.

С другой стороны, анализ достаточно длительной рецепции творчества писателя позволяет упорядочить, систематизировать, обобщить результаты исследований, а также выявить потенциал дальнейшего изучения. Неслучайно появление в последние годы работ, посвященных рецепции творчества (Двой-нишникова Т.Ф. Восприятие образа Вареньки Доброселовой («Бедные люди» Ф.М. Достоевского в отечественном и англоязычном литературоведении), Кузнецова A.B. Рецепция творчества братьев Стругацких в критике и литературоведении (1950 - 1990-е гг.), Городецкий Л.Р. Рецепция творчества О.Э. Мандельштама в журналистике и мемуарной литературе, Табак М.Ю. Рецепция автобиографических произведений В.В. Набокова в журналистике, а также целый ряд исследований восприятия русских писателей зарубежными славистами и зарубежных писателей отечественной наукой). Художественная деятельность крупнейшего русского писателя И.А. Гончарова изучается в отечественной науке о литературе уже более полутораста лет; во второй половине XX века достаточно выраженно проявился интерес к творчеству писателя и за рубежом. С одной стороны, накоплен значительный научный материал, с другой - этот материал доступен рассмотрению в рамках настоящего исследования, в отличие, например, от творчества A.C. Пушкина, Ф.М. Достоевского, JI.H. Толстого, А.П. Чехова. Критическая и научная литература о творчестве И.А. Гончарова во многом отражает основные периоды социокультурной эволюции отечественного и зарубежного литературоведения, позволяя обнаружить определенные закономерности в смене научных парадигм.

Автор «Обломова» «.остается одним из самых неразгаданных русских классиков.» [16. С. 368]. Неудивительно, что в гончарововедении за его полу-торавековую историю так и не сложились школы, исследовательский вектор изучения творчества романиста не имеет определенного направления, а современная методологическая картина его рецепции необычайно пестра, что достаточно объективно иллюстрирует методологический плюрализм и эклектизм литературоведения XX столетия.

В отечественной науке о литературе творчество русского романиста освещается весьма активно. Опубликованы многие архивные материалы; в России и за рубежом вышли солидные сборники научных трудов, посвященные жизни и литературной деятельности писателя; проводятся международные конференции; А.Д. Алексеевым и A.B. Романовой составлены библиографии русских и зарубежных исследований творчества И.А. Гончарова [5, 157]. Особенно возрос интерес к наследию писателя в 1990-е годы. Появились серьезные и глубокие работы отечественных авторов и представителей европейских литературоведческих школ (В.А. Недзвецкий, В.М. Отрадин, В.И. Мельник, О.Г. Постнов, JI.C. Гейро, Т.И. Орнатская, Е.И. Ляпушкина, В.Н. Тихомиров (Россия), А. Молнар (Венгрия), П. Тирген (Германия), Р. Нойхойзер (Австрия), А. Бур-мейстер (Франция), В. Сечкарев (США), Е. Краснощекова (США), Ж. Б лот (Франция), Э. Хайэер (Канада), В. Сватонь (Чехия), М. Бабович и Н. Милошевич (Югославия), К. Савада и О. Икуо (Япония), Ван Лицзю и Диао Шаохуа (Китай)), большое количество статей, научных докладов.

На сегодняшний день актуальной задачей гончарововедения стало, изучение не только самих основ и принципов художественного творчества романиста, но и результатов его рецепции отечественной и зарубежной литературоведческой мыслью. Литература о Гончарове по причине несформированности отдельных научных школ в гончарововедении отличается разнородностью восприятия, неоднозначностью оценок, а также еще и размытостью методологических границ изучения произведений писателя. В отечественном научном мире существует ряд работ, посвященных анализу рецепции Гончарова и его творческого наследия в рамках определенной методологической позиции или литературно-критического направления, школы. Среди них назовем работы В.А. Аз-букина «И.А. Гончаров в русской критике (1847 - 1912)» (1916), В.А. Котель-никова «Обломов» Гончарова в оценках 1860 годов: (Добролюбов и русская критика о романе)» (1987), Г.М. Самойловой «Споры о творчестве И.А. Гончарова в русской дореволюционной критике» (1990), И.И. Гуркиной «"Обрыв"

И. А. Гончарова в восприятии критиков-современников» (1991), Д.П. Бака «Гончаров в современных исследованиях (1980 - 1990)» (1996), И.А. Фатеевой «Произведения Гончарова в критических статьях Дружинина» (1997), Н.В. Новикова «И.Ф. Анненский о И.А. Гончарове» (2000), М.В. Отрадина «Гончаров в юбилейной литературе 1912 года: Обзор» (2000), Т.А. Карпеевой «И.А. Гончаров в восприятии Боборыкина» (2003) и, конечно, сборники статей «И.А. Гончаров в русской критике» под редакцией А.П. Рыбасова (1958) и «Роман И.А. Гончарова «Обломов» в русской критике» под редакцией М.В. Отрадина (1991). Также за последнее тридцатилетие опубликованы исследования (главным образом, обзорного характера), отражающие восприятие русского романиста иноязычными славистами. Это монографии П. Янишовского «Восприятие творчества Гончарова в ФРГ» (1978), Н.И. Варшанидзе «И.А. Гончаров в грузинском литературоведении» (1978), Ж. Зёльдхейн-Деан «Восприятие творчества Гончарова в венгерской критике и литературоведении» (1995), К. Савада «Творчество Гончарова в Японии» (1994), П. Тиргена «Замечания о рецепции Гончарова в немецкоязычных странах» (1998), статья В. Сорокиной «Творчество И.А. Гончарова в западногерманской критике (обзор)» (1990). Кроме того, помимо работ Я. Лаврина «Гончаров» (Lavrin Janko «Goncharov») (1969), Линг-стед «Иван Гончаров» (Lyngstad A., Lyngstad S. «Ivan Goncharov») (1971), М. Эре «Обломов и его создатель: жизнь и творчество Ивана Гончарова» (Milton Erhe «Oblomov and His Creator: The Life and Art of Ivan Goncharov «) (1973), В. Сечкарева «Иван Гончаров. Жизнь и творчество» (Setcharev Vsevolod «Ivan Goncharov. His Life and His Works») (1974), H. Баратофф «Обломов: юн-гианское прочтение» (Baratoff N. «"Oblomov": A Jungian Approach») (1990), P. Писа «Обломов: критический разбор романа Гончарова» (R. Peace «"Oblomov": A Critical Examination of Goncharov's Novel») (1991) и немногих других отсутствуют серьезные монографические исследования, посвященные обзору рецепции творчества писателя в зарубежном гончарововедении за его практически вековую историю. Вместе с тем, в минувшее двадцатилетие был представлен ряд диссертационных работ, отражающих особенности восприятия иноязычными славистами таких русских художников, как Е. Замятин, Н.В. Гоголь, Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой [59, 50, 112,167].

Таким образом, помимо отсутствия систематизирующих и обобщающих исследований по рецепции творчества И.А. Гончарова в отечественной науке о литературе остается неосвещенным вопрос о специфике восприятия писателя и особенностях оценки его произведений в зарубежном литературоведении, в частности, англо-американском. Разумеется, отдельные авторы отечественных исследований обращаются к фактам публикации гончаровских произведений в США и Европе, учитывая результаты работ западных славистов, их рецепцию художественного мира писателя. Но полного обобщающего представления об особенностях восприятия Гончарова как отечественными, так и западными литературоведами нет. Острота проблемы, на наш взгляд, во многом состоит еще и в том, что значительная часть иноязычного материала не введена в научный оборот отечественными исследователями. Восполнение этого пробела - важная задача, реализация которой предоставит возможность более адекватной рецепции творческого наследия русского романиста благодаря ценности «взгляда со стороны», когда знания о предмете анализа и методах его раскрытия уточняются и обогащаются.

Представляется, что методологический анализ разнородного массива научного материала поможет глубже понять подлинное значение наследия И.А. Гончарова и на этом фоне отчетливее увидеть оригинальность художественной манеры писателя. Это позволит также рассмотреть вопрос о практическом применении тех или иных исследовательских установок в рамках основных литературоведческих школ, направлений, подходов. Кроме того, в свете повышенного внимания к межкультурному диалогу в современной научной сфере и в силу открытости границ современного общества анализ восприятия русского художника в другой, иноязычной, среде приведет к экспликации иных граней его творчества и обогатит гончарововедение новыми методологическими подходами, необходимость в которых явно назрела. Эти установки определяют, на наш взгляд, актуальность настоящего исследования.

Цель диссертационной работы состоит в анализе методологических принципов и аспектов исследований о творчестве И.А. Гончарова с точки зрения отражения в них школ, направлений, индивидуальных подходов в отечественном и англо-американском литературоведении.

Целью работы обусловлены, в свою очередь, следующие задачи:

1) охарактеризовать основные этапы развития отечественного (XIX - XX вв.) и англо-американского (XX в.) литературоведения;

2) выявить генезис рецепции творчества Гончарова;

3) проанализировать отечественные и англоязычные литературно-критические и научные работы о творчестве И.А. Гончарова, проследив основные этапы рецепции, систематизировать и обобщить результаты исследований;

4) проанализировать специфику реализации литературоведческих методов в изучении творчества писателя;

5) определить историческую динамику рецепции творчества Гончарова с учётом смены методологической парадигмы научного знания;

6) акцентировать специфические черты наследия романиста в восприятии зарубежных исследователей;

7) раскрыть роль англо-американского литературоведения в изучении творчества русского писателя;

8) сопоставить концептуальные парадигмы современного отечественного и англоязычного (Великобритания, США) литературоведения;

9) отметить наиболее перспективные тенденции развития гончаровове-дения в России и за рубежом.

Объектом диссертационного анализа стали научные и литературно-критические работы о писателе представителей отечественных и англоязычных литературоведческих и критических школ, а также известных гончарововедов, репрезентирующие различные рецептивные направления и методологические принципы.

Предметом исследования стали методологические аспекты рецепции русского романиста в отечественном и англо-американском литературоведении XX века в их специфике и многообразии.

Источниками для анализа послужили:

1) Полное восьмитомное собрание сочинений И.А. Гончарова на русском языке;

2) научные статьи и монографические исследования, посвященные характеристике и анализу этапов развития литературоведческих школ и вопросов методологии литературоведения;

3) литературно-критические и научные труды о творчестве И.А. Гончарова;

4) литературоведческие исследования отдельных аспектов творчества писателя в рамках отечественного и зарубежного гончарововеде-ния XX века;

5) материалы Международных юбилейных конференций и чтений в Ульяновске (1994, 1995 - 1996, 1998, 2003), посвященных творчеству И.А. Гончарова.

Методология работы опирается на принципы формально-логического, структурно-типологического и культурологического подходов, проявившихся в экспликации основных направлений и тенденций отечественного и зарубежного гончарововедения. При анализе литературоведческих и критических текстов используются компаративистские установки.

Теоретической и методологической базой диссертации послужили работы по проблемам методологии отечественного и зарубежного литературоведения ведущих учёных (П.А. Николаева, JI.M. Крупчанова, И.К. Кузьмичёва, И.П. Ильина, Е.А. Цургановой, A.C. Козлова, Г.К. Косикова), работы М.М. Бахтина о диалоговой концепции культуры (идеи самосознания культуры «как формы её бытия на грани с иной культурой», текста как формы общения культур, общения автора и читателя через произведение) и Ю.М. Лотмана по семиотике культуры (идеи универсальности культурных смыслов, воздействия текста на контекст) [24. С. 85].

Положения, выносимые на защиту:

1) Творческое наследие И.А. Гончарова служит актуальной областью для критико-литературоведческой рецепции, отражающей основные этапы развития отечественного (XIX - XX вв.) и англоамериканского (вторая половина XX в.) литературоведения.

2) Эволюция и динамика критико-литературоведческой рецепции писателя обусловлены как частными, сугубо «гончарововедческими», так и общими историко-культурными и теоретико-литературными представлениями.

3) Утрата методологической преемственности в отечественном литературоведении 30 - 50-х гг. XX века вследствие социокультурных изменений привела к такой картине научной рецепции И.А. Гончарова, которая, с одной стороны, отличается эклектизмом, а с другой, синтетичностью.

4) В отечественном литературоведении последних десятилетий появилась тенденция поиска новых методологических подходов, активно исследующих формальные особенности и текстовые стратегии его романистики.

5) На современном этапе можно говорить о системности в методологии гончарововедения, что явилось результатом поэтапного исследования структурно-смысловых и эстетических составляющих творчества писателя в рамках почти всех методов и подходов, бытующих в литературоведении.

6) В зарубежной славистике сформировалась тенденция рассмотрения творчества Гончарова как философско-этического феномена, внесшего вклад в мировой литературный процесс XX века.

7) Иноязычная рецепция творческого наследия русского романиста обогащает гончарововедение новыми подходами, психологическими, тендерными, структурными, раскрывающими иные грани творчества художника, актуализированные требованием современной науки.

8) В методологическом плане наиболее перспективными для современного гончарововедения становятся интертекстуальный подход и мифопоэтика, позволившие в соответствии с требованием современной научной парадигмы включить творчество Гончарова в широкий культурный контекст.

Научная новизна диссертационного исследования заключена в том, что впервые предпринимается попытка систематизации, обобщения и осмысления критической и научной рецепции Гончарова в отечественном и англоамериканском литературоведении в методологическом ракурсе. Также впервые введен в научный оборот методологический анализ монографий и статей о И.А. Гончарове, изданных в Великобритании и США.

Теоретическая значимость исследования состоит в том, что оно представляет личность и творчество И.А. Гончарова в многозначном и многоуровневом контексте тенденций литературоведческого процесса конца XIX - XX веков, определяет значимость творческого наследия писателя, органично соединившего традиции русской и европейской литературы и культуры, для представителей западной славистики. Работа вносит определенный вклад в изучение творчества И.А. Гончарова на современном этапе развития литературоведческой науки, когда возникает задача пересмотра ряда традиционных подходов к художественной деятельности писателя, что в свою очередь связано с необходимостью вовлечения наследия И.А. Гончарова в широкий общекультурный контекст.

Практическое применение результатов данной работы возможно при дальнейшем изучении творчества И.А. Гончарова, в общих и специальных курсах, лекциях и семинарах по истории русской литературы XIX века. Материалы диссертации могут быть учтены в исследованиях по методологии литературоведения XX века, истории и практике художественного перевода, русско-английским и русско-американским историко-культурным и литературным взаимосвязям. Кроме того, основные положения и наблюдения могут быть использованы при исследовании особенностей отечественной и иноязычной рецепции личности и творческого наследия других известных русских художников слова.

Апробация исследования осуществлялась докладами на научных и научно-практических конференциях в Бийском педагогическом государственном университете им. В.М. Шукшина (2007, 2008, 2009), публикациями статей по теме диссертации. Кроме того, значительная часть работы выполнена при финансовой поддержке РГНФ (проект № 09-04-95572). Диссертация обсуждена и одобрена на заседании кафедры литературы БПГУ им. В.М. Шукшина (протокол № 6 от 27 января 2010 года).

Структура и объем диссертационной работы.

Композиционно работа выстроена по историко-ретроспективному принципу: от первых публикаций о писателе - до ситуации в гончарововедении начала XXI века. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованной литературы. Объем работы 195 страниц. Библиографический список использованной литературы включает 221 источник.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Бабичева, Юлия Геннадьевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подведем итоги исследования. История рецепции И.А. Гончарова отражает основные этапы развития отечественной методологии XIX - XX вв., эволюцию анализа и оценок творчества писателя, помогает на новом, синтезирующем уровне прояснить сущность и своеобразие его произведений, позволяет увидеть национальное своеобразие российского и англо-американского (Великобритания и США) литературоведения.

Интерес к личности И.А. Гончарова и его творческому наследию на протяжении полутора веков то ослабевал, то вновь усиливался. В современном гончарововедении спустя практически век остается актуальным определение великого романиста как «загадочного писателя» русской литературы.

Как показал анализ работ, особенности научной и критической литературы о Гончарове во многом опосредованы своеобразием места, отводимого ему в русском литературном процессе XIX века, где автор «Обломова», прежде всего, рассматривался как художник, создатель жанра романа в его классической реалистической форме. При этом каждый новый период в развитии гончаровове-дения был отмечен акцентированием разных аспектов его творчества с различных рецептивных позиций.

Начальный этап восприятия творчества писателя (40 - 70-е годы XIX века) характеризовался многообразием подходов, идеологических точек зрения, определивших разные векторы в рецепции произведений Гончарова, расширивших диапазон интерпретаций. Ориентированная на отображение жизни в искусстве, а не само искусство, отличающаяся большой общественно-публицистической активностью, русская критика 1840 - 1870-х гг. не уделяла первостепенного внимания своеобразию поэтики романиста: предметом интереса были, прежде всего, идейное своеобразие и характерология произведений Гончарова. Вместе с тем, ее лучшие представители (В .Г. Белинский, H.A. Добролюбов) вполне оценили художественное мастерство писателя и выделили характерные особенности его творческого метода: глубокий психологический анализ, внимание к детали, объемность изображения. Некоторые критические работы данного периода отличались тонкими наблюдениями, способствующими глубокому постижению мастерства Гончарова («эстетическая критика» A.B. Дружинина, «органическая критика» A.A. Григорьева). Народническая же критика в лице Н.К. Михайловского, A.M. Скабичевского и Н.В. Шелгунова продемонстрировала, в целом, достаточно узкий взгляд на природу творчества писателя. Однако именно в период 1840 — 1870-х гг. были заложены те методологические аспекты рассмотрения творчества романиста (добролюбовская и дру-жининская концепции), которые не утратили актуальности и в наши дни.

Следующим плодотворным этапом в изучении наследия Гончарова стали 1890 - 1920-е гг., ознаменованные появлением новых аспектов восприятия и интерпретации произведений, связанных со становлением и оформлением методологии школ, подходов и направлений в отечественной филологической науке. Их глубокое внутреннее родство с художественными принципами писателя явилось импульсом к расширению границ рецепции автора «Обломова». Культурно-историческая школа в лице С.А. Венгерова сосредоточила свое внимание на характерологии и идейно-тематическом комплексе романов писателя. Исследовательский вектор психологической школы (Д.Н. Овсянико-Куликовский) был направлен на анализ образа автора и системы персонажей в аспекте раскрытия глубины их внутреннего мира, стилистических принципов создания Гончаровым общественно-психологических типов. Биографическая школа (Е.А. Ляцкий) и интуитивное направление (Ю. Айхенвальд, И.Ф. Аннен-ский) разрабатывали проблему изучения личности автора и его сложных взаимодействий с образами героев, анализа поэтики романов. Представители религиозно-философского направления и символистской критики (B.C. Соловьев, Д.С. Мережковский, A.JI. Волынский) раскрыли глубинные пласты романов художника (философский, религиозный), пролили свет на творчество писателя как на оригинальное искусство, не чуждое противоречий и неоднозначности восприятия. Социологическая школа (В.Ф. Переверзев) основное внимание уделяла идейно-содержательному плану произведений Гончарова и системе образов, причем в своем так называемом вульгарно-социологическом варианте значительно обедняла содержательно-художественное богатство творчества писателя.

С середины 1920-х гг. жесткий вариант социологической школы сменился работами В.Е Евгеньева-Максимова (1925), JI.C. Утевского (1931), П. Бейсова (1951), свидетельствовавшими об отходе от одностороннего рецептивного вектора. В 30 - 50 годы XX века Гончаров, признанный критическим реалистом, очень активно переиздавался, однако глубокое научное освоение его произведений тормозилось необходимостью для гончарововедов следовать определенным идеологическим стандартам. Кроме того, ориентация на авторитет и положения революционно-демократической критики не давала простора для самостоятельных интерпретаций: большинство литературоведов шло вслед за H.A. Добролюбовым, рассуждая, главным образом, по поводу социальной природы обломовщины. Тем не менее даже в период эстетической монофонии на гончарововедческом горизонте появлялись исследователи (Б.М. Энгельгардт, А.Г. Цейтлин), рецептивные установки которых, ориентированные на анализ не только содержания, но и художественных особенностей творчества Гончарова, во многом стали залогом последующего развития знаний о писателе и дали богатый материал для детализации и углубления сложившихся в современной науке историко-литературных концепций.

Начиная с середины 1950-х гг. в отечественном литературоведении возрождаются сравнительно-исторический, психологический, типологический подходы, появляются работы по поэтике, которые способствовали зарождению интереса исследователей к изучению художественного своеобразия наследия Гончарова. Многолетний застой в рецепции романиста, сводящейся к толкованию его творческого наследия как бытописательского, отразившего характерные особенности среды, не связанного с решением «вечных вопросов», сменился за достаточно короткий срок восприятием писателя как одного из выдающихся художников русской и мировой литературы.

В 70-е годы наблюдается некоторый спад в изучении И.А. Гончарова. Исключением можно считать знаковые работы Е.А. Краснощековой и Ю.М. Лощица, но, несмотря на проиллюстрированные в них новаторские установки, это были единичные явления в гончарововедении.

В 80-е годы интерес к наследию романиста пробуждается вновь. Важно отметить, что расширился ракурс исследования произведений писателя: в поле внимания литературоведов все больше включаются стиль и особенности поэтики Гончарова. Именно в это время выходит ряд теоретически и методологически значимых работ (В.И. Мельника, В.Н. Тихомирова, В.А. Недзвецкого, О.Г. Постнова), выведших гончарововедение на принципиально иной уровень, исследующих внутреннюю форму произведений романиста, их сугубо текстуальные аспекты, а также проблемы, связанные с включением творчества Гончарова в более широкий национальный, а также инонациональный контекст. Особое внимание уделяется вопросам интерпретации этических категорий, эстетики Гончарова, специфике жанровой формы его произведений.

Последнее десятилетие XX века ведущих гончарововедов (В.А. Недзвецкого, В.И.Мельника, М.В. Отрадина, Е.А. Краснощекову) интересует вопрос реинтерпретации творческого наследия И.А. Гончарова, поиск новых граней творчества писателя, прямых и скрытых корреляций между всеми его произведениями, а также его эстетическими исканиями и установками писателей-современников. В это время достаточно детально исследованы интертекстуальные связи гончаровской прозы, в значительной степени определившие его художественную специфику. Важно, что своеобразие рецепции Гончарова к концу XX века сводится к репрезентации взгляда на произведения художника не просто как отдельные законченные творения, но, прежде всего, как на самобытную художественную систему. Если на ранней стадии рецепции творчества русского романиста акцент ставился на социально-исторических и сугубо национальных чертах образов, то к концу XX столетия восприятие писателя претерпевает расширение и углубление содержания его творчества до универсального, бытийного уровня, что, как нам кажется, во многом связано с осознанием мирового значения И.А. Гончарова.

Следует отметить и такую тенденцию современного гончарововедения, как поиск в произведениях писателя-реалиста постмодернистских установок. На наш взгляд, это является достаточно неоднозначным исследовательским феноменом, корни которого уходят в проблемы методологии современного литературоведения, так как, думается, она и задает этот вектор. Представляется, что появление постмодернистских трактовок русской классики и выявление в творчестве реалистов XIX века элементов постмодернистского письма - результат методологического плюрализма, столь ярко проявляющегося в наши дни, когда исследователь пытается выявить скрытые пласты творчества художника новыми методами. В творчестве Гончарова выявлены особенности, вошедшие в арсенал постмодернистской эстетики: ирония и самоирония, выраженное игровое начало, особенно в последнем романе, наличие интертекста на разных уровнях (сюжетном, композиционном, образном, мотивном.), сложная субъектная архитектоника, приемы литературной рефлексии. Однако нелогично и некорректно утверждать, что классики XIX века осуществляли сознательную реализацию постмодернистских приемов: скорее всего, следует говорить о том, что эти категории присущи и реализму, а постмодернистская рефлексия их гипертрофирует, или об их интуитивном продуцировании, о бессознательных авторских интенциях.

В целом, векторы исследования Гончарова идут в двух направлениях: продолжение линии «классической» рецепции и изучение творчества писателя в рамках современной методологии. Часто соединяясь в едином потоке анализа и интерпретации, они по принципу дополнительности рождают новый взгляд на природу гончаровского творчества. Таким образом, современное гончарово-ведение представляет собой не разрозненные антитетичные мнения, а целый комплекс идей, трактовок, суждений, порой, характеризующихся различной степенью адекватности гончаровскому материалу, но в целом представляющих общий процесс осмысления творчества писателя, непрерывный поток сходных критических рефлексий, иллюстрирующих многоаспектность и неординарность его наследия.

Развитие зарубежного гончарововедения во многом определялось внешними, объективными причинами: очередной волной русской эмиграции в 70-е годы XX столетия и связанным с ней оживлением интереса к России. Кроме того, некоторый отпечаток наложила смена общей социокультурной ситуации на рубеже XX - XXI веков.

Ведущим фактором в интерпретации наследия Гончарова за рубежом является отсутствие односторонности в трактовке многопланового творчества писателя, соединившего в себе синтез разных тенденций: социальных, конкретно-исторических, а также иных, ориентированных на погружение во внутренний мир отдельного человека. Этим, на наш взгляд, во многом и объясняется частое обращение западных литературоведов и критиков к таким методам, как культурно-исторический, сравнительно-исторический, использование психологических подходов (фрейдизма, юнгианства, мифопоэтики), на которые и ориентировались главным образом авторы рассмотренных нами работ. Важно упомянуть о том, что анализ этих исследований позволяет говорить о разнообразии и независимости концепций, положенных в основу современного изучения Гончарова.

Рецепция русского романиста в англо-американском литературоведении 70 - 90-х гг. XX века рассмотрена нами на материале монографий и статей, посвященных творчеству И.А. Гончарова, в методологическом и аналитическом аспектах. Конечно, выводы, сделанные на основе их анализа, не могут претендовать на всеохватность. Однако определенные аналитико-методологические тенденции в ходе выполнения исследовательского проекта нам удалось выявить. Итак, работы американских исследователей, посвященные Гончарову, часто содержат ссылки на работы представителей отечественного литературоведения, среди которых наибольшей популярностью пользуются статьи Н.А. Добролюбова. В освещении вопросов, связанных с биографией и творческим методом Гончарова, англоязычные авторы (Г. Димент, М. Эре, Вс. Сечка-рев, К. Креймер) во многом следуют работам отечественных исследователей жизни и творчества писателя (А.Г. Цейтлина, Н.И. Пруцкова, Е.А. Краснощеко-вой), нередко лишая при этом собственные работы оригинальности.

В иноязычной славистике последних лет психологические методы вытесняют на второй план социологические. В отличие от последних, первые предполагают внимание к личности и природе человека, к конкретной эпохе создания и восприятия анализируемого произведения. Однако и в рассмотренных нами англоязычных публикациях, кладущих в основу теорию психоанализа, смысл произведений Гончарова подвергается существенной корректировке и подчинению соответствующим этой теории принципам (М. Эре, Д. Гивенс, Р.Д. Лебланк). Проанализированные работы, представляющие психоаналитические и тендерные исследования в гончарововедении, сами по себе не дают объектив- \ ных научных выводов о предмете. Как нам думается, они должны включать в себя изучение историко-литературного и культурного контекстов, экспликацию эстетического и философского наполнения произведения с целью доказательства или, напротив, опровержения результатов психологических реконструкций, иначе исследование вполне может обнаружить произвольность выводов (Д. Гивенс, Я. Лаврин).

Но в целом работы, посвященные особенностям гончаровской поэтики, отличаются основательным и аналитическим характером. Многим ученым удается показать особенности писательского таланта Гончарова, а также проникнуть в своеобразие психологического облика писателя (М. Эре, Я. Лаврин, Вс. Сечкарев, Г. Димент). Одна из важнейших проблем, нашедших отражение в работах о творчестве Гончарова последних лет, — своеобразие художественного метода писателя. Если до 70-х годов XX века литературоведы занимались изучением своеобразия гончаровского реализма, то со временем проблема его специфики потеряла для них свою актуальность. Внимание исследователей стало сосредоточиваться на определении сферы и степени влияния на творчество романиста нереалистических направлений в литературе.

Рассмотренные в диссертации англо-американские исследования часто демонстрируют своеобразие взгляда на творчество писателя, обусловленное узким (направленческим) аспектом интерпретационной позиции. Подобного рода работы, как правило, сосредоточивают внимание преимущественно на какой-либо одной грани литературного творчества. Это обусловливает как их несомненные достоинства (углубленное рассмотрение определенного аспекта произведения, четкость формулировок, новизну и оригинальность взгляда), так и часто проявляющуюся односторонность, ведущую к догматической узости и необоснованному стремлению делать излишне широкие выводы на основании анализа частного материала и единичных наблюдений (М. Эре, Д: Гивенс, Б. Холмгрен). Проблема продуктивности и актуальности конкретных исследовательских позиций, в наибольшей степени способствующих пониманию Гончарова, остается пока нерешенной. Определимы лишь общие закономерности восприятия русского писателя в англо-американском литературоведении с позиции новых и новейших литературоведческих методов. Это, во-первых, повышенный интерес к психологической стороне гончаровского творчества, его рассмотрение в ракурсе философских, экзистенциальных проблем (Валентино, Р.Д. Лебланк). Следует заметить, что соотношение так называемого традиционного подхода и новейших литературоведческих методов в области англоязычных исследований о Гончарове сводится к безусловному преобладанию появившихся главным образом в последние десятилетия концепций и методик. Однако и в отечественном литературоведении так и не сложилось единой школы или направления в гончарововедении. Более того, как показал анализ работ, разнородные рецепции часто вступают в диалог, порождая в своем синтезе качественно новое суждение. Подобная тенденция в гончарововедении представляется нам продуктивной: каждый из литературоведческих методов может открывать только определённую сторону изучения литературы. Только при системном подходе осуществляется единство анализа и синтеза, а следовательно, объемного взгляда на произведение. Кроме того, сама фигура И.А. Гончарова, отразившего в своих романах масштабную картину русской жизни целой эпохи и затронувшего вневременной аспект человеческого бытия, - изначально задавала разнонаправленный исследовательский вектор, всеохватную рецепцию, которая неибежно сопровождалась взаимопроникновением методологических установок различных школ и направлений.

В последние десятилетия на Западе утверждается подход к творчеству Гончарова как философско-этическому феномену. Мифопоэтическая школа в литературоведении в 80 — 90 годы XX века, в том числе направления в западноевропейской русистике (М. Mays, R. Poggioli, М. Erhe), продолжают анализировать мотивный уровень и символику гончаровских романов.

Нельзя не отметить в связи с этим и то, что к концу XX века определенные ракурсы рецепции (биографический, социологический подход), которые были долгое время основой гончарововедения, утратили автономность и трансформировались в дополнительные методики, элементы анализа и интерпретации по отношению к более перспективным методам и направлениям - культурологическим, мифокритическим исследованиям, которые, соотносясь с идеями синтеза, интеграции и диалога, актуальными в современной науке, по-видимому, и определяют современное состояние гончарововедения.

Особенности восприятия И.А. Гончарова в зарубежном литературоведении определены разными взаимозависимыми факторами. В первую очередь, это тип культуры, к которому принадлежит интерпретатор, его национальные связи с Россией; во-вторых, принадлежность к тому или иному научному поколению с его взглядами и ценностными критериями. Но ясно одно: рецепция Гончарова за рубежом отражает растущее к нему внимание в современной литературоведческой науке и, безусловно, признание его творчества. Тема, вынесенная в заглавие данной работы, заставляет нас задуматься над вопросом о связях русской и иноязычной культур, общих культурных ценностях и духовных традициях.

В этой связи важно сопоставить исследовательские парадигмы современного отечественного и англо-американского литературоведения. Первая сосредоточивает свое внимание на интегральных моментах творчества писателя, проявляя интерес к частным аспектам произведений, в итоге стремится к обнаружению структурно-смысловых связей с явлениями более широкого плана (идея, эстетика). Вторая, нередко вступая в диалог с исследовательскими выводами отечественной науки, причем с ее «классической» линией, вместе с тем характеризуется большей степенью аналитизма и смелостью подхода, проявляющейся в попытке приложения новых методик к «классическому материалу». Кроме того, заметна социологизация рецепционного вектора, связанная во многом с бурным развитием социологических исследований на Западе. Однако, несмотря на подобные методологические различия, нельзя не отметить, что обе литературоведческие парадигмы на современном этапе демонстрируют стремление к включению гончаровских произведений в широкий контекст мировой литературы и культуры, одновременно раскрывая горизонты для дальнейшей рецепции.

Таким образом, настоящая работа дает возможность проследить в исто-рико-ретроспективном аспекте корреляцию между развитием отечественного гончарововедения, с одной стороны, и динамикой развития методологических направлений, школ, подходов - с другой; определить продуктивность и конкретную результативность основных этапов развития отечественной методологии для гончарововедения; наконец, выявить национальную специфику современного отечественного и англо-американского гончарововедения. Проведенное исследование позволяет увидеть, каким запасом научных идей, разнообразных исследовательских приемов, историко-литературных выводов владеет гончарововедение на современном этапе. В перспективе актуальным представляется привлечение нового научно-исследовательского материала для изучения рецепции творчества И.А. Гончарова в европейской славистике с целью создания более широкого представления о многогранном наследии романиста.

174