Семантическая емкость слова в рамках теории семантического поля: На материале поэзии М. И. Цветаевой тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Черных, Надежда Всеволодовна

• Черных, Надежда Всеволодовна
• кандидат филологических наук
• 2003

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Черных, Надежда Всеволодовна

ВВЕДЕНИЕ.

Глава 1. Семантическая емкость слова в рамках теории семантического поля

1.1. Стиховое слово.

1.1.1. Специфика поэтического слова и текста в их отличии от прозаического.

1.1.2. Особенности стихового слова. Ритм как древнейший и наиболее обязательный элемент поэзии. Понятие «поэтического контекста».

1.1.3. Оживление ВФС в поэзии М. Цветаевой как свидетельство мифопоэтического мышления. Теория мотивации и понятие «эпидигматического поля».

1.2. Семантическое поле как инструмент анализа поэтического текста.

1.2.1. Понятие семантического поля в современном языкознании.

1.2.2. Понятие СП как инструмента анализа поэтического текста.

1.2.3. Понятие «ключевого слова» в поэтическом тексте.

1.2.4. Понятие семантической емкости слова применительно к поэтическим текстам М. Цветаевой.

ГЛАВА 2. СЕМАНТИЧЕСКИЕ ПОЛЯ КАК ИНСТРУМЕНТ АНАЛИЗА КЛЮЧЕВЫХ СЛОВ С УВЕЛИЧЕНИЕМ СЕМАНТИЧЕСКОЙ ЕМКОСТИ В ИДИОЛЕКТЕ М. ЦВЕТАЕВОЙ.

2.1. Поле основных семантических полей в стихотворных текстах творчестве М. Цветаевой.

СП творчества.

CEC альт.

CEC неизвлеченный шип.

CEC петь.

CEC писатель

СП смерти/жизни.

CEC душа.

CEC руки.

CEC сад.

CEC выходец.

СП зрения.

CEC окоем.

CEC глаз.

CEC стекло.

CEC закрыть (глаза).

CEC волна.

СП любви.

CEC любовь.

CEC Германия.

CEC болезный.

CEC провода.

CEC распущен.

2.2. Основные типы совмещенных значений и основные приемы реализации семантической емкости слова в идиолекте Марины Цветаевой.

2.2.1. Совмещение значений одной лексемы.

2.2.1.1. Прямое и переносное.

2.2.1.2. Совмещение двух или нескольких переносных значений.

2.2.1.3. Свободные и фразеологически связанные значения.

2.2.1.4. Совмещение архаического и современного значений.

2.2.2. Оживление ВФС.

2.2.3. Реализация значений омонимов (на уровне омофонов, омографов и омоформ русского языка).

2.2.3.1. Омофоны.

2.2.3.2. Омографы.

2.2.3.3. Омоформы.

2.2.3.4. Совмещение русского и иноязычного значений.

2.2.3.5. Использование анжамбемана как одного из ведущих приемов увеличения CEC.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Семантическая емкость слова в рамках теории семантического поля: На материале поэзии М. И. Цветаевой»

В будущем возможные исследователи ее приемов, размеров, построений, словаря, мелодики и контрапункта, пожалуй, смогут разъяснить и проверить алгеброй ее создания. Затем, на основе этих «общественных» изысканий, Марине поставят «беспристрастные» отметки и определят ее степень как поэта. Такие непогрешимые весовщики, измеряющие при помощи алгебраических и геометрических фигур и формул не только картины Пруссена, готические соборы, но и слово, никогда не найдут главного: тайны избрания Марины Словом. Оно повелело и поручило ей с «сердцем гулким» прожить жизнь «без скаредства»».

Николай Еленев

Изучение языка художественной литературы, в частности особенностей идиолекта конкретного автора, - важная область исследования отечественной и зарубежной лингвопоэтики. В связи с этим представляется актуальным обращение к поэтическому идиолекту Марины Цветаевой, одной из основных черт которого на уровне лексической семантики можно назвать семантическую ёмкость слова, семантический синкретизм языкового знака.

Приращение смысла, характерное для слов в поэтическом контексте, является «самым значимым вопросом в области поэтического стиля» [Тынянов 1965, с. 22]. С изучением особенностей функционирования слова в стихе связаны работы Ю.М. Лотмана, Ю.Н. Тынянова, Г.О. Винокура, В.В. Виноградова, М.Л. Гаспарова и многих других. «Единство и теснота стихового ряда», «динамизация речевого материала» [Тынянов, 1965, с. 66], «ежеминутная готовность языка стать внутренней формой» [Винокур 1991, с. 57], «парадоксальность поэзии как таковой» [Лотман 1996, с. 45] — все это делает стиховое слово нетождественным слову естественного языка, с которым оно совпадает по форме.

Исследователи творчества М. Цветаевой (Л.В. Зубова, О.Г. Ревзина, И.В. Кудрова, Е. Фарыно, Л.П. Черкасова и др.) отмечают необыкновенную лингвистическую интуицию поэта, внимание к внутренней форме слова, которое связано и с активизацией образных ресурсов русского языка, и с поисками этимологического значения как первоисточника смысла. Мир в творчестве М. Цветаевой познается через языковые связи. Поэтический эксперимент, когда познание потенциальных возможностей слова становится одновременно и познанием поэтической действительности, — одна из ведущих черт ее идиолекта. «Исключительная лингвистическая интуиция М. Цветаевой сочеталась с исключительной аналитичностью в её языковых поисках, о чем свидетельствуют многие записи в записных книжках и черновых тетрадях. Именно поэтому слово в её творчестве приобретает такую выразительность и ёмкость» [Зубова 1989, с. 6\. В многочисленных работах, посвященных анализу особенностей идиолекта М. Цветаевой, так или иначе исследовались многозначность, омонимия в поэтическом контексте (см. работы Ю.М. Лотмана, Л.В. Зубовой, О.Г. Ревзиной и др.), проводился анализ синкретичных словесных знаков (монографии Л.В. Зубовой), предпринимались попытки анализа семантических полей в текстах Цветаевой (см., например, исследование И.М. Лисенковой, посвященное семантической мотивации как фактору формирования семантического поля художественного текста), однако комплексного анализа стихотворений Цветаевой через ключевые слова, увеличившие свою семантическую емкость, и семантические поля, в них пересекающиеся, не проводилось. Т.о., выбор и формулировка темы обусловлены спецификой материала, представляющего собой огромный интерес для подобного исследования.

Потенциальные возможности слова обнаруживаются поэтом при нарушении языкового автоматизма. Посредством различных формальных приемов М. Цветаева актуализирует в тексте стихотворения сразу несколько значений полисема, увеличивая тем самым семантическую емкость слова, придавая слову в поэтической речи свойства и возможности слова в системе языка. Таким образом, объектом исследования в данной работе являются слова с приращением смысла, увеличением семантической емкости слова. Увеличение семантической емкости слова (термин Л.А. Введенской, означающий «одновременную актуализацию нескольких семем одной лексемы» [Введенская 1988, с. 24]) присуще так называемым «ключевым словам» поэтического текста, которые выполняют роль «пусковых механизмов» для образования смысловых комплексов [Каменская 1998]. щ Значения, присущие ключевому слову, одновременно предопределяют и отражают этапы развития мысли в тексте. Ключевое слово аккумулирует в себе все многообразие смысловых единиц, заключенных в тексте, и становится «по смыслу как бы эквивалентом произведению в целом» [там же, с. 119]. Для описания соотношения поэтического слова и контекста существенным является то обстоятельство, «что устройство макроявлений — семантических полей - повторяет принципиальное устройство микроявлений — многозначных слов» [Апресян 1974, с.254]. Т.о., введение понятия семантического поля позволяет нам описать слово и текст в одних и тех же терминах, связанных с этим понятием, что, в свою очередь, позволяет глубже проникнуть в суть соотношения слова и текста.

Предметом исследования являются смысловые приращения слова в ; поэтическом контексте. I j Изучение слов, обладающих таким качеством, как синкретизм словесного знака (или семантическая ёмкость слова, далее — CEC), исключительно важно в лексическом, словообразовательном, семасиологическом и стилистическом планах, значимо для раскрытия индивидуального стиля М. Цветаевой в целом и для выяснения потенциальных свойств языка.

Актуальность исследования обусловлена, таким образом, несколькими причинами:

1) новыми возможностями, открывающимися в изучении поэтического языка при интеграции двух семантических подходов — «полевого» и подхода, включающего элементы метода компонентного анализа, - по отношению к ключевым словам стихотворения;

2) недостаточной изученностью идиолекта одного из самых интересных поэтов XX века, в частности поэтического эксперимента в области семантики, в сфере функционально-семантических особенностей поэтического слова. Увеличение семантической емкости слова, как уже отмечалось, - одна из ведущих черт поэтики М. Цветаевой;

3) необходимостью комплексного анализа поэтических текстов М. Цветаевой, интерпретацию которых нельзя свести к определению поверхностной смысловой канвы. Лингвистическая интуиция поэта в сочетании с мастерством и сознательными поисками первоисточника смысла требуют от исследователя стихового слова (и стихотворного текста) М. Цветаевой комплексного и многопланового подхода. Только интеграция подходов по отношению к творчеству М. Цветаевой позволяет хотя бы в небольшой мере приблизиться к осознанию многочисленных граней ее таланта, искусства владения словом, внести вклад в изучение идиолекта поэта, в чьем лице «русская словесность обрела измерение, дотоле ей не присущее» (И.А. Бродский);

4) сложностью и дискуссионностью вопросов, касающихся семантической структуры слова, взаимосвязи значения слова и поэтического контекста, полевого подхода к изучению стихотворных текстов и т.д.

Новизна работы состоит в том, что семантическое поле рассматривается в ней как пространство поэтического текста, организованное множеством значений, имеющих общий семантический компонент (ядро, центр СП), иногда с максимальной точностью и насыщенностью представленный в ключевом слове. Понимаемое таким образом семантическое поле позволяет по-новому взглянуть на процесс анализа поэтических текстов: пространство поэтического текста, пересекаемое совпадающими в ключевом слове семантическими полями, важно рассматривать как имманентно целостное, подвергаемое интерпретации скорее синтетического, чем аналитического характера, идущей, перифразируя И.А. Бродского, по «росту» кристаллообразной мысли в стихотворении. Новизна осуществляемого в диссертации подхода заключается, т.о., в неодномерном, комплексном анализе стихотворных текстов. В диссертационной работе впервые тексты стихотворений анализируются через ключевые слова, увеличившие семантическую емкость, и через пересекающиеся в них семантические поля.

Теоретическая значимость исследования состоит в развитии теории семантического поля, ее углублении и спецификации как инструмента анализа стихотворных текстов, в раскрытии плодотворности полевого анализа через ключевые слова, а также в обнажении приемов и механизмов, увеличивающих семантическую емкость слова. В диссертации выявляются основные для поэтического идиолекта М. Цветаевой семантические поля, предлагается алгоритм анализа, позволяющий интерпретировать стихотворные тексты других поэтов. В работе намечаются перспективы дальнейшего исследования возможностей теории семантического поля как инструмента анализа поэтического текста без ключевого слова.

Практическая значимость работы обусловлена возможностью использовать как результаты исследования, так и материал (например, Приложение № 3, содержащее список ключевых слов с указанием значений, актуализированных контекстом, а также года написания стихотворения, тома и страницы), на основе которого оно было проведено, в дальнейшем изучении идиолекта М. Цветаевой (в курсовых, дипломных работах, на спецкурсах, при составлении словаря поэтического языка М. Цветаевой).

Цель исследования — комплексный анализ функционально-семантического механизма реализации семантической емкости слова в рамках теории семантического поля в идиолекте М. Цветаевой.

В связи с этим были поставлены и решены следующие задачи:

- выявление и описание слов с увеличением семантической емкости;

- исследование и систематизация закономерностей, по которым происходит актуализация семантической емкости слова;

- определение основных механизмов и условий реализации CEC в идиолекте М. Цветаевой в рамках теории СП;

- выявление и описание основных семантических полей в стихотворных текстах М. Цветаевой;

- интерпретация поэтических текстов М. Цветаевой в пределах осуществляемого в исследовании подхода;

- осмысление CEC и СП в системе поэтического идиолекта М. Цветаевой «как отражения философской концепции одного поэта, совместившего в своём творчестве традиции и новаторство в отношении к языку» [Зубова 1989, с. 5].

Исследование проведено на материале стихотворений, опубликованных в Собрании сочинений в семи томах. Москва: Эллис Лак, 1994 г. Цитаты приводятся по этому изданию с указанием тома и страницы. Полевому анализу подвергаются только стихотворные тексты, в частности, в связи с тем, что возникает необходимость приводить произведение целиком, что невозможно реализовать с текстами поэм и прозаическими текстами. Исключение составляет поэма «Крысолов», из которой взяты для анализа два относительно самостоятельных отрывка, способных рассматриваться как некое законченное целое.

В работе используются следующие методы исследования: описательный, метод семантического анализа, элементы метода компонентного анализа, метод «полевого» подхода к изучению стихотворного текста, метод контекстуального анализа, интерпретация лингвистического материала, интерпретация художественного текста.

Изучение поэтического текста не может быть сведено к выявлению различных «приемов», используемых автором (ср.: «Часто читая какую-нибудь рецензию о себе и узнавая из нее, что «формальная задача разрешена прекрасно», я задумываюсь: а была ли у меня «формальная задача».<.> Как я, поэт, т.е. человек сути вещей, могу обольститься формой? Обольщусь сутью, форма сама придет. <.> Суть и есть форма, — ребенок не может родиться иным!<.> Поэтому подходить «формально», т.е. рассказывать мне (и зачастую весьма неправильно) мои же черновики — нелепость. Раз есть беловик — черновик (форма) уже преодолен» [СС 5, 295-296]. «Когда в ответ на мое данное, где форма, путем черновиков, устранена, я слышу: десять а, восемнадцать о, ассонансы (профессиональных терминов не знаю), я думаю о том, что все мои черновики - даром, то есть опять всплыли, то есть созданное опять разрушено. Вскрытие, но вскрытие не трупа, а живого. Убийство» [СС 5, 294].) Главная задача (вытекающая из цели исследования) - показать, каким образом реализация потенциальных возможностей языка позволяет Марине Цветаевой выразить «суть», по возможности не нарушая нашим вмешательством имманентной целостности, «живорожденности» художественного произведения. Поэтому, несмотря на то, что основное внимание уделяется изучению семантического уровня, анализ затрагивает в разной степени фонетический, морфемный, грамматический уровни функционирования языковых единиц. Все аспекты анализа подчинены смысловой интерпретации элементов текста в соответствии с особенностями идиолекта автора.

Формулировка значений анализируемых слов приводится по Словарю русского языка в 4-х тт. под редакцией А.П. Евгеньевой.

Критерии отбора исследуемых слов с увеличением семантической емкости: 1) интуитивный; 2) лексикографический; 3) сопоставительный.

Таким образом, слова с приращением смысла в контексте, интуитивно воспринимаемые как актуализировавшие словарные либо окказионально созданные значения, были затем проверены по имеющимся современным толковым словарям, а также, при необходимости, по «Толковому словарю.» В.И. Даля, «Этимологическому словарю» М. Фасмера и др. Ссылки на используемые источники содержатся в соответствующих главах диссертации, полные сведения о них можно найти в списке литературы.

Положения, выносимые на защиту:

1. Семантическая емкость, присущая ключевым словам поэтического текста в идиолекте М. Цветаевой, является одним из основополагающих понятий при анализе стихотворений, точкой семантического напряжения, из которой возникает и через которую познается «вселенная» стихотворения.

2. СП как инструмент анализа стихотворения представляет собой пространство поэтического текста, организованное множеством значений, имеющих общий семантический компонент (ядро, центр СП), иногда с максимальной точностью и насыщенностью представленный в ключевом слове. Центр СП может приходиться на центр СП ключевого слова, а может быть и независимым, так как в конечном итоге он складывается из повторяющихся сем, принадлежащих семантической структуре разных слов. Т.о., чаще всего ключевое слово поэтического текста представляет собой не центр, а именно периферию, граниг^у совпавших в нем семантических полей.

3. Совпадая в ключевых словах поэтического текста, семантические поля делают пространство его языка непрерывным. Ключевые слова обеспечивают компрессию не только на уровне семантики слова, но и на уровне семантики текста. За счет наличия в тексте ключевых слов сознанием читающего охватываются одновременно все те смыслы, которые заключены в семантических полях, входящих в данное ключевое слово.

4. Комплексный подход (осуществляемый через триаду понятий С77, CEC и ключевое слово) необходим при анализе поэтических текстов, особенно таких, как стихотворения М. Цветаевой, смысл и содержание которых так очевидно не исчерпываются пониманием смысла составляющих их предложений.

5. Предлагаемый в исследовании алгоритм анализа поэтического текста позволяет эксплицировать смыслы, скрытые либо не явленные в полном объеме, но в то же время ключевые для понимания стихотворения, а

Ь также дает возможность проанализировать поэтический текст целиком — он остается «живым» и не подвергается так называемому «препарированию».

Структура работы

Введение, в котором обосновывается актуальность темы, определяются цель и задачи исследования, объект, предмет, материал и методы его анализа, ^ раскрываются теоретическая и практическая значимость работы, ее научная новизна, формулируются положения, выносимые на защиту, а также даются определения некоторых терминов, используемых в работе.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Черных, Надежда Всеволодовна

Выводы

Итак, увеличение CEC в идиолекте М. Цветаевой происходит посредством следующих приемов:

1) совмещение значений одной лексемы (прямого и переносного: глаз человека и глаз дома (окно), душа горит и дом горит и т.д.; переносного и переносного: волны колоколов и волны хлеба, лиса (мех лисы) и лиса (о хитром человеке) и т.д.; свободного и фразеологически связанного: свадебное ложе и (пред)смертное ложе, сидеть и сидеть дома, заводить речь и заводить (далеко) и т.д.; денотативного и словообразовательного значений: писатель ('тот, кто создает произведения художественной литературы') и писатель ('тот, кто пишет'); современного и архаического: свыше (надменно, высокомерно) и свыше (сверху) и т.д.);

2) оживление ВФС: бездна (как то, что не имеет дна) и бездна (как то, что имеет дно), перебить (ударом повредить, сломать кость) и перебить (прервать процесс работы), пробел (с головой белого цвета) и пробел (пропуск, ничто, ничтожество); i 3) реализация значений омонимов (на уровне омографов: проводы и провода, восхищенная и восхищённая, пропасть (инф.) и пропасть (сущ.); омофонов: совсем и со всем, нежить и не жить и т.д.; и омоформ: жаль (жалко) и жаль (от жалить), гранит (твердая горная порода) и гранит (3 л. ед. ч. н. в. от гранить); как проявление межъязыковой омонимии: астра (цветок) и астра (звезда), гений ('человек, обладающий высшей степенью творческой одаренности') и гений (дух), позор (бесчестье) и позор внимание) и т.д.).

Анализ примеров, взятых в результате сплошной выборки из всего литературного наследия поэта, дает возможность классифицировать их не только по механизмам, в содержательном плане увеличивающим CEC, но и по приемам, относящимся к формальной стороне. Эффект приращения CEC достигается посредством фонетико-смыслового сцепления слов, когда между сходно звучащими словами окказионально устанавливается или угадывается (в связи с общей этимологией) смысловое сходство. Наличие перед одним из таких слов отрицания намечает и осуществляет разлад между узуальным значением и фонетической оболочкой слова. Эксплицирование имплицитного значения (соположение в тексте слова, заимствованного из другого языка и его перевода, его русского эквивалента) создает эффект внутренней бесконечности, «бездонности слова», предельно расширяет границы допустимого смысла в сознании читателя, стимулирует реализацию тезиса о «чтении как сотворчестве». Часто также используется повтор как традиционный способ приращения смысла, о котором в теории стиха написана масса работ [Лотман 1996, Гаспаров 1995, Тынянов 1965 и др.]. Анжамбеман, накладываясь на использование полисемантичных слов, участвует в увеличении их семантической емкости следующим образом: полисемантическое слово, находясь в конце строки (т.е. в сильной позиции), контекстом этой строки актуализирует одно из своих значений (напр., брань 'битва' или лихой — 'плохой'), создавая эффект реализованное™ значения, завершенности смысла. Однако следующей строкой актуализируется другое значение этого же слова, подчас противоположное, противопоставленное предыдущему по какому-либо параметру (напр., брань — 'ругань', лихой — 'удалой, хороший'). Таким образом, обеспечивается движение смысла внутри строфы / стихотворения, его развитие и «синтетический», кристаллообразный рост. Находясь в конце строки, ключевое слово имеет возможность последовательной (во времени, по движению стихотворной щ речи) и одновременной (по сути, по смысловому итогу приема) актуализации семантических валентностей. Фигура обманутого ожидания обеспечивает конструкции в целом предельную экспрессию и суггестивность. Многочисленные обращения поэта к такому типу анжамбемана (при котором происходит увеличение CEC), являющемуся мощным механизмом для реализации неоднократно отмечаемой исследователями «стереоскопичности» взгляда на мир, на язык, на слово, способности различать в словах и явлениях их амбивалентность, - выводят данный прием на уникальное место не только ^ в идиолекте М. Цветаевой, но и в русской поэзии как таковой. Возникающая в результате синергетика слова с приращением семантической емкости создает вокруг него особое семантическое поле. Внутренняя гармония стихотворного текста, т.о., является следствием максимального воплощения семантических полей ключевого слова — в стихотворном тексте. Подобное воплощение дает ощущение цельности, монолитности и «живорожденности» стихотворения. Из всех вышеперечисленных формальных приемов Т приращения смысла анжамбеман является единственным относящимся исключительно к поэтической речи, поскольку эксплуатирует ее построчное членение. Аналогом анжамбемана в прозе может считаться парцелляция.

Двойная классификация позволяет максимально точно описать то, как происходит приращение смысла со стороны содержания и со стороны формы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ ключевых слов поэтического текста в рамках теории СП, а также анализ приемов и механизмов, увеличивающих CEC в идиолекте М. Цветаевой, позволяет сделать ряд выводов. Во-первых, увеличение CEC в идиолекте М. Цветаевой происходит посредством совмещения в пределах одного словесного знака значений различного типа. Во-вторых, анализ примеров, взятых из всего литературного наследия поэта, дает возможность классифицировать их не только по механизмам, в содержательном плане увеличивающим CEC, но и по приемам, относящимся к формальной стороне. В-третьих, CEC увеличивается вследствие актуализации контекстом его значений, семно входящих в состав семантических полей, глубинных внутренних структур текста. В рамках проводимого исследования мы определяем СП как пространство поэтического текста, организованное множеством значений, имеющих общий семантический компонент (ядро, центр СП), зачастую с максимальной точностью и насыщенностью представленный в ключевом слове (например, в ключевом слове любовь (стихотворение «Диалог Гамлета с совестью») так представлены СП любви и СП нелюбви, т.о., в данном случае уместней говорить о СП слова любовь', в ключевом слове писатель (см. анализ CEC писатель) пересекаются семантические поля творчества, нетворчества и писания (как процесса графического отображения слов на бумаге), что также позволяет говорить о СП слова писатель). Впрочем, центр СП может приходиться на центр СП ключевого слова, а может быть и независимым, так как в конечном итоге он складывается из повторяющихся сем, принадлежащих семантической структуре разных слов (например, CEC альт, в котором пересекаются СП голоса, СП высоты и СП смерти). Т.о., чаще всего ключевое слово поэтического текста представляет собой не центр, а именно периферию, границу совпавших в нем семантических полей (например, ключевое слово душа, соединившее в себе семантические поля жизни и смерти (см. CEC душа)', ключевое слово петь, в котором пересекаются семантические поля голоса, звука и творчества (см. CEC петь); слово сад, содержащее в себе СП смерти и СП флоры (см. CEC сад); выходец — СП смерти, СП движения и СП флоры (CEC выходец); стекло - СП зрения и СП смерти (см. CEC стекло); закрыть глаза - СП зрения, СП смерти и СП творчества (см. CEC !с закрыть глаза) и т.д.). Полевой подход к изучению стихотворных текстов крайне плодотворен и функционален, он представляет собой необходимый инструмент анализа поэтических текстов, особенно таких, как стихотворения М.И. Цветаевой, смысл и содержание которых так очевидно не исчерпываются пониманием смысла составляющих их предложений. СП как инструмент анализа поэтического текста дает, т.о., гораздо более полную картину того, что заключает в себе стихотворение, чем только анализ приемов увеличения семантической емкости слова. И только интеграция подходов по отношению к творчеству М. Цветаевой позволяет хотя бы в небольшой мере приблизиться к осознанию многочисленных граней ее таланта, искусства владения словом, внести вклад в изучение идиолекта поэта, в чьем лице «русская словесность обрела измерение, дотоле ей не присущее» [Бродский 19996, с. 188]. Подобного комплексного анализа стихотворений Цветаевой, включающего в себя триаду понятий ключевое слово, CEC и СП, не проводилось.

Итак, в работе проведен комплексный анализ функционально-1 семантического механизма реализации семантической емкости слова в рамках теории семантического поля в идиолекте М. Цветаевой. В связи с этим были решены поставленные во Введении задачи:

1. Выявлены и описаны синкретичные словесные знаки, т.н. ключевые слова поэтического текста, слова с увеличением CEC (в Приложении № 3 представлен весь список слов с увеличением семантической емкости). В поэтических текстах М. Цветаевой отождествляются нами в качестве ключевых слов слова многозначные (либо омонимичные), увеличившие свою семантическую емкость, актуализировавшие одновременно нескольких семем одной лексемы (например, в слове петь (см. анализ CEC петь) актуализируются контекстом значения: 1. 'Издавать звук подобный звуку разрезаемого воздуха при полете стрелы'. 2. 'Издавать звук подобный звуку горных обломков при передвижении ледников' — «С звуком рвущегося атласа». 3. 'Издавать голосом музыкальные звуки, исполнять вокальное ф произведение': « — Пела! — ». 4. 'Совершать некое действие' ( здесь: выполнять назначение поэта'): 1) под воздействием со стороны; 2) стремительно, неостановимо («как стрелы»; «и целой стеной матрасной / Остановить не мог / Мир меня»). 5. 'Быть поэтом, писать стихи' — метатекстовое значение, подразумевающее как наличие в тезаурусе читателя данного значения у слова петь, так и способность читателя к совершению логической операции, выводящей данное значение из стихотворного текста). 2. Выявлены и описаны основные семантические поля в стихотворных текстах М. Цветаевой. В рамках нашей работы лингвистическое использование СП осуществляется при непосредственном анализе стихотворных текстов. При группировке примеров в те или иные семантические поля мы руководствовались методикой экстралингвистического подхода, апеллирующего к понятийной сфере. Ряд выделяемых семантических полей также образует своего рода поле, объединенное инвариантом (ядром) СП творчества. Т.о., семантические поля ^ жизни / смерти, любви, зрения, высоты / глубины в большинстве своем являются вариациями темы творчества, СП творчества. СП творчества является своеобразной точкой отсчета, неоговариваемым фоном всему, о чем бы ни был стихотворный текст. Будучи прежде всего поэтом, Марина Цветаева, если можно так выразиться, «сублимирует» тему творчества в теме любви, жизни, смерти и т.д. Проанализированные в диссертационной работе семантические поля отмечены внутренней противоречивостью, амбивалентностью. Это качество придает им в «глазах» европеизированного сознания парадоксальность восточного взгляда на мир, которому свойственно совмещать противоположности: свет и тень, ян и инь. Однако в идиолекте М. Цветаевой противоречивость и парадоксальность кажущиеся, они умопостигаемы и по размышлении оказываются предельно логичной и лаконично высказанной идеей. На первый взгляд, как может совмещаться зрение и слепота? Или даже - зрение подразумевать слепоту? Это абсурд, но если только не учитывать, что речь идет о разных измерениях человеческого существа — духовном и физическом — и тогда все становится на свои места.

3. Проведено исследование и систематизация закономерностей, по которым происходит приращение смысла, обнажены приемы и механизмы увеличения CEC (такие, как совмещение значений одной лексемы, оживление ВФС, реализация значений омонимов — на уровне содержания, как проявление синкретизма языкового знака и повтор, анжамбеман, уточнение отрицанием, экспликация имплицитного значения, курсив и мн. др. - на уровне формы). Цветаева почти никогда не ограничивается только одним приемом, работающим на увеличение CEC, а использует сразу несколько, раскрывающих значение слова с разных сторон, уточняющих его до «предела».

4. Определены основные условия реализации CEC в идиолекте М. Цветаевой в рамках теории СП: изначальная многозначность ключевого слова; контекст, генерирующий смысловые приращения слова. Кроме объективной части объема понятия CEC, существуют субъективные смыслы, возникающие в сознании конкретного реципиента текста, следовательно, в качестве условия реализации CEC целесообразно отметить наличие читателя (интерпретатора) текста.

5. Представлены в статистической таблице количественные данные использования слов с увеличением семантической емкости на каждый период творчества поэта (начиная со 11-го периода). Максимальное использование синкретичных языковых знаков приходится на 20-е гг (всего — 113 слов). Исследователи творчества М. Цветаевой единодушны в том, что это период (IV период) наивысшего расцвета ее поэзии. Далее в идиолекте М. Цветаевой наблюдается спад использования приемов, увеличивающих CEC. С 1913 - по 1915 гг. - такие приемы крайне немногочисленны. В 1916 г их число резко возрастает (22 слова) ис 1917 -по 1919 гг. держится на одном уровне (по 12 слов). См. Статистическую таблицу.

6. Осмыслены CEC и СП текста в системе поэтического идиолекта М. Цветаевой. Лаконизм поэтического слова, вмещающего в себя множество смыслов (являющихся не суммой смыслов, а новым смыслом), по возможностям компрессии превосходит большинство способов хранения и передачи информации; известно, что «небольшое по объему стихотворение может вместить информацию, недоступную для толстых томов нехудожественного текста» [Лотман 1996, с. 46]. Блестящей иллюстрацией этого положения может служить именно поэтическое творчество М.

Цветаевой, одной из основных черт которого является увеличение семантической емкости слова, приращение смысла в поэтическом контексте. Увеличение CEC в идиолекте М. Цветаевой представляет собой высшую степень проявления компрессии, свойственной поэтической речи. Явление CEC выделяется на фоне приращений смысла (возникающих за счет единства и тесноты стихового ряда, динамизации речевого материала, парадоксальности поэзии как таковой), поскольку соединяет в себе не только ^ все черты, присущие стиховому слову, но и обладает ими вдвойне за счет актуализации контекстом не одного, а двух и более значений многозначного слова. CEC в поэтическом языке М. Цветаевой обнаруживает черты энантиосемии, амбивалентности, внутренней противоречивости, поляризации значений полисема. Амбивалентностью характеризуются также основные семантические поля ее идиолекта.

В целом, использование понятия CEC при полевом анализе является важным, но не обязательным элементом. В тех поэтических текстах, где ключевое слово, в нашем понимании, отсутствует, так или иначе выделяются полюса текста, между которыми возникает семантическое напряжение, подобное напряжению внутри слова с увеличением семантической емкости, особенно, если эти значения характеризуются энантиосемией. Т.о., при анализе следует опираться на смысловые полюса поэтического текста. В то же время, комплексный подход к стихотворным текстам, включающий понятийную триаду CEC, ключевое слово, СП, не столько по итогу анализа, сколько по удобосовершаемости и эффективности его использования значительно превосходит анализ, исключающий хотя бы один из компонентов триады. Это обусловлено прежде всего свойствами ключевого слова (как слова с увеличением семантической емкости): являясь смысловым эпицентром стихотворения, узлом максимального напряжения СП, ключевое слово позволяет выйти через себя на слова, входящие в семантические поля, которые совпали в ключевом слове, а затем при необходимости на семантические поля, связанные с этими словами и т.д., до тех пор пока не будет исчерпан словарный состав поэтического текста.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Черных, Надежда Всеволодовна, 2003 год

1. Андреев 2002 Андреев В. Воспоминание-лекция о Марине Цветаевой // Марина Цветаева в воспоминаниях современников: годы эмиграции. - М.: Аграф, 2002. - С. 171 - 178.

2. Антокольский 1966 Антокольский П. Некоторые итоги // Литературная Россия. — 29 июля. — 1966.

3. Апресян 1974 — Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974. - 367 с.

4. Арутюнова 1999 — Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. — М.: Языки русской культуры, 1999. 895 с.

5. Асеев 1962 — Асеев Н. Разговор о поэзии. — М.: Наука, 1962. — 314 с.

6. Аскольдов 1997 — Аскольдов С.А. Концепт и слово // Русская словесность. М.: Academia, 1997. - С. 267 - 280.

7. Ахматова 1995 — Ахматова A.A. Примите этот дар // Стихотворения. — М.: Искусство, 1995. —С. 314.

8. Бабенко 1998 — Бабенко Н.Г Окказиональная фразеология: опыт структурно-семантического анализа // Актуальные проблемы лингвистической семантики. Калининград, 1998. - С. 17 - 27.

9. Барсук 1991 — Барсук Л.В. Психолингвистическое исследование особенностей идентификации значений широкозначных слов (на материале существительных): Дис. канд. филол. наук. Тверь, 1991.-190 с.

10. И. Бахтин 1997 — Бахтин М.М. Проблема текста в лингвистике, филологии и других гуманитарных науках. Опыт философского анализа // Русская словесность. М.: Academia, 1997. - С. 227 - 245.

11. Белкина 1998 Белкина М.И. Скрещение судеб. - М.: Книга, 1988.464 с.

12. Берестнев 1998 Берестнев Г.И Личное имя как общий фактор самосознания // Актуальные проблемы лингвистической семантики. - Калининград, 1998. - С. 27 - 34.

13. Блинова 1994 Блинова О.И. Явление мотивации слова. — Томск: Изд-во Томского госуниверситета, 1994. - 189 с.

14. Большая Советская Энциклопедия — Большая Советская f} Энциклопедия.http://www.mbricon.ru/qe.asp?qtype=4&aid=l&sRubr=0&rq==4&sletter=ac&fstringl=&id=l&cid={B27C3D92-408F-4644-BD391. EF9D0926652F}

15. Бондарко 1973 Бондарко A.B. О некоторых аспектах функционального анализа грамматических явлений // Функциональный анализ грамматических категорий. — Л., 1973. — С. 5-32.1*>

16. Бондарко 1976 Бондарко A.B. Теория морфологических категорий. -Л.: Наука, 1976.-255 с.

17. Бондарко 1978 Бондарко A.B. Грамматическое значение и смысл. -Л.: Наука, 1978.-175 с.

18. Босова 1998 — Босова Л.М. Соотношение семантических и смысловых полей качественных прилагательных: психолингвистический аспект: Дис. докт. филол. наук. Барнаул,1998.-282 с.

19. Брик 1997 — Брик О.М. Звуковые повторы: анализ звуковой структуры языка // Русская словесность. М.: Academia, 1997. — С. 116-121.

20. Бродский 1991 Бродский И.А. Нобелевская лекция, 1987 //

21. Стихотворения. Таллин, 1991. - 169 с.

22. Бродский 1999а — Бродский И.А. Поэт и проза // Меньше единицы. Избранные эссе. -М.: Независимая газета, 1999. С. 175 - 191.

23. Бродский 19996 Бродский И.А. Об одном стихотворении // Меньше единицы. Избранные эссе. - М.: Независимая газета, 1999. — С. 191-251.

24. Бродский 2000 — Бродский И. Настигнуть утраченное время / Интервью Д. Глэду // Бродский И. Большая книга интервью. — М.: Захаров, 2000. — С. 109 — 121.

25. Волгина 1978 Валгина Н.С. Стилистическая роль знаков препинания в поэзии М. Цветаевой // Русская речь. — 1978. — № 6 — С. 58-68.

26. Валери 1993 — Валери Поль. Поэзия и абстрактная мысль // Поль Валери: Об искусстве. М.: Искусство, 1993. — С. 313 338.

27. Васильев 1997 — Васильев С.А. Поэтический стиль В. Хлебникова. Словесно-звуковая образность: Дис. канд. филол. наук. — М.: Искусство, 1997. 195 с.

28. Ваулина 1993 Ваулина Е.Ю. О глагольной метафоре // Русская речь. - 1993. - № 6. - С. 32 - 39.

29. Введенская 1988 — Введенская JI.A. Этюды о мастерстве М. Стуруа. Ростов н/ Д.: РГУ, 1988. 138 с.

30. Венцлова 1997— Венцлова Т. Поэма горы и Поэма конца Марины Цветаевой как Ветхий и Новый Завет // Собеседники на пиру: Статьи о русской литературе. baitos lankos ALK, 1997. - p. 212 - 225.

31. ВЕРСИФИКАТОР 2000 — ВЕРСИФИКАТОР Выпуск 17 21/11/2000 Служба Рассылок Subscribe.Ru проекта Citycat.Ru

32. Веселовский 1989 — Веселовский А.Н. Историческая поэтика. — М.: Высшая школа, 1989. 404 с.

33. Веселовский 1997 Веселовский А.Н. Язык поэзии и прозы // Русская словесность. -М.: Academia, 1997. - С. 85 - 113.

34. Виноградов 1951 Виноградов В.В. Вопросы современного русского словообразования // Русский язык в школе . - 1951. — № 2. — С. 1 -10.

35. Виноградов 1953 Виноградов В.В. Основные типы лексических значений слова // Вопросы языкознания. — 1953. — № 5. — С. 3 - 29.

36. Виноградов 1960 — Виноградов В.В. Об омонимии и смежных явлениях// Вопросы языкознания. 1960. — № 5. - С. 3 - 17.

37. Виноградов 1977 Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. - М.: Наука, 1977. — 312 с.

38. Виноградов 1986 Виноградов В.В. Русский язык. - М.: Наука, 1986. - 763 с.

39. Виноградов 1989 — Виноградов B.C. Лексические вопросы перевода художественной прозы. -М.: Наука, 1989. — 487 с.

40. Виноградов 1997 Виноградов В.В. К построению теории поэтического языка // Русская словесность. - М.: Academia, 1997. — С. 163-178.

41. Винокур 1991 Винокур Г.О. О языке художественной литературы. -М.: Высшая школа, 1991. - 448 с.

42. Винокур 1997 — Винокур Г.О. Об изучении языка литературных произведений // Русская словесность. М.: Academia, 1997. -С. 178-202.

43. Винокуров 1966 Винокуров Е.Г. Поэзия и мысль. - М.: Наука, 1966.-268 с.

44. Выготский 1982а Выготский Л.С. Собр. соч.: в 6-ти томах. Т.1. Вопросы теории и истории психологии. - М.: Педагогика, 1982. -487 с.

45. Выготский 19826 — Выготский J1.C. Мышление и речь // Выготский J1.C. Собрание сочинений: В 6-ти т. Т.2. Проблемы общей психологии. — М.: Педагогика, 1982. 361 с.

46. Выготский 1997 — Выготский J1.C. Психология искусства. Анализ эстетической реакции. М.: Лабиринт, 1997. - 392 с.

47. Газизова 1994 — Газизова Р.Ф. Полисемия в семантическом поле зоонимов // Теория поля в современном языкознании: Материалы докл. научно-теоретического семинара. Уфа, 1994. - С. 57 — 58.

48. Газизова, Килъдибекова 1988 — Газизова Р.Ф. Кильдибекова Т.А. Семантическое поле действия // Актуальные проблемы общей семантики и семантики русского языка: Тезисы докл. Ташкент, 1988.-С. 23-25.

49. Гайсина 1979 — Гайсина P.M. Семная структура значений и типология глаголов отношения // Исследования по семантике: Лексическая и словообразовательная семантика. — Уфа, 1979. — Вып. 4.-С. 30-38.

50. Гайсина 1982 Гайсина P.M. Лексико-семантическое поле отношения в современном русском языке: Автореф. дис. докт. филол. наук. — Л.: Ленингр. Гос. ун-т. - Л., 1982. — 41 с.

51. Гак 1972а — Гак В.Г. К проблеме общих семантических законов // Общее романское языкознание. -М.: МГУ, 1972. — С. 144 156.

52. Гак 19726 — Гак В.Г. К проблеме семантической синтагматики // Проблемы структурной лингвистики. — М.: Наука, 1972. — С. 144-156.

53. Гак 1974 Гак В.Г. Семантическая структура слова как компонент семантической структуры высказывания // Семантическая структура слова. Психолингвистические исследования. - М.: Наука, 1974. — С. 78-98.

54. Гак 1977 Гак В.Г. Сопоставительная лексикология. - М.: Международные отношения, 1977.-264 с.

55. Гаспаров 1993 Гаспаров М.Л. Русские стихи 1890-х и 1925-го годов в комментариях. - М.: Высшая школа, 1993. — 257 с.

56. Гаспаров 1995 Гаспаров М.Л. Избранные статьи. - М.: Новое литературное обозрение, 1995. - 477 с.

57. Гаспаров 1997 Гаспаров М.Л. Марина Цветаева: от поэтики быта к поэтике текста // Русская словесность. - М.: Academia, 1997. — С. 258 -267.

58. Гвоздарев 1977 Гвоздарев Ю.А. Основы русского фразообразования. - Ростов н/ Д.: РГУ, 1977. - 312 с.

59. Гвоздарев 1983 Гвоздарев Ю.А. Слова-символы как компоненты фразеологических единиц // Фразеологизм и слово в русском языке. - Ростов н/ Д., 1983. - С. 43 - 53.

60. Гинзбург 1985 Гинзбург Е.Л. Конструкции полисемии в русском языке. Таксономия и метонимия. - М.: Наука, 1985. — 223 с.

61. Гинзбург 1997 Гинзбург JI. О лирике. - М.: Наука, 1997. - 408 с.

62. Голанова 1997 — Голанова Е.И. Слово и образ // Облик слова. Сборник статей памяти Д.Н. Шмелева. М., 1997 - С. 208 - 214.

63. Голев 1998 Голев Н.Д. Лексико-деривационное пространство русского текста: структура, семантика, прагматика // Фатическое поле языка. - Пермь, 1998. - С. 24 - 33.

64. Горбань /997-Горбань O.A. Семантические изменения в смысловой структуре русской церковнославянской лексики // Вестник ВолГУ, Серия 2: Филология. Вып. 2, 1997. - С. 18 - 24.

65. Григорьев 1997 — Григорьев В.П. Два идиостиля: Хлебников и

66. Мандельштам. Подступы к теме. III // Облик слова. Сборник статей памяти Д.Н. Шмелева. М., 1997 - С. 214 - 226.

67. Гриценко 1990 — Гриценко Е.С. Коннотация и некоторые другие понятия в лингвистике // Общая стилистика: теоретические и прикладные аспекты. — Калинин, 1990. С. 87 - 102.

68. Демьянков 1981 Демьянков В.З. Логические аспекты щ семантического исследования предложения // Проблемылингвистической семантики. М.: Институт научной информации по общественным наукам АН СССР, 1981. - С. 115 - 132.

69. Джанджакова 1974 — Джанджакова Е.В. Семантика слова в поэтической речи (анализ словоупотреблений А. Тарковского и А.

70. Вознесенского): Дис. канд. филол. наук. -М., 1974 168 с.

71. Дорожкина 1997 — Дорожкина Т.Н. Семантическое поле в составе функционального тезауруса // Семантическая системность языковых единиц: Сб. научных статей. Самара: Самарск. ун-т, 1997. — С. 46-52.

72. Дорфман, Сергеев 1983 — Дорфман Я.Г., Сергеев В.М., Морфогенез и скрытая смысловая структура текстов // Вопросы кибернетики. — М., 1983.-С. 137-147.

73. Еленев 2002 Еленев Н. Кем была Марина Цветаева? // Марина Цветаева в воспоминаниях современников: годы эмиграции. — М.: Аграф, 2002.- С. 16-44.

74. Ельницкая 1990 Ельницкая С. Поэтический мир Цветаевой: конфликт лирического героя и действительности. — Wien: Wiener slawistisher Almanach, 1990.-393 с.

75. Ермакова 1997а — Ермакова Е.В. О некоторых проблемах изучения подтекста в драматургическом тексте // Вопросы романо-германского языкознания. — Вып. № 12. — Саратов: Саратовский госуниверситет, 1997. С. 57 - 60.

76. Ермакова 19976 Ермакова О.П. Об иронии и метафоре // Облик слова. Сборник статей памяти Д.Н. Шмелева. - М., 1997 — С. 48 — 58.

77. Жинкин 1998 Жинкин H.H. Язык - речь — творчество. Исследования по семантике, психолингвистике, поэтике. Избранные труды. - М.: Наука, 1998. - 368 с.

78. Жирмунский 1925 Жирмунский Ю.Н. Введение в метрику: Теория стиха. - Л.: Нева, 1925. - 179 с.

79. Жирмунский 1997 Жирмунский Ю.Н. К вопросу о формальном методе //Русская словесность. - М.: Academia, 1997. - С. 125 - 128.

80. Заболоцкий 1966 — Заболоцкий Н. Поэт работает всем своим существом // Литературная газета. 20 августа. - 1966.

81. Звегинцев 1957 Звегинцев В.А. Семасиология. - М.: МГУ, 1957. -323 с.

82. Звегинцев 1973 Звегинцев В.А. Язык и лингвистическая теория. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1973. - 248 с.

83. Зубова 1985 — Зубова Л.В. Традиции стиля «Плетение словес» у Марины Цветаевой (Стихи к Блоку 1916-1921г., Ахматовой 1916г) // Вестн. Ленингр. ун-та. 1985. - № 9. - С. 43 - 57.

84. Зубова 1989 — Зубова Л.В. Поэзия Марины Цветаевой: Лингвистический аспект. Л.: Изд-во ЛГУ, 1989. - 262 с.

85. Зубова 1997 — Зубова Л.В. Язык поэзии Марины Цветаевой (Фонетика, словообразование, фразеология). — Л.: Изд-во С-ПбГУ, 1997.-249 с.

86. Зыкова 1993 — Зыкова Г.В. Поэтические игрушки // Русская речь. — 1993. -№ 6. С. 113-117.

87. Иванов 1997 — Иванов Вяч. Вс. Структура стихотворения Хлебникова «Меня проносят на слоновых» // Русская словесность. — М.: Academia, 1997. С. 245 - 258.

88. Извольская 2002 — Извольская Е. Тень на стенах // Марина Цветаева в воспоминаниях современников: годы эмиграции. М.: Аграф, 2002.- С. 219-226.

89. Исаева 1996 — Исаева Л. А. Художественный текст: скрытые смыслы и способы их представления. — Краснодар: Краснодарский госуниверситет, 1996. 250 с.

90. Каменская 1998 — Каменская Э.Е. Слово и текст в динамике смыслового взаимодействия. Психолингвистическое исследование. -Новгород: Новгородский госуниверситет, 1998. 134 с.

91. Караулов 1976 Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М.: Наука, 1976.-354 с.

92. Кацнелъсон 1965 — Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М. - Л.: Наука. Ленингр. отд-е, 1965. - 110 с.

93. Климова 1975а Климова Л.И. Антонимичные значения полисемантичных слов в современном русском языке: Автореф. дис. канд. филол. наук. - Л., 1975. - 22 с.

94. Климова 19756 — Климова Л.И. Антонимичные значения полисемантичных слов в современном русском языке: Дис. канд. филол. наук. Л., 1975. - 206 с.

95. Клоков 1998 — Клоков В.Т. Символика и язык // Спецкурсы по романской филологии. — Саратов: Саратовский университет, 1998. — С. 3-64.

96. Кодухов 1973 Кодухов В.И. Контекст как лингвистическое понятие // Языковые единицы и контекст. - Л.: Нева, 1973. - 296 с.

97. Лаврова 2000 — Лаврова С.Ю. Художественно-лингвистическая парадигма идиостиля М. Цветаевой: Дис. доктора филол. наук. — М., 2000.-294 с.

98. Леонтьев 1999 — Леонтьев А.А. Основы психолингвистики. -М.: Наука, 1999.-287 с.

99. Ш Липовецкий М. 2001 — Марк Липовецкий. Критерий пустотыhttp://art.uralinfo.ru/LITERAT/Ural/Ural200107/Ural20010721 .ht m

100. Лисенкова 1997 — Лисенкова И.М. Семантическая мотивация как фактор формирования семантического поля художественного текста (на материале произведений А. Блока, М. Цветаевой): Автореф. дис..кандид. филол. наук. Краснодар, 1997. - 20 с.

101. Лихачев 1997 Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // Русская словесность. -М.: Academia, 1997. - С. 280 - 288.

102. Лопатин 1973 — Лопатин В.В. Рождение слова. Неологизмы и окказиональные образования. -М.: Наука, 1973. 152 с.

103. Лотман 1992 — Лотман Ю.М. Статьи по семиотике и типологии культуры // Избранные труды. т. 1. — Таллинн: Александра, 1992. - С. 25 - 84.

104. Лотман 1996 — Лотман Ю.М. О поэтах и поэзии. Анализ поэтического текста. Статьи. Исследования. Заметки. С.-Пб.: Искусство-СПБ, 1996. - 828 с.

105. Лотман 1997 Лотман Ю.М. Семиотика культуры и понятие текста // Русская словесность. — М.: Academia, 1997. - С. 202 - 213.

106. Ш Лотман 2002 Лотман Ю.М. История и типология русской культуры. - С.-Пб.: Искусство-СПБ, 2002. - 751 с.12L Лурия 1998 Лурия А.Р. Язык и сознание. - М.: МГУ, 1998. - 336 с.

107. Лыков 1976 Лыков А.Г. Современная русская лексикология (русское окказиональное слово). - М.: Высшая школа, 1976. - 119 с.

108. Лыков 1977 — Лыков А.Г. Окказионализм и языковая норма // Грамматика и норма. М., 1977. - С. 62 — 83.

109. Люксембург, Рахимкулова 1996 — Люксембург А.М., Рахимкулова Г.Ф. Магистр игры Вивиан Ван Бок (Игра слов в прозе Владимира Набокова в свете теории каламбура). — Ростов на / Д., 1996. — 200 с.

110. Маковский 1989 Маковский М.М. Удивительный мир слов и значений. Иллюзии и парадоксы в лексике и семантике. — М.: Высшая школа, 1989. - 199 с.

111. Маковский 1996 Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. —

112. М.: Высшая школа, 1996. 532 с. 127. Матвеева 1966 — Матвеева Н. Энергия прозы // Литературная газета.- 20 августа. 1966.12& Мейкин 1997 Мейкин Майкл. Марина Цветаева: поэтика усвоения.- М.: Дом-музей Марины Цветаевой, 1997. — 310 с.

113. Михалев 1995 — Михалев М.П. Теория фоносемантического поля:

114. Никитина 1997 Никитина С.Е. О многозначности, диффузии : значений и синонимии в тезаурусе языка фольклора // Облик слова. Сборник статей памяти Д.Н. Шмелева. - М., 1997 - С. 360 - 374.

115. Новиков, Преображенский 1990 Новиков Л.А., Преображенский С.Ю. Грамматический аспект описания идиостилей: синтаксическая доминанта // Очерки истории языка русской поэзии XX века: Поэтический язык и идиостиль. - М.: Наука, 1990. - С. 54 - 78.

116. Озеров 1992 Озеров Лев. Слово и его ассоциативное поле // Литература и перевод: проблемы теории. Международная встреча ученых и писателей. - М.: Прогресс, Литера, 1992. — С. 348 — 357.

117. Орлицкий 1998 Орлицкий Ю.Б. Опыт универсальной ритмической типологии литературного текста // Филология: Международный сборник научных трудов (к 70-летию А.Б. Пеньковского). —

118. Владимир: ВГПУ, 1998. 243 с.

119. Осипова 1998 — Осипова Н.О. Художественный мифологизм творчества М. Цветаевой в историко-культурном контексте первой трети XX века: Дис. доктора филол. наук. М., 1998 - 380 с.

120. Потебня 1989 Потебня A.A. Слово и миф. - М.: Наука, 1989.-487 с.

121. Потебня 1997 — Потебня A.A. Мысль и язык // Русская словесность. М.: Academia, 1997. С. 51 - 66.

122. Потебня 1999 Потебня A.A. Мысль и язык. Собрание трудов. -М.: Лабиринт, 1999.-263 с.

123. Проблемы лингвистической семантики 1981 — Проблемы лингвистической семантики. М.: Наука, 1981. — 357 с.

124. Пушкарева 1999 Пушкарева И.А. Смысловые лексическиепарадигмы в лирике М. Цветаевой: Автореф. Дис. .кандид. филол. наук. Ростов н/ Д., 1999. - 22 с.

125. Ревзина 1996а Ревзина О.Г. Вступительная статья. // Словарь поэтического языка Марины Цветаевой в 4 тт. - М.: Дом-музей М. Цветаевой, 1996. - т.1. - С. 5 - 40.

126. Ревзина 19966 — Ревзина О.Г. Поэтика окказионального слова // Язык как творчество. М.: ИРЯ РАН, 1996. - С. 303 - 309.

127. Руднев 1999 Руднев В.П. Словарь культуры XX века. Ключевые понятия и тексты. — М.: Аграф, 1999. — 383 с.

128. Саакянц 1997 Саакянц A.A. Марина Цветаева. Жизнь и творчество. - М.: Эллис Лак, 1997. - 816 с.

129. Санников 1995 — Санников В.З Каламбур как семантический феномен // Вопросы языкознания. — 1999. — № 3. С. 56 - 69.

130. Селеверстова 1975 Селеверстова О.Н. Компонентный анализ многозначных слов. - М.: Наука, 1975. - 240 с.

131. Селиверстова 1997 — Селеверстова О.Н. К вопросу о семантической структуре языковой единицы // Облик слова. Сборник статей памяти Д.Н. Шмелева. М., 1997 - С. 92 - 105.

132. Слободник 1992 Слободник Душан. Семантический простор в переводе поэзии // Литература и перевод: проблемы теории.

133. Спивак 1989 Спивак Д.Л. Язык при измененных состояниях сознания.- Л.: Наука, 1989.— 87 с.

134. Степанов 1997 — Степанов Ю.С. Слово // Русская словесность. — М.: Academia, 1997. С. 288 - 306.165Í Степанова 1978 Степанова Г.В. Семантика многозначного слова. Калининград: Изд-во Калининградского университета, 1978. - 436 с.

135. Стернин 1979 — Стернин И.А. Вопросы анализа структуры значения слова. Воронеж: Изд-во ВГУ, 1979. - 156 с.

136. Ш Тарковский 1993 — Тарковский A.A. Благославенный свет // Избранные стихотворения. — С.-Пб.: Нева, 1993.— С. 42.17S Телия 1966 — Телия В.Н. Что такое фразеология. — М.: Наука, 1966. -198 с.

137. Телия 1977 Телия В.Н. Вторичная номинация, ее виды // Языковая номинация. Виды наименований. - М.: Наука, 1977. - С. 129 - 221.

138. Ш Телия 1986 Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. — М.: Наука, 1986. - 142 с.

139. Ш Тимофеев 1987 — Тимофеев Л.И. Слово в стихе. М.: Наука, 1987. — 420 с.18Q Титова 1977 Титова Л.Н. Психолингвистический анализассоциаций в русском и киргизском языках: Дис.канд. филол. наук. Автореферат. М., 1977. - 14 с.

140. Томашевский 1923 — Томашевский Б.В. Русское стихосложение: Метрика.-Л., 1923.-281 с.

141. Томашевский 1929 — Томашевский Б.В. О стихе. — Л.: Нева, 1929. — 129 с.183L Томашевский 1959 — Томашевский Б.В. Стих и язык. Филологические очерки. М. - Л., 1959. - 467 с.

142. Туркина 1977 — Туркина Р.В. Семантическая структура слова. -Калинин: Изд-во Калининского госуниверситета, 1977. 395 с.

143. Тынянов 1965 — Тынянов Ю.Н. Проблема стихотворного языка. — М.: Советский писатель, 1965.-451 с.

144. Урынсон 1997 Урынсон Е.В. Несостоявшаяся полисемия (типы толкований с союзом 'или') // Облик слова. Сборник статей памяти

145. Д.Н. Шмелева. М., 1997 - С. 113 - 122.1991 Уфимцева 1962 — Уфимцева A.A. Опыт изучения лексики как системы (на материале английского языка). М.: АН СССР, 1962. -287 с.

146. Уфимцева 1974а — Уфимцева A.A. Семантика слова // Аспекты семантических исследований. М.: Наука, 1974. - С. 5 — 80.1951 Уфимцева 19746 — Уфимцева A.A. Типы словесных знаков. — М.: Наука, 1974.-206 с.

147. Уфимцева 1988 — Уфимцева A.A. Слово в лексико-семантической системе языка. М.: Наука, 1988. - 225 с.

148. Фалькович 1960 — Фалькович М.М. К вопросу об омонимии и полисемии // Вопросы языкознания. — 1960. — № 5. С. 85 — 88.

149. Фарыно 1985 Фарыно Е. Мифологизм и теологизм Цветаевой («Магдалена» - «Царь-Девица» - «Переулочки») // WAS, Sdb. 18. — Wien, 1985.-S. 13-45.

150. Черных 1997 ~ Черных Н.В. Семантическая ёмкость слова окоём в поэме М. Цветаевой «Крысолов» // Материалы XXV межвузовской студенческой научной конференции 1997 года. Ростов н/ Д., 1997. -С. 17-18.

151. Черных 1998а — Черных Н.В. Семантическая ёмкость иноязычных слов в поэме М. Цветаевой «Крысолов» / Материалы конференции аспирантов факультета филологии и журналистики. Ростов н/ Д., 1998.-С. 28-31.

152. Черных 19986 Черных Н.В. Семантическая ёмкость слова видиолекте М. Цветаевой // Материалы XXVI межвузовской студенческой научной конференции 1998 года. — Ростов н/ Д. , 1998. -С. 23-24.

153. Черных 1999 — Черных Н.В. Сложение смыслов слова и текста в рамках теории семантического поля (на материале поэзии М.И. Цветаевой). Материалы конференции аспирантов факультета филологии и журналистики. Ростов н/ Д., 1999. — С. 14-17.

154. Шаповалов 1997 — Шаповалов А.И. Межъязыковая интерференция в процессе изучения иностранных языков // Вопросы романо-германского языкознания. — Вып. № 12. — Саратов: Саратовский госуниверситет, 1997. С. 34 - 38.

155. Шаяхметова 1981 Шаяхметова Н.К. Семантические неологизмы в контексте М.И. Цветаевой: Дис. канд. филол. наук. - Алма-Ата, 1981.-154 с.

156. Шевеленко 2002 — Шевеленко И.Д. Литературный путь Цветаевой. -М.: Новое литературное обозрение, 2002. — 461 с.

157. Широлапова 1997 — Широлапова Н.В. Лексико-стилистические средства поэзии Марины Цветаевой: Дис.канд. филол. наук. -М., 1997.-190 с.

158. Шкловский 1997 — Шкловский В.Б. Искусство как прием // Русская словесность. М.: Academia, 1997. - С. 113-116.

159. Шкуркина 1998 — Шкуркина Ю.А. Семантическая доминанта цветообозначений в структуре художественных текстов А. Блока // Актуальные проблемы лингвистической семантики. — Калининград, 1998.-С. 95-101.

160. Шмелев 1964 Шмелев Д.Н. Очерк по семасиологии русского языка. - М.: Просвещение, 1964. - 244 с.

161. Щербина 1958 Щербина A.A. Сущность и искусство словесной остроты (каламбура). — Киев: Изд-во Киевского госуниверситета, 1958.-276 с.

162. Эткинд 1995 — Эткинд Е.Г. Там, внутри: О русской поэзии XX века. С.-Пб.: Максима, 1995. - 568 с.

163. Эткинд 1998 Эткинд Е.Г. Материя стиха. - С.-Пб.: Гуманитарный союз, 1998.-503 с.

164. Якобсон 1997 — Якобсон P.O. Новейшая русская поэзия // Русская словесность. М.: Academia, 1997. — С. 121 - 125.

165. Яковлева 1998 — Яковлева Е.С. О понятии «культурная память» в применении к семантике слова // Вопросы языкознания. — 1998. — № 3. С. 43-73.

166. Марина Цветаева. Собрание сочинений в семи томах. М.: Эллис Лак, 1994-1995.-Т. 1-7.

167. Марина Цветаева. Неизданное. Сводные тетради. — М.: Эллис Лак, 1997. -640 с.1. СЛОВАРИ И СОКРАЩЕНИЯ

168. Ахм. — Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. Издание второе. — М.: Советская энциклопедия, 1969. 607 с.

169. Большой толковый словарь русского языка 1998 — Большой толковый словарь русского языка. — С.-Петербург: Диамант, 1998. — 706 с.

170. БЭС — Большой энциклопедический словарь. Языкознание. Издание второе. — М.: Большая Российская энциклопедия, 1998. 683 с.

171. Даль — Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка в 4 тт. — С. Петербург: Диамант, 1996.

172. Лингв.с. Лингвистический энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия, 1990. - 682 с.

173. Объясн. с. синонимов — Новый объяснительный словарь синонимов русского языка. М.: Языки русской культуры, 1999. - 511 с.

174. Розенталь, Теленкова 1985 — Розенталь Д.Э., Теленкова H.A. Словарь-справочник лингвистических терминов. Издание третье. — М.: Просвещение, 1985. — 399 с.

175. Семант. с. Русский семантический словарь. — М.: Азбуковник, 1998. — 800 с.

176. ССИС — Современный словарь иностранных слов. — М.: Русский язык, 1999.-607 с.

177. Ю.Фасмер — Фасмер М. Этимологический словарь русского языка в 4 тт. —

178. С. Петербург: Азбука, Терра, 1996. 11 .ЭРЯ 1997 - Энциклопедия «Русский язык». - М.: Советская энциклопедия, 1979.— 431 с.12. СС — Собрание сочинений.13. СТ- Сводные тетради.