Языковое выражение культурных символов в русской народной сказке: на фоне корейского фольклора тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.01, кандидат филологических наук Чой Кён Нам

• Чой Кён Нам
• кандидат филологических наук
• 2008

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Чой Кён Нам

ВВЕДЕНИЕ.

ГЛАВА I: Языковой символ и связанные с ним понятия.

§ 1. Понятие «языковая картина мира» в современной лингвистике.

§2. Коннотация и коннотативные смыслы.

§3. Языковые символы: история вопроса.

ГЛАВА И: Сравнительная характеристика значений зоосимволов в русской и корейской народной сказке.

§ 1. Дикие звери и птицы как зоосимволы.

§2. Домашние животные и птицы как зоосимволы.

§3. Насекомые как зоосимволы.

§4. Зоосимволы, которые встречаются только в русской сказке.

§5. Зоосимволы, которые встречаются только в корейской сказке.

§6. Выводы и обобщения по II главе.

ГЛАВА III: Сравнительная характеристика значений символов-атрибутов в русской и корейской народной сказке.

§1.Символические значения прилагательных молодой/маленыщй Ф старый; младший т1 старший; малой/меньшой # большой.

§2. Символические значения прилагательных старый, старший и существительных стариц старуха.

§3. Концепты «своя и чужая территория» в русской и корейской народной сказке.

§4. Выводы и обобщения по III главе.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Языковое выражение культурных символов в русской народной сказке: на фоне корейского фольклора»

Человеческий язык является хранилищем как древней, так и современной культуры и истории людей. Язык отражает все особенности и колебания нравов, обычаев, способов человеческого мышления. В нем непосредственно отражаются различные модели картины мира, которая представляет собой систему ценностей и духовную жизнью конкретного народа, его нравственные устои, специфику осмысления явлений действительности, а также особенности психологии. Каждый человек живет в объективно данном мире, но представление каждого человека о мире субъективно. При этом субъективно мир отражается не только в представлении отдельного человека, но и в разных культурах. Естественно, что картина мира со временем меняется у разных этносов, рас и классов.

Для отдельно взятой нации картина мира объективно выражается в языке. Культура, цивилизация, власть, общественные движения, т.е. общественное сознание, влияет на язык, но встает вопрос, а как язык влияет на мышление отдельного человека или общественное сознание.

В связи с этим одной из основных задач современной лингвистической семантики стало исследование концептуализации мира языком (или исследование языковой картины мира), т.е. изучение того, как язык членит мир и как он представляет его.

Наряду с описанием языковой картины мира отдельного этноса или нации принципиально важной считается задача сравнения картин мира, стоящих за разными естественными языками. Разные языки по-разному концептуализируют мир. Поэтому в любом языке есть слова, которые вообще трудно перевести на другие языки одним словом. Язык - это не только средство понимания друг друга, но и понимание мира и усвоение культуры.

С понятием языковой картины мира тесно связано понятие языкового символа. Вслед за Е.В. Шелестюк под языковым символом понимаем «многосмысловой конвенциональный мотивированный знак, репрезентирующий, помимо собственного денотата, также связанный с денотатом, но качественно иной, большей частью отвлеченный или абстрактный референт так, что первичное и вторичное значение объединяются под общим означающим» (Шелесюк 1998: 5).

При этом языковая картина мира того или иного народа включает как общечеловеческие, так и национально-специфические символы.

В сказках разных народов мы видим часто сходные идеи, темы, сюжеты и образы. Однако сказкам каждого народа свойственна и ярко выраженная национальная специфика. Именно в сказке хорошо выражается процесс рождения символа.

Объектом данного диссертационного исследования являются как русские, так и корейские народные сказки, а также пословицы и поговорки, в которых встречаются многочисленные зоосимволы и символы-атрибуты1.

Предмет исследования - это зоосимволы и символы-атрибуты, используемые для выражения оценочных значений соответствующих фрагментов языковой картины мира в сопоставляемых языках.

Актуальность работы связана с необходимостью дальнейшего изучения отдельных фрагменов языковой картины мира у разных народов.

Актуальность исследования определяется значимостью сопоставительного анализа языковых картин мира у разных народов для выявления их национально-культурной специфики. Она диктуется необходимостью дальнейшего изучения отдельных фрагментов языковой картины мира. В качестве такого значимого фрагмента была взята сфера употребления символов в текстах русских народных сказок и паремий в сопоставлении с аналогичной сферой в корейских источниках.

Языковое выражение культурных символов в русской народной сказке (на фоне корейской сказки) пока не становилось объектом изучения, что определило новизну исследования.

1 Атрибуты — это прилагательные-определения.

Теоретическая значимость диссертации определяется разработкой лингвокультурологического направления в сравнительно-сопоставительных исследованиях применительно к зоосимволу и символу-атрибуту.

Практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что его результаты могут найти применение в обобщающих работах по языку фольклора, в лекционных курсах по лингвокультурологии. Сопоставительное исследование культурных символов в русском и корейском языках приведет к выявлению ряда межъязыковых сходств и различий, что имеет важное практическое значение.

Структура работы: диссертация состоит из введения, трех глав и заключения. Первая глава посвящена рассмотрению понятий «языковая картина мира», «коннотация», «коннотативные смыслы» и «языковые символы» в современной лингвистике. Вторая глава посвящена сравнительной характеристике значений зоосимволов в русской и корейской народной сказке. В третьей главе дается сравнительная характеристика значений символов-атрибутов в русской и корейской народной сказке. В заключении представлены основные выводы работы и намечены перспективы дальнейшего исследования.

Заключение диссертации по теме «Русский язык», Чой Кён Нам

§ 4. Выводы и обобщения по III главе

1. Прилагательное «молодой» в обоих языках в народных сказках, а также в пословицах и поговорках имеет положительные и отрицательные коннотации.

1) Прилагательное «молодой», передающее значение 'находящийся в расцвете сил', имеет положительные коннотации, наличие которых позволяет включить это прилагательное в ассоциативный ряд (предложенный в работах А.А. Потебни, 1914 и А.Н. Афанасьева, 1983): 'молодость' — 'красота' - 'любовь' — 'свет' - 'веселье' - 'жизнь'. При этом ассоциативный ряд символических значений, которые выделяются у прилагательного «молодой», расширяется: «молодой» обозначает здоровье, физическую силу, ловкость, боевые (бойцовские) качества.

2) Прилагательное «молодой» сопровождается отрицательными коннотациями: 'недостаток опыта или смекалки', 'глупость'.

2. Прилагательное «старый» в обоих языках как в народных сказах, так и в пословицах и поговорках, имеет положительные и отрицательные коннотации.

1) Положительные: прилагательное «старый» указывает на опытность, ум, мудрость.

2) Отрицательные: «старший» - символ печали - болезни - смерти.

3. Следует обратить внимание на то, что для русских народных сказкок, и для корейских народных сказкок характерно следующее положение: почти всегда прилагательное «старший» (брат/сестра) символизирует лень и коварство. Наоборот, «младший» (брат/сестра) -символ трудолюбия и добродушия.

И в русской, и в корейской народной сказке (прежде всего в волшебной сказке) мир и пространство делятся на две части, или территории - «свою» и «чужую». Спецификой русской народной сказки является обязательная маркированность «своей» территории.

4. В отличие от русских народных сказок в корейских народных сказках «свой» мир не маркируется (за редкими, единичными исключениями). Кроме того, спецификой корейской сказки является также то, что в зачине обычно используется не локатив, а темпоратив: вместо русского «в некотором царстве» - ^"зГ ^ Щ "давным-давно" или l^Hl "когда тигр курил".

5: В обоих языках в народных сказках «свой» мир символизируют безопасность, привычность, известность и реальность.

6. В русской народной сказке «чужой» мир определенным образом маркируется.

1) «Чужое», «иное» пространство определяется как неизвестное (с помощью неопределенных и иногда указательных местоимений): jST прослышал, что в этаком-то царстве, в этаком-то государстве есть диковинка: свинка золотая щетинка.

2) «Иное» пространство определяется через отрицание связи со «своим» пространством, т.е. через противопоставление: Ж только поехал Жлья Муромец тою дорогу. Как, будет он под градом Себещм, и там стоят три царевича заморские.; не в каком царстве, ш в Каком государстве.

3) Кроме' того, указание на «чужую» территорию может быть сделано исключительно лексическими средствами: в иное королевство; в чужестранное королевство; в чужие зелии; в змеиное царство; в царство львиное; золотое государство и т.д.

4) «Чужой» мир часто обозначается как находящийся на таком неопределенном расстоянии от «своей» территории, которое не поддается привычной квантификации, отсюда использование слов с количественной семантикой: за тридевять земель, за тридесятое идрство; в пятидесятом царстве, в осьмидесятом государстве и т.д.

5) Иногда «иной» мир определяется как не соответствующий обыденным представлениям о возможных территориях при помощи одной словообразовательной модели: «чужой» мир - это почти всегда мир, находящийся ниже уровня земли, т.е. привычной для героя территории: подземное царство; подводное царство я т.д.

6) Еще одним способом указания на «чужое» пространство является использование фразеологизмов: Ж зашел он на край света и нашел такие народы, что сам, как^ни был храбр, ужаснулся их. у иного из них один глаз - и тот во лбу, а у иного три глаза; у иного одна только нога.; Солдат спросил старого короля про его житье — бытье на том свете. «Лх, служивыйI Плохо мое житье» и т.д.

7) В корейский народной сказке «чужой» мир: "верхнее небо, или рай",, "мир небожителя", ^i^r "потусторонний, или загробный мир", Щ ^М] "мир подземелья", а также "дворец дракона", который находится на дне моря.

8) В противоположность русским сказкам «чужой» мир в корейских сказках часто располагается наверху. В анализируемых нами текстах русских народных сказок примеров, где бы «чужое» царство располагалось по вертикали наверху, не встретилось.

9) «Чужой» мир символизирует опасность, непривычность, неизвестность, фантастичность, а также мир мертвых.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

На основе проведенного нами сопоставительного исследования значений зоосимволов, встречающихся в русской и корейской народной сказке, можно сделать следующие выводы и обобщения.

I. Среди рассмотренных зоосимволов выделяется значительная группа парных зоосимволов, т.е. таких, которые встречаются как в русских, так и в корейских народных сказках, а также в паремиях, сохранившихся в обоих современных языках. Это следующие зоосимволы: «лиса», «заяц», «змей», «ворон», «собака», «кот», «свинья», «вол», «конь», «мышь», «петух» и «курица». Перечисленные парные зоосимволы можно сгруппировать следующим образом.

1. Универсальные зоосимволы, т. е. имеющие абсолютно одинаковые коннотации в русском и корейском языках. К таким универсальным зоосимволам относятся «собака», «вол» и «конь».

2. Зоосимволы, которые имеют в двух разных языковых культурах сходное, но не тождественное прочтение. Это следующие зоосимволы: «лиса», «заяц», «ворон», «кот», «свинья», «мышь» и «петух». Так, например, в обоих языках зоосимвол «лиса» всегда сопровождается отрицательной коннотацией. При этом в корейском языке этот зоосимвол отличает от аналогичного в русском языке большая агрессивность, жестокость и кровожадность. Ещё одной особенностью корейской сказки по сравнению с русской является то, что с образом лисы часто связано представление об оборотне, тогда как в русской сказочной традиции оборотнями чаще оказываются совсем другие животные (или даже птицы).

3. Парные зоосимволы, которые в разных языках имеют разное истолкование. Это относится, например, к таким зоосимволам, как «змей», «дракон» (в корейском ещё «ИМуГи»). Русская традиция использования зоосимвола «змей» такова: этот символический образ всегда имеет негативную оценочную семантику, тогда как корейская традиция закрепила за образами-вариантами (дракон — змей — ИМуГи) разное коннотацивное содержание.

И. Выявлены непарные зоосимволы, которые встречаются в сказках либо только в русском, либо только в корейском языке. Так, для русской народной сказки характерными являются образы «волка», «медведя», «орла», «гусей-лебедей», «ерша» и «щуки», которые вообще не зафиксированы в корейской народной сказке, при том что, например в паремиях, некоторые из этих зоосимволов сохранились в обоих языках. С другой стороны, только в корейских народных сказках встречаются образы «тигра», «полоза» и «сороконожки».

III. Для русского языка, в силу специфики его лексико-грамматического строя, существенной оказывается дифференциация существительных, обозначающих живых существ по признаку пола ('мужская особь'/'женская особь'). Имеется в виду противопоставление существительных зоосимволов: «змей» - «змея», «ворон» — «ворона», «кот» - «кошка», «корова» - «бык», «петух» — «курица». Так, «змей» — это фантастическое, злобное существо, тогда как «змея» - реальное пресмыкающееся, «ворон» и «ворона» относятся к разным видам птиц, и следовательно, их противопоставление по признаку пола, выражающееся в противопоставлении по грамматическому роду, оказывается некорректным (с точки зрения их денотативного содержания), по крайней мере для двух указанных пар. Перечисленные выше зоосимволы могут иметь разные коннотации, иногда с противоположными знаками.

В корейском языке для различения существительных по признаку пола используется особый показатель со значением 'он'/'она': петух по-корейски - frfi", курица - ffifi". Отдельные же лексемы, различающие особи мужского и женского пола, как в русском языке (петух - курица), в корейском языке отсутствуют.

IV. Активность зоосимволов в текстах сказок разная, отсюда разная их частотность. В русских сказках частотность зоосимволов в порядке убывания следующая: лиса (26%) - волк (24%) — медведь (21%) - конь (19%) - змей (14.5%) - собака (13%) - петух (11%) - кот (9.7%) - заяц (8.6%) - мышь (8%) - ворон (5.9%) - щука (5.9) - змея (4.8%) - свинья (4.8%) - бык (4.8%) - орел (3.8%) - гуси-лебеди (3.8%) - ворона (3.2%) -курица (2.8%) - корова (2.7%) - ерш (2.7%) - муха (2.2%) - кошка (1.1%) -вол (0.5%).

Частотность зоосимволов в корейском языке по убывающей: тигр (39%) - змей (21%) - лиса (12%) - полоз (12%) - мышь (9%) - вол (7.6%) -конь (7.6%) - собака (6%) - петух (6%) - заяц (4.5%) - кот (4.5%) -сороконожка (4.5%) - свинья (3%) - ворон (1.5%) - курица (1.5%).

Таким образом, сопоставление частотности зоосимволов свидетельствует о том, что наиболее предпочтительными зоосимволами в русской народной сказке являются «лиса», «волк», «медведь» и «конь», а в корейской народной сказке — зоосимволы «тигр» и «змей», что обусловлено национальной спецификой языков, в которых нашла отражение определённая картина мира.

Что касается значений символов-атрибутов, встречающихся в русских и корейских народных сказках, то в результате проведенного исследования мы пришли к следующим выводам.

I. Прилагательное «молодой» в обоих языках в народных сказках, а также в пословицах и поговорках имеет как положительные, так и отрицательные коннотации.

Положительные: прилагательное «молодой» указывает на здоровье, физическую силу, ловкость, боевые (бойцовские) качества.

Отрицательные: прилагательное «молодой» обозначает недостаток опыта, смекалки, глупость.

II. Прилагательное «старый» в обоих языках в народных сказках, а также в пословицах и поговорках имеет положительные и отрицательные коннотации.

Положительные: прилагательное «старый» указывает на опытность, ум, мудрость.

Отрицательные: «старый» - символ печали - болезни - смерти.

Следует обратить внимание на то, что и в русских народных сказках, и в корейских народных сказках почти всегда прилагательное «старший» (брат/сестра) символизирует лень и коварство. Наоборот, «младший» (брат/сестра) — символ трудолюбия и добродушия.

III. 1. И в русской, и в корейской народной сказке (прежде всего в волшебной сказке) мир и пространство делятся на две части, или территории, — «свою» и «чужую». Спецификой русской народной сказки является обязательная маркированность «своей» территории. неопределенными местоимениями: а) собственно неопределенными местоимениями: в некотором царстве, в некотором государстве, в некоторой деревне, не в котором царстве, в некоем царстве, в некоем государствен б) местоименными числительными: в одном селе, в одной деревне, в одной семье, в одном городе; притяжательными местоимениями: своя земля, свое государство, свое отечество, мое царство. указательными местоимениями: в этом царстве, в этаких местах, в этаких больших деревнях, в таком-то царстве.

2. В отличие от русских народных сказок в корейских народных сказках «свой» мир не маркируется (за редкими, единичными исключениями). Кроме того, спецификой корейской сказки является также то, что в зачине обычно используется не локатив, а темпоратив: вместо русского «в некотором царстве» - S^sT "давным-давно" или

Л11М1 "когда тигр курил".

3. В обоих языках в народных сказках «свой» мир символизируют реальность безопасность, привычность и известность.

4. В русской народной сказке «чужой» мир определенным образом маркируется.

- «Чужое», «иное» пространство определяется как неизвестное (с помощью неопределенных и иногда указательных местоимений): JC прослышал, что в этаком-то царстве, в этаком-то государстве есть диковинка: свинка золотая щетинка и т.д.

- «Иное» пространство определяется через отрицание связи со «своим» пространством, т.е. через противопоставление: Ж только поедал Жлья Муромец тою дорогу. %аК будет он под градом Себ&кем, и там стоят три царевича заморские.; не в каком царстве, не в каком государстве и т.д.

- Кроме того, указание на «чужую» территорию может быть сделано исключительно лексическими средствами: в чужие земли; в змеиное царство; в царство львиное и т.д.

- «Чужой» мир часто обозначается как находящийся на таком неопределенном расстоянии от «своей» территории, которое не поддается привычной квантификации: за тридевять земель, за тридесятое царство; в пятидесятом царстве, в осьмидесятом государстве и т.д.

- Иногда «иной» мир определяется как не соответствующий обыденным представлениям о возможных территориях при помощи одной словообразовательной модели: «чужой» мир - это почти всегда мир, находящийся ниже уровня земли, т.е. привычной для героя территории: подземное царство; подводное царство и т.д.

- Еще одним способом указания на «чужое» пространство является использование фразеологизмов: Ж зашел он на край света и нашел такие народы, что сам, кат^ни был храбр, ужаснулся их,., у иного из них один глаз — и тот во лбу, а у иного три глаза; у иного одна только нога.; Солдат спросил старого короля про его житье — бытье на том свете. «JbQ служивый! УТлохр мое жутъе» и т.д.

5. В корейский народной сказке «чужой» мир: "верхнее небо, или рай", "мир небожителя", ^i^r "потусторонний, или загробный мир", "мир подземелья", "дворец дракона", который находится на дне моря.

6. В противоположность русским сказкам «чужой» мир в корейских сказках часто располагается наверху. В анализируемых нами текстах русских народных сказок примеров, где бы «чужое» царство располагалось по вертикали наверху, не встретилось.

7. «Чужой» мир символизирует опасность, непривычность, неизвестность, фантастичность, а также мир мертвых.

IV. Что касается собственно языкового выражения символических значений, то здесь следует отметить гораздо большую его вариативность для русского языка. Например, в русских сказках часто встречаются имена, которыми сама лиса называет себя. Эти автонимы в силу своего лексического значения, в силу значения словообразовательной морфемы или словообразовательной модели имеют позитивную оценочную коннотацию: Лисичка, Лисица, Лисонька, Лис$а, Кума, 'Кумушка, Лисичка-сестричка, Лиса-кумушка, Лиса-лекарка, Лиса-исповедница, Лиса-повитуха, Лиса-плачея, Лиса ОТатрикеевна, Премудрая княгиня, Желтая Княгиня, Лизавета Жвановна, дорогая боярыня просвирня.

Однако в тексте сказки лиса прямо называется (Вором или (Ворогушей. Очень показательны также эпитеты, которые даются лисе в русской народной сказке (лукавая, проклятая и под.), и предикаты, которые однозначно характеризуют лису как отрицательного героя (схитрить, обмануть, улизнуть и под.).

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Чой Кён Нам, 2008 год

1. Англо-русский словарь по лингвистике и семиотике. Под ред. А.Н.Баранова, Д.О.Добровольского. М., Помовский и партнеры. 1996.

2. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические следства языка. М., Наука. 1974.

3. Апресян Ю.Д. Избранные труды том И. Интегральное описание языка и системная лексикография. М., Школа языки русской культуры. 1995.

4. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений. Оценка, событие, факт. М., Наука. 1988.

5. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., Языки русской культуры. 2000.

6. Аскольдов-Алексеев С.А., Концепт и слово // Русская словесность. От теории словесности к структуре текста. М., Academia. 1997. с. 267-279.

7. Барт Р. пер. с фр.: Избранные работы: Семиотика. Поэтика. М., Прогресс. Универс. 1994.

8. Брутян Г.А. Язык и картина мира // Научные труды высшей школы. Философские науки. № 1. М., 1973. с. 108-111.

9. Бусурина Е.В. Лингвокультурема «дурак» в русской языковой картине мира. Дисс. канд. филол. наук. СПб., 2004.

10. Быкова О.И. Динамичность и неоднозначность этнокультурных коннотаций // Филология и культура. II Международная конференция. Ч. 1. Тамбов. ТГУ. 1999. с. 59-61.

11. Быкова О.И. Открытость структуры этноконнотата // Проблемы вербализации концептов в семантике языка и текста. Волгоград. Перемена. 2003. с. 56-62.

12. Вержбицкая А. Семантические универсалии и описание языка. М., 1999.

13. Выготский Л.С. Мышление и речи. М., Лабиринт. 1999.

14. Гачев Г.Д. Национальные образы мира. М., Советский писатель. 1988.

15. Гачев Г.Д. Национальные образы мира: Космо. Психо. Логос. М., Прогресс- Культура. 1995.

16. Гвоздарев Ю.А. Основы русского фразообразования. Ростов-на-Дону. Ростовский университет. 1977.

17. Говердовский В.И. Опыт функционально-типологического описания коннотации. Автореф. дисс. канд. наук. М., 1977.

18. Говердовский В.И. Коннотемная структура слова. Харьков. ХГУ. 1989.

19. Гудков Д. Теория и практика межкультурной коммуникации. М., Гнозис. 2003.

20. Гумбольдт фон В. Язык и философия культуры. М., Прогресс. 1985.

21. Гуревич А .Я. Категория средневековой культуры. М., Искусство. 1984.

22. Гуревич А.Я. Человек и культура. Индивидуальность в истории культуры. М., 1972.

23. Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Новое в лингвистике. Вып. 1.М., 1962. с. 264-390.

24. Залевская А.А. Введение в психолингвистику. М., РГГУ. 1999.

25. Зуева Т.В., Кирдан Б.П., Русский фольклор. М., Наука. 2003.

26. Капица Ф.С. Славянские традиционные верования, праздники и ритуалы. Справочник. М., Наука. 2005.

27. Колобаева Л.А. Русский символизм. М., МГУ. 2000.

28. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. М., Наука. 1990.

29. Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. М., Наука, 1975.

30. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М., Гнозис. 2003.

31. Краткая литературная эециклопедия. М., Советская энциклопедия. Т. 6. 1971.

32. Криничная И. Русская мифология: мир образов фольклора. М., Академический Проект. Гаудеамус. 2004.

33. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Лузина Л.Г., Панкрац Ю.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. М., МГУ. 1996.

34. Леонтьев А.А. Психологическая структура значения // Семантическая структура слова. М., Наука. 1971. с. 7-19.

35. Леонтьев А.А. Языковое сознание и образа мира. Язык и сознание: парадоксальная рациональность. М., 1993.

36. Леонтьев А.А. Психология общения. Учеб. пособие для доп. Образования. М., Смысл. 1997.

37. Лингвистический энциклопедический словарь. М., Большая Российская энциклопедия. 2002.

38. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М., Мысль. 1965.

39. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М., Политиздат. 1977.

40. Литературный энциклопедический словарь. М., Советская энциклопедия. 1987.

41. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. М., МГУ. 1982.

42. Лотман Ю.М., Успенский Б.А. О семиотическом механизме культуры // Избранные статьи. Т.З. Таллин. 1993. с. 326-345.

43. Лукошкова О.И. Система именований персонажей в русской народной и литературной сказках первой половины XIX в. Тюмень. 2000.

44. Лурия А.Р. Язык и сознание. Ростов на Дону. Феникс. 1998.

45. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках. М., Гуманитарный издательский центр ВЛАДОС. 1996.

46. Малаховская А. Наследие бабы-яги. Спб., Алетейя. 2006.

47. Мечковская Н. Б. Семиотика язык природа культура. М., Асадемия. 2004.

48. Мечковская Н. Б. Социальная лингвистика. М., Аспект-Пресс. 1996.

49. Милль Дж.Ст. в рус. пер.: Система логика силлогической и индуктивной, пер. С англ. М., 1914.

50. Новак Е.С. Система персонажей русской волшебной сказки // Типологические исследования по фольклору. М., Наука. 1975. с. 214-246.

51. Ожегов С.И. и Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1999.

52. Панов Е.Н. Знаки Символы Языки. М., Знание. 1980.

53. Петренко В.Ф. Психосемантика сознания. М., МГУ. 1988.

54. Пищальникова В.А., Сорокин Ю.А. Введение в психопоэтику. Барнаул. 1993.

55. Полузабытые слова и значения. Словарь русской культуры XVIII XIX вв. М., Знак. 2004.

56. Попова З.Д., Стернин И.А. Лексическая система языка. Воронеж. Воронежский университет. 1984.

57. Постовалова В.И. Лингвистическая гипотеза и ее обоснование. Автореф. докт. филол. наук. М., 1988.

58. Потебня А.А. О некоторых символах в славянской народной поэзии. Харьков. 1914

59. Потебня А.А. Символ и миф в народной культуре. М., Лабиринт. 2000.

60. Пропп В.Я. Исторические корни волшебной сказки. СПб., Петербургский университет. 1996.

61. Пропп В.Я. Морфология сказки. Л., Асадемия. 1928.

62. Пропп В.Я. Морфология волшебной сказки. М., Лабиринт. 2003.

63. Пропп В.Я. Русская сказка. Л., Ленинградский университет. 1984.

64. Русское культурное пространство. М., Гнозис. 2004.

65. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., Наука. 1981.

66. Сепир Э. в рус. пер.: Язык. Введение в изучение речи. М., СОЦЭКГИЗ. 1934.

67. Сепир Э. в рус. пер.: Избранные труды по языкознанию и культурологии. М., Прогресс. 1993.

68. Серебренников Б.А., Кубрякова Е.С., Постовалова В.И., Телия В.И., Уфимцева А.А. Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. М., Наука. 1988.

69. Скляревская Т.Н. Метафора в системе языка. СПб., СпбГУ. 2004.

70. Словарь практического психолога. С.Ю. Головин. Минск. Харвест. 1998.

71. Соссюр Ф. Курс общей лингвистики. Труды по языкознанию. М., 1977.

72. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования. М., Академический Проект. 2004.

73. Структура волшебной сказки. М., РГГУ. 2001.

74. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М., Наука. 1986.

75. Типологические исследования по фольклору. М., Наука. 1975.

76. Томахин Г. Д. Лингвокультуроведение в лингвистике и лингводидактике // ■ IV Международный симпозиум по лингвострановедению: тезисы и доклады. М., 1994.

77. Томахин Г.Д. Теоретические основы лингвострановедения. Дис. филол. наук. М., 1984.

78. Топоров В.Н. Древо жизни. Дерево мировое. Дерево познания. Мифы народов мира. Энциклопедия. Т. 1. М., 1980. с. 398, 404.

79. Топоров В.Н. О ритуале. Введение в проблематику. М., 1992.

80. Топоров В.Н. Хаос первобытный. Мифы народов мира. Энциклопедия. Т. 2. М., 1992. с. 581-582.

81. Троцевич А.Ф. Миф и сюжетная проза кореи. СПб., Центр «Петербургское Востоковедение». 1996.

82. Трубецкой Н.С. История. Культура. Язык. М., Прогресс. 1995.

83. Уорф Б.Л. Отношение норм поведения и мышления к языку // Новое в лингвистике. Вып. 1. М., 1960. с. 168.

84. Уфимцева Н.В. Русские: опыт ешё одного самопознвния // Этнокультурная специфика языкового сознания. М., Ин-т языкознания РАН. 1996. с. 139-162.

85. Уфимцева Н.В. Языковое сознание и образ мира славян. М., Ин-т языкознания РАН. 2000.

86. Философский словарь. М., Республика. 2001.

87. Философский энциклопедический словарь. М., Советская энциклопедия. 1983.

88. Хроленко А.Т. Семантика фольклорного слова. Воронеж. 1992.

89. Хроленко А.Т. Язык фольклора. М., Флинта-Наука. 2006.

90. Цивьян Т.В. Модель мира и ее лингвистические основы. М., Комкнига. 2005.

91. Шаховский В.И. Национально-культурные особенности коннотативного компонента значения // Семантическая специфика национальных языковых систем. Воронеж. 1985.

92. Шелестюк Е.В. Семантика художественного образа и символа. М., Автореферат дисс. канд. филологических наук. 1998.

93. Щерба JI. В. Языковая система и речевая деятельность. JL, Наука. 1974.

94. Энциклопедия символов. М.,-Спб., Сова. 2006.

95. Энциклопедия символов/Шейнина В.Я. М., ACT. 2003.

96. Юдин Ю.И. Дурак, шут, вор и черт. М., Лабиринт. 2006.

97. Юдин Ю.И. Русская народная бытовая сказка. М., Академия. 1998.

98. Язык жанров русского фольклора. Межвузовский научный сборник. Петрозаводск. 1979.

99. Языки как образ мира. М.,-СПб., ACT. 2003.

100. Яковлева Е.С. О некоторых моделях пространства в русской языковой картине мира // Вопр. Языкознания. 1993. № 4. с. 48-62.101. ^tfl. ^М^ВД 4^1^.2001.

101. Ким Чжон Дэ. Символический мир корейской культуры. Дарынсэсанг. 2001)102. ^ T^l-g-^ о.Щ, ^^1.2000. (Понятие корейского фальклора. Волин. 2000)103. ^1^.2003.

102. Чон Чжин Ги. Этнография корейских животных. Минсоквон. 2003)104. о-щ ВД1996.1-Й.

103. Чжу Ган Хен. Загадки корейской культуры. Хангёре. 1996. Т. I-II)

104. Чжэн Тао, Чжао Юнхуа. Языковая картина мира и ее выражение в русских народных приметах // Русский язык за рубежом. № 2. 2002. с. 33.1. Источиники:

105. Афанасьев А.Н., Народные русские сказки. М., Государственное изд-во. 1957. Т. I-III.

106. Даль В.И. Токовый словарь живого великорусского языка. М., Русский язык. Медиа. 2006. Т. I-IV.

107. Даль В.И. Пословицы русского народа. М., Зксмо. 2006.

108. Золотые слова корейского народа. Лим Су. СПб. 2003.5. tR^ Л1 91*}. 1999.1-й.

109. Корейская народная сказка. Чой Ун Сик. Сеул. Сиинса. 1999. Т. I-II)6. 1988.

110. Корейский толковый словарь. Сеул. Кёхакса. 1988)