Языковой образ человека в английских и немецких переводах Библии: опыт концептуального моделирования тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.02.04, доктор филологических наук Яковенко, Екатерина Борисовна

• Яковенко, Екатерина Борисовна
• доктор филологических наук
• 2007

Оглавление диссертации доктор филологических наук Яковенко, Екатерина Борисовна

Введение.

Глава I. История и типология переводов Библии на английский и немецкий языки.

§ 1. Распространение переводов Библии на земном шаре.

§ 2. Английские переводы Библии.

2.1. Ранние английские библейские переводы.

2.2. Английские библейские переводы от позднего средневековья до Библии короля Якова.

2.3.Библия короля Якова.

2.4. Английские библейские переводы Х1Х-ХХ веков.

§ 3. Немецкие переводы Библии.

3.1. Ранние немецкие библейские переводы.

3.2. Немецкие библейские переводы от позднего средневековья до Библии Мартина Лютера.

3.3. Библия Мартина Лютера.

3.4. Немецкие библейские переводы ХУ1-ХХ веков.

§ 4. Типология английских и немецких переводов Библии.

§ 5. Проблемы библеистики и библейского перевода и перспективы когнитивных библейских исследований.

§ 6. Выводы.

Глава II. Образ человека в системе наук.

§ 1. Представления о человеке в библейской антропологии и их развитие в христианской антропологии.

§ 2. Проблема человека в системе современного научного знания.

2.1."Антропологизация" современной науки и многомерность образа человека в гуманитарном знании.

2.2.Структура человеческой личности в современных психологических концепциях.

§ 3. Языковой образ человека в Библии и макроконцепт "человек" в библейской картине мира.

§ 4. Выводы.

Глава III. Общая характеристика средств создания языкового образа человека в Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера.

§ 1. Статистический анализ словарного состава Библии короля Якова и

Библии Мартина Лютера.

§ 2. Структурирование макроконцепта "человек" и идеографическая рубрикация антропоцентрической лексики

Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера.

§3. Использование метода лексико-контекстуального апплицирования и реапплицирования в анализе библейской лексики.

§ 4. Эквивалентность ключевых слов и контекстов при сопоставительном анализе библейских переводов. Виды эквивалентов.

§ 5. Проблема символа в библейском тексте.

§ 6. Фразеологические средства создания языкового образа человека в Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера.

§ 7. Способы непрямой характеризации человека в Библии.

§ 8. Выводы.

Глава IV. Языковой портрет человека в Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера (физическое и духовное существование, тело и внешний облик).

§ 1. Концептуальная область "жизнь как физическое и духовное существование".

1.1. Концепты "birth" и "Geburt" "рождение").

1.2. Концепты "death" и "Tod" "смерть").

1.3. Концепты "life" и "Leben" ("жизнь").

1.4. Концепты "soul" и "Seele" "душа").

1.5. Концепты "spirit" ("ghost") и "Geist" "дух").

§ 2. Концептуальная область "тело".

2.1. Концепты "flesh" и "Fleisch" ("плоть").

2.2. Концепты "body" и "Leib" ("тело").

2.3. Концепты "heart" и "Herz" ("сердце").

2.4. Концепты "blood" и "Blut" ("кровь").

2.5. Концепты "head" и "Haupt", "Kopf' ("голова").

2.6. Концепты "face" и "Angesicht", "Antlitz" ("лицо").

2.7. Концепты чувственного восприятия и органов речи ("eye" и "Auge" ("глаз"), "ear" и "Ohr" ("ухо"), "mouth" и "Mund" ("рот, уста"), "lips" и "Lippen" ("губы"), "tooth" ("teeth") и "Zahn" ("Zähne") "зуб(ы)", "tongue" и "Zunge" ("язык")).

2.8. Концепты "hand" и "Hand" ("рука").

2.9. Концепты "foot" ("feet") и "Fuß" ("Füße") ("нога, ступня").

2.10.Концепты "birth" и "Geburt" ("кость").

2.11.Другие концепты, номинируемые соматизмами.

§ 3. Концептуальная область "внешность человека".

3.1. Концепты "beauty" и "Schönheit" ("красота").

§ 4. Выводы.

Глава V. Языковой портрет человека в Библии короля Якова и Библии

Мартина Лютера (внутренний мир и личностные свойства).

§ 1. Концептуальная область "эмоции".

1.1. Концепты "fear" и "Furcht" ("страх").

1.2. Концепты "sorrow", "grief', "suffering", "trouble" и "Trübsal", "Kummer", "Leiden", "Betrübnis" ("горе, печаль, тоска, страдание, тревога, беспокойство").

1.3. Концепты "anger" и "Zorn" ("гнев").

1.4. Концепты "abomination" и "Verachtung" ("отвращение").

1.5. Концепты "shame" и "Scham" ("стыд").

1.6. Концепты "hate" и "Haß" ("ненависть").

1.7. Концепты "love" и "Liebe" ("любовь").

1.8. Концепты "joy" и "Freude" ("радость, веселье").

§ 2. Концептуальная область "качества характера".

2.1. Концепты "righteousness" и "Frömmigkeit" ("праведность, непорочность").

2.2. Концепты "sin" и "Sünde" ("грех").

§ 3. Концептуальная область "разум, мыслительная деятельность".

3.1. Концепты "mind", "understanding" и "Verstand" ("разум").

3.2. Концепты "knowledge" и "Erkenntnis" ("знание").

3.3. Концепты "thinking" и "Denken" ("мышление").

3.4. Концепты "wisdom" и "Weisheit" ("мудрость").

3.5. Концепты "memory" и "Gedächtnis" ("память").

§ 4. Концептуальная область "воля".

4.1. Концепты "will" и "Wille" ("воля").

§ 5. Концептуальная область "вера".

5.1. Концепты "faith " и "Glaube" ("вера").

§ 6. Выводы.

Глава VI. Модификации языкового образа человека в некоторых английских и немецких переводах Библии XIX-XX вв.

§ 1. Лексические и грамматические трансформации в различных изданиях

Библии Мартина Лютера.

§ 2. Модификации языкового образа человека в некоторых современных английских переводах Библии.

§ 3. Характер различий между английскими и немецкими переводами

Библии и их влияние на языковой образ библейского человека.

§ 4. Выводы.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Языковой образ человека в английских и немецких переводах Библии: опыт концептуального моделирования»

Данное исследование, находящееся на стыке когнитивной лингвистики, библеистики, теории перевода и сопоставительной лексикологии германских языков, посвящено анализу языковых единиц, создающих в совокупности своих употреблений образ человека в английских и немецких библейских переводах (главным образом в Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера). В исследовании под языковым образом человека в Библии понимается вербализованная часть концепта "человек" как фрагмента библейской картины мира.

Языковое моделирование тех или иных фрагментов объективной действительности - одно из наиболее плодотворных направлений современной когнитивной лингвистики. Внимание лингвистов привлекают всё новые референтные области, но в фокусе большей части когнитивных исследований по-прежнему находится человек, его внутренний мир, этические и эстетические идеалы, взаимодействие со своим окружением. Антропоцентризм, свойственный языку в целом, характеризует также общую направленность когнитивных моделей. Поскольку одной из центральных тем Библии является человек, его место в мире, отношение к Богу и к себе, моделирование концепта "человек" в библейской картине мира вписывается в общую парадигму современного антропоцентричного научного знания.

Прежде чем представить еще одну когнитивную модель человека (о различении языкового образа человека и концепта "человек" см. далее), мы считаем необходимым изложить принципы, методы и основные направления когнитивной лингвистики как одного из наиболее интенсивно развивающихся направлений современного языкознания.

Произошедшая в XX столетии когнитивная переориентация в науке вновь поставила исследователей перед проблемами соотношения языка и сознания, познания человеком объективной действительности, отражения в языке ментальных структур. Когнитивная наука оказалась, по выражению

Е.С.Кубряковой [Кубрякова 1994, 35; Кубрякова 2004, 7], зонтиком, собравшим под собой множество дисциплин, так или иначе связанных с усвоением и преобразованием информации: философскую теорию когниции, когнитивную психологию, когнитивную лингвистику, теорию искусственного интеллекта и др. «Уже сложились такие дисциплины, как когнитивная антропология, когнитивная социология и даже когнитивное литературоведение, т.е. почти в каждой гуманитарной науке выделилась специальная область, связанная с применением когнитивного подхода и когнитивного анализа к соответствующим объектам данной науки» [Кубрякова 2004, 10-11].

Когнитивная лингвистика" - направление, в центре внимания которого находится язык как общий когнитивный механизм. В сферу жизненных интересов когнитивной лингвистики входят «ментальные» основы понимания и продуцирования речи с точки зрения того, как структуры языкового знания представляются («репрезентируются») и участвуют в переработке информации» [Демьянков 1994, 21]. В когнитивной лингвистике процессы, связанные с познавательной деятельностью человека, мировосприятием и миропониманием, рассматриваются через призму языковых явлений. Теоретические положения этого подхода нашли широкое применение в зарубежной и отечественной науке. Общепризнан вклад когнитивной лингвистики в раскрытие значений языковых единиц, в изучение когнитивных процессов, стоящих за языковыми явлениями [Селиверстова 2001].

Современная когнитивная лингвистика представлена рядом направлений, среди которых следует особо выделить два - философское (логическое) и лингвокультурологическое. Первое, исследующее наиболее общие закономерности взаимодействия языка и ментальных процессов, тесно смыкающееся с гносеологией и психологией, находится в самом центре когнитивистики. Это направление, называемое иногда когнитивной философией языка, представлено за рубежом работами Ч.Филлмора

Филлмор 1988], М.Минского [Minsky 1980], Ф.Джонсон-Лэрда [Johnson-Laird 1988], Р.Лангакера (Ленекера) [Langacker 1997], Р.Джекендоффа [Jackendoff 1987; 1997], Ж.Фоконнье [Fauconnier 1984] и др. (более подробные обзоры см. [Кубрякова 1992], [Рахилина 1998], [Демьянков 1992; 2001]), в отечественной лингвистике - работами Ю.С.Степанова [Степанов 1998], Н.Д.Арутюновой [Арутюнова 1988а, 1988в; 19996], работающих и в лингвокультуроведческой парадигме, а также Е.С.Кубряковой [Кубрякова 1990; 1994; 2004], В.З.Демьянкова [Демьянков 1994; 2001], В.В.Петрова [Петров, Герасимов 1988], Е.В.Рахилиной [Рахилина 1998; 2000],

A.В.Кравченко [Кравченко 2001], С.Х.Ляпина [Ляпин 1997а; 19976], З.Д.Поповой, И.А.Стернина [Попова, Стернин 2001; 2006] и др. Описывая языковые процессы в неразрывной связи с когнитивными, исследователи подчеркивают тесное взаимодействие языковых и гносеологических категорий (ср. [Лакофф 1988, 47], [Langacker 1997, 248]), [Harman 1988, 258 if.], [Cognitive Science 1989, 261], [Levinson 1997, 14], [Tomlin 1997, 163 ff.], [Кравченко 2001, 151]).

Для другого - лингвокультурологического - направления в когнитивной лингвистике характерно изучение языковых средств, используемых конкретным языком для объективизации определенных концептов, и того национально-культурного фона, на котором эти концепты формируются. Это направление представлено за рубежом работами Е.Рош [1977], А.Вежбицкой ([Wierzbicka 1980; 1985; 1991], [Вежбицкая 2001]), Дж.Лакоффа [Lakoff, Johnson 1980; Lakoff 1987] и др.; в отечественной науке лингвокультурологический подход к исследованию языковых явлений разработан в трудах Ю.С.Степанова [Степанов 1997; 1998], Ю.Д.Апресяна [Апресян 1995], отчасти Н.Д.Арутюновой [Арутюнова 19886; 1990; 1999а; 19996; 2002; 2004] и Е.С.Кубряковой [Кубрякова 1988; 1990], а также

B.Н.Телия [Телия 1996; 1999], В.З.Демьянкова [Демьянков 1992; 1994; 2001], Т.В.Булыгиной, А.Д.Шмелева [Булыгина, Шмелев 1997; 2000; Шмелев 2000а; 20006], В.И.Карасика [Карасик 2004], Н.А.Красавского [Красавский

2001], М.В.Пименовой [Пименова 2001; 2005], С.Г.Воркачева [Воркачев 2004] и многих других когнитивистов.

Две рассматриваемых линии развития когнитивизма - у нас в стране и за рубежом - в значительной степени разошлись и оказались достаточно самостоятельными» [Кубрякова 2004, 6]. К проблемам когнитивной лингвистики обращается все больше отечественных исследователей. Вырабатываются новые подходы к когнитивному анализу языковых явлений, которые уже не могут определяться как строго философский (логический) и лингвокультурологический. В частности, З.Д.Попова и И.А.Стернин ([Попова, Стернин 2006, 12] выделяют следующие направления в когнитивных исследованиях: культурологическое (Ю.С.Степанов), лингвокультурологическое (В.И.Карасик, С.Г.Воркачев и др.), логическое (Н.Д.Арутюнова, Р.И.Павилёнис), семантико-когнитивное (Е.С.Кубрякова, Е.В.Рахилина, З.Д.Попова, И.А.Стернин и др.), философско-семиотическое (А.В.Кравченко). Придерживаясь в нашем исследовании лингвокультурологического направления, охарактеризуем его подробнее.

Лингвокультурологическое направление в когнитивной лингвистике восходит в первую очередь к идеям Вильгельма фон Гумбольдта, первым связавшего содержательную сторону языка с «народным духом» - духовной жизнью, культурой народа. «.Не следует изучать духовное своеобразие народа обособленно от языка, а затем переносить его особенности на язык. [.]. Необходимо глубже вникнуть в природу языков и в возможность обратного воздействия различных языков на духовное развитие. [.]. Каждый язык вбирает в себя нечто от конкретного своеобразия своей нации и в свою очередь воздействует на нее в том же направлении» [Гумбольдт 1984, 68, 69, 166]. Идеи Гумбольдта нашли отражение в психологической концепции А.А.Потебни, в теории лингвистической относительности Э.Сепира и были в дальнейшем развиты в неогумбольдтианстве, уделявшем большое внимание функционированию языка как особого промежуточного мира между человеком и объективной реальностью, а также особенностям членения мира конкретными языками. «Участие в создании мыслимого промежуточного мира - общая черта всего языкового. Каждый язык является средоточием подобного духовного преобразования мира» [Weisgerber 1951, 25] (перевод наш -Е.Я.; см. также [\Veisgerber 1953; 1954; 1971]).

Для отечественной науки «докогнитивного» периода представления о языке как некоем посреднике между мышлением и действительностью были в целом нехарактерны: признавалось, что «мышление в каждом конкретном языке может по-особому членить континуум окружающего мира» [Серебренников 1983, 109]); при этом язык оказывается «показателем степени охвата реальной действительности человеческим мышлением» [Лосев 1982, 14]. Современная наука также утверждает, что язык не членит мир сам, а только является отражением когнитивного членения мира: «Язык . не членит действительность - он отражает, фиксирует когнитивное членение, осуществляемое когнитивным сознанием и фиксируемое когнитосферой народа» [Попова, Стернин 2006, 39].

Мысль о том, что национальное мышление, накладываясь на язык, заставляет его особенными, присущими ему способами отражать объективную действительность, находится в основе лингвокогнитивных исследований. Еще в 1995 г. Ю.Д.Апресян, выражая широко распространенную точку зрения, отметил: «Каждый естественный язык отражает определенный способ восприятия и организации (= концептуализации) мира. Свойственный языку способ концептуализации действительности (взгляд на мир) отчасти универсален, отчасти национально специфичен, так что носители разных языков могут видеть мир немного по-разному, через призму своих языков» [Апресян 1995, 38].

Подобное понимание соотношения языка и мышления, обнаруживаемое в самых разных школах и направлениях, позволяет говорить о картине мира, закрепленной в том или ином языке, или, точнее, объективации концептосферы языковыми средствами. Емкий термин «картина мира», введенный в научный обиход в начале XX века, встречающийся еще у

Вайсгербера ("Weltbild" - [Weisgerber 1953; 1954]), был актуален и для отечественного языкознания "предкогнитивного" периода ([Комлев 1981], [Постовалова 1987], [Роль человеческого фактора в языке 1988], [Колшанский 1990] и др.), и для современных исследований; при этом последовательно различаются концептуальная, или когнитивная, картина мира (также: картина мира, модель мира) и языковая картина мира [Булыгина, Шмелев 1997], см. также [Kotin 1996], [Красных 2003], [Карасик 2004], [Попова, Стернин 2006]. Картина мира (речь, разумеется, идет о концептуальной картине) определяется как «исходный глобальный образ мира, лежащий в основе мировидения человека, репрезентирующий сущностные свойства мира в понимании ее носителей и являющийся результатом всей духовной активности человека» [Постовалова 1988, 21]. Под когнитивной картиной мира понимается также «совокупность представлений и знаний человека о мире» [Кубрякова 1988, 169], «совокупность концептосферы и стереотипов сознания, которые задаются культурой» [Попова, Стернин 2006, 37].

Языковая картина мира - важнейшая составляющая концептуальной картины мира, которая «опосредована языковыми знаками или даже - шире -знанием языка, его единиц и правил и, главное, содержанием его форм» [Кубрякова 1988, 144]. Это «совокупность зафиксированных в единицах языка представлений народа о действительности на определенном этапе развития народа, представление о действительности, отраженное в языковых знаках и их значениях» [Попова, Стернин 2006, 38]. Языковая картина мира, уже концептуальной, т.к. образуется только вербальными средствами, но именно эти средства определяют формирование и развитие концептуальной картины мира.

В настоящее время создаются описания как языковых картин мира, так и (чаще) их составляющих [Цивьян 1990], [Топорова 1994], [Яковлева 1994], [Булыгина, Шмелев 1997], [Антология концептов 2005], [Шайкевич 2005] и др.; подобный анализ становится шагом к моделированию концептуальных картин мира.

Еще в 70-80-е гг. в отечественных исследованиях, посвященных анализу языковых картин мира в целом или их отдельных фрагментов, возникла необходимость, с одной стороны, отделения наивного понятия от научного ([Апресян 1974], [Стернин 1985], и др.), а с другой стороны, описания свойств наивных понятий как единиц концептуализации мира ([Телия 1986], [Арутюнова 19886] и др.). Следствием этого стало возникновение и прочное закрепление в отечественной лингвистической литературе термина "концепт" (его история подробно изложена в [Демьянков 2001]). Этот термин имеет неоднозначную интерпретацию.

Употребляющие слово concept А.Вежбицкая [Wierzbicka 1980; 1985; 1991b], Дж.Лакофф [Lakoff, Johnson 1980; Lakoff 1987], Р.Джекендофф [Jackendoff 1997], Р.Ленекер (Лангакер) [Langacker 1991] и другие зарубежные исследователи, работающие в когнитивной парадигме, безусловно, имеют в виду наивное понятие, когда речь идет о проблемах соотношения мышления с естественным ("natural"), повседневным языком.

В отечественных "предкогнитивных" или когнитивных работах раннего периода концепт может приравниваться к понятию [Степанов 1990, 184] или к общему смыслу слова [Уфимцева 1986, 19]. Н.Д.Арутюнова говорит о возможности расширенного толкования термина, за котором могут стоять «разносубстратные единицы оперативного сознания, какими являются представления, образы, понятия» [Арутюнова 1988в, 143]).

Для философского (логического) направления характерно понимание концепта как «кванта знания», «строительного элемента концептуальной системы», «оперативной содержательной единицы памяти, ментального лексикона, концептуальной системы и языка мозга, всей картины мира, отраженной в человеческой психике» [Кубрякова 1996, 90].

Во многих работах по когнитивной лингвистике, где на первое место выходит идея структурированности когнитосферы, подчеркивается, что когнитивная сфера не является простой совокупностью концептов: последние создают концептуальную картину мира, объединяясь в концептуальные структуры ([Fauconnier 1984]), вписываясь в так называемые фреймы (сценарии, когнитивные схемы или модели) ([Minsky 1980], [Hayes 1980], [Lehnert 1980], [Филлмор 1988], [Петров, Герасимов 1988], [Беляевская 1992], [Демьянков 1994], [Бабушкин 1996] и др.). Впрочем, многие отечественные исследователи предпочитают не говорить о фреймах - своего рода контурах концептов, а выделять признаки концептов, что можно также считать разновидностью концептуального подхода ([Арутюнова 19996], [Булыгина, Шмелев 1997], [Урысон 1999], [Мечковская 2002], [Пименова 2004] и др.). Во всяком случае, остается общепризнанной способность концептов структурировать знание и, в свою очередь, подвергаться структуризации.

С точки зрения В.Н.Телия концепт - это «знание об обозначаемом во всех его связях и отношениях [.]. Это всегда знание, структурированное во фрейм, а это значит, что он отражает не просто существенные признаки предмета, а все те, которые в данном языковом коллективе заполняются знанием о сущности» [Телия 1996,100, 96].

В концепции Е.Г.Беляевской сходным образом характеризуется лексическое значение, которое предлагается интегрировать в качестве особого, лексического фрейма в когнитивную систему. Структура значения определяется при этом как «комплекс знаний об обозначаемом, фиксируемый в языковом коде» [Беляевская 1992, 82]. (Ср. определение М.В.Никитиным лексического значения как «концепта, связанного знаком» [Никитин 1974, 6]). С точки зрения Д.С.Лихачева концепт - «своего рода «алгебраическое» выражение значения, [.] которым мы оперируем в своей письменной или устной речи» [Лихачев 1994, 4]. Концепт, по Д.С.Лихачеву, подменяет значение слова и одновременно шире и богаче значения, т.к. включает в себя личный опыт говорящего.

В культурологических и лингвокультурологических трактовках концепта акцент ставится на принадлежность концепта данной культуре, присутствие в нем, наряду с понятийным, образных, эмотивно-оценочных и других компонентов. Ю.Д.Апресян считает концепты «своего рода лингво-* культурными изоглоссами и пучками изоглосс» [Апресян 1995, 38]. По Ю.С.Степанову, концепты образованы «пучком представлений, понятий, знаний, ассоциаций, переживаний», они как бы парят над концептуализированными областями [Степанов 1997, 40]. В.И.Карасик понимает под концептом «многомерное смысловое образование, в котором выделяются ценностная, образная и понятийная сторона» [Карасик 2004, 109].

З.Д.Попова, И.А.Стернин допускают различные трактовки концепта в двух противоположных направлениях семантико-когнитивного подхода -когнитивной семасиологии и лингвистической концептологии. «Когнитивная семасиология использует понятие концепт, во-первых, как инструмент для ограничения исследуемого языкового материала, [.] во-вторых, как инструмент объяснения и углубленного описания семантики единиц языка. Лингвистическая концептология использует понятие концепт как обозначение моделируемой лингвистическими средствами единицы г национального когнитивного сознания, единицы моделирования и описания национальной концептосферы» [Попова, Стернин 2006, 16]. Эта точка зрения близка психологической концепции А.А.Залевской, которая предлагает различать концепты как единицы мышления и конструкты -продукты лингвистического анализа ([Залевская 2001, 30-34, 88-90], о конструктах в лингвистическом анализе см. также [Фрумкина 1996]).

Наиболее близким нашему исследованию представляется определение концепта, предложенное М.В.Пименовой: «Концепт - это некое представление о фрагменте мира или части такого фрагмента, имеющее сложную структуру, выраженную разными группами признаков, реализуемых разнообразными языковыми способами и средствами. Концептуальный признак объективируется в закрепленной и свободной формах сочетаний соответствующих языковых единиц - репрезентантов концепта. Концепт отражает категориальные и ценностные характеристики знаний о некоторых фрагментах мира. В структуре концепта отображаются признаки, функционально значимые для соответствующей культуры. Полное описание того или иного концепта, значимого для определенной культуры, возможно только при исследовании наиболее полного набора средств его выражения» [Введение в когнитивную лингвистику 2005, 10]. На наш взгляд, в этом определении удачно объединяются языковая и культурно-языковая значимость концептов.

Итак, концепт соотносится с определенным отрезком объективной действительности и воплощается (хотя и не полностью) в языковом знаке или знаках. Таким образом, воедино связываются "три гетерогенные сущности" -"обозначаемое, понятийно-языковое его отображение и имя" [Телия 1981, 113, 106]. Когнитивная лингвистика не приемлет разделения слова и концепта (ср., например, анализ слов-концептов С.Е.Никитиной [Никитина 1999]). Немыслимо допущение, что концепт существует отдельно от слова, в каком-то особом мире идей, и может исследоваться независимо от слова: «Если бы существовали лишенные своего воплощения концепты - концепты, не связанные с какими-либо словами естественного языка, мы не смогли бы использовать эти концепты в семантическом анализе» [\Vierzbicka 1980, 13] (перевод наш - Е.Я.).

Поскольку концепт принадлежит к миру идеальному, мыслимому, его исчерпывающее (и вообще сколько-либо объективное) описание вряд ли достижимо. Однако любой концепт может быть в определенной степени смоделирован через свое языковое выражение и знания о соответствующем отрезке действительности. Н.Д.Арутюнова отмечает, что «там, где речь идет о нефиксированных критериях употребления слов, задача исследователя заключается в моделировании концепта и установлении его связи с другими концептами [.]. Онтология происходящего моделируется в виде системы концептов, реконструируемых по данным языка» [Арутюнова 1988, 61, 102]. В этом же смысле термин "моделирование" используется и многими другими исследователями.

З.Д. Попова, И.А.Стернин предостерегают против неправомерного выхода за рамки своей дисциплины лингвистов, декларирующих в качестве своей цели моделирование концептов в сознании народа в целом: последним занимается нелингвистическая дисциплина - когнитология. Что касается когнитивной лингвистики, то ее предметом должна быть «семантика единиц, репрезентирующих в языке тот или иной концепт» ([Попова, Стернин 2001, 20], см. также [Стернин 2000, 239-240; 2004, 65]).

Моделирование концептов с помощью языковых и культурно-языковых данных представляет основную задачу концептуального анализа. "Концептуальный анализ" - достаточно распространенный, но не вполне удачный в силу своей многозначности термин, подразумевающий то анализ самих концептов, то анализ, выполняемый при помощи концептов, то анализ, имеющий своей конечной целью реконструкцию концептов [Никитина 1991]. Н.Н.Болдырев указывает, что «объектом концептуального анализа являются смыслы, передаваемые отдельными словами, словосочетаниями, типовыми пропозициями и их реализациями в виде конкретных высказываний, а также отдельными текстами и даже целыми произведениями. Структура и содержание различных концептов (концептуальные характеристики) выявляются через значения языковых единиц, репрезентирующих данный концепт, их словарные толкования, речевые контексты. Сопоставление всех доступных языковых средств репрезентации концепта в системе языка и в речи и позволяет выявить основное содержание концепта» [Болдырев 2004, 26]. Широко понимаемый концептуальный анализ позволяет учитывать сведения, относящиеся к любому уровню языка - грамматическому, лексическому, коммуникативному [Арутюнова 1988в, 7-8]. «Несмотря на то, что семантический анализ отдельного слова и его концептуальный анализ обнаруживают немало точек соприкосновения, их различие сказывается в том, что первый направлен на установление языкового значения и форм его реализации в виде определенной совокупности денотативных, сигнификативных и коннотативных компонентов значения, тогда как концептуальный анализ предполагает скорее поиск тех концептов, которые подведены под тело одного знака, или той когнитивной сферы, которая охвачена знаком» [Кубрякова 1990, 46].

Концептуальный анализ как метод исследования имеет несколько разновидностей, в которых в зависимости от того, какие концепты подлежат рассмотрению, превалирует внеязыковая или же языковая направленность. Если речь идет о концептах, за которыми стоят конкретные предметы объективной действительности, большее значение приобретает внеязыковая направленность, наблюдение, интуиция исследователя [\\/!егеЫска 1985]. Часто применяется сочетание культурно-языковых и языковых данных, даже если исследование связано с достаточно абстрактными концептами (^егеЫска 1990; 1991Ь], [Арутюнова 1991], [Степанов 1997], [Постовалова 1999], [Шмелев 2000] и др.). Во многих случаях предпочтение отдается анализу языковых форм ([Апресян 1995, [Мечковская 2002], [Пименова 2004], [Урысон 2004] и др.).

Концептуальный анализ, проводимый на материале художественной литературы, имеет ряд особенностей. Он охватывает все смысловое пространство текста, но, как правило, исследователь выделяет в нем ряд ключевых концептов. «Концептуальный анализ художественного текста предполагает, во-первых, выявление набора ключевых слов текста; во-вторых, описание обозначаемого или концептуального пространства; в-третьих, определение базового концепта (концептов) этого пространства» [Бабенко, Казарин 2003, 341]. Таким образом, концептуальный анализ художественного текста смыкается на одном из своих этапов с методом доминантного анализа, заключающемся в «выявлении, изучении и описании наиболее частотных знаменательных слов в аспекте языковой картины мира» [Хроленко 2005, 153].

На основе концептуального анализа в отечественной лингвистике последних лет были созданы разнообразные языковые модели человека ([Апресян 1995], [Арутюнова 1999а], [Вендина 2002], [Левонтина 1999], [Розина 1991], [Сукаленко 2004], [Урысон 1995], [Фесенко 1999], [Яворская 1999] и др.). Моделированию подлежат и отдельные аспекты человеческого существования: душа и дух ([Никитина 1999], [Урысон 1999], [Шмелев 20006], [Пименова 2004]), начало и конец жизни, пребывание в пространственно-временном континууме ([Арутюнова 2002], [Апресян 2002], [Мечковская 2002]), эмоциональные состояния ([Вольф 1989], [Пеньковский 1991], [Булыгина, Шмелев 2000], [Красавский 2001], [Пименова 2001], [Воркачев 2002], [Пименов 2006]), процессы мышления и памяти ([Кубрякова 1990], [Дмитровская 1988, 1991] [Туровский 1991]), категории этики и моральные установки ([Жданова, Ревзина 1991], [Левонтина 1995], [Арутюнова 2000], [Гак 2000], [Циммерлинг 2000], [Урысон 2000], [Шмелев 2000а], [Кошелев 2000], [Вендина 2005]), эстетические идеалы ([Арутюнова 2004], [Вендина 2004], [Демьянков 2004], [Макеева 2004], [Урысон 2004]). Метод концептуального анализа оказывается продуктивным и при анализе религиозных концептов ([Верещагин 20006; 2004], [Карасик 1999], [Жавнерович 2002], [Постовалова 2002], [Матвеенко 2002; 2004] и др.).

Принципы и методы когнитивной лингвистики могут также найти применение в анализе текстов Библии и, более конкретно, в изучении лексики - . библейских переводов. Лингвокогнитивный подход к анализу библейских , текстов .представляется вполне правомерным. Библия как культурный ^феномен не может быть объектом исключительно лингвистического анализа и должна описываться с лингвокультурологической точки зрения. «Конструирование объекта лингвокультурологии, в предметную область которой входят две разные, но интерактивно взаимопроникающие друг в друга семиотические системы - язык и культура» [Телия 2004, 21], имеет двустороннюю направленность. Лингвокультурологический анализ переводов Библии предполагает, во-первых, выявление концептуализированных сущностей, имевших культурную значимость в эпоху создания книг Библии и сохраняющих эту значимость в современную эпоху, во-вторых, описание тех языковых знаков, с помощью которых в языках-первоисточниках и языках перевода осуществляется референция к соответствующим предметным областям.

Возвращаясь от общей проблемы к нашему исследованию, отметим, что в моделируемом нами языковом образе человека в Библии культурно значимыми оказываются рассматриваемые в религиозном аспекте морально-этические и ценностные установки, а также явления внутреннего мира человека, почти недоступные внешним наблюдениям. Их анализ представляет особую сложность. «Описание мира духовной культуры предполагает рассмотрение в тесной взаимосвязи трех ее важнейших составляющих: реалий (вещей, жизненных ситуаций, мифологем), значимых для данной культуры и концептуализируемых в ее пространстве, концептов (понятий и образов) как их смысловых отображений, образующих концептосферы миропредставлений данной культуры, и, наконец, ключевых слов языка культуры, воплощающих эти концепты. Наиболее глубокую, сокровенную и трудно уловимую часть мира духовной культуры составляют ее концепты, которые лишь частично объективируются в лежащей в ее основании картине мира» [Постовалова 2002, 608].

Моделируя языковой образ человека в переводах Библии, мы сосредоточили внимание на описании двух его составляющих. Предметом нашего исследования стали "наивная анатомия" и внутренний мир библейского человека в таких его аспектах, как чувства, эмоциональные состояния; разум; воля; вера, а также определяемые внутренним миром свойства характера. Подобный "психофизический" взгляд на человека вполне объясним: духовный мир человека (его мысли, чувства, волеизъявления, отношение к Богу) неразрывно связан с физической стороной его существования, теми физическими процессами, которые свидетельствуют об определенных психических состояниях. Об этих сторонах человеческого существования можно узнать и судить во многом лишь благодаря языку.

Внутренний мир не дан в наблюдениях. Описывая его, язык его тем самым создает. Лексикон внутреннего мира является плодом словесного творчества, развитие которого проходило под знаком прогрессирующей психологизации человека» [Арутюнова 1999а, 5].

Предметом данного исследования является культурно-языковая специфика реализаций в Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера ряда концептуальных областей, выделяемых в составе макроконцепта "человек" и описывающих физические и психические аспекты человеческого существования.

Объектом исследования является выявленная в Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера лексика, номинирующая концепты в составе названных выше областей. Референтная область этой лексики относится непосредственно к человеку, его телу, его жизнедеятельности, структуре его личности, его взаимоотношениям с окружающими, отношению человека к Богу. Для данного исследования наибольший интерес представляют единицы, соотносимые с понятиями "жизнь", "душа", "тело", "чувство", "характер", "желание", "воля", "мысль", "вера" и др. Это такие английские и немецкие единицы, как man vs. Mensch/Mann; life vs. Leben; body/flesh vs.

Leib; soul vs. Seele; head vs. Haupt/Kopf; joy vs. Freude; grief vs. Gram, i

Unglück; anger vs. Zorn; wish vs. Wünsch; mind vs. Gemüt/Sinn; will vs. Wille; faith vs. Glaube; glad vs. froh; sad vs. traurig; suffer vs. leiden, hate vs. hassen и др. (всего около 200 субстантивных, адъективных, глагольных лексических единиц в каждом из языков, за которыми стоят свыше 20000 словоупотреблений в том и другом переводе). В исследовании приводятся древнееврейские (для Ветхого Завета) и греческие (для Нового Завета) эквиваленты исследуемых слов, а при необходимости - и латинские соответствия из Вульгаты.

Помимо указанной лексики в прямой и вторичной номинации, в исследовании рассматриваются некоторые устойчивые библейские сочетания, семантика которых соотносима с физическими процессами и проявлениями духовной деятельности человека.

Исследование ни в коей мере не преследует цель дать исчерпывающий анализ человеческой личности. По этой причине, а также во избежание расплывчатости описания вводятся существенные ограничения объема материала, что специально оговаривается ниже. Во-первых, за пределами исследования заведомо остаются другие аспекты жизни (социальные, экономические и др. отношения). Во-вторых, структура личности человека в Библии была бы далеко не полной, если бы в нее не были включены те черты, о которых не говорится прямо, но которые подразумеваются и могут быть восстановлены при чтении текста (это присуще притчам и другим способам непрямой характеризации). Но анализ вещей такого рода выходит, строго говоря, за рамки чисто языкового исследования.

В качестве материала исследования взяты два наиболее авторитетных перевода Библии: Библия короля Якова (King James Bible) и перевод Мартина Лютера (Luthersübersetzung). Вышедшие впервые в 1611 г. ив 1534 г. соответственно и выдержавшие ряд последующих правок и переизданий, они и по сей день полностью сохраняют свою значимость и широко используются в англоязычном и немецкоязычном протестантском мире.

Кроме того, к исследованию привлекаются также некоторые наиболее известные английские и немецкие переводы конца XIX - конца XX веков: Darby Translation (1890), Young's Literal Translation (1898), Weymouth New Testament (1909), Good News Bible (1976); Revidierte Elberfelder Übersetzung (1975), Gute Nachricht Bibel (1997) и др. (в общей сложности 14 английских и 6 немецких переводов, не считая Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера).

Цель настоящего исследования - моделирование языкового образа человека как составляющей концепта (макроконцепта) "библейский человек" в английских и немецких переводах Библии на основе анализа лексических средств, номинирующих в данных переводах определенные аспекты человеческого существования.

В моделируемом нами языковом образе человека в Библии культурно значимыми оказываются рассматриваемые в религиозном аспекте морально-этические и ценностные установки, а также явления внутреннего мира человека. В исследовании языкового образа человека мы сосредоточили внимание на описании двух его составляющих - "наивной анатомии" и внутреннего мира библейского человека в таких его аспектах, как чувства, эмоциональные состояния; разум; воля; вера, а также определяемые внутренним миром свойства характера. Подобный "психофизический" взгляд на человека вполне объясним: духовный мир человека (его мысли, чувства, волеизъявления, отношение к Богу) неразрывно связан с физической стороной его существования, теми физическими процессами, которые свидетельствуют об определенных психических состояниях.

Поставленная цель предполагает решение следующих основных задач: 1) определение структуры соответствующего макроконцепта-инварианта; 2) исследование "модификаций" этого инварианта в английском и немецком переводах, иными словами, описание языкового образа человека в картинах мира, представленных в английском и немецком переводах Библии; 3) сопоставительный анализ лексики, создающей языковой образ человека в Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера, с соответствующей лексикой первоисточников, выявление специфики языковой репрезентации ключевых концептов в английском и немецком переводах. Все три задачи решаются в рамках целостного анализа.

Для решения поставленных задач в работе применяется комплекс специальных методов:

- метод концептуального анализа;

- метод контрастивного анализа, позволяющий выявлять общие и специфические свойства материала разных языков;

- метод доминантного анализа (в нашем случае анализа ключевых слов в английском и немецком переводах Библии);

- разработанный автором исследования метод лексико-контекстуального апплицирования и реапплицирования, заключающийся в наложении микроконтекстов определенных единиц библейского перевода на текст первоисточника или другого перевода, выявлении эквивалентов исследуемых единиц, и последующем наложении, т.е. реапплицировании, микроконтекстов этих эквивалентов на текст первого перевода с последующим анализом соответствий и несоответствий.

Основная часть исследования выполняется в плане синхронии; при анализе переводов различных эпох вводятся некоторые элементы диахронии.

В исследовании выдвигается гипотеза, что макроконцепт "библейский человек" есть некий конструкт, инвариант, который может быть признан универсальным для любых библейских переводов лишь на очень высоких ступенях абстракции. В каждом переводе Библии на тот или иной язык этот концепт объективируется в определенном языковом образе и тем самым модифицируется, приобретая национально-специфичные черты. При сопоставлении библейских текстов ожидаются несоответствия а) между первоисточниками и переводами; б) между самими переводами. И те и другие должны быть обусловлены различным распределением системных связей при наложении концептосферы первоисточника на концептосферы языков переводов, но при этом предполагается, что расхождения между первоисточниками и переводами гораздо более существенны, чем расхождения между самими переводами, по крайней мере между протестантскими переводами одной эпохи, выполненными на близкородственные языки. Предстоит доказать, что на специфику того или иного перевода Библии лингвистические факторы влияют в меньшей степени, чем экстралингвистические (эпоха создания перевода, конфессиональная направленность, переводческие интенции и др.)

На защиту выносятся следующие основные положения: - языковой образ человека в Библии есть модель, используемая для описания лексики. Ему присущи отвлеченность от образов конкретных персонажей, целостность, обусловленная смысловыми связями слов в системе языка и в системе текста;

- языковые образы библейского человека, моделируемые по данным отдельных переводов, не тождественны. Они не противоречат макроконцепту-инварианту "библейский человек", но модифицируют его в соответствии со своей национально-культурной спецификой;

- различия между языковыми образами человека, представленными в переводах на один язык или в переводах на близкородственные языки, менее значительны, чем различия между языковыми образами человека в первоисточниках и переводах, что объясняется принципиально иным концептуальным членением мира в ветхозаветную и новозаветную эпохи по сравнению с эпохой создания переводов.

Научная новизна работы состоит в том, что впервые в отечественной германистике предпринимается сопоставительный анализ ряда переводов Библии на близкородственные германские языки, описание достаточно большого массива библейской лексики и построение на его основе фрагмента макроконцепта "человек". Приложение хорошо известных методов исследования к практически не изученному ранее материалу дает ключ к решению междисциплинарных проблем.

Теоретическая значимость исследования заключается:

- в разработке понятия «языковой образ человека» применительно к тексту Библии, исследовании соотношения между языковым образом и концептом, описании языкового образа как вербализованной части концепта;

- в разработке метода лексико-контекстуального моделирования и реапплицирования, позволяющего исследовать соотношение между лексикой первоисточника и лексикой перевода в соответствующих контекстах;

- в разработке типов эквивалентов, существующих между единицами первоисточника и единицами перевода;

- в исследовании структуры и содержания языкового образа библейского человека и той специфики, которую приобретает данный образ в отдельных английских и немецких переводах Библии по сравнению с первоисточниками.

Практическая значимость работы состоит в подробном семантическом анализе большого корпуса лексики, которая является не только частью библейских текстов, но и повседневного языка. Данные о семантике исследуемых слов могут быть использованы в исследованиях различной направленности (полевые исследования, диахронические исследования лексики и т.д.). Результаты работы могут применяться: в библеистике - в анализе уже существующих и подготовке новых переводов Библии, составлении справочной литературы, в аналогических описаниях фрагментов библейских текстов; в лингвистике - в лексикографии (при составлении словарных статей в двуязычных и одноязычных общих и специальных словарях) и практике перевода; в преподавании английского и немецкого языков (в проведении учебных курсов по лексикологии, истории языка, теории и практике перевода и спецкурсов по библеистике, англоязычной и немецкоязычной христианской литературе и др.

Результаты работы получили апробацию на заседаниях сектора германских языков Института языкознания РАН, а также на многочисленных конференциях, в том числе на конференциях, организованных группой «Логический анализ языка» Института языкознания РАН («Образ человека в культуре и языке», 1996 г., «Семантика начала и конца», 2000 г., «Языки эстетики: Концептуальные поля прекрасного и безобразного», 2002 г., «Квантитативный аспект языка», 2003 г.), I Международной научной конференции «Изменяющаяся Россия: новые парадигмы и новые решения в лингвистике» (Кемерово, 2006 г.); Всероссийской конференции «Методология лингвистических исследований в России» (Второй Сибирский лингвистический семинар руководителей научных проектов и школ) (Новосибирск, 2006 г.).

Работа имеет кольцевую структуру: в главе I рассматривается история и типология переводов Библии на английский и немецкий языки и определяется место, которое занимают Библия короля Якова и Библия

Мартина Лютера среди английских и немецких библейских переводов. В главе II показывается, что языковой образ человека в Библии, с одной стороны, нетождественен христианским антропологическим концепциям; с другой стороны, его составляющие также не полностью соответствуют компонентам структуры личности в психологических концепциях. Тем самым доказывается необходимость исследования образа человека в Библии именно с лингвистических позиций. В главе III проводится структурирование макроконцепта "человек", выполняется идеографическая рубрикация антропоцентрической лексики Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера, дается общая характеристика лексических и фразеологических средств создания языкового образа человека в указанных переводах, излагается методика исследования. Главы IV и V посвящены непосредственно анализу языковых единиц, характеризующих физическую и духовную стороны человеческого существования. Совокупность употреблений этих единиц составляет, по замыслу автора, языковой образ человека в данных переводах. Рассматривается специфика каждого из переводов в способах языковой репрезентации ряда концептов в выделенных концептуальных областях. Наконец, в главе VI исследование выходит за рамки двух указанных переводов. Обращение к различным редакциям Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера, а также к другим английским и немецким библейским переводам XIX-XX вв. позволяет определить некоторые модификации языкового образа человека, возникающие в переводах и объясняемые действием лингвистических и экстралингвистических факторов.

Заключение диссертации по теме «Германские языки», Яковенко, Екатерина Борисовна

§ 4. Выводы

1. В данной главе анализ был выведен за рамки Библии короля Якова в редакции 1796 г. и Библии Мартина Лютера в редакции 1912 г. и имел своей целью установление характера тех модификаций, которым подвергается языковой образ человека в отдельных английских и немецких библейских переводах. Обращение к английским и немецким переводам Библии носило выборочный характер и не предполагало моделирования языкового образа человека в каждом из переводов.

2.Сопоставительный анализ первоначального текста Лютеровской Библии (1534) и ее последующих редакций (1545, 1912, 1984) показал, что перевод, созданный Лютером, оставался в значительной степени неизменным до 1912 г. Пересмотры и исправления приблизили текст к современному языку, но не исказили его сути. Переиздание 1984 г. было более радикальным и в какой-то мере отдалило перевод от оригинала, сделав его более смысловым. Представленный в Библии Мартина Лютера языковой образ человека также претерпел некоторые изменения, хотя его концептуальная основа осталась той же.

3. Библия короля Якова сохраняется в редакции 1796 г.; ее переиздания выходят под другими названиями (Revised Version, American Standard Version, King James Bible XXI, New King James Bible). В переизданиях Библии короля Якова (Revised Standard Version и следующие за ней издания) целый ряд слов, вышедших из употребления или использующихся сейчас в иных значениях, заменен лексикой, в большей степени соответствующей первоисточнику.

4.Лексика современных английских библейских переводов (Good News Bible и др.) также подвержена процессу дезархаизации. Многочисленные упрощения ведут, в частности, к нейтрализации качественных полярных качественных оценок лица и, в целом, к обеднению языкового образа человека.

5.Модификации языкового образа человека в английских и немецких переводах Библии происходят под влиянием а) грамматических; б) лексических факторов; в) различного использования фразеологии. Сопоставление текста основных исследуемых библейских переводов (Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера) с текстами других английских и немецких переводов Библии XIX-XX вв. (The Bible in Basic English, The Darby Bible, Good News Bible, The Rabbinic Bible, The English Translation of the Septuagint, New International Version Anglo-Rheimish Bible for Catholics, The Webster Bible, Weymouth New Testament, Young's Literal Translation, katholische Bibelübersetzung von J.F.Allioli, Bengel Neue Testament, Elberfelder Bibel, Gute Nachricht Bibel, Schlachter Bibel) позволяет установить неравномерное действие указанных факторов.

Выявленные различия между переводами Библии на английский и немецкий языки в разной мере влияют на языковой образ библейского человека. Грамматические несоответствия, обусловлены различиями в морфологическом строе языков первоисточников и языков переводов, в целом невелики. Сохранение в переводах наиболее известной фразеологии подтверждает скорее преемственность между переводами, чем общность языкового образа человека, т.к. последний формируется в первую очередь лексическими средствами.

Степень выявленных лексических несоответствий между переводами меняется в широких пределах - от незначительных расхождений до глубоких различий концептуального характера, что приводит к определенным модификациям языкового образа человека в английских и немецких переводах Библии. Как правило, в ранних переводах в большей степени прослеживается связь с оригинальными текстами и более ощутима функциональная эквивалентность лексики, тогда как в более поздних переводах замечается стремление переводчика к собственной (намеренной или непроизвольной) интерпретации библейского текста и больший отход от оригинала.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Выполненное исследование подтверждает выдвинутую нами гипотезу о существовании макроконцепта "библейский человек" как инварианта, реализующегося в библейских переводах в виде национально-специфичных языковых образов. Определив языковой образ как вербализованную часть концепта, мы изучили средства создания языкового образа человека в Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера и (частично) в ряде английских и немецких переводов Библии.

Сложность и многосторонность объекта описания побудили нас выйти за пределы лингвистики и использовать данные других "антропологических" дициплин: истории, библейской и (в более широком смысле) христианской антропологии, психологии.

Так, нами была рассмотрена история создания английских и немецких переводов Библии и разработана типология библейских переводов, в основе которой лежит целый ряд экстралингвистических и лингвистических факторов: эпоха создания; конфессиональная направленность; источники, лежащие в основе перевода; характер предполагаемой аудитории; не в последнюю очередь характер самого перевода. Учет указанных факторов позволил определить место, которое занимают в типологии библейских переводов Библия короля Якова и Библия Мартина Лютера. С точки зрения эпохи создания это переводы, созданные во время Реформации или несколько позже, ставшие символом самой эпохи (XVI век - начало XVII века), в дальнейшем неоднократно корректировавшиеся и переиздававшиеся. Они вполне сопоставимы с точки зрения конфессиональной направленности как протестантские переводы и интересны с точки зрения используемых источников как переводы, выполненные с древнееврейских и греческих текстов. По своему характеру и направленности это смысловые (небуквальные, ближайшие естественные) переводы, предназначенные самой широкой аудитории. И Библия короля Якова, и Библия Мартина Лютера принадлежат к наиболее значимым английским и немецким библейским переводам. Сопоставительный анализ первоначального текста Лютеровской Библии (1534) и ее последующих редакций (1545, 1912, 1984) показывает, что многочисленные пересмотры и правки до 1984 г. лишь приблизили текст Лютера к современному языку, но не исказили его сути. Последняя редакция Библии Мартина Лютера (1984 г.) отличается определенными отступлениями от первоначального лютеровского текста. Библия короля Якова сохраняется в редакции 1796 г., ее редакции выходят под другими названиями.

При рассмотрении наиболее общих представлений о внутреннем мире человека в некоторых философских и христианских антропологических концепциях (в сопоставлении с современными психологическими теориями личности) было выяснено, что круг основных проблем христианской антропологии (становление человека в онтогенезе и филогенезе, его жизнь и смерть, присутствие образа Божия в человеке, дихотомия тела и души (трихотомия тела, души и духа), греховность как основное свойство человеческой природы и др.), как правило, не включает в себя проблемы, связанные с явлениями духовной жизни человека. Такие составляющие внутреннего мира человека, как эмоциональная и волевая сферы, мыслительная деятельность и т.д., а также их отдельные компоненты, приобретают в христианской антропологии лишь самую общую трактовку. Современные психологические концепции личности позволяют определить в самых общих чертах структуру личности, но ряд компонентов этой структуры (биосоматические свойства, мотивы деятельности, установки, индивидуальность и др.) не всегда присутствует в полной мере в языковом образе человека. Тем самым доказывается необходимость детальной лингвокультурологической интерпретации языкового образа библейского человека, не вполне совпадающего с теологическими и психологическими концепциями человека.

В составе макроконцепта "человек" был выделен ряд наиболее значимых концептуальных областей:

- "жизнь как физическое и духовное существование",

- "тело",

- "внешность человека",

- "эмоции",

- "свойства характера",

- "разум, мыслительная деятельность",

- "воля",

- "вера".

Были выделены языковые средства репрезентации концептов, входящих в состав данных концептуальных областей. Отобранная для анализа антропоцентрическая (в узком смысле) лексика Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера подверглась идеографической рубрикации и была, в частности, распределена по тематическим группам, соотносимым с выделенными концептуальными областями. В рамках указанных групп было исследовано около 200 единиц в каждом из переводов, дающих в общей сложности свыше 20000 словоупотреблений.

Семантика сопоставляемых единиц была изучена в ходе комплексного анализа, включающего метод концептуального анализа, метод доминантного анализа (анализа ключевых слов в тексте) и разработанный нами метод контекстуального апплицирования и реапплицирования. Данный метод позволил описывать функционирование единиц в контексте, сопоставлять контексты в нескольких переводах, определять межъязыковые эквиваленты единиц и выявлять различия в их контекстах, создавая тем самым промежуточный этап между описанием отдельных единиц и анализом текста. В ходе процедуры апплицирования были рассмотрены древнееврейские (для Ветхого Завета) и греческие (для Нового Завета) соответствия исследуемых единиц, а проведенное вслед за апплицированием реапплицирование позволило уточнить круг единиц, номинирующих в переводе тот или иной концепт.

Для определения отношений, возникающих между сопоставляемыми единицами первоисточников и переводов и их контекстами, была разработана система межъязыковых эквивалентов, позволяющая учитывать структурные и семантические сходства и различия. Выявлены четыре основных типа межъязыковых эквивалентов: тип I (семантическое тождество ключевых слов при структурно-семантическом тождестве контекстов), тип II (семантическое тождество ключевых слов при отсутствии структурно-семантического тождества контекстов), тип III (отсутствие семантического тождества ключевых слов при структурно-семантическом тождестве контекстов), тип IV (отсутствие семантического тождества ключевых слов и отсутствие структурно-семантического тождества контекстов)

Межъязыковые эквиваленты типа I возникают при абсолютном следовании первоисточникам, что не всегда допускает лексическая система и грамматический строй языка перевода. Эквиваленты типа II - достаточно распространенное явление, они являются свидетельством незначительного отступления от текста первоисточника. Эквиваленты типа III создают эффект значительных различий лишь тогда, когда к сопоставлению не привлекаются первоисточники. Однако при лексико-контекстуальном апплицировании на первоисточник в большинстве случаев обнаруживается единица с широкой референтной областью, охватывающая и референтные области единиц переводов, и приводимые в переводах соответствия не выходят за рамки контекстуального варьирования. Эквиваленты типа IV в основном присущи переводам, допускающим отступления от оригинала (особенно переводов-переложений или упрощенных переводов).

Предпринятый анализ проводился по определенной схеме, включающей в себя следующие этапы: определение номинативного ядра концептов, лексико-контекстуальное апплицирование и реапплицирование, выявление места концептов в картинах мира, представленных в переводах, и связей с другими концептами. Данный анализ позволил определить языковые средства выражения концептов в двух переводах и, тем самым, национально-языковую специфику переводов.

Соответствия между лексикой двух переводов, с одной стороны, и лексикой первоисточников и переводов, с другой стороны, проявляются по-разному в отдельных концептуальных областях. Сопоставительный анализ лексики первоисточников и исследуемых переводов позволил выявить ряд расхождений, за которыми стоят различия концептуального характера. Различия в образе человека, как правило, незначительны в таких концептуальных областях, как «тело», «мыслительная деятельность», «воля», «вера» и более ощутимы в концептуальных областях «жизнь», «душа», «чувства и психические состояния», «качества характера», что объясняется сложностью и неоднозначностью интерпретации соответствующей лексики оригинала.

Так, в концептуальной области "жизнь как физическое и духовное существование" единицы обоих переводов, номинирующие концепты "birth" и "Geburt", описывают рождение почти исключительно как процесс, событие, тогда как в ветхозаветной и новозаветной картинах мира коррелирует с идеей родства.

В обоих переводах наблюдается также регулярное использование единиц life и Leben для обозначения собственно жизни и души (как жизненного начала). Единицы soul и Seele стоят там, где речь идет о духовном начале в человеке, но могут также выражать идею физического (плотского) начала.

В структуре концептов spirit и Geist признак «дыхание, ветер» может выделяться только условно (для английской единицы - и этимологически).

Единицы, объективирующие концептуальную область "тело" в сопоставляемых переводах, как правило, соответствуют аналогичным единицам первоисточника. Они могут употребляться в профанном (редко) и символическом смысле, причем в ряде случаев символические значения приписываются им самим библейским контекстом, а не существуют в семантической структуре самих единиц (сердце как средоточие мышления, лоб как символ упрямства, непокорности, нос как символ гнева и т.п.).

Концептуальная область "внешний облик" представлена в переводах единицами, номинирующими преимущественно эстетическую оценку, в отличие от первоисточников, где эстетическая и этическая оценка тесно связаны, благо неотделимо от красоты.

В концептуальной области "эмоции" наблюдаются наибольшие расхождения между первоисточниками (особенно древнееврейским Ветхим Заветом) и переводами. В древнееврейском языке существовало множество слов для обозначения самых различных эмоций, но и Библия короля Якова, и Библия Мартина Лютера не смогли ни передать это богатство средствами своего языка, ни провести четких границ между обозначаемыми явлениями. В обоих переводах такие значимые эмоции, как страх, радость, гнев и др. номинируются ограниченным количеством единиц; наблюдается смешение и взаимозамена языковых средств, обозначающих страх, печаль, тревогу, беспокойство, страдание, так что читатель английского или немецкого перевода может лишь догадываться о характере эмоций, переживаемых теми ли иными библейскими персонажами.

Концептуальная область "свойства характера" представлена в первоисточниках большим количеством единиц, дающих полярную этическую оценку. Это многообразие также не было передано полностью в сопоставляемых переводах. Однако и Библия короля Якова, и Библия Мартина Лютера, следуя первоисточникам, соединяют идею праведности с идеей чистоты, непорочности, безгрешности, кротости, доброты, подводя под понятие праведности практически все положительные качества.

Аналогичным образом концепт "греховность" охватывает и в первоисточниках, и в переводах широкую сферу отрицательных проявлений человеческой натуры, причем общность признаков ряда субконцептов ("коварство", "злоба", "ложь", "клевета" и др.) приводит к смешению объективирующих их единиц в переводах.

Концептуальная область "разум, мыслительная деятельность" репрезентируется в переводах значительным количеством единиц, описывающих различные аспекты и состояния мыслительного процесса (разум, знание, мудрость, мышление, память), не обязательно сводя их к сердцу. По сравнению с первоисточниками в переводах намечается сдвиг от изображения человека эмоционального к изображению человека рационального.

Концептуальная область "воля" представлена в переводах единицами, которые изображают волю не как организующее начало в человеке, а (преимущественно) как совокупность плотских желаний, сближаясь таким образом с концептуальной областью "эмоции".

Концепт "вера" в одноименной концептуальной области, поглощаемый в ветхозаветной картине мира концептом "праведность", окончательно формируется в Новом Завете, приобретая новые признаки и соответственно новые средства выражения, достаточно однотипные в первоисточнике и переводах.

Указанные выше особенности языкового образа библейского человека являются общими для Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера и отличают их от первоисточников.

Итак, описав (частично) антропоцентрическую лексику двух переводов, мы получили два варианта языкового образа библейского человека, несколько отличные как друг от друга и в гораздо большей степени отличные от первоисточников. Поскольку смысловые отношения между единицами оригинала и перевода далеко не однозначны, смысл, закрепленный за одной единицей оригинала, требует своего выражения в нескольких единицах перевода, и наоборот, значения разных единиц оригинала могут передаваться одной и той же единицей перевода. При этом в ряде случаев перевод утрачивает выразительность оригинала, в других -обогащает его дополнительными смыслами, не меняя кардинально исходное содержание.

В этом нет противоречия: обращение к оригиналу не только позволяет прояснить смысл отрывка, но и в большинстве случаев оправдывает выбор переводчика (последнее справедливо лишь в отношении указанных - весьма авторитетных - переводов и не относится ко многим современным библейским переводам, позволяющим во многих случаях значительные отступления от оригинала).

В работе были также исследованы фразеологические средства изображения человека в исследуемых переводах - Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера. Выявленные методом сплошной выборки фразеологические единицы были распределены по тем же группам, что и лексические. При этом наполнение групп оказалось неравномерным: большинство фразеологизмов, выражая значение качественной характеристики лица, вошли в группу «качества характера». Нами был проведен сопоставительный анализ использования библейских фразеологизмов в «классических» и современных переводах Библии и межъязыковой сопоставительный анализ устойчивых выражений в английском и немецком переводе Библии, выявивший схождения и расхождения на лексическом и грамматическом уровне и в целом подтверждающий преемственность по крайней мере наиболее известной части библейской фразеологии в большинстве переводов.

К сопоставлению были также привлечены переиздания Библии короля Якова, выходящие под иными названиями (Revised Version, American Standard Version, King James Bible XXI, New King James Bible) и различные редакции Библии Мартина Лютера (1534, 1545, 1912 и 1984 гг). Кроме того, текст основных исследуемых библейских переводов (Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера) был сопоставлен с текстами других английских и немецких переводов Библии XIX-XX вв. (The Bible in Basic English, The Darby Bible, Good News Bible, The Rabbinic Bible, The English Translation of the Septuagint, New International Version Anglo-Rheimish Bible for Catholics, The Webster Bible, Weymouth New Testament, Young's Literal Translation, katholische Bibelübersetzung von J.F.Allioli, Bengel Neue Testament, Elberfelder Bibel, Gute Nachricht Bibel, Schlachter Bibel). Степень выявленных лексических и грамматических несоответствий между переводами менялась в широких пределах - от незначительных расхождений до глубоких различий концептуального характера, что привело к определенным модификациям языкового образа человека в английских и немецких переводах Библии.

Проделанная работа позволяет сделать следующие выводы:

1 .Языковой образ человека в Библии, понимаемый как вербализованная часть макроконцепта "человек", представляет собой сложную и подвижную структуру. Основу ее составляют канонические христианские представления о природе человека, его психофизической организации, мыслях, чувствах, характере, воле, вере. Вместе с тем отдельные детали образа могут не совпадать с представлениями о человеке, принятыми в христианской антропологии.

2. Языковой образ человека в Библии сходен с другими образами человека по своей структуре и отличается от них своим наполнением. Его специфика видится нам не в наборе определенных признаков, а в языковом их воплощении. Средства языкового выражения антропоцентричных концептов, рассмотренные на ограниченном материале конкретного перевода и сопоставленные с аналогичными средствами других переводов, представляют интерес для лингвиста.

Можно утверждать, что языковой образ человека в Библии целостен, но это целостность не самого объекта, а его описания. Целостность языкового образа библейского человека в пределах одного перевода строится на возможности характеризации самых разных персонажей однотипными языковыми средствами, на семантических (синонимических, антонимических, родо-видовых) отношениях между словами, создающими в совокупности своих словоупотреблений языковой образ. Целостность языкового образа человека не исключает различной, даже противоположной трактовки отдельных фактов в Ветхом и Новом Завете.

3. Языковые образы человека, моделируемые по данным Библии короля Якова и Библии Мартина Лютера, в значительной степени не совпадают с первоисточниками. Семантико-функциональные соответствия между единицами первоисточников и переводов наблюдаются при передаче соматизмов, а также некоторых абстрактных понятий, содержание которых окончательно формируется только в Новом Завете.

В ходе лексико-контекстуального апплицирования лексики переводов на первоисточники и реапплицирования контекстов первоисточников на переводы обнаружены значительные расхождения между переводами и первоисточниками в таких концептуальных областях, как «жизнь как физическое и духовное существование», «эмоции», «качества характера», «мыслительная деятельность», «воля». Основные расхождения сводятся к следующему:

1) концепты "life", "Leben" ("жизнь") и "soul", "Seele" ("душа") приобретают в переводах принципиально иной план выражения по сравнению с первоисточниками;

2) символика соматизмов, широко представленная в первоисточниках, не всегда сохраняется в переводах;

3) метафорическая образность лексики первоисточников, в первую очередь Ветхого Завета, во многих случаях утрачивается при переводе. Абстрактная лексика присутствует в переводах в большей мере по сравнению с первоисточниками;

4) переводы оказываются не в состоянии передать лексическое богатство первоисточников в таких областях, как «эмоции» и «качества характера», что приводит к некоторому обеднению языкового образа человека;

5) концептуальная область «разум, мыслительная деятельность», напротив, представлена в переводах разнообразнее, чем в первоисточниках, что может косвенно свидетельствовать о растущем рационализме английского и немецкого национального мышления.

О значительных концептуальных различиях между первоисточниками и переводами говорит большое число эквивалентов типа III - отсутствие семантического тождества ключевых слов при структурно-семантическом тождестве контекстов. Как правило, единицы первоисточников охватывают в силу полисемии, создаваемой множественными метафорическими переносами, более широкие референтные области, тогда как у единиц переводов объем понятия оказывается более узким, единица перевода приобретает специализированное значение. По-видимому, при сопоставлении лексики первоисточников и переводов преобладает именно этот тип эквивалентности. В отдельных тематических группах с четко очерченными референтными областями также часты эквиваленты типа I (семантическое тождество ключевых слов при структурно-семантическом тождестве контекстов). Эквиваленты типа II (семантическое тождество ключевых слов при отсутствии структурно-семантического тождества контекстов) говорят о небольших отклонениях от первоисточника, не оказывающих значительного влияния на исходный смысл.

4. Между Библией короля Якова и Библией Мартина Лютера также наблюдаются определенные расхождения в языковом образе человека. Поскольку Библия короля Якова в большей степени следует структурно-семантической организации первоисточника, в языковом образе человека, представленном в этом переводе, полнее передана символика оригинала, в большей мере соблюдаются частеречные соответствия; номинирующие концепт единицы чаще «перенимают» семантическую структуру соответствующих единиц первоисточника. Напротив, для Библии Мартина Лютера характерны большие расхождения с оригиналом на лексическом и грамматическом уровнях, частеречные несоответствия, устранение многих метонимических обозначений.

Языковые образы человека в сопоставляемых переводах различны:

1) по своему лексическому наполнению: в Библии Мартина Лютера языковой образ представлен несколько более разнообразными средствами по сравнению с Библией короля Якова;

2) стилистической принадлежности используемой лексики: возвышенный стиль лексики Библии короля Якова при общей стилевой нивелированности перевода делает языковой образ человека преувеличенно контрастным, тогда как стилевое разнообразие Лютеровской Библии и значительная стилистическая дифференцированность ее лексики позволяют вводить в языковой образ человека большее количество дополнительных смысловых оттенков;

3) соотношению с лексикой первоисточников: английские единицы приобретают в библейском контексте не свойственные им до этого значения, воспроизводя семантическую структуру единиц оригинала; немецким единицам это свойственно в гораздо меньшей степени.

Тем не менее лексические и стоящие за ними концептуальные различия между двумя разновидностями языкового образа человека в переводах гораздо менее существенны, чем различия между языковыми образами человека в первоисточниках и переводах, и это подтверждается характером межъязыковой эквивалентности единиц. Между единицами двух переводов, номинирующими указанные концепты, обнаруживаются в основном отношения эквивалентности типа I (семантическое тождество ключевых слов при структурно-семантическом тождестве контекстов) и типа II (семантическое тождество ключевых слов при отсутствии структурно-семантического тождества контекстов); редко - типа III (отсутствие семантического тождества ключевых слов при структурно-семантическом тождестве контекстов) и типа IV (отсутствие семантического тождества ключевых слов и отсутствие структурно-семантического тождества контекстов).

Поскольку Библия короля Якова и Библия Мартина Лютера являются переводами на близкородственные языки, строятся на одних и тех же источниках, созданы приблизительно в одну и ту же реформационную и постреформационную эпоху, обладают значительной конфессиональной общностью, можно утверждать, что на специфику библейского перевода лингвистические факторы оказывают меньшее влияние, чем экстралингвистические факторы социально-культурного, исторического и религиозного характера.

5. Английские и немецкие библейские переводы Х1Х-ХХ вв. также вносят определенные модификации в языковой образ библейского человека по сравнению как с первоисточниками, так и с Библией короля Якова и Библией Мартина Лютера. Между переводами даже на один язык далеко не всегда существует преемственность; выполненные в соответствии с различными принципами и требованиями, они обнаруживают значительные лексические и грамматические расхождения, за которыми стоит разное понимание библейского текста. Различная социально-культурная обстановка эпохи, конфессиональные различия, личностные особенности и установки переводчика могут делать библейские переводы на один язык в определенной степени разобщенными. Таким образом, и в этом случае экстралингвистические факторы оказываются сильнее лингвистических, а культурные сходства и различия в образах человека - сильнее языковых. Тем не менее лексические (и стоящие за ними концептуальные) различия между двумя разновидностями языкового образа в переводах не должны быть абсолютизированы.

Итак, исследование языкового образа библейского человека доказывает возможность моделирования фрагментов библейской картины мира. При этом налицо несовпадение библейской когнитивной картины мира, заданной первоисточниками, и библейских языковых картин мира, представленных в переводах. Возможность или же невозможность моделирования целостных библейских языковых картин мира в переводах - дело дальнейших исследований.

Языковой образ человека в Библии сходен с другими образами человека по своей структуре и отличается от них своим наполнением. Его специфика видится нам не в наборе определенных признаков (человек в Библии, как и всякий человек, испытывает те же эмоции, так же принимает решения, так же или почти так же взаимодействует со своим окружением), а

342 в языковом их воплощении. Средства языкового выражения антропоцентричных концептов, рассмотренные на ограниченном материале конкретного перевода и сопоставленные с аналогичными средствами других переводов, представляют интерес для лингвиста.

Таким образом, языковой образ человека в Библии имеет право на существование именно как модель, удобная для описания лексики. Ему присущи отвлеченность от образов конкретных персонажей, целостность, обусловленная смысловыми связями слов в системе языка и в системе текста.

Исследование языкового образа библейского человека доказывает возможность моделирования фрагментов библейской картины мира, зафиксированной в определенном переводе. При этом налицо несовпадение библейской концептуальной картины мира и библейских языковых картин мира. Возможность или же невозможность моделирования целостной библейской языковой картины мира в каком-либо переводе - дело дальнейших исследований.

343

Список литературы диссертационного исследования доктор филологических наук Яковенко, Екатерина Борисовна, 2007 год

1. Переводы Библии. Принятые сокращения:1. На английском языке:

2. ASB American Standard Bible. - USA: Bible Societies, 1901 / www.onlinebible.org

3. ВВЕ The Bible in Basic English, 1965 / www.onlinebible.org

4. DBY The Darby Bible. A Literal translation of the Old Testament (1890) and the New Testament (1884) by John Nelson Darby. Bible Truth Publishers / www.onlinebible.org

5. GNB Good News Bible. Today's English Version. - London, New York: The United Bible Societies, 1982.

6. JPS The Rabbinic Bible prepared by the Jewish Publication Society, 1917., [1955], 1995 /www.onlinebible.org

7. KJB Holy Bible. Authorized King James Version. - USA: World Bible Publishers, 1989. Также в: www.onlinebible.org

8. KJ21 The 21st Century King James Version, 1995 / www. onlinebible. org

9. LXXE The English Translation of the Septuagint by L.C.L.Brenton, 1951., 1988,1999/www.onlinebible.org

10. NIV The New International Version. - London, New York: The United Bible Societies, 1978.

11. NKJB New King James Bible. Thomas Nelson, Inc., 1991., 1995 / www. onlinebible. org

12. RDB Rheims-Douai Bible, or Anglo-Rheimish Bible (for Catholics, translated from the Latin Vulgata). - London: Bible Societies, year not mentioned (ab. 1950).

13. RSV Revised Standard Version, 1947 / www.onlinebible.org

14. WEB Holy Bible in the common version, with amendments of thelanguage by N.Webster. New Haven: Durrie and Peck, 1833 / www. onlinebible. org

15. WEY Weymouth New Testament (New Testament in Modern Speech by R.F.Weymouth), 1912 / www.onlinebible.org

16. YLT Young's Literal Translation of the Holy Bible, 1898 / www. onlinebible. org1. На немецком языке:

17. ALB Bibelübersetzung von J.F.Allioli. - Nürnberg, 1833.

18. BEN Bengel Neue Testament, 1974 / www.onlinebible.org

19. ELB Elberfelder Bibel. - Berlin, 1871. Также в: www. onlinebible. org

20. GUTB Gute Nachricht Bibel. Revidierte Fassung 1997 der "Bibel in heutigem Deutsch". - Stuttgart: Deutsche Bibelgesellschaft, 2000.

21. LUT1912 Die Bibel nach der Übersetzung Martin Luthers, 1912 / www.onlinebible.org

22. LUT1984 Die Bibel nach der Übersetzung Martin Luthers in der revidierten Fassung von 1984. - Berlin; Altenburg: Evangelische Haupt-BibelGesellschaft, 1984., 1991.

23. SCHB Shlachter Bibel (Die Heilige Schrift des Alten und neuen Testaments übersetzt von F.E.Schlachter). Genfer Bibelgesellschaft, 1951 / www. onlinebible. org1. На латинском языке:

24. BSV Biblia Sacra Vulgata. - Stuttgart: Deutsche Bibelgesellschaft,1994.1. На русском языке:

25. РСП Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета канонические в русском переводе. Перепечатано с Синодальногоиздания. Объединенные Библейские Общества, 1993 г.)1. Первоисточники:

26. ВЗ древнееврейский текст // www.onlinebible.org

27. НЗ греческий текст // www.onlinebible.org1.. Работы по лингвистике, религиоведению:

28. Абрамов С.Р. Англоязычные версии Нового Завета как предмет филологической герменевтики. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. СПб., 1995.-23 с.

29. Аврорин В.А. Психология личности. СПб.: Издательство Михайлова В.А., 2001.- 190 с.

30. Аверинцев С.С. Символ // Краткая литературная энциклопедия. -М.: Сов. энциклопедия, 1971. Т.6. - С.826-831.

31. Алексеев A.A. Текстология славянской Библии. СПб.: ДБ, 1999. - 254 с.

32. Ананьев Б.Г. О проблемах современного человекознания. М.: Наука, 1977.-379 с.

33. Антология концептов / Под ред. В.И.Карасика, И.А.Стернина. T.III. Волгоград: Парадигма, 2005.

34. Антонян Ю.М. Миф и вечность. М.: Логос, 1991. - 463 с.

35. Апресян В.Ю. Начало после конца: глаголы оживать и воскресать II Логический анализ языка. Семантика начала и конца. М.: Индрик, 2002. - С. 19-26.

36. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. М.: Наука, 1974. - 367 с.

37. Апресян Ю.Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Вопросы языкознания. 1995. - № 1. - С. 37-67.

38. Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русскогоязыков. Л.: Просвещение, 1979. - 260 с.

39. Арапович Б. Новые переводы Библии на языки народов России и ближнего зарубежья // Известия РАН. СПЯ. 1995. - Т.54, № 2. - С.65-68.

40. Арутюнова Н.Д. Введение // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке / М.: Индрик, 1999а. - С. 3-10.

41. Арутюнова Н.Д. Вступление. В целом о целом. Время и пространство в концептуализации действительности // Логический анализ языка. Семантика начала и конца. М.: Индрик, 2002. - С. 3-18.

42. Арутюнова Н.Д. Истина. Добро. Красота: Взаимодействие концептов // Логический анализ языка. Языки эстетики: Концептуальные поля прекрасного и безобразного. М.: Индрик, 2004. - С.5-29.

43. Арутюнова Н.Д. Метафора и дискурс // Теория метафоры. М.: Прогресс, 1990. -С.5-32.

44. Арутюнова Н.Д. О стыде и совести // Логический анализ языка. Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000. -С.54-78.

45. Арутюнова Н.Д. От образа к знаку // Мышление, когнитивные науки, искусственный интеллект. М.: Центральный совет философских (методологических) семинаров при Президиуме АН СССР, 1988а. - С. 147162.

46. Арутюнова Н.Д. Роль словообразования в формировании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке. Язык и картина мира. -М.: Наука, 19886. С.141-172.

47. Арутюнова Н.Д. Типы языковых значений: Оценка, событие, факт. -М.: Наука, 1988в.-339 с.

48. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. 2-е изд. - М.: Языки русской культуры, 19996. - 896 с.

49. Асмолов А.Г. Психология личности: Принципы общепсихологического анализа. М.: Смысл, 2001. - 416 с.

50. Ауэрбах Э. Мимесис. Изображение действительности в западноевропейской литературе. Пер. с нем. -М.: Прогресс, 1976. 555 с.

51. Бабенко JI.Г., Казарин Ю.В. Лингвистический анализ художественного текста. М.: Флинта; Наука, 2006. - 495 с.

52. Бабушкин А.П. Типы концептов в лексико-фразео-логической семантике языка. Воронеж: ВГУ, 1996. - 104 с.

53. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. Знаковые сущности вещных сущностей // Язык система, язык - текст, язык - способность: К 60-летию Ю.Н.Караулова. - М.: Ин-т русского языка РАН, 1995. - С. 80-90.

54. Баранов А.Н., Добровольский Д.О. «Начало» и «конец» в русской идиоматике // Логический анализ языка. Семантика начала и конца. М.: Индрик, 2002.-С. 27-35.

55. Бархударов Л.С. Язык и перевод. М.: Международные отношения, 1975. - 237 с.

56. Бетехтина Е.Н. Фразеологизмы с библейскими именами (в русском и английском языках). СПб.: Изд-во Санкт-Петербургского университета, 1999. - 172 с.

57. Беляевская Е.Г. Семантика слова. М.: Высшая школа, 1987.128 с.

58. Беляевская Е.Г. Семантическая структура слова в номинативном и коммуникативном аспектах (Когнитивные основания формирования и функционирования семантической структуры слова). Дисс. . докт. филол. наук. М., 1992.-401 с.

59. Бикман Д., Келлоу Д. Не искажая слова Божьего. Принципы перевода и семантического анализа Библии. Пер. с англ. СПб.: Hoax, 1994. - 449 с.

60. Бобков К.В., Шевцов Е.В. Символ и духовный опыт православия. -М.: Изан, 1996.-312 с.

61. Болдырев Н.Н. Концептуальное пространство когнитивной лингвистики // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. - № 1. - С.18-36.

62. Братусь Б.С. К проблеме человека в психологии // Психология личности. Сборник статей. -М.: ООО «Вопросы психологии», 2001. С. 177192. (Репринт: Вопросы психологии. 1997. - № 5).

63. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Перемещение в пространстве как метафора эмоций // Логический анализ языка. Языки пространств. М.: Языки русской культуры, 2000. - С.277-288.

64. Булыгина Т.В., Шмелев А.Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Языки русской культуры, 1997- 576 с.

65. Ваард, де Я., Найда Ю. На новых языках заговорят. Пер. с англ. -СПб.: Российское Библейское Общество, 1998. 271 с.

66. Вайнгрин Дж. Введение в текстологию Ветхого Завета. Пер. с англ. М.: ББИ, 2002. - 110 с.

67. Введение в когнитивную лингвистику. Под ред. М.В.Пименовой. Кемерово: Кузбассвузиздат, 2005. - 220 с.

68. Вежбицкая А. Сопоставление культур через посредство лексики и прагматики. М.: Языки славянской культуры, 2001. - 272 с.

69. Вейш Я.Я. Религия и церковь в Англии. М.: Наука, 1976. - 183 с.

70. Вендина Т.И. Категории этики как количественные определители в языке русской традиционной духовной культуры // Логический анализ языка. Квантификативный аспект языка. М.: Индрик, 2005. - С.576-586.

71. Вендина Т.И. Прекрасное и безобразное в русской традиционной духовной культуре // Логический анализ языка. Языки эстетики: Концептуальные поля прекрасного и безобразного. М.: Индрик, 2004. -С.143-161.

72. Вендина Т.И. Средневековый человек в зеркале русского языка. -М.: Индрик, 2002. 336 с.

73. Верещагин Е.М. Библеистика для всех. М.: Наука, 2000а. - 281 с.

74. Верещагин Е.М. Об относительности мирской этической нормы // Логический анализ языка. Языки этики. М.: Языки русской культуры, 20006.-С. 235-245.

75. Верещагин Е.М. Слава (=ТПЭ, 56£а): богословская этика в древнейшей славяно-русской гимнографии? // Логический анализ языка.

76. Языки эстетики: Концептуальные поля прекрасного и безобразного. М.: Индрик, 2004. - С. 37-52.

77. Виноградов B.C. Лексические вопросы перевода художественной прозы. М.: МГУ, 1978. - 173 с.

78. Вишев И.В. Проблема личного бессмертия. Новосибирск: Наука, 1990.-248 с.

79. Вольф Е.М. Эмоциональные состояния и их представление в языке // Логический анализ языка. Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. М.: Наука, 1989. - С.55-75.

80. Воркачев С.Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа. Краснодар: Изд-во Кубанского гос. техн. ун-та, 2002. - 142 с.

81. Вышеславцев Б.П. Сердце в христианской и индийской мистике // Вопросы философии. 1990. - № 4. - С.67-82.

82. Гак В.Г. Актантная структура грехов и добродетелей//Логический анализ языка. Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 90-96.

83. Гак В.Г. О контрастивной лингвистике // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXV. -М.: Прогресс, 1989. С.5-17.

84. Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. М.: Просвещение, 1983. - 287 с.

85. Гальперин И.Р. Текст как объект лингвистического описания. М.: Наука, 1987. - 140 с.

86. Гараджа В.И. Религиоведение. Учебное пособие. 2-е изд., доп. -М.: Аспект Пресс, 1995. - 351 с.

87. Гарбовский Н.К. Теория перевода. М.: Изд-во МГУ, 2004 - 544 с.

88. Гаспаров Б.М. Язык, память, образ. Лингвистика языкового существования. -М.: Новое литературное обозрение, 1996. 352 с.

89. Гарин И.И. Лютер. Харьков: Фолио, 1994. - 286 с.

90. Горбачевский A.A. О соотношении между понятиями «буквальный» и «адекватный» перевод // Перевод Библии. Лингвистические,историко-культурные и богословские аспекты. М.: Институт перевода Библии, 1996. - С.135-144.

91. Грановская Л.М. Библейские фразеологизмы: опыт словаря // Русская речь. М., 1998. - № 3. - С.70-76.

92. Григорий Богослов. Собрание творений: В 2 т. Т.1. Минск: Харвест, М.: АСТ, 2000. - 832 с.

93. Григорий Нисский. О цели жизни по Богу и об истинном подвижничестве // Творения древних отцов-подвижников. М.: Мартис, 1997.-С. 143-171.

94. Григорьян Б.Т. Философия о сущности человека. М.: Политиздат, 1973. - 320 с.

95. Гумбольдт В. фон. Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. - 397 с.

96. Гуревич А.Я. Категории средневековой культуры. 2-е изд. М.: Искусство, 1984. - 350 с.

97. Гуревич П.С. Социальная мифология. -М., 1983. 173 с.

98. Гухман М.М. От языка немецкой народности к немецкому национальному языку. 4.2. М.: Изд-во АН СССР, 1959. - 204 с.

99. Демьянков В.З. Когнитивизм, когниция, язык и лингвистическая теория // Язык и структуры представления знаний. Сборник научно-аналитических обзоров. М.: ИНИОН РАН, 1992. - С.39-77.

100. Демьянков В.З. Когнитивная лингвистика как разновидность интерпретирующего подхода // Вопросы языкознания. 1994. - № 4. - С. 17-33.

101. Демьянков В.З. Пленительная красота // Логический анализ языка. Языки эстетики: Концептуальные поля прекрасного и безобразного. М.: Индрик, 2004. - С. 169-208.

102. Демьянков В.З. Понятие и концепт в художественной литературе и в научном языке // Вопросы филологии. 2001. - № 1(7). - С.35-47.

103. Джемс В. Многообразие религиозного опыта. Пер. с англ.

104. Репринты, изд. 1910 г. СПб.: Андреев и сыновья, 1992. - 418 с.

105. Дмитровская М.А. Знание и мнение: образ мира, образ человека // Логический анализ языка. Знание и мнение. М.: Наука, 1988. - С. 6-18.

106. Дмитровская М.А.Философия памяти // Логический анализ языка. Культурные концепты. М., Наука, 1991. - С.78-85.

107. Ефремова М.Ю. Библейская образность в английской драме елизаветинского периода. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1999. -16 с.

108. Жавнерович A.B. Дихотомии «первого последнего», «начала -конца» в святоотеческой традиции // Логический анализ языка. Семантика начала и конца. - М.: Индрик, 2002. - С. 601-607.

109. Жданова Л.А., Ревзина О.Г. «Культурное слово» милосердие // Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1991. - С. 56-61.

110. Залевская A.A. Текст и его понимание. Тверь: Тверской гос. университет, 2001. - 177 с.

111. Изард К.Э. Психология эмоций. М.; СПб.: Питер, 2006. - 464 с.

112. Иванова Л.Ю. Проблема дезархаизации текста (на примере переводов Библии на французский язык). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1996. 16 с.

113. Ивойлова Н.Ю. Строй текста современной христианской проповеди (На материале английского языка). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 2003. - 17 с.

114. Иоанн Дамаскин. О свойствах двух природ в едином Христе // Творения преподобного Иоанна Дамаскина. М.: Мартис, 1997. - С.82-118.

115. Камчатнов A.M. История и герменевтика славянской Библии. М.: Наука, 1998. - 220 с.

116. Карасик В.И. Религиозный дискурс // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики. Волгоград: Перемена, 1999. - С. 5-19.

117. Карасик В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М., Гнозис, 2004. - 390 с.

118. Карсавин Л.П. Святые отцы и учители церкви. М.: Изд-во МГУ, 1994.- 176 с.

119. Кацнельсон С.Д. Содержание слова, значение и обозначение. М., Л.: Наука, 1965. - 111 с.

120. Клобуков П.Е. Историко-семасиологическое исследование лексико-семантического поля "отрицательные эмоции" в нидерландском языке (на материале переводов библейских текстов). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. М., 1998. - 20 с.

121. Ковалев А.Г. Психология личности. М.: Просвещение, 1970.391 с.

122. Колшанский Г.В. Объективная картина мира в познании и языке. -М.: Наука, 1990. 103 с.

123. Комиссаров В.Н. Лингвистика перевода. М.: Международные отношения, 1980. - 166 с.

124. Комиссаров В.Н. Слово о переводе. М.: Международные отношения, 1973.-214с.

125. Комлев Н.Г. Компоненты содержательной структуры слова. М.: Изд-во Московского университета, 1969. - 192 с.

126. Конурбаев М.Э. Библия короля Иакова в лингвистическом освещении. М.: Диалог - МГУ, 1998. - 69 с.

127. Козаржевский А.Ч. Источниковедческие проблемы раннехристианской литературы. М.: МГУ: 1983. - 143 с.

128. Кошелев А.Д. О языковом концепте "долг" // Логический анализязыка. Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 119-124.

129. Кравченко A.B. Знак, значение, Знание. Очерк когнитивной философии. Иркутск: Издательство обл. типографии № 1, 2001. - 261 с.

130. Красавский H.A. Эмоциональные концепты в немецкой и русской лингвокультурах. Волгоград: Перемена, 2001. - 495 с.

131. Красных В.В. «Свой» среди «чужих»: миф или реальность? М.: Гнозис, 2003. - 375 с.

132. Кремнева A.B. Функционирование библейского мифа как прецедентного текста (на материале произведений Джона Стейнбека). Автореф. дисс. . канд. филол. наук. Барнаул, 1999. -24 с.

133. Крывелев И.А. Библия: историко-критический анализ. М.: Политиздат, 1985. - 255 с.

134. Крывелев И.А. История религий. Т.1. 2-е изд. - М.: Мысль, 1988. - 446 с.

135. Крывелев И.А. Критика религиозного учения о бессмертии. М.: Наука, 1976. - 176 с.

136. Кубрякова Е.С., Демьянков В.З., Панкрац Ю.Г., Лузина Л.Г. Краткий словарь когнитивных терминов. Под общей редакцией Е.С.Кубряковой. М.: Филологический факультет МГУ, 1996. - 245 с.

137. Кубрякова Е.С. Начальные этапы становления когнитивизма: лингвистика психология - когнитивная наука // Вопросы языкознания. -1994.-№ 4.-С. 34-47.

138. Кубрякова Е.С. Об одном фрагменте концептуального анализа слова «память» // Концептуальный анализ: методы, результаты, перспективы. Тезисы конференции. М.: Институт языкознания АН ССР, 1990. - С. 46.

139. Кубрякова Е.С. Проблемы представления знаний в современной науке и роль лингвистики в решении этих проблем // Язык и структуры представления знаний. Сборник научно-аналитических обзоров. М.: ИНИОН РАН, 1992. - С.4-38.

140. Кубрякова Е.С. Роль словообразования в формировании языковойкартины мира // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Б.А.Серебренников, Е.С.Кубрякова, В.И.Постовалова, В.Н.Телия. A.A. Уфимцева. -М.: Наука, 1988. С. 141-172.

141. Кубрякова Е.С. Об установках когнитивной науки и актуальных проблемах когнитивной лингвистики // Вопросы когнитивной лингвистики. -2004. -№1.-С.6-17.

142. Кунин A.B. Курс фразеологии современного английского языка. -М.: Высшая школа; Феникс, 1996, 381 с.

143. Лакофф Дж. Мышление в зеркале интенсификаторов // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. М.: Прогресс, 1988. - С.12-51.

144. Латышев Л.К. Курс перевода (эквивалентность перевода и способы ее достижения). М.: Международные отношения, 1981. - 246 с.

145. Левинская H.A. Деяния апостолов. Историко-филологический комментарий. М.: ББИ, 1999. - 307 с.

146. Левонтина И.Б. "Звездное небо над головой" // Логический анализ языка. Истина и истинность в культуре и языке. М.: Наука, 1995. - С.32-35.

147. Левонтина И.Б. Homo piger // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. М., 1999. С.105-113.

148. Лейбниц В.М. Модели мира и образ человека. Критический анализ идей Римского клуба. М.: Политиздат, 1982. - 255 с.

149. Литературная энциклопедия терминов и понятий. Гл. ред. и сост. А.Н.Николюкин. М.: Интелвак, 2001. - 1596 с.

150. Лихачев Д.С. Концептосфера русского языка // ИРАН СЛЯ. 1994. - № 4. - С.3-9.

151. Лосев А.Ф. Знак. Символ. Миф. М.: Издательство Московского университета, 1982. - 479 с.

152. Лосев А.Ф. Логика символа // Философия. Мифология. Культура. -М., Политиздат, 1991. С. 247-274.

153. Лосев А.Ф. Символ // Философская энциклопедия. М.: Советская энциклопедия, 1970. - Т.5. - С. 10-11.

154. Лука, архиепископ (Войно-Ясенецкий В.Ф.). Дух, душа, тело. М.: Издательство Московской епархии, без указания года. - 161 с.

155. Ляпин С.Х. Концептология: к становлению подхода // Концепты: Научн. труды Центроконцепта. Вып. 1. - Архангельск: Изд-во Поморского ун-та, 1997а.-С.11-35.

156. Ляпин С.Х. Концептологическая формула факта // Концепты: Научн. труды Центроконцепта. Вып. 2. - Архангельск: Изд-во Поморского ун-та, 19976.-С.5-71.

157. Макеева И.И. Бяше же лицьмъ красьнъ. (Эстетическая оценка в древнерусском словесном портрете) // Логический анализ языка. Языки эстетики: Концептуальные поля прекрасного и безобразного. М.: Индрик, 2004. - С.428-436.

158. Матвеенко В.А. Красота мира в древнерусских религиозных контекстах // Логический анализ языка. Языки эстетики: Концептуальные поля прекрасного и безобразного. М.: Индрик, 2004. - С.64-78.

159. Матвеенко В.А. Начало как продолжение и конец как исполнение (на материале старо- и церковнославянского языка) // Логический анализ языка. Семантика начала и конца. М.: Индрик, 2002. - С. 96-108.

160. Мелетинский Е.М. Поэтика мифа. М.: Наука, 1976. - 406 с.

161. Мецгер Б.М. Ранние переводы Библии. История, ограничения. Пер. с англ. Oxford: Carendon Press; M.: ББИ, 2002. - 530 с.

162. Мечковская Н.Б. Концепты «начало» и «конец»: тождество, антонимия, асимметричность // Логический анализ языка. Семантика начала и конца. М.: Индрик, 2002. - С. 109-120.

163. Мечковская Н.Б. Язык и религия. Учебное пособие. М.: Агентство «ФАИР», 1998. - 352 с.

164. Никитин М.В. Лексическое значение в слове и словосочетании. -Владимир: Владимирский гос. пед. ин-т, 1974. 222 с.

165. Никитина С.Е. О концептуальном анализе в народной культуре // Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1991. - С.117.123.

166. Никитина С.Е. Сердце и душа фольклорного человека // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. М., 1999. -С.26-38.

167. Никонов К.И. Современная христианская антропология. М.: Издательство МГУ, 1983.- 184 с.

168. Никуличева Д.Б. Синтагматические отношения в континентальных скандинавских языках (Контрастивный анализ). М.; С.-Пб: Б.С.К., 2000. -400 с.

169. Новиков Л.А. Искусство слова. М.: Педагогика, 1991. -144 с.

170. Панова Л.Г. Грех как религиозный концепт // Логический анализ языка. Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 167-177.

171. Петров В.В., Герасимов В.И. На пути к когнитивной модели языка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. М.: Прогресс, 1988. - С. 5-11.

172. Пеньковский A.B. Радость и удовольствие в представлении русского языка // Логический анализ языка: Культурные концепты. М.: Наука, 1991. - С.148-155.

173. Перевод Библии. Введение в принципы перевода. Сост. К.Барнуэлл. Пер. с англ. Bürbach; Holzhausen: Summer Institute of Linguistics, 1990.-269 p.

174. Перевод Библии. Лингвистические, историко-культурные и богословские аспекты. М.: Институт перевода Библии, 1996. - 230 с.

175. Пименов Е.А. Любовь в немецкой и русской концептуальной системах // Новое в когнитивной лингвистике. Вып. 8. Серия «Концептуальные исследования». Кемерово: КемГУ, 2006. - С.892-898.

176. Пименова М.В. Душа и дух. Особенности концептуализации. -Кемерово: ИПК «Графика», 2004. 386 с.

177. Пименова М.В. Концепты внутреннего мира (русско-английские соответствия). Дисс. . докт. филол. наук. СПб., 2001. - 497 с.

178. Питирим, Митрополит Волоколамский и Юрьевский. Тело, душа и совесть (Учение о человеке в христианской традиции и современность) // О человеческом в человеке. М.: Политиздат, 1991. - С.343-358.

179. Платонов К.К. Структура и развитие личности. М.: Наука, 1986. -255 с.

180. Полубиченко JI.B. Новые переводы Библии и англо-американское влияние на русский язык // Россия и Запад: диалог культур. Вып. 2. М.: МГУ, 1995. С.73-83.

181. Полубиченко JI.B., Кузнецова Е.В. Типология библеизмов как часть английской литературной традиции // Вестник МГУ. Серия 9. Филология. 1987. - С.20-26.

182. Попова З.Д., Стернин И.А. К методологии лингво-когнитивного анализа // Филология и культура: Материалы III-й Междунар. научн. конф-и. 4.2. Тамбов: Изд-во ТГУ, 2001. - С.19-22.

183. Попова З.Д., Стернин И.А. Семантико-когнитивный анализ языка. Воронеж: Изд-во ВГУ, 2006. - 226 с.

184. Постовалова В.И. Картина мира в деятельности человека // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Б.А.Серебренников, Е.С.Кубрякова, В.И.Постовалова, В.Н.Телия. A.A. Уфимцева. М.: Наука, 1988.-С.8-69.

185. Постовал ова В.И. Начало и конец в православном миросозерцании // Логический анализ языка. Семантика начала и конца М.: Индрик, 2002. -С. 608-632.

186. Постовалова В.И. Существует ли языковая картина мира? // Язык как коммуникативная деятельность человека. Сборник научных трудов МГПИИЯ. Вып. 284.-М., 1987. С.65-72.

187. Рахилина Е.В. Когнитивная семантика: история, персоналии, идеи, результаты // Семиотика и информатика. Вып. 36. - М., 1998. - С.274-323.

188. Рахилина Е.В. О тенденциях в развитии когнитивной семантики // Известия РАН. Серия литературы и языка. 2000. - Т.59, № 3. - С.3-15.

189. Религиоведение. Учебное пособие/ Под ред. И.Н.Яблокова. М.: Высшая школа, 1994. - 367 с.

190. Рецкер Я.И. Теория перевода и переводческая практика. М.: Международные отношения, 1974. -215 с.

191. Рижский М.И. История переводов Библии в России. Новосибирск: Наука, 1978.-208 с.

192. Розина Р.И. Человек и личность в языке // Логический анализ языка. Культурные концепты. М.: Наука, 1991. - С.52-56.

193. Самыгин С.И., Нечипуренко В.И., Полонская И.Н. Религиоведение: социология и психология религии. Ростов-на-Дону: Феникс, 1996.-672 с.

194. Рубинштейн С.Л. Теоретические вопросы психологии и проблема личности // Психология личности. Сборник статей. М.: ООО «Вопросы психологии», 2001. - С.5-12.

195. Свенцицкая И.П. Раннее христианство: Страницы истории. М.: Политиздат, 1987. - 335 с.

196. Святые отцы о Боге и вере. Сост. протоиер. М.Дронов. М.: Воскресная школа, 1991. - 64 с.

197. Селезнев М.Г. Textus receptus, критический текст Нового завета и «текст большинства» // Мир Библии. 1993. - № 1. - С.102-103.

198. Селиверстова О.Н. "Когнитивная" и "концептуальная" лингвистика // Язык и культура: факты и ценности: К 70-летию Ю.С.Степанова. -М.: Языки славянской культуры, 2001. С.293-307.

199. Семенюк H.H. Очерки по исторической стилистике немецкого языка. М.: Институт языкознания РАН, Институт иностранных языков, 2000. 183 с.

200. Серебренников Б.А. О материалистическом подходе к явлениям языка. М.: Наука, 1983. - 319 с.

201. Соссюр Ф. де. Заметки по общей лингвистике. М.: Прогресс, 1990. - 274 с.

202. Стеблин-Каменский М.И. Миф. Л.: Наука, 1976. - 102 с.

203. Степаненко В.А. Слово / Logos / Имя имена - концепт - слова (сравнительно-типологический анализ концепта «Душа. Seele. Soul» на материале русского, немецкого и английского языков). - Иркутск: ИГЛУ, 2006. - 309 с.

204. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. М.: Языки русской культуры, 1997. - 824 с.

205. Степанов Ю.С. Понятие // Языкознание. Большой энциклопедический словарь / Гл. ред. В.Н.Ярцева. 2-е изд. - М.: Большая российская энциклопедия, 1998. - С. 383-385.

206. Степанов Ю.С. Язык и метод. К современной философии языка. -М.: Языки русской культуры, 1998. 784 с.

207. Стернин И. А. Когнитивная интерпретация в лингвокогнитивных исследованиях // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. - № 1. - С.65-69.

208. Стернин И.А. Концепты предмет исследования какой науки? // Языковое сознание: содержание и функционирование. Материалы XIII Межд. симпозиума по психолингвистике и теории коммуникации. - М.: Ин-т языкознания РАН; МГЛУ, 2000. - С. 239-240.

209. Стернин И.А. Лексическое значение в языке и речи. Воронеж: Изд-во Воронежского Университета, 1985. - 170 с.

210. Столяров A.A. Патрология и патристика. М.: Канон+ , 2001.120 с.

211. Телия В.Н. Метафоризация и ее роль в создании языковой картины мира // Роль человеческого фактора в языке: Язык и картина мира / Б.А.Серебренников, Е.С.Кубрякова, В.И.Постовалова, В.Н.Телия. A.A. Уфимцева. -М.: Наука, 1988. С. 173-204.

212. Телия В.Н. Первоочередные задачи и методологические проблемы исследования фразеологического состава языка в контексте культуры // Фразеология в контексте культуры. Отв. ред. В.Н.Телия. М.: Языки русской культуры, 1999.-С. 13-24.

213. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты. М.: Языки русской культуры, 1996. -288 с.

214. Телия В.Н. Типы языковых значений. Связанное значение слова в языке. М.: Наука, 1981.-268 с.

215. Тов Э. Текстология Ветхого Завета. Пер. с англ. М.: ББИ, 2000.424 с.

216. Токарчик А. Мифы о бессмертии. М.: Прогресс, 1992. - 240 с.

217. Токарев С.А. Ранние формы религии и их развитие. М.: Наука, 1964.-400 с.

218. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. -М.:Прогресс-Культура, 1995,- 621 с.

219. Топорова Т.В. Семантическая структура древнегерманской модели мира. М.: Радикс, 1994. - 190 с.

220. Туровский В.В. Память в наивной картине мира: забыть, вспомнить, помнить // Логический анализ языка. Культурные концепты. -М.: Наука, 1991. С.91-95.

221. Тэйлор Э. Первобытная культура. М.: Госсоцэкгиз, 1939. - 570 с.

222. Урысон Е.В. Голос разума и голос совести // Логический анализ языка. Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000. - С. 184-189.

223. Урысон E.B. Дух и душа: к реконструкции архаичных представлений о человеке // Логический анализ языка. Образ человека в культуре и языке. М., 1999. С. 11-25.

224. Урысон Е.В. Фундаментальные способности человека и «наивная анатомия» //Вопросы языкознания. 1995. - № 3. - С.3-16.

225. Урысон Е.В. Эстетическая оценка тела человека в русском языке // Логический анализ языка. Языки эстетики: Концептуальные поля прекрасного и безобразного. М.: Индрик, 2004. - С.471-486.

226. Уфимцева A.A. Лексическое значение (принцип семиологического описания лексики). М.: Наука, 1986. - 240 с.

227. Федоров A.B. Основы общей теории перевода (лингвистические проблемы). 4-е изд. -М.: Высшая школа, 1983. - 303 с.

228. Федотова C.B. Библейский миф как конвенциональный стереотип: экспериментальное исследование. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -Барнаул, 2000. 22 с.

229. Федуленкова Т.Н., Гирич О.В. Некоторые парадигматические особенности фразеологизмов библейского происхождения // Духовные ценности и национальные ин тересы России. Тюмень, 1998. - С. 64-68.

230. Фесенко Т. А. Этноментальный мир человека: Опыт концептуального моделирования. Автореф. дисс. . докт. филол. наук. М., 1999. - 52 с.

231. Фикк У. Будущее библейских переводов и будущее Церкви. Пер. с англ. // Мир Библии. 1993. - № 1. - С.79-83.

232. Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания. Пер. с англ. // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. XXIII. М.: Прогресс, 1988. - С.52-92.

233. Форостенко A.B. Анализ ритмических, лексических и стилистических особенностей современных переводов библейской Притчи о заблудшей овце / The Parable of the Lost Sheep (Лука 15:4-7) // Межкультурная коммуникация и перевод. M.: МОСУ, 2002. - С. 163-168.

234. Форостенко A.B. Типология современных переводов Библии наанглийский язык. Автореф. дисс.канд. филол. наук. М.: МГУ, 2003. 21 с.

235. Франк С. Душа человека. М.: Издание Г.А.Лемана и С.М.Сахарова, 1917.-253 с.

236. Фрэзер Дж.Дж. Золотая ветвь. Исследования магии и религии. -М.: Политиздат, 1986. 703 с.

237. Фрэзер Дж.Дж. Фольклор в Ветхом Завете. Пер. с англ. М.: Политиздат, 1983. - 511 с.

238. Фрумкина P.M. «Теории среднего уровня» в современной лингвистике // Вопросы языкознания. 1996. - № 2. - С.55-67.

239. Хилл К. Английская Библия и революция XVII века. Пер. с англ. -М.:ИВИ РАН, 1998.-489 с.

240. Хостай И.С. Системно-функциональные характеристики фразеологических единиц библейского происхождения в английском языке. Автореф. дисс. . канд. филол. наук. -М., 1997. -23 с.

241. Хроленко А.Т. Основы лингвокультурологии. М.: Флинта; Наука, 2005. - 184 с.

242. Цвиллинг М.Я. Исчерпала ли теория перевода свои возможности? // Вопросы филологии. 2002. - № 1(10). - С.48-51.

243. Цивьян Т.В. Лингвистические основы балканской модели мира. -М.: Наука, 1990. 207 с.

244. Циммерлинг A.B. Этические концепты и семантические поля // Логический анализ языка. Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000. -С. 190-199.

245. Черданцева И.И. Метафора и символ во фразеологических единицах // Метафора в языке и тексте. М.: Наука, 1988. - С.78-92.

246. Шайкевич А.Я. Русская языковая картина мира в ряду других картинок // Московский лингвистический журнал. 2005. - № 2. - С.68-78.

247. Швейцер А.Д. Перевод и лингвистика. М.: Воениздат, 1973.278 с.

248. Шифман И.Ш. Ветхий Завет и его мир. М.: Политиздат, 1987.239 с.

249. Шеховцова Л.Ф. Сравнительный анализ концепции человека в современной психологии и христианской антропологии. СПб: Санкт-Петербургский университет педагогического мастерства, 2000. - 268 с.

250. Шмелев А.Д. Русская языковая модель мира: Материалы к словарю. М.: Языки русской культуры, 2002. - 224 с.

251. Шмелев А.Д. Плюрализм этических систем в свете языковых данных // Логический анализ языка. Языки этики. М.: Языки русской культуры, 2000а. - С.380-389.

252. Шмелев А.Д. «Широта русской души» // Логический анализ языка. Языки пространств. М.: Языки русской культуры, 20006. - С.357-367.

253. Щетинкин В.Е. Пособие по переводу с французского языка на русский. М.: Просвещение, 1987. - 160 с.

254. Юнг Ю.К.Человек и его символы. Проблемы души нашего времени. М.: Прогресс-Универс, 1994. - 329 с.

255. Яворская Г.М. Образ человека в движении (к описанию этноцентрических стереотипов) // Логический анализ языка. Языки динамического мира. Дубна: Межд.ун-т природы, общества и человека, 1999.-С. 304-311.

256. Яковлева Е.С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия. М.: Гнозис, 1994. - 344 с.

257. Ярцева В.Н. Развитие национального литературного английского языка. 2-е, испр. изд. -М.: УРСС, 2000. 288 с.

258. Aland К., Aland В. Der Text des Neuen Testaments: Einführung in die wissenschaftlichen Ausgaben sowie in Theorie und Praxis der modernen Textkritik. Stuttgart: Deutsche Bibelgesellschaft, 1989. - 376 c.

259. Altdeutsche Texte. Ausgewählt und kommentiert von H.Mettke. -Leipzig: VEB Bibliographisches Institut, 1970. 487 S.

260. Barr J. The Semantics of Biblical Language. London; Oxford: Oxford

261. University Press, 1962. 313 p.

262. Bibelfakta for alle. Oslo: Luther Forlag, 1982 - 328 S.

263. Biere B.U. Textverstehen vom hermeneutischen zum kognitivistischen Paradigma // Kognitive Aspekte der Sprache. Akten des 30. Linguistischen Kolloquiums Gdansk 1995. - Linguistische Arbeiten 360. - Max Nimeyer Verlag, 1996. - S. 11-16.

264. Bruce F.F. History of the Bible in English: From the earliest versions. -Guilford, London: Lutterworth Press, 1979. 274 p.

265. Bullinger E.W. Figures of Speech Used in the Bible. Grand Rapids, Michigan: Baker Book House, 1968. 1104 p.

266. Caird G.B. The Language and Imagery of the Bible. London: Duckworth, 1980. - 280 p.

267. The Cambridge History of the Bible. Vol. 2. Cambridge: Cambridge University Press, 1969. - 648 p/

268. Coggan D. The English Bible. London.: F.Mildner & Sons, 1963.43 p.

269. Cognitive Science: An Introduction // N.A.Stillings, M.H.Finnstein, J.L.Garfild et al. Cambridge (Mass.); London: The MIT Press, 1989. - 533 p.

270. Coleman R. New light and truth: The making of the revised English Bible. Oxford: Oxford University Press, Cambridge: Cambridge University Press, 1989.-90 p.

271. Eliade M. Histoire des croyances et idées religieuses: En 2 vol. Vol. II. - Paris: Payot, 1978. - 524 p.

272. Fauconnier G. Espaces mentaux. Aspects de la construction du sens des langues naturelles. Paris: Les éditions de minuit, 1984. - 216 p.

273. Firth R. Symbols: Public and Private. Ithaca; New York.: Cornell University Press, 1973. - 469 p.

274. Folsom M. Lutherische Sprachmuster in der deutschen Bibelsprache// Luthers Sprachschaffen. Gesellschaftliche Grundlagen. Geschichtliche Wirkungen. Referate der internationalen sprachwissenschaftlichen Konferenz Eisenach 21.-25.

275. März 1983. Linguistische Studien. Reihe A. Arbeitberichte. 119/III. - Berlin: Akademie der Wissenschaften der DDR, Zentralinstitut für Sprachwissenschaft, 1984.-S. 65-80.

276. Grierson H. The English Bible. London: Collins, 1947,- 47 p.

277. Harman G. Cognitive science? // The Making og Cognitive Science. Essays in honor of G.A.Miller. Cambridge; New York et al.: Cambridge University Press, 1988. -P.258-268.

278. Hayes P.H. The Logic of Frames // Frame Conceptions and Text Understanding. Berlin; New York: Walter de Gruyter, 1980. P. 46-61.

279. Humboldt W. von. Werke: In 5 Bd. Bd.3. Schriften zur Sprachphilosophie. Berlin: Ritten und Löning, 1963. - 762 S.

280. Jackendoff R. The architecture of the language faculty. Cambridge (Mass.): The MIT Press, 1997. 262 p.

281. Johnson-Laird Ph. On opening the dictionary // The Making og Cognitive Science. Essays in honor of G.A.Miller. Cambridge; New York et al.: Cambridge University Press, 1988. P.186-196.

282. Knobloch J. Sprache und Religion. Bd.I. 1. Der älteste Mythus der Menschheit. 2. Übersetzungsfehler in der Bibel. Heidelberg: Winter, 1979. -79 S.

283. Kotin M.L. Das Weltbild und das Sprachbild in der gotischen BibelÜbersetzung // Kognitive Aspekte der Sprache. Akten des 30. Linguistischen Kolloquiums Gdansk 1995. Linguistische Arbeiten 360. - Max Nimeyer Verlag, 1996.-S. 141-145.

284. Lakoff G. Women, fire and dangerous things: What categories reveal about the mind. Chicago; London: University of Chicago Press, 1987. - 614 p.

285. Lakoff G., Johnson M. Metaphors We Live By. Chicago; London: University of Chicago Press, 1980. - 242 p.

286. Lang J. The concept of psyche: its genesis and evolution // Acta Ethnographica Academiae Scientiarum Hungaricae. Vol. 22 (1-2). - Budapest, 1973.-P. 171-197.

287. Langacker R. Concept, Image and Symbol. The Cognitive Basis of Grammar. Berlin: W. de Gruyter, 1991.

288. Langacker R.W. The contextual basis of cognitive semantics // Language and Conceptualization. Cambridge: Cambridge University Press, 1997. - P.229-252.

289. Lehnert W.G. The Role of Scripts in Understanding // Frame Conceptions and Text Understanding. Berlin; New York: Walter de Gruyter, 1980. -P. 79-95.

290. Levinson S.C. From outer to inner space: linguistic categories and non-linguistic thinking // Language and Conceptualization. Cambridge: Cambridge University Press, 1997. - P. 13-45.

291. Lippert J. Christentum, Volksglaube und Volksbrauch. Geschichtliche Entwicklung ihres Vorstellungsinhaltes. Berlin: Verlag von Thoedor Hofmann, 1882,-696 S.

292. Maccormac Earl R. Metaphor and Myth in Science and Religion. -Durham: Duke University Press, 1976. 176 p.

293. Margot J.-C. Traduire sans trahir. La théorie de la traduction et son application aux textes bibliques. Lausanne: Editions L'Age d'homme, 1979. -389 p.

294. Metzger B.M. A Textual Commentary on the Greek New Testament. A companion volume to the United Bible Societies Greek New Testament. 3rd ed. -London; New York: UBS, 1971. 767 p.

295. Minsky M. A Framework for Representing Knowledge // Frame Conceptions and Text Understanding. Berlin; New York: Walter de Gruyter, 1980. P.1-25.

296. Ogden C.K., Richards I.A. The meaning of meaning. New York; London: Harcourt, 1927. - 363 p.

297. Onians R.B. The origins of the European thought about the body, the mind, the soul, the world, time, and rate. Cambridge; Cambridge University Press, 1954.-583 p.

298. Parker T.M. The English Reformation to 1558. London, Oxford: Oxford University Press, 1966. - 168 p.

299. Quid 2004. Paris: Robert Laffont, 2004. - 2190 p.

300. Rosch E. Human Categorization // Studies in Cross-Cultural Psychology. Vol. 1. -N.Y.: Academic Press, 1977. -P.l-49.

301. The Study of Anglicanism / Ed. by St.Sykes and J.Booty. London: SPCK; Minneapolis: Fortress Press, 1990. - 468 p.

302. Tomlin R.S. Mapping conceptual representations into linguistic representations: the role of attention in grammar // Language and Conceptualization. Cambridge: Cambridge University Press, 1997. - P. 162-189.

303. Thompson C.R. The Bible in English. 1525-1611. Washington: The Folger Shakespeare Library, 1958. - 37 p.

304. Tschirch F. 1200 Jahre deutsche Sprache. Die Entfaltung der deutschen Sprachgestalt in ausgewählten Stücken der Bibelübersetzung vom Ausgang des 8.Jahrhundert bis in die Gegenwart. Berlin: Walter de Gruyter, 1955. - XXIII, 127 S.

305. Waard, de J., Nida E.A. From One Language to Another. Functional Equivalence in Bible Translating. Nashville; Camden; New York; Thomas Nelson Publishers, 1986. - 224 p.

306. Weisgerber J.L. Die geistige Seite der Sprache und ihre Erforschung. -Düsseldorf: Schwann, 1971.-270 S.

307. Weisgerber J.L. Das Gesetz der Sprache. Heidelberg: Quelle & Meyer, 1951.-201 S.

308. Weisgerber J.L. Grundformen sprachlicher Weltgestaltung // Arbeitsgemeinschaft für Forschung des Landes Nordrhein-Westfalen. Heft 105. -Köln; Opladen: Westdeutscher Verlag, 1963. - S.5-35.

309. Wierzbicka A. Cross-Cultural pragmatics: The semantics of human interaction. Berlin; New York: M. de Gruyter, 1991. - 502 p.

310. Wierzbicka A. Lexicography and conceptual analysis. Ann Arbor: Karoma Publishers, 1985. - 368 p.

311. Wierzbicka A. Lingua Mentalis. The semantics of Natural Language. -Sydney; New York; London; Toronto; San Francisco: Academic Press, 1980. -367 p.

312. Wundt W. Völkerpsychologie. Eine Untersuchung der Entwicklungsgesetze von Sprache, Mythus und Sitte. Bd.2. Mythus und Religion.

313. Teil 2. Leipzig: Verlag von E.Engelmann, 1906. - 481 S.

314. Teil 3. Leipzig: Verlag von E.Engelmann, 1909. - 792 S.

315. I. Словари и справочные издания:1. Религия и религиоведение:

316. Католическая энциклопедия. T.I. М.: Издательство францисканцев, 2002. - 1906 с.

317. Ключевые понятия Библии в тексте Нового Завета / К.Баркуэлл, П.Дэкас. Т.Поп. СПб.: Летний Институт Лингвистики; Герменевт; Христианское общество "Библия для всех", 1996. - 495 с.

318. Мень А. Библиологический словарь. В 3-х тт. М.: Фонд им. А.Меня, 2002.

319. Православная энциклопедия. Т. I IX (продолж.). T.V. -М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2002.

320. Словарь библейских образов. СПб.: Библия для всех, 2005.1423 с.

321. Христианство. Энциклопедический словарь в 3-х тт. Т.1. М.: Большая Российская Энциклопедия, 1993. - 861 с.

322. Bibel von А Z. Wortkonkordanz zur Lutherbibel nach der revidierten Fassung von 1984. - Stuttgart: Deutsche Bibelgesellschaft, 1986.

323. Bibellexikon. Hrg. Von H.Haag. Leipzig: St. Benno - Verlag, 1981. — 1963 S.

324. Biblische Begriffskonkordanz. Bearb. von H. Langenberg. -Wurtemberg: Verlag E.F.Metzinger, 1976. 543 S.

325. Brockhaus Enzyklopädie in 20 Bdn. 17., völlig bearb. Aufl. Bd.2. -Wiesbaden: F.A.Brockhaus Verlag, 1967. - S.679-680.

326. A Catholic Dictionary. New York: The Macmillan Company, 1949.552 p.

327. Concordance de la Bible de Jérusalem. Belgique: Cerf; Brepols, 1982. - 1229 p.

328. Greek-English Lexicon of the New Testament Based on Semantic Domains. Eds. J.P.Louw and E.A.Nida. 2nd edition. Vol. I. New York: United Bible Societies, 1989. - 843 p.

329. Encyclopedia Americana. International edition. Vol. 3. Danbury, Connecticut: Grolier Incorporated, 1992.

330. The Interpreter's Standard Bible Encyclopedia. In 4 vol. Grand Rapids, Michigan, 1988.

331. The Interpreter's Dictionary of the Bible. In 4 vol. Nashville: Abington Press, 1991.

332. The Interpreter's Bible. A commentary in 12 vol. Nashville: Abington, 1992.

333. Lexikon für Theologie und Kirche. 2. Aufl. Bd.2. - Freiburg: Verlag Herder, 1958. - S.401-410.

334. Lexikon zur Bibel. Hrg von F.Rienecker. Wuppertal; Zürich; Brockhaus Verlag, 1991. - 1597 S. + Anhang.

335. Meyer Enzyklopädisches Lexikon in 25 Bn. Bd 4. Mannheim; Wien; Zürich: Bibliographisches Institut. Lexikonverlag, 1992. - S. 110-117.

336. Montloubou L., Du Buit F.M. Dictionnaire biblique universel. Paris: Desclée, 1984.-772, 10. p.

337. The New Bible Dictionary. Grand Rapids, Michigan: WM.B.Erdmans Publishing Co, 1978. - 1375 p. + maps.

338. The New Encyclopaedia Britannica. Macropaedia. 15th ed.- Chicago, Auckland, London et al.: Encyclopaedia Britannica, Inc. Vol. 2. - P. 196.; Vol. 14. - Pp.916-919.

339. The New International Dictionary of the Christian Church. Exeter: Paternoster Press, 1974. - 1074 p.

340. The Oxford Dictionary of the Christian Church. Oxford: University Press, 1977.- 1518 p.

341. Rahner K. Encyclopedia of Theology. New York: The Seabury Press, 1975.- 1841 p.

342. Schmidt W.H., Delling G. Wörterbuch zur Bibel. Hamburg; Zürich: Furche-Verlag; Theologischer Verlag, 1971. - 694 s.

343. Scriptures of the World. A Compilation of the 2018 languages in which at least one book of the Bible has been published since the Bible was first printed by Johann Gutenberg. United Bible Societies, 1992. 145 p.

344. Scriptures of the World. A Compilation of the 2094 languages in which at least one book of the Bible has been published since the Bible was first printed by Johann Gutenberg. United Bible Societies, 1994. 145 p.

345. Strong J. Strong's Exhaustive Concordance of the Bible. USA: World Bible Publishers, 1989 - 2319 p.; также: www.onlinebible.net, www.onlinebible.org,www.bible.ru

346. Vine's Expository Dictionary of Old and New Testament Words. -New Jersey: Fleming H. Revell Company, 1981. 351 p.

347. The Westminster Dictionary of the Bible. By J.D.Davis. Philadelphia: The Westminster Press, 1944. - 658, 4. p.

348. Wörterbuch des Christentums. Gütersloh: Mohn; Zürich: Benziger Verlag, 1988. - 1439 S.

349. The Zondervan Pictorial Encyclopedia of the Bible. In 5 vol. Vol. I. -Grand Rapids, Michigan: Zondervan Publishing House, 1975. - Pp. 571-590.1. Языковые словари:

350. Адамия H.JI. Русско-англо-немецкий словарь пословиц, поговорок, крылатых слов и Библейских изречений. М.: Флинта; Наука, 2005. - 344 с.

351. Англо-русский фразеологический словарь под ред. А.В.Кунина. -4-е изд. М.: Русский язык, 1984. - 944 с.

352. Немецко-русский фразеологический словарь. Сост. Л.Э.Бинович и др. 2-е изд. - М.: Русский язык, 1975. - 656 с.

353. Duden. Das große Wörterbuch der deutschen Sprache. In 6 Bd. -Mannheim; Wien; Zürich: Bibliographisches Institut, Duden Verlag, 1976-1981.

354. Duden, Bd 11. Redewendungen und sprichwörtliche Redensarten. Wörterbuch der deutschen Idiomatik. Mannheim; Leipzig; Wien; Zürich: Dudenverlag, 1992. - 864 S.

355. Frühneuhochdeutsches Wörterbuch. Herausgegeb. Von U.Gobel und O.Reichmann. Bd. I, II. Berlin; New York: Walter de Gruyter, 1986-1991.

356. The Home Book of Proverbs, Maxims and Familiar Phrases. Selected and arranged by B.Stevenson. - New York: The Macmillan Company, 1956. -2957 p.

357. Krauss H. Geflügelte Bibelworte. Das Lexikon biblischer Redensarten.- München: Beck Verlag, 1993. 276 S.

358. Meyers Lexikon A-Z. Leipzig: Bibliographisches Institut, 1975. -1060 S.

359. A New English Dictionary on Historical Principles. Vol. IV: Oxford: At the Clarendon Press, 1901.-758 p.

360. Webster's Third New International Dictionary of the English Language.- Springfield (Mass.): Merriam, 1986. 2662 p.