Образы пространства и времени в поэзии Инны Лиснянской тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 10.01.01, кандидат филологических наук Рябцева, Наталья Евгеньевна

• Рябцева, Наталья Евгеньевна
• кандидат филологических наук
• 2005

Оглавление диссертации кандидат филологических наук Рябцева, Наталья Евгеньевна

Введение.

Глава 1. Своеобразие биографического хронотопа в поэзии И. Лиснянской (образы зимней и летней символики).

1.1. Пространство города и символика «зимнего пейзажа»

1960-е-1970-е гг.).

1.2. Образы «летней» символики в позднем творчестве

И. Лиснянской (архетипы «моря» и «берега»).

Примечания.

Глава 2. Философско-художественные истоки и развитие культурно-исторического хронотопа в поэзии И. Лиснянской.

2.1. Тема «раздвоенного бытия» в поэзии 70-х — 80-х годов мотивы сна и зеркала).

2.2. Функционально-смысловые особенности культурно-исторического хронотопа.

2.2.1. Жанрово-композиционные особенности циклической временной модели: поэмы «Круг» и «В госпитале лицевого ранения».

2.2.2. Тема «вечного возвращения» и принцип «культурной синхронии».

Примечания.

Глава 3. Мифопоэтический хронотоп в поэзии

И. Лиснянской.

3.1. Оппозиция «Дом - Империя»: литературные и мифопоэтические истоки образности.

3.2. Художественная структура мифопоэтического хронотопа.

Примечания.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Образы пространства и времени в поэзии Инны Лиснянской»

Инна Лиснянская — одна из наиболее ярких и самобытных фигур в русской поэзии второй половины XX — начала XXI века. Творчество поэта получило признание и высокую художественную оценку со стороны таких знаковых фигур отечественной литературы, как Б. Пастернак, М. Петровых, А. Тарковский, И. Бродский, А. Солженицын, Б. Окуджава, Б. Ахмадулина, JI. Я. Гинзбург, JI. К. Чуковская, Б. JL Бухштаб. На сегодняшний день Лиснянская является автором многочисленных поэтических сборников, выпущенных в России и за рубежом, лауреатом Государственной премии РФ (1999), премии имени А. Солженицына (1999) «За прозрачную глубину русского слова и многолетнюю явленную в нем поэзию сострадания», а также премий, присуждаемых журналами «Стрелец» (1994), «Арион» (1996), Дружба народов» (1996), «Знамя» (2000), «Новый мир» (2004).

Творчество Лиснянской, — писали Юрий Кублановский и Иосиф Бродский, - формировалось во времена, когда обрести внутреннюю свободу и высокое литературное качество было невероятно трудно. Соблазны идеологической конъюнктуры были ей чужды изначально, но и 60-е годы таили свои искусы дозволенной фронды и поверхностного успеха. Лиснянская преодолела всё это, её лирика самовоспитывалась вне рынка сбыта и расчёта на потребителя. С годами — она только всё более соответствовала вдохновению внутреннего сердечного побуждения, всё четче фокусировалась на истинности» (Цит. по: Лиснянская 1990: 31). Первые публикации автора появились в 1948 году в газетных и журнальных подборках, когда молодой поэтессе было 20 лет. Вскоре последовало издание первого стихотворного сборника «Это было со мной» (Баку, 1949). Переезд в Москву и учёба на Высших литературных курсах совпали с выходом трёх поэтических книг, обозначивших начало нового — переломного этапа в творческой биографии автора: «Верность» (М., 1958), «Не просто любовь» (М., 1963), «Из первых уст» (М., 1966). С 1966 по 1978 годы оригинальные стихи Лиснянской практически не публиковались, до печати доходили лишь многочисленные переводы из восточной поэзии. Лишь в 1978 году с большим трудом, путем сокращений и искажений, прошла через цензуру книга «Виноградный свет». Серьезные последствия имело для поэта участие в создании бесцензурного альманаха «МетрОполь» (1979 год). После его публикации И. Лиснянская и С. Липкин по собственному желанию выходят из Союза писателей в знак протеста против исключения из писательской организации В. Ерофеева и Е. Попова. Многие стихи поэтессы появляются в это время в зарубежных эмигрантских журналах («Время и мы», «Континент»), а начиная с 80-х годов за рубежом издаются её поэтические сборники: книги «Дожди и зеркала» (Париж, «YMCA-Пресс», 1983), «На опушке сна» (Анн-Арбор, «Ардис», 1984).

В последние десятилетия творчество Лиснянской стало предметом пристального внимания критиков. Такой высокий интерес вполне оправдан: поэзию Лиснянской отличает внутренний динамизм, поступательный характер творческого роста, причём поздняя лирика поэта, по общему признанию критики, является вершиной художественного таланта автора и позволяет говорить о Лиснянской как о знаковой фигуре современной поэзии. К числу наиболее заметных критических откликов следует отнести статьи А. Солженицына, И. Бродского, Ю. Кублановского, С. Липкина, Т. Бек, И. Ростовцевой, которые отмечают присущую лирике поэта религиозную «сердцевину» (С. Липкин), «напряженное душевное чувство» и «осердеченную искренность» (А. Солженицын), подчеркнутую традиционность, приверженность классическим образцам русского стиха (Ю. Кублановский), «чрезвычайную интенсивность» (И. Бродский) и афористичность (Т. Бек) лирики. Из небольшого числа обстоятельных критически^ работ, посвященных творчеству Лиснянской, особого внимания заслуживают статьи С. Рассадина («Поющая в бездне. Портрет поэта на фоне поэзии»), И. К. Лилли («Семантика стиха Инны Лиснянской»), И. Ростовцевой («Пространство лирики»), Г. Ермошиной («Между памятью и временем»), Е. Ермолина («Зима и лето Евы»), Д. Полищука («Как дева юная, темна для невнимательного света»), Т. Бек («Тайновдохновенная речь»), Ю. Кублановского (рецензия на книги «Ветер покоя» и «При свете снега»). Особое место в критических заметках о поэзии Лиснянской занимают три аспекта — образно-тематическое единство лирики поэта, специфика жанровой системы, субъектная организация художественного мира. Так, критик Е. Ермолин, рассматривая творчество Лиснянской в его целостности и единстве, выделяет ключевые образно-тематические комплексы её лирики: «Самосознание поэта» (рефлексия традиции в раннем и зрелом творчестве); «Путь к Богу» (христианские истоки образности); «Невольный и вольный затвор» (своеобразие отношений лирического Я с внешним миром); «Образ эпохи» (социально-историческое и культурное пространство эпохи); «Магнетический "солонопламенный рай"» (интерпретация биографического мифа); «Прощай, нимфа» (философская проблематика поздней лирики) (Ермолин 2003: 180-188). В статьях Т. Бек обозначаются те области поэтики Лиснянской, в которых наиболее ярко проявилась уникальность, «абсолютная отдельность» авторского таланта: жанровая новизна (например, в таких сквозных лирических жанрах, как «песни юродивой», «элегические оды», «постскриптумы», «лесной триптих», «автопортрет-исповедь»), «гремучая смесь современного жаргона и фольклорной лексики», сложная и пластичная система рифмовки, и т.д. (Бек 2003: 15). Исследователь И. К. Лилли на основе семантического анализа стиховой организации поэзии Лиснянской делает вывод о том, что поэтика автора заметно усложняется к началу 80-х годов, когда Лиснянская активно обращается к крупным формам - поэмам, венкам сонетов (Лилли 1996: 80-88). Ю. Кублановский в анализе стихов Лиснянской обращает внимание на своеобразие её лирического субъекта, отмечая при этом, что для Лиснянской характерно «именно сочетание камерного, интимного, частного - с прорывающейся вдруг эпикой, частной драмы - с трагедией бытия» (Кублановский 1998: 220).

При всем обилии и многообразии литературно-критических статей, рецензий, обзоров следует, однако, признать, что творчество Лиснянской не стало предметом литературоведческого исследования. Художественная значимость творчества поэтессы диктует сегодня необходимость определить роль и место её произведений в литературном процессе второй половины XX -начала XXI века, рассмотреть поэтический мир автора в его целостности и развитии. В образной системе лирики Лиснянской особую значимость обретают художественные категории пространства и времени. Именно обращение к поэтике хронотопа позволяет наиболее отчетливо выявить особенности творческой индивидуальности и основные этапы художественной эволюции поэзии Лиснянской. Сказанным выше определяется актуальность темы диссертации.

Пытаясь определить место поэзии Лиснянской в литературном процессе 1950-х - 2005-х годов, мы сталкиваемся с очевидным противоречием, на которое прямо указывает и сам автор. Складывание оригинальной творческой манеры поэта приходится на период середины 50-х — начала 60-х годов, то есть совпадает хронологически с «поэтическим бумом» «шестидесятников». Однако в личной беседе Лиснянская дала достаточно сдержанную оценку этого явления и подчеркнула, что её отношение к миру и человеку, к истории формировалось в иной «системе ценностей». Знаменательно, что из числа своих современников - поэтов «среднего» поколения - Лиснянская особо выделяет О. Чухонцева, который отрицает собственную причастность к кругу «шестидесятников». «Это совсем другое умонастроение, и я к нему не имею отношения» (Чухонцев 1995: 5). На наш взгляд, при выявлении ближайшего контекста поэта необходимо прежде всего учитывать творческую самоинтерпретацию автора. В истории современной (и не только) поэзии можно обнаружить немалое число примеров, демонстрирующих расхождение между «формальной» причастностью художника к определенному литературному направлению, литературной группе и самим творчеством в его художественной целостности и развитии.

Поколение «шестидесятников» оказалось далеко не однородно в своей основе: поэты, вступившие в литературу на волне этого движения, в действительности существенно разнятся по характеру творческих индивидуальностей, их общественные и творческие позиции далеко не во всём совпадают. Как Лиснянской, так и Чухонцеву оказалось более близко творчество поэтов «старшего» поколения, под влиянием которых молодые авторы приобщались к мировой культуре, литературе, философии. «Во времена моей молодости — конца 50-х - начала 60-х годов — ещё были живы великие поэты, - вспоминал Чухонцев. - Мне повезло, что мои друзья были в основном старше меня, опытней, и я многим обязан им своей невовлеченностью в сугубо поколенческие отношения. То есть меня интересовала духовная вертикаль» (Там же: 5). На иные ценностные и творческие ориентиры ссылается и Лиснянская, творческая биография которой оказалась тесно связана с поэтами, ощущавшими себя младшими современниками серебряного века.

Речь в данном случае идет о так называемой «московской четвёрке» -творческом союзе М. Петровых, А. Тарковского, А. Штейнберга и С. Липкина. «Четвёрка» поэтов, - писал Юрий Кублановский, - была объединена не просто судьбинно, но и творчески; быть может, в условиях свободы они как поэтическая плеяда выявились бы отчетливее, жизнь, однако, загнала их в условия литературного подполья: лишь в преклонные годы получили они возможность (и только отчасти) обнародовать ими в поэзии наработанное» (Кублановский 1997: 234). Начало их близкой дружбы и творческого сотрудничества было положено в годы обучения на Литературных курсах при Всероссийском союзе поэтов в Москве. Как вспоминал С. Липкин, «поэт-переводчик Вл. Бугаевский назвал нас четверых. квадригой» (Липкин 1997: 12). Образ «квадриги» нередко возникает в воспоминаниях и стихах Липкина. В стихотворении 1967 года «Призраки» поэт сравнивает «четвёрку» друзей-поэтов с «тенями», «обречёнными на бесславье» и немоту. В литературе, требующей от художника идеологической благонадежности, им было позволено существовать лишь в узких рамках переводческой деятельности. «Мы начинали без заглавий, чтобы окончить без имен» (34)\ - такой горестный итог предрекла поэтам своего поколения в 1943 году Мария Петровых. Парадоксально сложилась их литературная судьба: первые книги оригинальных стихов вышли лишь в начале 60-х годов, совпав с периодом «поэтического бума» молодых авторов. У Тарковского первая книга стихов «Перед снегом» вышла в свет в 1962 году, когда ему было 55 лет, у Липкина книга «Очевидец» была опубликована лишь в 1967 году, когда автору исполнилось уже 56 лет. Петровых в это время издаёт в Армении небольшую книгу стихов «Дальнее дерево», половину которой составляют переводы. Штейнберг же ушёл из жизни так и не издав ни одной своей книги.

Для молодых, начинающих поэтов творчество «старших» оказалось тем связующим звеном, которое позволяло восстановить утраченную культурную преемственность, вернуть поэзию в русло общемировой культурной традиции. Базовый критерий искусства слова, сформулированный А. Тарковским, -«следование правде», «исполненное веры в ценность каждого движения духа» (1998. Т.2: 198), - оказался актуальным и для молодых авторов. Следуя закону «поэтической правды», поэты стремились расширить границы собственного литературного ареала, установить творческий диалог с прошлыми культурными эпохами. Укоренённость в культурной традиции можно считать ключевой художественной доминантой поэзии второй половины XX столетия. Недаром М. Эпштейн, анализируя особенности развития поэзии 60-х - 80-х годов, писал: «Если искать какую-то общую художественную идею, объединяющую новых поэтов поверх всех стилевых различий, то в первом приближении её можно обозначить как идею культуры. Это та первоочередная и самоочевидная реальность, через которую поэты просвечивают своё отношение к природе и к человеку» (Эпштейн 1988: 143). При этом центральное место занимает

Здесь и далее стихи М. Петровых цитируются по изданию: Петровых, М. Предназначенье. Стихи разных лет / М. Петровых; сост.: Н. Н. Глен, А. В. Головачева. - М.: Сов. писатель, 1983. - 207 с. культурная традиция серебряного века. «Советская поэзия, - считает Е. Рейн, -была на две трети наследницей акмеизма и на треть — наследницей футуризма» (Рейн 2003: 5). Обобщая творческие тенденции поэзии «бронзового века», современный критик отмечает, что «более чем шестьдесят школ (групп, объединений) русского стиха бронзового века, генетически связанных с манделыытамовско-пастернаковской, кручёно-хлебниковской и клюевской просодиями серебряного века, за сорок лет работы создали небывалое по стилистическому богатству и смысловой глубине «поле русской поэзии». Б. Пастернак, А. Ахматова, А. Кручёных, Н. Заболоцкий были учителями нынешних поэтов» (Лён 1997: 14). Характерно, что для ряда современных исследователей критерий причастности поэта к тому или иному руслу традиции серебряного века становится определяющим фактором в его художественно-эстетической идентификации. К примеру, В. С. Баевский, рассматривая творчество представителей «нового авангарда» (Е. Евтушенко, А. Вознесенский), обращает внимание на то, что «это поколение росло в первую очередь на традиции кубо-футуризма и ЛЕФа, Маяковского и Пастернака» (Баевский 1999: 239). А в работе Н. Л. Лейдермана и М. Н. Липовецкого предпринята попытка объединить поэтов разных поэтических поколений и творческих взглядов на основе их тесной связи с традицией акмеизма. Отголоски традиции неоакмеизма, противоположного как «идеологической поэзии «шестидесятников», так и экспериментаторству неоавангардистов», авторы отмечают, в частности, у А. Тарковского, М. Петровых, С. Липкина, И. Лиснянской, О. Чухонцева, Д. Самойлова, Ю. Левитанского, Ю. Мориц, А. Кушнера, И. Бродского. По мнению исследователей, для этих поэтов характерны сходные эстетические принципы, восходящие к историко-культурной модели «русской семантической поэтики» (Ю. И. Левин, Д. М. Сегал и др.): «ориентация стиха на постоянный (более или менее явный) цитатный диалог с классическими текстами; стремление обновлять традиции, не разрывая с ними; «необыкновенно развитое чувство историзма. переживание истории в себе и себя в истории»; осмысление памяти, воспоминания как «глубоко нравственного начала, противостоящего беспамятству, забвению и хаосу.»; внимание к драматическим отношениям между мировой культурой, русской историей и личной памятью автора» (Цит. по: Лейдерман 2001. Кн.2: 201). Вопрос о «неоакмеизме» в современной поэзии не лишён спорных моментов, однако значимость отдельных аспектов эстетики акмеизма как своеобразной «диахронической культурной парадигмы» (Левин 1974: 47) в процессе формирования целого ряда современных поэтов очевидна. В этом смысле весьма показательно отношение Лиснянской к вопросу о культурной преемственности. По убеждению автора, «новое, как, например, поэзия Бродского, становится жизненным сосудом в организме традиции. Каждый Божьей милостью творец — всегда другой по отношению к писателю-современнику и соседу по времени. У каждого - своя содержательность, а значит, и форма, и музыка слова, то есть предмет и способ называния. Это и есть суть традиции» (Лиснянская 1995: 5). Преемственная связь художника с предшествующей традицией задаёт особый масштаб современности, которая воспринимается не в узких рамках публицистической остроты и актуальности * «сегодняшнего дня», но в контексте «большого времени» культуры.

Включённость в культурный универсум предоставляла поэтам «шанс дышать «большим временем», вместо того, чтобы задыхаться в малом, жить в Божьем мире, а не в «условиях эпохи застоя» (Аверинцев 1996: 15). Размышляя над противоречиями эпохи «оттепели», Сергей Аверинцев подчёркивает высокую роль мировой культуры для литературной интеллигенции того времени: «Сокровища мировой культуры - за вычетом того, что чужие люди ф отобрали нам в паёк, да ещё изжевали своими зубами, - были для нас воистину сокровищем в самом что ни на есть буквальном, этимологическом смысле слова: тем, что от нас скрыли, спрятали, намеренно утаили» (Там же: 16). Сложный процесс возвращения к «культурному словарю эпохи», перекликаясь с эстетическими устремлениями акмеистов начала века, вместе с тем оказался уникальным культурным и литературным явлением второй половины XX века. По словам Вл. Кулакова, поэты совершили так называемую «культурную эмиграцию», не утратив при этом индивидуальности собственного голоса: «Ощутив себя в. децентрализованном, «разгерметизированном» (А. Найман) мире, поэты находили спасение в культуре, в былой гармонии, - нет, не подражая своим учителям, а как бы проецируя себя в прошлое, в серебряный век, в его культурное пространство» (Кулаков 1995: 207). «Тоска по мировой культуре» и по её изобильному словарю, по её гулкому историческому эхо, — считает И. Роднянская, - была у нас. после катастрофы совсем не тем, чем была она у акмеистов 10-х - 20-х годов: она стала не только тоской по прерванной насильно традиции, но и тоской по полноте человечности. Старый акмеизм «преодолевался» одним тем, что поэтически окликаемое богатство конкретного мира было уже не богатством, которое всегда под рукой, а возвращённым. и потому новым богатством, - если воспользоваться терминологией Кулакова, не повторением, а событием. Оттого-то поэты, работавшие на расширение «сузившегося звука» (О. Мандельштам), припоминавшие старые смыслы и произносившие их «как свои», совпали с эстетической потребностью времени» (Роднянская 1995: 213).

Важно подчеркнуть, что культурный диалог эпох был осмыслен не только как эстетическая, но и как этическая потребность времени, побуждающая человека в преходящем и временном искать вечный смысл, задумываться над коренными вопросами бытия. «Вечность и время, — писал Б. Чичибабин, — находятся в разных плоскостях бытия, но земное время приобретает смысл и сущностное содержание лишь постольку, поскольку оно может соприкасаться с вечностью, быть ей сопричастным» (Чичибабин 1998: 276). Мировая же культура, по мысли поэта, «есть наглядно-слышимо-осязаемое осуществление этой <Божественной. - Б. Ч.> воли, во всяком случае, вслушивание в неё, её исполнение и утверждение. Культура принадлежит вечности и каждого из нас приобщает к Вечной жизни. Культура и есть спасительная красота, включающая в себя и добро, и истину» (Чичибабин 1993: б). Мысль поэта о трансцендентной, метафизической природе Культуры оказывается созвучна художественному мировоззрению Лиснянской, сущность которого очень точно определил поэт С. Липкин, назвавший поэзию Лиснянской «поэзией виноватости» (Липкин 1997: 490). Подчёркнутая традиционность стихов Лиснянской — показатель не только эстетических убеждений автора, но и той этической доминанты, которая является духовным средоточием подлинной культуры. По словам Лиснянской, в основе её поэтического творчества лежат два онтологических центра — Жизнь, которая «даёт импульс вдохновения», и Книга как культуриософский символ «непременной связи времён» (Лиснянская 1990: 31). При этом Книга прочно ассоциируется с Книгой Книг, с Библией, которая для поэтессы «обозначает всё — все мысли, поступки, события, отношения с миром». «Мне кажется, религиозное самосознание - это прежде всего совесть, и совесть болящая. А разве может быть искусство без совести — без чувства вины и жажды искупления?» (Лиснянская 1990: 34).

Таким образом, объектом исследования в нашей работе является поэзия И. Лиснянской как одно из наиболее значительных явлений в литературном процессе второй половины XX — начала XXI века. В связи с особенностями развития поэзии этого периода творчество Лиснянской рассматривается как в «близком» историко-литературном контексте, так и в свете «удалённых», «всеобщих» культурных контекстов, относящихся к «надысторическим началам бытия», к культурным архетипам (Хализев 2002: 328).

На фоне широкого многообразия поэтических групп и течений современной поэзии особенно заметным является выделение «неомодернистского» русла (Е. Рейн), за которым, по мнению ряда критиков, просматриваются черты нового «большого стиля». В свете этих тенденций раскрывается феномен поздней лирики И. Лиснянской и О. Чухонцева, подробно проанализированный в нашей работе. По словам А. Алехина, наиболее ярко приметы этого общего течения (подобного тому, чем был в начале предыдущего века модерн) проявляются начиная с 90-х годов (См.: Алёхин 2005: 60-61). Перечислим некоторые значимые признаки этого «стиля»:

- «вещность», осязаемость окружающего мира, предметность образов как отголосок акмеистского наследства;

- сопряжение и взаимопроникновение быта и бытия как неразрывных начал человеческого существования;

- сочетание метафизического и лирического, рождающее особое «искренне-неканоническое» (Т. Бек) прочтение христианской темы; хронологический космополитизм», вызванный скептическим осознанием краткости и хрупкости человеческой цивилизации.

Стремление восстановить «распавшуюся связь времён», раздвинуть тесные границы современности побуждает художника экспериментировать со временем и пространством, искать новые формы их соотношения. Приобщение к широкому полю культуры становится возможным благодаря активизации внутренних механизмов памяти и интуиции, позволяющих сопрягать в едином миге настоящее, переживаемую «здесь и сейчас» современность, и прошлое, связанное как с мировой литературной традицией, так и с глубинными культурными архетипами человечества. Рассматривая сложную природу психического процесса человеческой памяти, А. Бергсон писал: «Вне меня, в пространстве, есть лишь единственное положение стрелки маятника, ибо от прошлых положений ничего не остаётся. Внутри же меня продолжается процесс организации или взаимопроникновения фактов сознания, составляющих истинную длительность» (Бергсон 1992: 96). В итоге отрицаются и преодолеваются такие позитивистские характеристики времени, как линейность, однородность, необратимость. В центре внимания оказывается категория «памяти культуры», которая представляет особую актуальность в свете ведущих современных подходов к анализу текста (герменевтический, культурологический, семиотический, интертекстуальный). Одним из исходных положений, раскрывающих суть этого понятия, может служить диалогическая концепция культуры М. М. Бахтина. По мнению ученого, каждое произведение создается как диалогический отклик на произведения-высказывания предшественников и} в свою очередь^ «провоцирует» новые ответные высказывания. При таком подходе неизбежно возникает вопрос о соотношении современности и памяти культуры. «Большая память» культуры, по мысли Бахтина, не тождественна памяти о прошлом в отвлеченно-временном смысле: время здесь относительно: «То, что возвращается вечно и в то же время невозвратно. Время здесь не линия, а сложная форма тела возвращения» (Бахтин 1986: 519). С мыслью М. М. Бахтина перекликаются слова Ю. М. Лотмана, который в своей работе «Память в культурологическом освещении» (1985) утверждает, что «культурная память как творческий механизм не только панхронна, но и противостоит времени». «Она сохраняет прошедшее как пребывающее», имеет «континуально-пространственный характер» (Лотман 2000: 674). Пространство же культуры приобретает некоторые функции текста, становится «генератором новых смыслов и конденсатором культурной памяти» (Там же: 162).

Сказанное выше позволяет обозначить предмет нашего исследования: художественная семантика образов пространства и времени поэзии И. Лиснянской.

Материалом диссертации послужило поэтическое творчество И. Лиснянской периода 1950-х - 2005* годов, а также фрагменты переписки и личных бесед с автором.

Целью настоящего диссертационного исследования является многоаспектный анализ образов пространства и времени в поэзии Лиснянской. Достижение поставленной цели предполагает решение ряда задач:

• выявить художественную значимость образов пространства и времени в поэзии Лиснянской;

• охарактеризовать основные принципы моделирования пространственно-временных отношений в ее творчестве;

• рассмотреть функционально-смысловые особенности пространственно-временного континуума в поэтическом мире Лиснянской;

• выявить исторические, философские, литературные, мифопоэтические истоки образов пространства и времени;

• проанализировать структурные особенности пространственно-временных моделей, специфику их взаимодействия и динамики в рамках целостной художественной системы поэта.

Научная новизна работы состоит в том, что впервые предпринята попытка с помощью системного анализа образов пространства и времени исследовать специфику поэтического мира Лиснянской, раскрыть значимые принципы художественного мышления автора. Новизна исследования также определяется тем, что в работе прослеживается динамика пространственно-временной образности в поэзии Лиснянской через сопоставление с литературной традицией (А. С. Пушкин, О. Мандельштам, А. Ахматова, Б. Пастернак) и с художественным опытом отдельных поэтов второй половины XX века (А. Тарковский, С. Липкин, О. Чухонцев, Б. Ахмадулина, Ю. Мориц, Н. Горбаневская, И. Ратушинская, Б. Чичибабин). 4

Пространство и время как литературно-художественные категории определились сравнительно недавно и, благодаря широкой исследовательской работе ученых (М. М. Бахтин, Д. С. Лихачев, Ю. М. Лотман, Б. Успенский, В. Н. Топоров и др.)} стали одними из самых продуктивных в литературоведении, что во многом объясняется их принадлежностью к числу наиболее общих, универсальных категорий культуры, определяющих «параметры существования мира и основополагающие формы человеческого опыта» (Гуревич 1984: 43). В литературных произведениях (прежде всего в лирике) время и пространство реализуются в форме мотивов и образов, которые нередко приобретают символический характер (См.: Хализев 2002: 249). При этом сама структура образа и мотива предполагает соотнесение пространства и времени, их внутреннюю взаимосвязь. В работе «Формы времени и хронотопа в романе» М. М. Бахтин впервые высказал идею о связи временных и пространственных отношений в художественном хронотопе: «В литературно-художественном хронотопе имеет место слияние пространственных и временных примет в осмысленном и конкретном целом. Время здесь сгущается, уплотняется, становится художественно-зримым; пространство же интенсифицируется, втягивается в движение времени, сюжета, истории. Приметы времени раскрываются в пространстве, и пространство осмысляется временем» (Бахтин 1986:121).

Несмотря на непреходящую актуальность тезиса Бахтина о том, что «хронотопичен всякий художественно-литературный образ» (Бахтин 1975: 399), многие ученые в исследовательских целях вполне допускают возможность условного разделения категорий пространства и времени. Так, к примеру, художественное пространство как относительно самостоятельная категория рассматривается в работах Ю. М. Лотмана («О понятии географического пространства в русских средневековых текстах»; «Проблема художественного пространства в прозе Гоголя», «Заметки о художественном пространстве»), В. Н. Топорова («Пространство и текст»), Д. Н. Замятина («Метагеография: Пространство образов и образы пространства», «Феноменология географических образов»), О. А. Лавреновой («Географическое пространство в русской поэзии XYIII - начала XX вв. (Геокультурный аспект)»), а также в различных научных сборниках, посвященных проблеме семиотики пространства (например, «Семиотика пространства: сб. науч. тр. межд. ассоц. семиотики пространства / под ред. А. А. Барабанова. Екатеринбург: Архитектон, 1999»). Категория художественного времени становится предметом самостоятельного анализа у Д. С. Лихачева («Поэтика художественного времени»), Б. А. Успенского («История и семиотика (Восприятие времени как семиотическая проблема)»), В. Н. Ярской («Художественное время»), Б. Иванова («Категория времени в искусстве и культуре XX века»), Д. Н. Медриш («Структура художественного времени в фольклоре и литературе»).

В настоящей работе художественные категории пространства и времени рассматриваются в функционально-смысловом единстве, что позволяет осмыслить образную систему поэзии Лиснянской в рамках более крупных типологических моделей, актуальных для творчества данного автора. Исходными структурными моделями художественного пространства-времени в творчестве Лиснянской являются:

• линейное время - замкнутое / непроницаемое пространство

• циклическое время — открытое / проницаемое пространство.

Они наполняются смысловым объемом и функциональной значимостью, реализуясь в рамках тематических моделей хронотопа:

• биографического;

• исторического;

• культурно-исторического;

• мифопоэтического.

Таким образом, в творчестве поэта выделяются так называемые «объемлющие», «доминантные» (М. М. Бахтин) модели хронотопов, каждая из которых обладает собственным набором художественно-семантических признаков, определяющих характер пространственно-временных отношений в пределах данной модели. При этом «доминирующие» модели хронотопов существуют не изолированно, а находятся в непрерывном взаимодействии друг с другом, суть которого, вслед за Бахтиным, можно определить с помощью понятия «диалог»: «Хронотопы могут включаться друг в друга, сосуществовать, переплетаться, сменяться, сопоставляться, противопоставляться или находиться в более сложных взаимоотношениях.» (Бахтин 1975: 401). В свете нашего исследования диалогическое взаимоотношение различных типов хронотопа следует понимать в двух аспектах. Во-первых, это взаимопроникновение различных по своей природе и структуре хронотопов в едином лирическом пространстве произведения (биографический - исторический - культурный - мифопоэтический). Кроме того, речь идет о диалоге между метатекстом и прототекстом культуры в различных его проявлениях (чужая речь / чужое слово, цитата, реминисценция,

1' аллюзия, различные элементы техники стихосложения — стихотворный размер, ритм, рифма, строфа и т.д.). В итоге система пространственно-временных координат, в которых существует поэт, интегрируется в новую сложную систему, в которой начинают действовать «законы когерентности»: пространственные и временные планы текстов начинают взаимодействовать друг с другом. «При этом прототексты как «кирпичики» новой системы сохраняют свою «историю» - память о мире и времени «первосказания»» (Кузьмина 2004: 30-31).

Методологическую базу настоящей работы составляют фундаментальные исследования в области художественного пространства и времени (работы М. М. Бахтина, Д. С. Лихачева, Ю. М. Лотмана, 3. Г. Минц, Б. А. Успенского, А. Я. Гуревича, Вяч. Вс. Иванова), теории мифопоэтики (труды А. А. Потебни, • А. Н. Веселовского, М. Элиаде, Е. М. Мелетинского, М. Л. Гаспарова,

А. Хансен-Леве, В. Н. Топорова), мотивного анализа (исследования Ю. К. Щеглова, А. К. Жолковского), а также сочинения русских религиозных мыслителей - Н. А. Бердяева, П. А. Флоренского, А. Ф. Лосева, С. Н. Булгакова. Особое место в свете современного интегративного подхода к гуманитарному знанию занимает методология моделирования культурно-географических образов (работы Д. Н. Замятина, О. А. Лавреновой, ^ В. Л. Каганского, И. Т. Касавина). Наряду с этим, богатый методологический материал представляют работы по теории и истории лирики (В. М. Жирмунский, Ю. Н. Тынянов, Л. Я. Гинзбург, М. Л. Гаспаров, Ю. М. Лотман, В. Е. Холшевников, Н. Д. Тамарченко и др.).

В работе применяются различные методы исследования, выбор которых обусловлен характером материала и конкретными задачами литературоведческого анализа. Нами использовались историко-генетический, сравнительно-исторический, системно-типологический, интертекстуальный методы исследования, а также метод целостного анализа художественного текста.

Теоретическая значимость работы состоит в углублении принципов анализа пространственно-временных образов в лирическом произведении, а также в дальнейшем развитии принципов интерпретации художественного текста в культурно-историческом и мифопоэтическом аспектах.

Практическая значимость. Материалы и результаты диссертации могут быть использованы при разработке лекционных курсов по современной русской поэзии, спецкурсов по русской литературе второй половины XX - начала XXI века, проблемам пространства и времени в поэтическом тексте, а также при подготовке научных изданий произведений Лиснянской.

Апробация результатов исследования осуществлялась на кафедре литературы Волгоградского государственного педагогического университета, в ходе обсуждения проблем на методических семинарах, на итоговых научно-исследовательских конференциях. Основные положения диссертации нашли отражение в 11 публикациях. Материалы исследования были изложены в докладах на VIII и IX научных конференциях молодых исследователей-филологов (ноябрь 2003, 2004 гг.), Международной научной конференции «Антропоцентрическая парадигма в филологии» (Ставрополь, 2003), СевероКавказской региональной научно-практической конференции «Фольклор: традиции и современность» (Таганрог, 2003), Международных конференциях «Рациональное и эмоциональное в литературе и фольклоре» (Волгоград, 2003, 2005 гг.), Всероссийской научной конференции «Литературный процесс в зеркале рубежного сознания: философский, лингвистический, эстетический, культурологический аспекты» (Магнитогорск, 2004), III Международной конференции «Русское литературоведение в новом тысячелетии» (Москва, 2004), Международной научной конференции (заочной) «Восток-Запад: Пространство русской литературы» (Волгоград, 2004 г.),

На защиту выносятся следующие положения.

1. Образы пространства и времени являются важной составляющей поэтического мира И. Лиснянской в его эволюции от 50-х годов XX века к началу XXI века. Структурно-тематические модели пространства-времени образуют в ее поэзии сложное диалектическое единство, при этом в различные периоды творчества можно выделить «доминирующие» типы хронотопа.

2. В поэзии Лиснянской 50-х — 70-х годов преобладает исторический тип хронотопа, актуализированный в городском локусе с характерными для него атрибутами пространства. «Антимиру» Города противопоставлена реальность Высшего порядка, которая проецируется либо на мифологизированный «южный» локус детства, либо на текст мировой культуры.

3. В рамках культурно-исторического хронотопа поэзии Лиснянской можно обнаружить синтез линейной и циклической моделей времени. Способами его организации являются мотив «вечного возвращения» и принцип «культурной синхронии» (И. Седых), которые реализуются как на жанрово-композиционном уровне («венки сонетов»), так и на уровне образной системы (актуализация культурных мифологем).

4. Своеобразие исторического мышления автора заключается во взаимном пересечении «горизонтали» Истории и метафизической «вертикали» Вечности. Таким образом на новом историческом витке Лиснянская воспроизводит тот тип хронотопа, который характерен для средневековой модели мировосприятия.

5. Культурно-историческая модель хронотопа зрелого творчества Лиснянской обусловила переход в ее позднем творчестве к мифопоэтической пространственно-временной структуре (сакральный Центр - профанная периферия). Эта структура сформировалась как синтез широкого пласта традиций (исторических, мифологических, литературных).

Структура работы определяется поставленной целью и задачами, характером исследуемого материала. Диссертация состоит из введения, трёх глав, сопровождаемых примечаниями, заключения, списка используемой литературы (349 наименований) и приложения.

Заключение диссертации по теме «Русская литература», Рябцева, Наталья Евгеньевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Литература последних десятилетий, по признанию ряда критиков и литературоведов, аккумулировала в себе различные эстетические интенции XX века, обозначив неуклонную тенденцию к формированию новой художественной системы, основанной на синтезе реализма с различными явлениями «новаторской» поэтики (ср.: «неотрадиционализм» (Тюпа 1998); «трансметареализм»; (Иванова 1998: 204)', «постреализм», «сверхеализм», «новый реализм» (Лейдерман 2001. Кн. 2: 96)). Структурные принципы нового творческого метода наиболее зримо начинают проявляться к концу 80-х — началу 90-х годов, когда отчётливо стали проступать «симптомы конца литературной эпохи - завершения ряда художественных тенденций, которые зародились в начале века и протекали в течение всего литературного столетия» (Лейдерман 2002: 43). Один из главных принципов этой художественно-эстетической парадигмы заключается в особом характере взаимодействия Человека с Миром, при котором личность, испытывая «чувство ответственности за тот участок Вселенной и тот отрезок Вечности, который стал её собственной судьбой», пытается восстановить Космос из Хаоса, внести некий духовный смысл в релятивное, дискретное, абсурдное пространство Хаокосмоса (Там же: 45).

Стремление к прочности нравственных оснований окружающего мира и истории становится идейно-художественной доминантой поэтического мышления И. Лиснянской. Логика её творчества свидетельствует о том, что идея противоборства Хаоса и Космоса присуща поэзии Лиснянской изначально и реализуется в форме двух противоположных типов пространственно-временной структуры, достаточно устойчивых в историко-культурной традиции. Структурная модель «линейное время - замкнутое / непроницаемое пространство», получившая образное выражение в рамках исторического хронотопа, преодолевается моделью «циклическое время - открытое / проницаемое пространство», лежащей в основе трёх функциональнотематических разновидностей хронотопа: биографического, культурно-исторического, мифопоэтического. Хаос истории, таким образом, упорядочивается и гармонизируется идеей целостности и непрерывности исторического бытия, включённого в единое пространство культуры и мифа.

В поэзии Лиснянской конца 60-х - 80-х годов историческая модель хронотопа, осмысленная в координатах рационалистического линейного мышления, переосмысливается в рамках культурно-исторической модели пространства-времени. Конфликт двух типов восприятия времени и истории проецируется в стихах 60-х - 70-х годов на тему «двойственного бытия» и находит своё положительное разрешение в начале 80-х годов. Ярким свидетельством взаимодействия исторического хронотопа и хронотопа культуры является поэма «В госпитале лицевого ранения», в которой впервые столь полно и последовательно, на образно-тематическом и жанрово-композиционном уровнях, проявляются художественные принципы культурно-исторического хронотопа. В качестве устойчивых признаков культурно-исторического хронотопа можно выделить следующие:

• циклическая временная модель, актуализируемая мотивом «вечного возвращения» и принципом «культурной синхронии»;

• активная роль творческого сознания лирического субъекта, обеспечивающего слитность и единство разобщённых пространственно-временных планов;

• переосмысление некоторых принципов музыкальной эстетики в организации пространственно-временных отношений (философско-художественная категория Гармонии, реализующая вертикальную структуру мироздания);

• обращение к средневековой культурной традиции восприятия времени и истории, устанавливающей синхронное единство двух сфер бытия — метафизической вертикали вечности и «земной» человеческой истории.

Структурные и идейно-художественные признаки культурно-исторического хронотопа нашли своё дальнейшее продолжение в мифопоэтической модели пространственно-временного континуума. Преодоление социально-исторических рамок пространства и времени «ради выявления общечеловеческого содержания» исторической реальности, «неких сущностных законов социального и природного космоса» (Е. М. Мелетинский), - одно из важных свидетельств духовного кризиса и нестабильности эпохи, хрупкости существования человека исключительно в рамках истории. Этими ощущениями пронизана не только литература, но и философия, социология, культурология минувшего столетия. Не случайно М. Элиаде ещё в 1945-1947 годах, работая над книгой «Миф о вечном возвращении. Архетипы и повторяемость», отмечал происходящие перемены, «сдвиги» общественного сознания, направленные на переоценку идеи цикличной периодичности. По мысли философа, возвращение циклических теорий в сферу современной мысли знаменует, по крайней мере, одно стремление: «попытку обнаружить смысл и трансисторическое оправдание исторических событий», «вновь включить это историческое время, обогащённое опытом человеческого существования, в космическое, циклическое и бесконечное время» (Элиаде 1998: 224, 223). Отмена конкретного линейного исторического времени означает утверждение «сакральной значимости вечности, повторяемости» (С. М. Телегин), позволяющей проникнуть в трансцендентное, осмыслить переломные события истории сквозь вневременной Абсолют. Постижение метафизической сущности исторического бытия понимается как акт творческий, свершающийся, согласно Н. А. Бердяеву, «по вертикалу, а не по горизонталу» - «в экзистенциальном, необъективированном времени» (Цит. по: Неретина 2000: 107). Миф как «личностная форма», «лик личности»

А. Ф. Лосев), становится для Лиснянской воплощением духовной первоосновы мира, которая - подобно музыкальному бытию - способна связать разрозненные в «объективированном мире» явления, возродить целостность и полноту времени и пространства. Причём миф для неё всегда осязаем, овеществлён: это сама реальность, преображенная Духом и творческим сознанием художника:

С детства приученная к оплеухам,

В жизни с раздробленным мелко ядром,

Целое я собирала по крохам. <. .>

Думала: это достаточно, чтобы

Цельное нечто внедрить в стихи,

Где вперемежку карты столетий,

Время и место, люльки и гробы,

Сны и событья, старцы и дети,

Рыбы и птицы, вербы и мхи. (23 декабря 2004)*.

Мифологическая образность получает у Лиснянской широкое художественное преломление в различных тематических разновидностях хронотопа: в биографическом она реализуется в виде мотива возвращения к прародине, к некоему идеальному первоначалу бытия, в культурно-историческом - в рамках переосмысленного мифа о «вечном возвращении» культурных мифологем, в мифопоэтическом же является организующим началом пространственно-временной структуры.

В структуре мифопоэтического хронотопа образные мифологемы сакрального Центра (Дом / Сад / Храм) символизируют тот идеальный микрокосм, в котором поэт обретает гармонию с самим собой и миром. При этом автор не отгораживается от внешнего мира, пребывающего в состоянии Хаоса, но пытается одухотворить и гармонизировать его Словом-Логосом. Цитируется по: Лиснянская И. Бредут поломники, гуляют куропатки. // Знамя. - 2005. - №7. - С. 6

Мифологическое в поэзии Лиснянской являет себя, таким образом, как «творческое начало эктропической направленности, как противовес угрозе энтропического погружения в бессловесность, немоту, хаос» (Топоров 1995: 5). В итоге лирический субъект оказывается включён не только в гармоничный и цельный мир сакрального Центра, но и в мир, лежащий за его пределами, — в разобщённый и децентрализованный, ирреальный мир «имперского» пространства. Специфика отношений Лиснянской с изображаемым миром по ряду признаков сближается с канонами средневековой живописи, в соответствии с которыми «художник обычно помещает себя как бы внутрь описываемой картины, изображая мир вокруг себя, а не с какой-то отчуждённой позиции» (Успенский 1995: 225). При этом мир изображается как бы на обрамленной проекции, которая наделяется особым сакральным статусом и выполняет функцию окна в сакральное пространство (ср. иконописная «рама»). В цикле стихов «В окнах компьютера» (1998) поэт уподобляет окружающий мир «экрану компьютера», в котором пространственно-временные отношения строятся по принципу «обратной перспективы»: «Всё близкое удалено, / А дальнее приближено». Художник семантически выделяет и укрупняет образы Богородицы и Сына, обращаясь к евангельскому сюжету Распятия: «Весть не буквальная. Я вижу, как во сне, / Яйцо пасхальное в компьютерном окне. // Яйцо расцвечено: по тонкой скорлупе / Мария мечется в смеющейся толпе» (380). Метафизический Центр истории определяет характер авторского восприятия других микропространств, которые композиционно накладываются друг на друга, как «окна» в компьютере, создавая ощущение внутренней целостности и единства мира. Мировосприятию автора изначально не была близка идея отчуждения, замкнутости, и даже когда в ранних стихах декларировалось «Как совершенен замкнутостью круг! И ты замкнись в себе, душа смурная», - то это свидетельствовало не о разрыве контакта с миром, а о сохранении «тайной свободы» в условиях всеобщего обезличивания. Лирическое сознание поэта открыто внешнему миру, при этом диалог с миром нередко - особенно в поздних стихах — превращается в своеобразное взаимотраженш микромира художника и окружающей его реальности (недаром излюбленные образы-символы автора — зеркало и окно, а также эхо, вбирающее в себя голоса всего мира). Важно также подчеркнуть, что диалог художника с внешним миром изначально окрашен у Лиснянской в трагические тона. Истоки этого трагизма в своё время пытался определить Иосиф Бродский, который особо выделял у Лиснянской те стихи, в которых поэт «берёт на себя грехи мира» (Цит. по: Русские писатели XX века: 418-419). Примечательно, что её поэзию пронизывает центральная мифологема христианской антропологии — сердце - «роза терпенья, роза раденья», вмещающая в себя вселенские боль и страдания. Нравственный максимализм, чувство «покаянной совести», христианские идеи сострадания, сопереживания чужой боли, жертвенности, — всё это, таким образом, составляет неизменную этическую основу художественного мира автора и находит глубокое воплощение в динамике образов пространства и времени. Героиня Лиснянской не отделяет себя от жителей «многогрешного» Содома, более того - осознаёт потребность жертвенного участия в судьбе мира, стоящего на грани духовной катастрофы. В поисках равновесия и устойчивости поэт пытается внести спасительный духовно-бытийный смысл в пустоту и немоту распадающегося на части мира, упорядочить хаос созидательным Словом молитвы.

Список литературы диссертационного исследования кандидат филологических наук Рябцева, Наталья Евгеньевна, 2005 год

1. Лиснянская, И. Избранное / И. Лиснянская ; серия «Всемирная библиотека поэзии». Ростов-на-Дону : Феникс, 1999. - 384 с.

2. Лиснянская И. Одинокий дар: стихи; поэмы / И. Лиснянская. М. : ОГИ, 2003.-512 с.

3. Лиснянская, И. Ступени: находка отдыхающего / И. Лиснянская. М. : Прометей, 1990. - 32 с.

4. Лиснянская, И. В госпитале лицевого ранения / И. Лиснянская // Дружба народов. 1988. -№1. - С. 242 - 247.

5. Лиснянская, И. Круг / И. Лиснянская // Знамя. 1988. - №9. - С. 186 - 190.

6. Лиснянская, И. Земные дети / И. Лиснянская // Новый мир. 1990. - №6. - С. 138- 139.

7. Лиснянская, И. Постскриптумы / И. Лиснянская // Дружба народов. — 1990. — №1. —С. 41 -47.

8. Лиснянская, И. Неотправленные письма // И. Лиснянская / Знамя. 1990. — №12.-С. 3-8.

9. Лиснянская, И. Из новой книги / И. Лиснянская // Литературное обозрение. —1990.-№4.-С. 34-35.

10. Лиснянская, И. Обыкновенная жизнь / И. Лиснянская // Дружба народов. —1991. №9. — С. 3 -7.

11. Лиснянская, И. Из новой тетради / И. Лиснянская // Знамя. 1992. -№11.— С. 38-41.

12. Лиснянская, И. Из тетради 1993 / И. Лиснянская // Новый мир. 1993. -№12.-С. 107-109.

13. Лиснянская, И. После всего / И. Лиснянская // Дружба народов. 1993. -№8.-С. 52-53.

14. Лиснянская, И. «.И перемен не жду» / И. Лиснянская // Дружба народов. -1994.-№7.-С. 7-9.

15. Лиснянская, И. Ветер покоя / И. Лиснянская // Новый мир. 1995. - №5. -С.8-11.

16. Лиснянская, И. Воздушная тетрадь / И. Лиснянская // Новый мир. 1998. -№6.-С. 6-7.

17. Лиснянская, И. Серебро / И. Лиснянская // Знамя. 1998. - №2. - С. 3 - 5.

18. Лиснянская, И. «Жестокого мира певучесть.» / И. Лиснянская // Дружба народов. 1999. -№3. - С. 62 - 65.

19. Лиснянская, И. Область вымысла / И. Лиснянская // Новый мир. 1999. — №10.-С. 94-97.

20. Лиснянская, И. В заповедном лесу / И. Лиснянская // Дружба народов. — 2000.-№8.-С. 3-7.

21. Лиснянская, И. Перед окном с пчелиной позолотой / И. Лиснянская // Новый мир. 2000. - №3. - С. 3 - 13.

22. Лиснянская, И. Скворешник / И. Лиснянская // Знамя. 2000. - №6. - С. 72 — 75.

23. Лиснянская, И. При свете снега / И. Лиснянская // Дружба народов. 2001. — №4. — С. 3 — 7.

24. Лиснянская, И. Глухая благодать / И. Лиснянская // Новый мир. — 2001. — №1. — С. 141-146.

25. Лиснянская, И. В пригороде Содома / И. Лиснянская // Новый мир. — 2002. — №1.-С. 7— 12.

26. Лиснянская, И. За ближним забором / И. Лиснянская // Знамя. — 2002. — №9. -С. 45-49.

27. Лиснянская, И. Старое зеркало / И. Лиснянская // Знамя. — 2002. №4. — С. 3 -7.

28. Лиснянская, И. Тихие дни и тихие вечера / И. Лиснянская // Дружба народов. 2002. - №5. - С. 27 - 30.

29. Лиснянская, И. Сорок дней / И. Лиснянская // Знамя. 2003. - №9. - С. 31 — 38.

30. Лиснянская, И. «А память взрастает на пепле печали.» / И. Лиснянская // Дружба народов. 2003. - №1. - С. 7 - 10.

31. Лиснянская, И. День последнего жасмина / И. Лиснянская // Новый мир. — 2003. — №1. — С. 7 11.

32. Лиснянская, И. Без тебя / И. Лиснянская // Новый мир. 2003. - №10. - С. 7 -12.

33. Лиснянская, И. Воздушный виадуки / И. Лиснянская // Знамя. 2004. - №3. -С.3-6.

34. Лиснянская, И. Горит душа / И. Лиснянская // Дружба народов. 2004. -№12.-С. 3-7.

35. Лиснянская, И. «Бредут поломники, гуляют куропатки.» / И. Лиснянская // Знамя. 2005. - №7. - С. 3 - 10.

36. Лиснянская, И. Отдельный (воспоминательная повесть) / И. Лиснянская // Знамя. 2005. -№1.- С. 84-135.

37. Лиснянская, И. Призрачен век и дом / И. Лиснянская // Новый мир. 2005. — №9.-С. 7-12.

38. Андреев, Л. Н. Собрание сочинений : в 6 т. Т.1. Рассказы 1989 1903 гг. / Л. Н. Андреев ; редкол. : И. Андреева, Ю. Верченко, В. Чуваков ; вступ. ст.

39. A. Богданова ; сост. и подгот. текста В. Александрова и В. Чувакова. — М. : Худож. лит., 1990. 639 с.

40. Ахмадулина, Б. Всемирная библиотека поэзии. Избранное / Б. Ахмадулина. Ростов н/Д : Феникс, 1998. - 448 с.

41. Ахматова, А. Собрание сочинений : в 6 т. / А. Ахматова ; сост., подгот. текста, коммент., вступ. ст. Н. В. Королёвой и С. А. Коваленко. — М. : Эллис Лак, 1998-2002.

42. Блок, А. Собрание сочинений : в 8 т. / А. Блок ; под общей ред.

43. B. Н. Орлова, А. А. Суркова, К. И. Чуковского. М. - Л. : Гослитиздат, Ленингр. отд-ние, 1960 - 1963.

44. Бродский, И. Сочинения : в 6 т. / И. Бродский. СПб. : Пушкинский фонд, 2000-2001.

45. Бродский, И. Поклониться тени (эссе 1976-1992) / И. Бродский // Сочинения: Стихотворения. Эссе. 2-е изд. - Екатеринбург : У-Фактория, 2003. -С. 696-822.

46. Гаршин, В. М. Рассказы / В. М. Гаршин. JI.: Худож. лит., 1978. - 320 с.

47. Горбаневская, Н. Русско-русский разговор. Избранные стихотворения. Поэма без поэмы. Новая книга стихов / Н. Горбаневская. М. : ОГИ, 2003. -300 с.

48. Достоевский, Ф. М. Полное собрание сочинений : в 30 т. Т. 10. Бесы. Роман / Ф. М. Достоевский ; редкол.: В. Г. Базанов и др.. JI.: Наука, 1974. - 518 с.

49. Замятин, Е. Избранные произведения : в 2 т. Т.2. / Е. Замятин ; сост., примеч. О. Михайлова. М.: Худож. лит., 1990. — 412 с.

50. Заболоцкий, Н. А. Избранные произведения : в 2 т. М.: Худож. лит., 1972.

51. Корнилов, В. Н. Собрание сочинений : в 2 т. Т. 1. Стихи и поэмы /

52. B. Н. Корнилов. М. : Хроникёр, 2004. - 480 с.

53. Куприн, А. И. Собрание сочинений : в 9 т. Т. 5. Произведения 1907 — 1913 гг. / А. И. Куприн ; под общ. ред. Н. Н. Акоповой ; примеч. И. В. Корецкой. -М.: Худож. лит., 1972. 511 с.

54. Лермонтов, М. Ю. Собрание сочинений в 4 т. Т. 1. Стихотворения 1837 -1841 гг. / М. Ю. Лермонтов ; вступ. ст., примеч. И. Л. Андроникова. М. : Худож. лит., 1975. - 648 с.

55. Липкин, С. И. Воля: стихи; поэмы / С. И. Липкин. М.: ОГИ, 2003. - 492 с.

56. Липкин, С. И. Декада. Летописная повесть / С. И. Липкин // Дружба народов. 1989. - №5-6. - С. 35 - 92.

57. Мандельштам, О. Э. Сочинения : в 2 т. / О. Э. Мандельштам ; сост.

58. C. Аверинцев, П. М. Нерлер, С. С. Аверинцев ; коммент. А. Д. Михайлов, П. М. Нерлер. М.: Худож. лит., 1990.

59. Мандельштам, О. Э. Слово и культура: статьи / О. Э. Мандельштам. М. : Сов. писатель, 1987. - 320 с.

60. Мережковский, Д. С. В тихом омуте: статьи и исследования разных лет / Д. С. Мережковский. М.: Сов. писатель, 1991. - 496 с.

61. Мориц, Ю. Суровой нитью. Книга стихов / Ю. Мориц. М. : Сов. писатель, 1974.-160 с.

62. Пастернак, Б. Собрание сочинений : в 5 т. / Б. Пастернак ; вступ. ст. Д. С. Лихачёва ; сост. и коммент. Е. В. Пастернак, К. М. Поливанов. М. : Худож. лит., 1989-1991.

63. Петровых, М. Предназначенье: стихи разных лет / М. Петровых ; сост.: Н. Н. Глен, А. В. Головачева. М.: Сов. писатель, 1983. - 207 с.

64. Пушкин, А. С. Полное собрание сочинений : в 10 т. / А. С. Пушкин ; примеч. Б. В. Томашевский ; АН СССР ; Ин-т русской литературы (Пушкинский дом). 4-е изд. - Л.: Наука. Ленингр. отд., 1977 - 1979.

65. Поэты пушкинской поры: антология / сост., вступ. ст. и примеч. Н. Л. Степанов. М.: Худож. лит., 1972. — 574 с.

66. Ратушинская, И. «Я доживу.» / И. Ратушинская // Знамя. 1990. — №1. — С. 74-82

67. Сонет серебряного века. Русский сонет конца XIX начала XX века / сост., вступ. ст. и коммент. О. И. Федотова. - М. : Правда, 1993. — 768 с.

68. Тарковский, А. Собрание сочинений : в 3 т. / А. Тарковский ; сост. Т. О. Озёрская-Тарковская ; примеч. А. Лаврин. — М.: Худож. лит., 1991.

69. Тургенев, И. С. Полное собрание сочинений и писем : в 30 т. Т.1. Стихотворения, поэмы, статьи и рецензии, прозаические наброски, 1834 — 1849 / И. С. Тургенев ; коммент. М. П. Алексеева и др. изд. 2-е. - М.: Наука, 1978. -574 с.

70. Ходасевич, В. Ф. Собрание сочинений : в 4 т. Т.1. Стихотворения. Литературная критика 1906-1922 / В. Ф. Ходасевич. М. : Согласие, 1996. -592 с.

71. Цветаева, М. Стихотворения : в 2 т. / М. Цветаева ; сост., подгот. текста и коммент. А. Саакянц ; вступ. ст. В. Рождественский. М.: Худож. лит., 1980.

72. Чичибабин, Б. А. Колокол: стихи / Б. А. Чичибабин. М. : Сов. писатель, 1991.-272с.

73. Чухонцев, О. Слуховое окно / О. Чухонцев. М. : Сов. писатель, 1983. -136 с.

74. Чухонцев, О. Из сих пределов / О. Чухонцев. М.: ОГИ, 2005. - 320 с.

75. Критика и литературоведение

76. Аверинцев, С. Ранний Мандельштам / С. Аверинцев // Знамя. 1990. - №4. -С. 207-213.

77. Аверинцев, С. С. Поэты / С. С. Аверинцев. М. : Школа «Языки русской культуры», 1996. - 346 с.

78. Аверинцев, С. С. Порядок космоса и порядок истории / С. С. Аверинцев // Поэтика ранневизантийской литературы. М.: Наука, 1977. - С. 84 - 108.

79. Алёхин, А. Из века в век (Субъективные заметки о десятилетии русской поэзии) / А. Алёхин // Вопросы литературы. 2004. - ноябрь-декабрь. - С. 54 — 67.

80. Алпатова, Т. А. Миф и поэзия / Т. А. Алпатова // Миф литература — мифореставрация : сб. ст. ; под ред. С. М. Телегина. - Москва - Рязань : Узоречье, 2000. - С. 15 - 27.

81. Альфонсов, В. Поэзия Б. Пастернака : монография / В. Альфонсов. JI. : Сов. писатель, 1990. - 368 с.

82. Арутюнова, Н. Д. Язык и мир человека / Н. Д. Арутюнова. М. : Языки русской культуры, 1999. - I -XY, 896с. (Язык. Семиотика. Культура).

83. Архангельский, А. Н. Вакансия поэта вступ. ст. / А. Н. Архангельский // Пастернак Б. JI. Стихотворения. Поэмы. Проза. М.: Олимп : ACT, 1998. - С. 5 -16.

84. Афанасьев, А. Н. Живая вода и вещее слово / А. Н. Афанасьев. М. : Сов. писатель, 1988. - 510 с.

85. Ахапкин, Д. Н. «Провинция у моря» как поэтический локус / Д. Н. Ахапкин // Провинция как реальность и объект осмысления : материалы науч. конф. 29 авг. 1 сент. 2001. - Тверь, 2001. С. 178 - 182.

86. Баевский, В. Давид Самойлов. Поэт и его поколение / В. Баевский. — М. : Сов. писатель, 1986. 253 с.

87. Баевский, В. С. История русской литературы XX в.: компендиум /

88. B. С. Баевский. М.: Языки русской культуры, 1999. - 408 с.

89. Бахтин, М. М. Эстетика словесного творчества / М. М. Бахтин ; сост.

90. C. Г. Бочаров ; подгот. текста Г. С. Бернштейн и JI. В. Дерюгина ; примеч. С. С. Аверинцева и С. Г. Бочарова. 2-е изд. - М.: Искусство, 1986. - 445 с.

91. Бахтин, М. М. Работы 20-х годов / М. М. Бахтин. Киев : Next, 1994. -384 с.

92. Бахтин, М. М. Собрание сочинений : в 7 т. Т. 5. Работы 1940-х — начала 1960-х годов / М. М. Бахтин. М.: Русские словари, 1996. - 732 с.

93. Бахтин, М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса / М. М. Бахтин. М.: Худож. лит., 1965. - 526 с.

94. Бахтин, М. М. Проблемы поэтики Достоевского / М. М. Бахтин. — 3-е изд. — М.: Худож. лит., 1972. 470 с.

95. Бахтин, М. М. Вопросы литературы и эстетики. Исследования разных лет / М. М. Бахтин. М.: Худож. лит., 1975. - 504 с.

96. Бек, Т. «А мне одинокий отпущен дар.»: парадоксы И. Лиснянской / Т. Бек // Литературная газета. — 1997. 26 марта (№13). — С. 11.

97. Бек, Т. Тайновдохновенная речь. К юбилею Инны Лиснянской // Литературная газета. 2003. - 16-22 июля (№29). — С. 15.

98. Вельская, Л. Л. «Жизнь чудо из чудес.» / Л. Л. Вельская // Русская речь. -1994.-№5.-С. 20-24.

99. Бергсон, А. Собрание сочинений : в 4 т. Т. 1. Опыт о непоследственных данных сознания. Материя и память / А. Бергсон. М. : Московский клуб, 1992. -336 с.

100. Бердяев, Н. А. Царство Духа и Царство Кесаря / Н. А. Бердяев ; сост. и поел. П. В. Алексеева, подгот. текста и примеч. Р. К. Медведевой. М. : Республика, 1995. - 383 с. — (Мыслители XX века).

101. Бердяев, Н. А. Русская идея / Н. А. Бердяев. Харьков : Фолио, 1990. -400 с.

102. Бердяев, Н. А. Творчество и объективация / Н. А. Бердяев ; сост. А. Г. Шиманский, Ю. О. Шиманская. Мн.: Экономпресс, 2000. - 304 с.

103. Бердяев, Н. А. Проблема истории и эсхатология / Н. А. Бердяев // Царство Духа и Царство Кесаря. М.: Республика, 1995. - С. 263 - 276.

104. Бердяев, Н. А. Самопознание (Опыт философской автобиографии) / Н. А. Бердяев. М.: Книга, 1991.-447 с.

105. Бердяев, Н. А. Смысл истории / Н. А. Бердяев. М.: Мысль, 1990. - 175 с.

106. Богомолов, Н. А. Традиции и новаторство в поэзии / Н. А. Богомолов // Современная русская советская литература : в 2 ч. Ч. 2. Темы. Проблемы. Стиль / под ред. А. Г. Бочарова, Г. А. Белой. М.: Просвещение, 1997. - С. 191 — 210.

107. Бондаренко, В. Плач проходящего мимо Родины: из цикла «Дети 37-го» : о поэзии О. Чухонцева : литературная критика. / В. Бондаренко // Москва. — 2000.-№3.-С. 185- 196.

108. Борис Чичибабин в статьях и воспоминаниях / сост. М. И. Богославский, Л. С. Карась-Чичибабина, Б. Я. Ладензон. Харьков : Фолио, 1998. - 463 с.

109. Ботникова, А. Б. Поэзия «распахнутого кругозора» / А. Б. Ботникова // Жизнь и творчество О. Э. Мандельштама. Воспоминания. Материалы к биографии. «Новые стихи». Комментарии. Исследования. Воронеж : Изд-во Воронежского ун-та, 1990. - С. 323 — 336.

110. Бокшицкий, А. Пространство Иосифа Бродского / А. Бокшицкий // Размышления о хаосе : материалы Второго междунар. филос.-культурологич. симпозиума, СПб., 1-4 июня 1997 г. СПБ., 1998. - С.158 - 159.

111. Бочаров, А. Объединяющая боль / А. Бочаров // Литературное обозрение. —1989. №11. - С. 51 - 53. - Рец. на кн. Декада / С. Липкин. - М. : Книжная лавка, 1990.-334 с.

112. Брусиловская, Л. Б. Культура повседневности в эпоху «оттепели» (метаморфозы стиля) / Л. Б. Брусиловская // Общественные науки и современность. 2000. - №1. - С. 163-175.

113. Булгаков, С. Н. Православие. Очерки учения православной церкви / С. Н. Булгаков. М.: Терра, 1991. - 416 с.

114. Вайскопф, М. «Пьяное чудовище» в стихотворении Блока «Незнакомка» / М. Вайскопф // Новое литературное обозрение. 1996. - № 21. - С. 252 - 257.

115. Веселовский, А. Н. Историческая поэтика / А. Н. Веселовский ; вступ. ст. И. К. Горского ; коммент. В. В. Мочаловой. М.: Высш. шк., 1989. — 404 с.

116. Волкова, П. Д. Арсений Тарковский. Жизнь семьи и история рода / П. Д. Волкова. М.: Изд. Дом «Подкова» ; Эксмо-пресс, 2002. - 224 с.

117. Вольтская, Т. Дикое поле. Стихи русских поэтов Украины / Т. Вольтская // Знамя. 2001. - №8. - С. 227 - 230.

118. Гаспаров, Б. М. Игровые моменты в поэме «Двенадцать» / Б. М. Гаспаров, Ю. М. Лотман // Тезисы I Всесоюзной конференции «Творчество Блока и русская культура XX века». Тарту : Изд-во Тартуского гос. ун-та, 1975. — С. 54-57.

119. Гаспаров, Б. М. Временной контрапункт как формообразующий принцип романа Б. Пастернака «Доктор Живаго» / Б. М. Гаспаров // Дружба народов,1990.-№3.-С. 223-242.

120. Гаспаров, М. Л. Избранные труды. Т. 2. О стихах / М. Л. Гаспаров. М. : Языки русской культуры, 1997. - 504 с.

121. Гаспаров, М. JI. Современный русский стих. Метрика и ритмика / М. JI. Гаспаров. М.: Наука, 1974. - 484 с.

122. Гаспаров, М. JI. Метр и смысл. Об одном механизме культурной памяти / М. JI. Гаспаров. М. : РГГУ, 2000. - 289 с.

123. Гаспаров, М. JI. О русской поэзии: анализы, интерпретации, характеристики / М. JI. Гаспаров. СПб.: Азбука, 2001. - 480 с.

124. Гачев, Г. Национальные образы мира. Космо-Психо-Логос / Г. Гачев. М. : Прогресс - Культура, 1995. - 480 с.

125. Гинзбург, Л. Литература в поисках реальности: статьи, эссе, заметки / Л. Гинзбург. Л. : Сов. писатель, 1987. - 397 с.

126. Гинзбург, Л. Я. О лирике / Л. Я. Гинзбург. М.: Интрада, 1997. - 414 с.

127. Глаголев, А. Книга Песнь Песней Соломона / А. Глаголев // Толковая Библия, или Комментарий на все книги Св. Писания Ветхого и Нового Завета : в 12 т. Т. 5. М. : ТЕРРА, 1997 Репринт : Петербург : Изд. Преемников П. А. Лопухина, 1908. - С. 38 - 40.

128. Гурвич, И.(а) Звук и слово в поэзии Мандельштама / И. Гурвич // Вопросы литературы. 1994. - Вып. 3. - С. 95 - 109.

129. Гурвич, И.(б) Художественное открытие в лирике Ахматовой / И. Гурвич // Вопросы литературы. 1994. - Вып. 1. - С. 57 - 75.

130. Гуревич, А. Я. Категории средневековой культуры / А. Я. Гуревич. — М. : Искусство, 1984. 350 с.

131. Евлампиев, И. И. История русской метафизики в XIX XX веках. Русская философия в поисках абсолюта. Часть I. / И. И. Евлампиев. - СПб : Алетея, 2000.-415 с.

132. Евсеев, Б. Инна Лиснянская лауреат премии Александра Солженицына / Б. Евсеев // Книжное обозрение. - 1999. - № 18-19. - С. 2.

133. Ермолин, Е. Зима и лето Евы / Е. Ермолин // Знамя. 2003. - №12. - С. 180 -188.

134. Ермолин, Е. Страдающее эхо / Е. Ермолин // Знамя. 2000. - №11.- С. 219 - 223. — Рец. на кн. : Семь десятилетий. Стихотворения и поэмы / С. Липкин. Семь десятилетий. Стихотворения и поэмы. - М.: Возвращение, 2000. - 592 с.

135. Жирмунский, В. М. Теория литературы. Поэтика. Стилистика / В. М. Жирмунский. Л. : Наука, 1977. — 404 с.

136. Жолковский А. К. Работы по поэтике выразительности : Инварианты — Тема Приёмы - Текст / А. К. Жолковский, Ю. К. Щеглов ; предисл. М. Л. Гаспарова. - М.: АО Изд. группа «Прогресс», 1996. - 334 с.

137. Зайцев, В. А. Русская поэзия XX века: 1940-1990-е годы : уч. пособие / В. А. Зайцев. М.: Изд-во МГУ, 2001. - 264 с.

138. Зайцев, В. А. Традиция и эксперимент: о путях русской поэзии на рубеже XX XXI веков / В. А. Зайцев // Филологические науки. - 2001. - №2. — С. 3 — 13.

139. Завадская, Е. В. «В необузданной жажде пространства» (поэтика странствий в творчестве О. Э. Мандельштама) / Е. В. Завадская // Вопросы философии. 1991. - №7. - С. 26 - 33.

140. Замятин, Д. Н. Образ страны: структура и динамика / Д. Н. Замятин // Общественные науки и современность. 2001. - №1. - С. 107 - 112.

141. Замятин, Д. Н. Феноменология географических образов / Д. Н. Замятин // Человек. 2001.-№3.-С. 18-36.

142. Замятин, Д. Н. Географические образы в гуманитарных науках / Д. Н. Замятин // Человек. 2000. - №5. - С. 81 - 87.

143. Замятин, Д. Н. Метагеография: пространство образов и образы пространства / Д. Замятин. М. : Аграф, 2004. - 512 с. - (Серия «Кабинет визуальной антропологии»).

144. Зобов, Р. А. О типологии пространственно-временных отношений в сфере искусства / Р. А. Зобов, А. М. Мостепатенко // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. Л.: Наука, 1974. - С. 11 - 26.

145. Зорин, А. Венок Арсению Тарковскому / А. Зорин // Дружба народов.1997.-№6.-С. 203-208.

146. Иванов, В. В. Категория времени в искусстве и культуре XX века / В. В. Иванов // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. JL : Наука, 1974.-С. 39-67.

147. Иванова, Н. Огонь над чёрным бродом. О поэзии О. Чухонцева / Н. Иванова // Дружба народов. 1984. - №11. - С. 262 - 264.

148. Иванова, Н. Олег Чухонцев. Пробегающий пейзаж / Н. Иванова // Знамя. —1998.-№5.-С. 217-219.

149. Иванова, Н. Преодолевшие постмодернизм / Иванова Н. // Знамя. 1998. — №4.-С. 193-204.

150. Ильюнина, JI. А. К вопросу об историософии Блока / JI. А. Ильюнина // Александр Блок. Исследования и материалы / АН СССР. Ин-т русской литературы (Пушкинский дом). JL : Наука, 1991. - С. 41 - 49.

151. Исупов, К. Г. Русская философская танатология / К. Г. Исупов // Вопросы философии.- 1994.-№3.-С. 106-115.

152. Исупов, К. Г. Историзм Блока и символическая мифология истории (введение в проблему) / К. Г. Исупов // Александр Блок. Исследования и материалы / АН СССР. Ин-т русской литературы (Пушкинский дом). — JL : Наука, 1991.-С. 3-22.

153. Иосифова, Б. Декабристы / Б. Иосифова ; пер. с болг. ; поел, и примеч. В. А. Фёдорова. -М.: Прогресс, 1989. 576 с.

154. Каган, М. С. Пространство и время в искусстве как проблема эстетической науки / М. С. Каган // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. — JI.: Наука, 1974. С. 26 - 39.

155. Каганский, В. JI. Ландшафт и культура / В. Л. Каганский // Общественные науки и современность. 1997. - №1. - С. 134- 146.

156. Карасёв, Л. П. Русская идея (символика и смысл) / Л. П. Карасёв // Вопросы философии. 1992. - №8. - С. 92 - 105.

157. Касавин, И. Т. «Человек мигрирующий»: онтология пути и местности / И. Т. Касавин // Вопросы философии. 1997. - №7. - С. 74 - 85.

158. Кац, Б. Анна Ахматова и музыка: исследовательские очерки / Б. Кац, Р. Тименчик. JI.: Сов. писатель, 1989. - 336 с.

159. Кихней, JI. Г. Акмеисты о природе поэтического слова / JI. Г. Кихней // Русская речь. 1998.-№1.-С. 15-21.

160. Кихней, JI. Г. Мотив святочного гадания на зеркале как семантический ключ к «Поэме без героя» А. Ахматовой / JI. Г. Кихней // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 1996. - №2. - С. 27 - 36.

161. Кнабе, Г. Вторая память Мнемозины / Г. Кнабе // Вопросы литературы. — 2004.-Вып. 1.-С. 3-25.

162. Колобаева, JI. А. «Место человека во вселенной.» (философия личности и видение мира в поэзии О. Мандельштама) / JI. А. Колобаева // Вестник Московского университета. Сер. 9. Филология. 1991. - №2. - С. 3 - 13.

163. Колобаева, JI. А. Русский символизм / JI. А. Колобаева. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2000.-296 с.

164. Кондаков, И. В. «По ту сторону» Европы / И. В. Кондаков // Вопросы философии. 2002. - №6. - С. 3-18.

165. Кондратьев, Б. С. Пушкин и Достоевский. Миф. Ритуал. Сон. Традиция / Б. С. Кондратьев, Н. В. Суздальцева. Арзамас : АГПИ, 2002. - 268 с.

166. Кондратьева, И. Ю. Пространственно-временная организация ранней лирики Б.Пастернака : автореф. дисс. . канд. филол наук / Кондратьева Ирина Юрьевна. Астрахань, 2004. - 17 с.

167. Коржавин, Н. В соблазнах кровавой эпохи / Н. Коржавин // Новый мир. — 1992.-№8.-С. 130-194.

168. Кривулин, В. От немоты к немотству. Маяковский и Мандельштам / В. Кривулин // Звезда. 1991. - №1. - С. 154 - 158.

169. Кривулин, В. У истоков независимой культуры / В. Кривулин // Звезда. — 1990. — №1. — С. 184- 189.

170. Кублановский, Ю. Поэтическая Евразия С. Липкина / Ю. Кублановский // Новый мир. 2000. - №7. - С. 204 - 207.

171. Кублановский, Ю. Семён Липкин. «Квадрига» // Новый мир. 1997. - №9. -С. 234-235.

172. Кублановский, Ю. «Век сумасшедший мне сопутствовал.». Дар и призвание С. Липкина / Ю. Кублановский // Литературная газета. 1995. - 9 июня (№23). - С. 5.

173. Кублановский, Ю. «За целебным ядом слова.». О поэзии И. Лиснянской / Ю. Кублановский // Литературная газета. 1990. - 12 сентября (№37). - С. 6.

174. Кублановский, Ю. «Где живу, там и рай земной.» // Знамя. 1998. -№6. - С. 220 - 221. - Рец. на кн.: Ветер покоя / И. Лиснянская. — СПб : Пушкинский Фонд, 1998.-69 с.

175. Кублановский, Ю. «.Знать, что это стихи» / Ю. Кублановский // Новый мир. 1995. - №8. - С. 208 - 210.

176. Кудрова, И. Соперницы / И. Кудрова // Нева. 1992. - №9. - С. 250 - 259.

177. Кузьмина, Н. А. Интертекст и его роль в процессе эволюции поэтического языка / Н. А. Кузьмина. изд. 2-е, стереотипное. - М. : Едиториал УРСС, 2004. -272 с.

178. Кулаков, В. После катастрофы: лирический стих «бронзового века» / В. Кулаков // Знамя. 1996. - №2. - С. 55 - 65.

179. Кулаков, В. По образу и подобию языка. Поэзия 80-х гг. / В. Кулаков // Новое литературное обозрение. 1998. - №32. - С. 202 - 215.

180. Кулаков, В. Поэзия за свой счёт / В. Кулаков // Знамя. 1992. - №10. — С. 229-231.

181. Кулаков, В. Стихи и время / В. Кулаков // Новый мир. 1995. - №8. - С. 200-208.

182. Лавренова, О. А. Географическое пространство в русской поэзии XYIII — начала XX вв. (геокультурный аспект) / О. А. Лавренова. М. : Институт Наследия, 1998.-128 с.

183. Левин, Ю. И. Избранные труды. Поэтика. Семиотика / Ю. И. Левин. М. : Языки русской культуры, 1998. - 824 с.

184. Левин, Ю. И. Русская семантическая поэтика как потенциальная культурная парадигма / Ю. И. Левин, Д. М. Тименчик, Р. Д. Топоров, В. Н. Цивьян // Russian Literature (Hague). 1974. - №7/8. - P. 47 - 82.

185. Лейдерман, H. Л. Современная русская литература : в 3 кн. : уч. пособие / Н. Л. Лейдерман, М. Н. Липовецкий. М. : Эдиториал УРСС, 2001.

186. Лейдерман, Н. Траектория «экспериментирующей эпохи» / Н. Лейдерман // Вопросы литературы. 2002. - Вып. 7-8. - С. 34 - 45.

187. Лён, Ст. Бронзовый век русской культуры (1957 1997) / Ст. Лён // Литературная газета. - 1997. - 16 апр. (№15). - С. 14.

188. Липкин, С. Воспоминания о поэте А. Тарковском / С. Липкин // Антология мировой поэзии. 2001. - №5. - С.69 - 78.

189. Липкин, С. О поэзии Инны Лиснянской / С. Липкин // Квадрига. М. : Аграф, 1997.-487-495.

190. Липкин, С. «Каждый решал по-своему» : беседа с поэтом С. Липкиным / записала Е. Константинова // Сегодня. 1994. - 19 марта. - С. 10.

191. Липкин, С. «Судьба стиха миродержавная». О поэзии Ю. Кублановского / С. Липкин // Знамя. - 1991. - №10. - С. 43 - 46.

192. Липкин, С. Трагизм без крика. Сегодня Аре. Тарковскому исполнилось бы 90 лет / С. Липкин // Литературная газета. 1997. - 25 июня (№25-26). - С. 12.

193. Липкин, С. Искусство не знает старости : беседа с поэтом С. Липкиным / записала О. Постникова // Вопросы литературы. 1998. - Вып. 3. - С. 253 — 277.

194. Лиснянская, И. Воспоминания о А. Тарковском / И. Лиснянская // Труд. -2002. 22 октября. - С. 7 - 8.

195. Лиснянская, И. «Из первых уст» : беседа с поэтом И. Лиснянской / записала О. Постникова // Вопросы литературы. 1997. - №5-6. - С. 225 - 248.

196. Лиснянская, И. XX век: вехи истории вехи судьбы : анкета / публ. А. П. Николаева // Дружба народов. - 1998. - №2. - С. 213 - 221.

197. Лиснянская, И. «Мне достаточно свободы внутренней.» : беседа с поэтом И. Лиснянской / записала С. Тарощина) // Литературная газета. 1994. - 7 апреля (№14). - С. 6.

198. Лиснянская, И. «Не бейте поэта его же строкой.» / И. Лиснянская // Литературная газета. 2000. - 12 апреля (№15). - С. 11.

199. Лиснянская, И. Новогодняя ночь (из книги «Музыка «Поэмы без героя») / И. Лиснянская // Литературная учёба. 1993. - Кн. 2. - С. 210 - 218.

200. Лиснянская, И. «Писатель должен быть не злободневным, а добродневным.» / И. Лиснянская // Книжное обозрение. 1990. - №20. - С. 5.

201. Лиснянская, И. О Жизни и о Книге : беседа с поэтом И. Лиснянской / записала Е. Степанян // Литературное обозрение. 1990. - №4. - с. 30 - 35.

202. Лиснянская, И. Л. У поэта не может быть лёгкой судьбы : беседа с поэтом И. Лиснянской / записала Е. Константинова // Российский вестник. 1995. — 23 ноября. - С. 7.

203. Лиснянская, И. (а) Музыка «Поэмы без героя» А. Ахматовой / И. Лиснянская. М.: Худож. лит., 1991. - 157 с.

204. Лиснянская, И. (б) Тайна музыки «Поэмы без героя» А. Ахматовой / И. Лиснянская // Дружба народов. 1991. - №7. - С. 235 - 251.

205. Лихачёв, Д. С. Избранные работы : в 3 т. / Д. С. Лихачёв. Л. : Худож. лит., 1987.

206. Лихачёв, Д. С. Поэзия садов. К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст / Д. С. Лихачёв. изд. 3-е, испр. и дополн. — М. : Согласие ; Типография «Новости», 1998. - 356 с.

207. Лосев, А. Ф. Форма Стиль - Выражение / А. Ф. Лосев ; сост. А. А. Тахо-Годи. - М.: Мысль, 1995. - 944 с.

208. Лосев, А. Ф. Философия. Мифология. Культура / А. Ф. Лосев. М. : Политиздат, 1991. - 525 с. (Мыслители XX века).

209. Лотман, Ю. М. Проблема Востока и Запада в творчестве позднего Лермонтова / Ю. М. Лотман // Лермонтовский сборник. Л. : Наука, 1986. - С. 65-75.

210. Лотман, Ю. М. Семиосфера. Культура и взрыв. Внутри мыслящих миров. Статьи. Исследования. Заметки (1968-1992) / Ю. М. Лотман. СПб : Искусство-СПб, 2000. - 704 с.

211. Лотман, Ю. М. Структура художественного текста / Ю. М. Лотман // Об искусстве. СПб : Искусство - СПб, 1998. - С. 14 - 285.

212. Лотман, Ю. М. О понятии географического пространства в русских средневековых текстах / Ю. М. Лотман // О русской литературе. Статьи и исследования (1958 1993). - СПб : Искусство - СПб, 1997. - С. 112 - 118.

213. Лотман, Ю. М. Литература в контексте русской культуры XYIII века / Ю. М. Лотман // О русской литературе. Статьи и исследования (1958 1993). -СПб : Искусство - СПб, 1997. - С. 118 - 160.

214. Лотман, Ю. М. Анализ поэтического текста. Структура стиха / Ю. М. Лотман. Л.: Просвещение, Ленингр. отд-ние, 1972.-271 с.

215. Мандельштам, О. Скрябин и христианство / О. Мандельштам ; вступ. ст.

216. A. Г. Меца, примеч. А. Г. Меца, С. В. Василенко, Ю. Л. Фрейдина,

217. B. А. Никитина) // Русская литература. 1991. - № 1. - С. 64 - 78.

218. Марченко, А. Что такое серьёзная поэзия / А. Марченко // Вопросы литературы. 1966. - №11. - С. 35 - 56.

219. Медриш, Д. Н. Структура художественного времени в фольклоре и литературе / Д. Н. Медриш // Ритм, пространство и время в литературе и искусстве. JI. : Наука, 1974. - С. 121 - 143.

220. Медриш, Н. В. В сотворчестве с народом : народная традиция в творчестве А. С. Пушкина : теоретическое исследование / Н. В. Медриш. Волгоград : Перемена, 2003. - 136 с.

221. Мелетинский, Е. М. Поэтика мифа / Е. М. Мелетинский. 3-е изд., репринтное. — М. : Восточная литература РАН, 2000. - 407 с. (Исследования по фольклору и мифологии Востока).

222. Мелетинский, Е. М. Миф и двадцатый век / Е. М. Мелетинский // Избранные статьи. Воспоминания / отв. ред. Е. С. Новик. М. : Российск. гос. гуманитарный ун-т, 1998. С. 419-426.

223. Мелетинский, Е. М. О литературных архетипах / Е. М. Мелетинский. — М.: Российск. гос. гуманитарный ун-т, 1994. — 136 с. (Чтения по истории и теории культуры; Вып. 4).

224. Минц, 3. Г. Поэтика русского символизма / 3. Г. Минц. СПб : Искусство -СПБ, 2004.-480 с.

225. Миркина, 3. Памяти Б. Чичибабина / 3. Миркина // Дружба народов. -1998.-№2.-С. 191-195.

226. Михайлов, А. Избранные произведения : в 2 т. Т. I. Ритмы XX века. Панорама поэзии / А. Михайлов. М.: Худож. лит., 1986. - 573 с.

227. Михеева, Л. Н. Измерение времени в русском языке: лингвокультурологический аспект / JI. Н. Михеева // Филологические науки. -2004.-№2.-С. 69-78.

228. Мкртиян JI. «Так и надо жить поэту.» // Вопросы литературы. 1998. -№5-6. — С. 311 - 335.

229. Мороз, А. Б. Божница и окно: семиотические параллели / А. Б. Мороз // Слово и культура. Памяти Никиты Ильича Толстого. Т. II / ред. коллегия : Т. А. Агапкина, А. Ф. Журавлёв, С. М. Толстая. М. : Индрик, 1998. - С. 114 — 125.

230. Мусатов, В. П. Пушкинская традиция в русской поэзии 1 пол. XX в. (А. Блок, С. Есенин, В. Маяковский) / В. П. Мусатов. М. : Прометей, МГПИ им. Ленина, 1991. - 187 с.

231. Мысль, вооружённая рифмами. Поэтическая антология по истории русского стиха / сост., авт. статей и примеч. В. Е. Холшевников. Л. : Изд-во Ленингр. унт-та, 1984. - 147 с.

232. Найман, А. Рассказы об Анне Ахматовой / А. Найман. М. : Худож. лит., 1989.-301 с.

233. Неизвестный, Э. Лик лицо - личина / Э. Неизвестный // Знамя. - 1990. — №2.-С. 9-33.

234. Неретина, С. Время культуры / С. Неретина, А. Огурцов. СПб : РХГИ, 2000.-344 с.

235. Никитина, С. Е. Отец в своём доме (на материале текстов духовных стихов) / С. Е. Никитина // Слово и культура. Памяти Никиты Ильича Толстого.

236. Т. II / ред. коллегия : Т. А. Агапкина, А. Ф. Журавлёв, С. М. Толстая. М. : Индрик, 1998. - С. 138 - 142.

237. Новикова, М. Христос, Велес и Пилат. Неохристианские и неоязыческие мотивы в современной отечественной культуре / М. Новикова // Новый мир. — 1991.-№6.-С. 242-255.

238. Новицкая, JI. Ф. Проблема нравственного самообретения в пространстве интерсубъективности / JI. Ф. Новицкая. Великий Новгород: НовГУ им. Ярослава Мудрого, 2000. - 128 с.

239. Останкович, А. В. Гармония «венка сонетов» / А. В. Останкович // Диалектика рационального и эмоционального в искусстве слова : сб. науч. ст. к 60-летию А. М. Буланова / ред. : А. Н. Долгенко и др. Волгоград : Панорама, 2005.-С. 37-42.

240. Останкович, А. В. Гармония сонета / А. В. Останкович. М.: Изд-во Моск. гос. облает, ун-та. - 237 с.

241. Панова, JI. Г. «Мир», «пространство» и «время» в поэзии Осипа Мандельштама / JI. Г. Панова. М. : Языки славянской культуры, 2003. — 808 с.

242. Паперно, И. О природе поэтического слова / И. Паперно // Литературное обозрение. 1991. - №1. - С. 29 - 37.

243. Перельмутер, В. Фрагменты о книге поэта / В. Перельмутер // Арион. — 2005. -№1.- С. 32-44.

244. Подорога, В. Пространство, или География «русской души» / В. Подорога // Хрестоматия по географии России. Образ страны. Пространства России / сост. Д. Н. Замятин, А. Н. Замятин. М.: МИРОС, 1994. - С. 131 - 136.

245. Подорога, В. А. Выражение и смысл. Ландшафтные миры философии : С. Киркегор, Ф. Ницше, М. Хайдеггер, М. Пруст, Ф. Кафка / В. А. Подорога. -М. -.Наука, 1995.-430 с.

246. Полищук, Д. Как дева юная, темна для невнимательного света / Д. Полищук // Новый мир. 2002. - №6. - С. 171 - 180.

247. Полищук, Д. На ветру трансцендентном / Д. Полищук // Новый мир. -2004. №10. - С. 159 - 167. - Рец. на кн. : Фифиа. Книга новых стихов / О. Чухонцев. - СПб : Пушкинский фонд, 2003. - 47 с.

248. Померанц, Г. Одинокая школа любви / Г. Померанц // Борис Чичибабин в статьях и воспоминаниях / Сост.: М. И. Богославский, JI. С. Карась-Чичибабина, Б. Я. Ладензон. Харьков : Фолио, 1998. - С. 240-246

249. Потебня, А. А. Слово и миф / А. А. Потебня. М. : Правда, 1989. -624 с. (Из истории отечественной философской мысли).

250. Раскина, Е. Ю. Мотив «благочестивого творчества» («смиренного знания») в художественной программе акмеизма / Е. Ю. Раскина // Русская литература. -1999.-№3.-С. 168-171.

251. Рассадин, С. Русская литература: от Фонвизина до Бродского / С. Рассадин. -М.: Слово, 2001. -288с.

252. Рассадин, С. Вступительная статья к сборнику / С. Рассадин // С. Липкин. Письмена. Стихотворения и поэмы. — М.: Худож. лит., 1991.-С. 4 — 11.

253. Рассадин, С. Поющая в бездне. Портрет поэта на фоне поэзии (о поэзии И. Лиснянской) / С. Рассадин // Континент. 1997. - №3. - С. 314 - 335.

254. Рассадин, С. «Человек, называющий всё по имени» / С. Рассадин // Литературное обозрение. 1983. - №3. - С. 47 - 50

255. Ранчин, А. Философская традиция И. Бродского / А. Ранчин // Литературное обозрение. 1993. - №3/4. - С. 3 - 17.

256. Рейн, Е. Путь поэта / Е. Рейн // Независимая газета. 1997. - 22 мая. — С. 15.

257. Рейн, Е. Поэзия и «вещный мир» / Е. Рейн // Вопросы литературы. 2003. — №5-6.-С. 3-10.

258. Роднянская, И. Назад к Орфею! / И. Роднянская // Новый мир. - 1988. -№3. - С. 234-25.5

259. Роднянская, И. Проблема всё же есть. / И. Роднянская // Новый мир. — 1995. —№8.— С. 211 —215.

260. Роднянская, И. Художник в поисках истины / И. Роднянская. М. : Современник, 1989. - 384 с.

261. Роднянская, И. Горит Чухонцева эпоха / И. Роднянская // Новый мир. -2004.-№10.-С. 167-172.

262. Роднянская, И. Стальная водица в небесном ковше / И. Роднянская // Литературная учёба. 1993. - Кн.З. - С. 151-155.

263. Ронен, О. Осип Мандельштам / О. Ронен // Литературное обозрение. — 1991. — №1. — С. 3 19.

264. Россия между Европой и Азией : евразийский соблазн : антология / сост. и вступ. ст. Л. И. Новикова, И. Н. Сиземская. М.: Наука, 1993. - 368 с.

265. Ростовцева, И. Пространство лирики / И. Ростовцева // Литературное обозрение. 1992. - №5-6. - С. 56 - 59.

266. Рубцов, Н. Н. Символ в искусстве и жизни / Н. Н. Рубцов. М. : Наука, 1991.-176 с.

267. Русский народ. Его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. / собр. М. Забылиным ; репринтное издание 1880 г. М.: Автор, 1992. - 616 с.

268. Русские философы (конец XIX — середина XX века) : антология. Вып. 2. Библиографические очерки. Библиография. Тексты сочинений / сост. С. Б. Неволин, Л. Г. Филонова. М. : Книжная палата, 1994. - 424 с.

269. Саакянц, А. М. Цветаева. Жизнь и творчества / А. М. Саакянц. М.: Эллис Лак, 1997.-816 с.

270. Самойлов, Д. Нравственный смысл истории / Д. Самойлов // Вопросы литературы. 1987. - №6. - С. 146 - 157.

271. Сапгир, К. Створки зеркала / К. Сапгир // Русская мысль. 1983. - №5. - С. 56-60.

272. Седакова, О. «Мы только начали говорить.» (на вручении премии А. Солженицына) / О. Седакова // Литературная газета. 2003. - 21-27 мая (№19-20).-С. 7.

273. Седых, О. М. Философия времени в творчестве О. Э. Мандельштама / О. М. Седых // Вопросы философии. 2001. - №5. - С. 103 - 131.

274. Семаева, И. И Традиции исихазма в русской религиозной философии первой половины XX века : учеб. пособие по спецкурсу / И. И. Семаева. М. : МПУ, 1993.-243 с.

275. Сильман, Т. И. Заметки о лирике / Т. И. Сильман. — JL : Сов. писатель. Ленингр. отд-ние, 1977. 223 с.

276. Скифы : хрестоматия / сост., коммент. Т. М. Кузнецовой. М. : Высш. шк., 1992.-304 с.

277. Смирнов, И. П. Мегаистория : к исторической типологии кульутры. М. : Аграф, 542 с.

278. Соболев, А. Н. Мифология славян. Загробный мир по древнерусским представлениям (Литературно-исторический опыт исследования древнерусского миросозерцания) / А. Н. Соболев. СПб : Лань, 1999. - 272 с.

279. Соловьёв, В. Двойное тяготение временем / В. Соловьёв // Искусство кино. -1989.-№Ю.-С. 40-49.

280. Солженицын, А. Четыре современных поэта. Из литературной коллекции / А. Солженицын // Новый мир. 1998. - №4. 184-193.

281. Степанян, Е. Дар самоотречения: о поэзии И. Лиснянской / Е. Степанян // Литературное обозрение. 1988. - №10. - С. 46 - 48.

282. Степанян, Е. «Не стал ничтожным ни единый.» : заметки о лирике С. Липкина / Е. Степанян // Континент. 1992. - №70. - С. 275 - 283.

283. Страшнов, С. Исповедальное слово. Поэзия и современная общественная ситуация / С. Страшнов // Литературное обозрение. 1988. - №11. - С. 19-25.

284. Страшнов, С. «Знаки неба в памяти земли». Судьба культуры в современной поэзии / С. Страшнов // Литературное обозрение. 1992. - №2. -С. 21-25.

285. Тарковский, А. «.И это мне ещё когда-нибудь присниться» / А. Тарковский // Стихотворения. Екатеринбург: У-Фактория, 2004. - С. 510 — 523.

286. Тахо-Годи, А. А. Греческая культура в мифах, символах и терминах /

287. A. А. Тахо-Годи, А. Ф. Лосев. СПб : Алетейя, 1999. - 720 с.

288. Телегин, С. М. Миф и литература / С. М. Телегин // Миф литература -мифореставрация : сб. ст. ; под ред. С. М. Телегина. - Москва — Рязань : Узоречье, 2000. - С. 3 - 14.

289. Теория литературы : учеб. пособие для студ. филол. фак. высш. учеб. заведений : в 2 т. / под ред. Н. Д. Тамарченко. Т. 1 : Н. Д. Тамарченко,

290. B. И. Тюпа, С. Н. Бройтман. Теория художественного дискурса. Теоретическая поэтика. М. : Академия, 2004. - 512 с.

291. Томашевский, Б. В. Теория литературы. Поэтика : учеб. пособие / Б. В. Томашевский. М. : Аспект Пресс, 1996. - 334 с.

292. Топоров, В. Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ. Исследования в области мифопоэтического. Избранное / В. Н. Топоров. М. : Прогресс — Культура, 1995.-624 с.

293. Топоров, В. Н. К символике окна в мифопоэтической традиции / В. Н. Топоров // Балто-славянские исследования ; отв. ред. В. В. Иванов. М. : Наука, 1984.-С. 164- 186.

294. Топоров, В. Н. Пространство и текст / В. Н. Топоров // Текст: семантика и структура. М. : Наука 1983. - С. 227 - 284.

295. Тропкина, Н. Е. Образный строй русской поэзии 1917-1921 гг. : монография / Н. Е. Тропкина. Волгоград : Перемена, 1998. - 222 с.

296. Тропкина, Н. Е. Образы времени в лирике Арсения Тарковского 1920-х -начала 1960-х годов / Н. Е. Тропкина // Сб. науч. статей, поев. 70-летию филолог, факультета ВГПУ : филологический сборник. — Волгоград : Перемена, 2002.-С. 79-88.

297. Трубецкой, Е. Н. Умозрение в красках. Вопрос о смысле жизни в древнерусской религиозной живописи / Е. Н. Трубецкой. — М. : СП Итрепринт, 1990.-46 с.

298. Трубецкой, Е. Три очерка о русской иконе / Е. Трубецкой. Новосибирск : Изд-во «Сибирь XXI век», 1991. - 111 с.

299. Тюпа, В. И. Постсимволизм : теоретические очерки русской поэзии XX века / В. И. Тюпа. Самара : Самарский гос. ун-т, 1998. - 155 с.

300. Тынянов, Ю. Н. Поэтика. История литературы. Кино / Ю. Н. Тынянов. -М. : Наука, 1977.-579 с.

301. Урбан, А. Образ А. Ахматовой / А. Урбан // Звезда. 1989. - №6. - С. 8 -18.

302. Успенский, Б. А. Избранные труды. Т. 1 Семиотика истории. Семиотика культуры / Б. А. Успенский. М. : Гнозис, 1994. - 432 с.

303. Успенский, Б. А. Семиотика искусства / Б. А. Успенский. М. : Школа «Языки русской культуры», 1995. - 360 с.

304. Уайт, К. Видение Азии / К. Уайт // Новая юность. 1996. - №1(16). - С. 110- 128.

305. Уайт, К. Странствующий дух / К. Уайт // Новая юность. 1997. - №5, 6 (26, 27).-С. 55-66.

306. Фарыно, И. Поэтика Пастернака («Путевые записки» — «Охранная грамота»). Wein, 1989. - 319 с.

307. Фарыно, И. Введение в литературоведение : учеб. пособие / И. Фарыно. — СПб : Изд-во РГПУ им. Герцена, 2004. 639 с.

308. Фатеева, Н. А. Поэт и проза : книга о Пастернаке / Н. А. Фатеева ; предисл. И. П. Смирнова. М. : Новое литературное обозрение, 2003. - 400 с.

309. Фатеева, Н. А. Контрапункт интертекстуальности, или Интертекст в мире текстов / Н. А. Фатеева. М. : Агар, 2000. - 280 с.

310. Флоренский, П. А. Анализ пространственности и времени в художественно-изобразительных произведениях / П. А. Флоренский. М. : Прогресс, 1993.-324 с.

311. Флоренский, П. А. Сочинения : в 4 т. / П. А. Флоренский ; сост. Игумена Андроника (А. С. Трубачёва), П. В. Флоренского, М. С. Трубачёвой. М. : Мысль, 1994 - 1998. (Философское наследие).

312. Фризман, Л. Г. Религия Б. Чичибабина / Л. Г. Фризман, А. Э. Ходос // Известия РАН. Серия Литература и язык. 1997. - Т. 56. №6. - С. 48 - 51.

313. Фритьоф, Б. Ш. Ментальные карты: конструирование географического пространства в Европе от эпохи Просвещения до наших дней / Б. Ш. Фритьоф // Новое литературное обозрение. 2001. - №52. - С. 42 - 62.

314. Хализев, В. Е. Теория литературы : учебник / В. Е. Хализев. 3-е изд., испр. и доп. - М.: Высш. шк., 2002. - 437 с.

315. Ханзен-Лёве, А. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Ранний символизм / А. Ханзен-Лёве ; пер. с нем. С. Бромерло, А. Масевич, А. Барзаха. СПб : Академический проект, 1999. - 512 с. (Серия «Современная западная русистика», Т. 20).

316. Ханзен-Лёве, А. А. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Мифопоэтический символизм начала века. Космическая символика / А. А. Ханзен-Лёве. СПб, Академический проект, 2003. - 816с.

317. Хренов, Н. А. Культура в эпоху социального хаоса / Н. А. Хренов. М. : УРСС, 2002. - 448 с.

318. Цивунин, В. «В моей глубокой любви.» / В. Цивунин // Новый мир. -2002. №6. - С. 180 -184. - Рец. на кн. : Гимн / И. Лиснянская. - Знамя. - 2001. -№9.-С.З- 15.

319. Чичибабин, Б. «Поверьте мне, пожалуйста» : беседа с Т. Бек // Вопросы литературы. 1994.-Вып. 4. - С. 188 -214.

320. Чичибабин, Б. Просто, как на исповеди / Б. Чичибабин // Дружба народов. 1993. -№1. - С. 3 - 11.

321. Чупринин, С. Крупным планом. Поэзия наших дней: проблемы и характеристики / С. Чупринин. М. : Сов. писатель, 1983. - 286 с.

322. Чухонцев, О. Похвала С. Липкину / О. Чухонцев // Новый мир. 1995. -№10. - С. 205-212.

323. Чухонцев, О. «Цель поэзии поэзия.» / О. Чухонцев // Новый мир. -1999.-№8.-С. 234-235.

324. Чухонцев О. «Чистый звук» : беседа с поэтом О. Чухонцевым / записала С. Тарощина // Литературная газета. 1995. - (18 января) №3. - С. 5.

325. Чухонцев, О. «Пробегающий пейзаж» : беседа с поэтом О. Чухонцевым / записал В. Славецкий // Труд. 1998. - 24-29 апреля (№75). - С. 8.

326. Чухонцев, О. Спорить о стихах : беседа с поэтом О. Чухонцевым / записал И. Шайтанов // Арион. 2004. - №4. - С. 61 - 75.

327. Шайтанов, И. О простом и высоком / И. Шайтанов // Литературное обозрение. 1985. - №2. - С. 47 - 51. - Рец. на кн. Слуховое окно. Стихи / О. Чухонцев. - М.: Сов. писатель, 1983. - 136 с.

328. Шпенглер, О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории. Т.1. Образ и действительность / О. Шпенглер ; пер. с нем. Н. Ф. Гарелин ; авт. коммент. Ю. П. Бубенков, А. П. Дубнов. Мн : Поппури, 1998. - 688 с.

329. Шульпяков, Г. Чертов палец (о поэзии Олега Чухонцева и стихах из его новой книги «Фифиа») / Г. Шульпяков // Арион. 2004. — №1. — С. 38 - 42.

330. Эйхенбаум, Б. М. О поэзии / Б. М. Эйхенбаум. — Л. : Сов. писатель. Ленингр. отд-ние, 1969.— 551 с.

331. Элиаде, М. Миф о вечном возвращении. Архетипы и повторяемость / М. Элиаде ; пер. с фр. Е. Морозовой, Е. Мурашкинцевой. СПб : Алетея, 1998. -255 с.

332. Эпштейн, М. Н. Парадоксы новизны. О литературном развитии XIX XX вв. / М. Н. Эпштейн. - М. : Сов. писатель, 1988.-415 с.

333. Эпштейн, М. Н. «Природа, мир, тайник вселенной.»: система пейзажных образов в русской поэзии. М. : Высш. шк., 1990. - 303 с.

334. Эткинд, Е. У времени и вечности в плену / Е. Эткинд // Время и мы. 1980. - №49. - С. 62 - 65.

335. Эткинд, А. Новый историзм, русская версия / А. Эткинд // Новое литературное обозрение. 2001. - №47. - С. 7 - 41.

336. Яковлева, Е. С. Фрагменты русской языковой картины мира (модели пространства, времени и восприятия) / Е. С. Яковлева. М. : Гнозис, 1994. -334 с.

337. Ямпольский, М. Б. Мифология стекла в новой европейской культуре / М. Б. Ямпольский // Советское искусствознание. 1988. - №24. - С. 314 - 348.

338. Ярская, В. Н. Художественное время / В. Н. Ярская 7/ Время в эволюции культуры: философские очерки. Саратов : Изд-во СГУ, 1998. - С. 119 - 146.

339. Словари, энциклопедии и справочники

340. Бидерманн, Г. Энциклопедия символов / Г. Бидерманн ; пер. с нем. ; общ. ред. и предисл. И. С. Свеницкая. М. : Республика, 1996. - 535 с.

341. Даль, В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т. 1-4 / В. И. Даль. М. : Русский язык, 1981.

342. Литературный энциклопедический словарь / под общ. ред. В. М. Кожевникова, П. А. Николаева. М. : Сов. энциклопедия, 1987. - 752 с.

343. Мифы народов мира. Энциклопедия в 2-х томах / гл. ред. С. А. Токарев. М. : Сов. энциклопедия, 1991 1992.

344. Музыка. Большой энциклопедический словарь / гл. ред. Г. В. Келдыш. -2-е изд. «Музыкального энциклопедического словаря» 1990 г. М. : Большая Российская энциклопедия, 1998. - 672 с.

345. Руднев В. П. Словарь культуры XX века / В. П. Руднев. М. : Аграф, 1999. -381 с.

346. Русские писатели XX века. Биографический словарь / гл. ред. и сост. П. А. Николаев. М. : Большая Российская энциклопедия, 2000. - 806 с.

347. Славянская мифология. Энциклопедический словарь. изд. 2-е. - М. : Международные отношения, 2002. — 512 с.

348. Степанов, Ю. С. Константы : словарь русской культуры : опыт исследования / Ю. С. Степанов. М. : Школа «Языки русской культуры», 1997. - 824 с.

349. Суахили-русский словарь: ок. 30 000 слов / Н. В. Громова,

350. B. Г. Макаренко, Е. Н. Мячина, Н. Г. Фёдорова ; под ред. Е. Н. Мячиной. М. : Русский язык, 1987. - 696 с.

351. Христианство. Энциклопедический словарь : в 3 т. / под ред.

352. C. С. Аверинцева. М. : Большая Российская энциклопедия, 1995.

353. Список электронных источников

354. Чухонцев, О. После лирики, после эпоса / О. Чухонцев // Арион. 2001. -№2. : http:// www.arion.ru/index.php.

355. Шайтанов, И. Эффект целого поэзия О.Чухонцева / И. Шайтанов // Арион. - 1999. -№4. : http:// www.arion.ru/index.php.

356. Синкевич, В. А. Феномен зеркала в истории культуры: эссе / В. А. Синкевич. СПб : 2002 : http// zhurnal.lib.ruls/sinkewichwa/.240