Государственная власть и крестьянская кооперация в конце XIX в. - 1930 г.: по материалам Пензенской губернии тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 07.00.02, кандидат исторических наук Соларев, Роман Георгиевич

• Соларев, Роман Георгиевич
• кандидат исторических наук
• 2010

Оглавление диссертации кандидат исторических наук Соларев, Роман Георгиевич

Введение.

Глава I. Государственная кооперативная политика и деятельность кооперации в конце XIX в. - 1917 г.

1.1. Правовое регулирование деятельности кооперации и тенденции ее взаимоотношений с органами государственной власти.

1.2. Власть и кооперативное движение в годы столыпинской аграрной реформы.

1.3. Сотрудничество власти и кооперативной сети по обеспечению продовольственной и финансовой безопасности страны в 1914-сентябре 1917 гг.

Глава II. Кооперативная политика советского государства и деятельность кооперации в 1917 - 1930 гг.

2.1. Эволюция правовых основ функционирования советской кооперации и ее взаимоотношения с органами государственной власти.

2.2. Крестьянская кооперация в условиях продовольственной системы «военного коммунизма» в 1917 - 1921 гг.

2.3. Крестьянская кооперация в годы реализации новой экономической политики.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Государственная власть и крестьянская кооперация в конце XIX в. - 1930 г.: по материалам Пензенской губернии»

Актуальность темы. В первой трети XX в. кооперативное движение превратилось в мощную социально-экономическую и общественно-политическую силу, с которой государственной власти приходилось считаться. Многочисленные кооперативные организации, достигнув численного максимума в регионах Российской империи, стали качественно расширять свою деятельность в рамках создаваемых ими, несмотря на различные запреты властей, союзов-ассоциаций, объединявших от 50 до 80% всего экономически активного населения. Миллионы людей, участвуя в кооперативном движении, так или иначе оказались вовлеченными в экономическую и политическую жизнь страны с очень сложной судьбой, ознаменованной сначала нестабильностью в столыпинское пореформенное время, а позднее мировой войной, двумя революциями, Гражданской войной, наконец, большевистскими исканиями оптимальных методов и средств построения «новых» общества и государства. С этой точки зрения дореволюционная и постреволюционная история взаимоотношений государственной власти и кооперативного движения - это история взаимоотношений власти и общества, причем общества в большей степени традиционного, так как русская кооперация была главным образом деревенской, более 80% всех кооперативов обслуживали сельское население1. Полагаем, рассмотрение обозначенной проблемы должно осуществляться в контексте общего исторического процесса, имевшего место на территории Российской империи - СССР. Это способствует как конкретизации уже известных, так и выявлению новых граней в отношениях государства и общества России первых десятилетий XX в. Так, изучение проблем взаимодействия власти и кооперативных структур в 1906-1914 гг. позволит уточнить, насколько государственные интересы (обеспечение

1 Кабанов В.В. Октябрьская революция и кооперация (1917 г.-март 1919 г.). М., 1973. С. 51-52, 55. продовольственной безопасности страны и создание социальной опоры «думской монархии» в деревне) не соответствовали «крестьянскому идеалу» решения аграрного вопроса в России (социализация земли и передача ее тем, кто ее же и обрабатывает). Анализ деятельности кооперативных структур по заказам государственных ведомств в годы Первой мировой войны позволит выявить причины неспособности царского режима обеспечить продовольственную и финансовую безопасность страны, а рассмотрение кооперативной политики советского государства откроет возможность для нового осмысления истоков кардинальной смены социально-экономической политики руководства СССР к 1930-м гг. По справедливому замечанию современного исследователя А.В. Воронина, «кооперация - это феномен, существующий на стыке экономики, социальных отношений, политики и идеологии, поэтому исследование кооперативной политики советской власти позволяет решить немало проблем, касающихся не только непосредственно кооперации, но и в значительной мере общих, относящихся к функционированию всей советской системы в целом»1.

В свете современных дискуссий о путях возрождения и дальнейшего развития аграрного сектора нынешней российской экономики изучение опыта взаимодействия государственных структур и низовой сети кооперативных учреждений в конце XIX в.-1930 гг. становится еще более актуальным. После десятилетия рыночных реформ, декларировавших необходимость создания в Российской Федерации полноценных фермерских хозяйств , правительство, как и сто лет назад, взяло на себя инициативу по поддержке агросферы, разработав национальный проект «Развитие агропромышленного комплекса России», в рамках которого в ближайшие годы предусмотрено создание в сельской местности свыше двух тысяч кредитных, заготовительных и сбытовых

1 Воронин А.В. Советская власть и кооперация (Кооперативная политика Советской власти: центр и местные власти Европейского Севера в 1917-начале 30-х гг.). Петрозаводск, 1997. С. 195.

2 См.: Региональные проблемы аграрной реформы в России. / Под ред. А.А. Афиногентовой. Саратов, 1999. С. 161-169. кооперативов, а также около 550 товариществ по переработке сельхозпродукции1. В связи с этим большой интерес представляет изучение не только способов и форм взаимодействия государственной власти и кооперативных структур в первые десятилетия XX в., но и опыта организационно-правового становления кооперативного движения, его властно-законодательного регулирования.

Исходя из вышеперечисленных положений, мы определили объект исследования — взаимоотношения государственной власти и кооперативных структур. Предметом изучения являются нормативно-правовые акты, определившие организационно-правовое положение российской дореволюционной и советской кооперации, методы управления кооперативным движением властными структурами, а также характер, формы и способы взаимодействия государственной власти и кооперативных ассоциаций.

Хронологические рамки работы охватывают период возникновения, бурного развития кооперативного движения, установления системы и I складывания форм его взаимоотношений с государственными структурами на всех уровнях, последующего изменения правового статуса всей кооперации и пересмотра государством кооперативной политики. Точкой отсчета представляется возможным считать конец XIX в., когда царское правительство впервые обратило внимание на инициативно зарождавшееся в стране кооперативное движение и предприняло меры по его дальнейшему развитию как важнейшего инструмента для модернизации аграрного сектора экономики. Нижней хронологической границей исследования является 1930 г., ознаменованный революционной сменой государственного курса в деревне и исчезновением субъективных и объективных условий для функционирования кооперативных структур. В ряде случаев хронологические рамки исследования намеренно расширяются. Это связано с необходимостью изучения отдельных явлений и процессов в соответствии с одним из основополагающих принципов исторического исследования - принципом историзма, предписывающим

1 Гладунов О. Крыша для крестьянина // Российская газета. 7 марта 2006 г. № 4012. рассмотрение любого явления в жизни общества не как данное, неизменное, но в его конкретных исторических взаимосвязях, с точки зрения его генезиса в прошлом и тенденций развития в будущем»1.

Территориальные рамки исследования охватывают Пензенскую губернию в границах конца XIX в.-1928 г. и Пензенского округа Средне-Волжской области (края с 1929 г.) 1928-1930 гг.

К концу XIX столетия губерния представляла собой территорию с умеренным климатом, общей площадью 34129 квадратных верст2 и населением 1491215 человек, преимущественно аграрной экономикой. В административно-территориальном плане Пензенская губерния состояла из десяти уездов -Городищенский, Инсарский, Керенский, Краснослободский, Мокшанский, Наровчатский, Нижнеломовский, Пензенский, Саранский и Чембарский3. С апреля 1918 г. в ее составе был образован Рузаевский уезд, а в январе 1923 г. — Спасский и Темниковский. В мае 1928 г. в результате административно-территориальной реформы Пензенская губерния в составе Беднодемьяновского (бывш. Спасский), Городищенского, Краснослободского, Нижнеломовского, Пензенского, Рузаевского, Саранского (бывшая часть Рузаевского) и Чембарского уездов была упразднена. Часть бывших Беднодемьяновского, Городищенского, Пензенского, Рузаевского и Саранского уездов, а также Нижнеломовский и Чембарский уезды были преобразованы в Пензенский округ Средне-Волжской области, переименованной в октябре 1929 г. в край.

Упоминание в тексте настоящей работы прочих местностей, выходящих за территориальные рамки исследования, оправдывается в каждом из таких случаев необходимостью проведения сравнения картины развития крестьянской кооперации и ее взаимоотношений с властью в Пензенской губернии с другими регионами с целью выяснения в их истории общего и особенного. Обращение к

1 Ракитов А.И. Историческое познание: Системно-гносеологический подход. М., 1982. С. 230.

2 1 верста=1066,8 м.

3 Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. Вып. 1.: Население империи по переписи 28 января 1897 года по уездам. С-Петербург, 1897. С. 12. документальным материалам регионального характера объясняется все более возрастающим в последнее время интересом к провинциальной истории России, и также связывается с необходимостью как конкретизировать общероссийские, так и выявить особенности местных тенденций исторического процесса.

Историографию проблемы можно условно разделить на три периода: дореволюционный, советский и современный.

Тема кооперации, ее взаимоотношений с государственной властью привлекала внимание многих исследователей. В настоящее время общее количество публикаций по этой проблеме исчисляется десятками тысяч.

Первая историографическая концепция кооперации складывалась благодаря усилиям крупнейших дореволюционных кооператоров-практиков А.В. Чаянова1, M.JL Хейсина2, C.JI. Маслова3, А.В. Меркулова4, М.И. Туган

5 6 7

Барановского, С.Н. Прокоповича, В.Ф. Тотомианца, которые вошли в историю как классики кооперативной мысли. В своих работах, неоднократно переиздававшихся и в первые годы советской власти, они не только представили социально-экономические основания необходимости развития кооперативного движения в России, но и попытались определить главные направления его деятельности, возможный социальный состав и характер взаимодействия с властными структурами. Многие из теоретиков, оказавшиеся под сильным влиянием западных кооперативных идей Ш. Жида8, Г. Давида, Г. Мюллера, уже тогда отмечали значительную зависимость российской кооперации от центральных и местных органов власти, назвав систему их взаимоотношений

1 Чаянов А.В. Краткий курс кооперации. М., 1925.

2 Хейсин МЛ. Исторический очерк кооперации в России. М., 1918; Он же. История кооперации в России. Л., 1926.

3 Маслов С.Л. Крестьянское хозяйство. М., 1915.

4 Меркулов А.В. Исторический очерк потребительской кооперации в России. М., 1918.

5 Туган-Барановский М.И. Социальные основы кооперации. М., 1989.

6 Прокопович С.Н. Кооперативное движение в России. Его теория и практика. М., 1913; Он же. Сельскохозяйственная кооперация и бюджет крестьянского хозяйства. М-Пг., 1922.

7 Тотомианц В.Ф. Теория, история и практика потребительской кооперации в России. СПб., 1913.

8 См., напр., его труды: Жид Щ. Кооперация. СПб., 1909; Он же. Будущее кооперации. М., 1917 и др. особой «русской системой»1. При этом вопрос о целесообразности такой политики в отношении кооперации оставался спорным. Одни называли ее «государственной помощью», другие - «государственной опекой», чрезмерной и «реакционной». Так, А.В. Чаянов, С.Н. Прокопович, А.Н. Анцыферов, А. Евдокимов высказывались против полного отстранения правительства от кооперативного движения, так как это привело бы к его упадку. В то же время они считали недопустимым нарушение властью кооперативной самостоятельности и существование над ней «мелочной централизованной опеки»2. В.Ф. Тотомианц заявлял, что кооперативное движение следует всячески оберегать от политики и партийности, и пропагандировать его как исключительно мирный путь решения аграрного вопроса в России в противовес революционному3.

М.И. Туган-Барановский одним из первых отметил, что кооперативное движение в России изначально было связано с государственной властью. «Западно-европейская кооперация возникла или без помощи государства, или же, если государство и оказывало поддержку кооперативному движению, то, во всяком случае, не государство его создавало». Российская же кооперация «в самой значительной своей части. была почти целиком насаждена» им4. Этот тезис, ставший впоследствии расхожим в нашей историографии, уводил исследователей, начиная с самого его автора, к далеко идущим выводам о так называемой «некооперативности» кооперативного движения, его несостоятельности как самодеятельного, инициативного предприятия, которые еще предстоит обсудить.

Некоторые исследователи перешли «от теории к практике», предприняв попытку анализа финансового потенциала и деятельности кооперации в 1900

1 Давыдов А.Ю. Свободная кооперация в России (до октября 1917 г.)// Вопросы истории. 1996. № 1.С. 29.

2 См. Ким Чан Чжин. Государственная власть и кооперативное движение в России -СССР (1905-1930). М.5 1996. С. 118.

3 См. Файн Л.Е. Российская кооперация: историко-теоретический очерк. 1861—1930. Иваново, 2002. С. 302.

4 Туган-Барановский М.И. Указ. соч. С. 297-300.

1917 гг. В 1915 г. вышла книга А.С. Орлова «Кооперация в России накануне и во время войны», в которой был приведен краткий очерк истории кооперативного движения в России незадолго до Первой мировой войны. Автор затронул очень важную проблему «производительности» ссуд, выдававшихся кредитными учреждениями. Наряду с признанием позитивной деятельности правительства по развитию программы кредитования деревни, Орлов поставил вопрос об усовершенствовании кооперативного законодательства с целью упрощения юридической процедуры создания учреждений мелкого кредита и организации их работы, более целесообразной для сельского хозяйства1. Автор одним из первых рассмотрел и деятельность кооперативных учреждений в условиях военного времени. Описав главные формы участия кооперативов в продовольственных кампаниях, он указал, несмотря на достигнутые ими успехи, на их довольно малый вклад в заготовку довольствия из-за «отсутствия во многих районах достаточно сильных объединений кооперативов». Учреждения мелкого кредита и потребительские общества служили, скорее, средством социальной защиты населения от военных тягот, чем системой общественного контроля, способного бороться с инфляцией и массовой спекуляцией товарами л широкого потребления на рынке .

Теоретическим исканиям и практическим исследованиям кооперации сопутствовали массовая издательская деятельность кооперативной периодической литературы3.

С 1917 г. в отечественной историографии, посвященной теории и практике кооперативного движения, наступил перелом. Утверждение в науке марксистско-ленинской методологии наложило на нее своеобразный отпечаток, вызвав к жизни идеологическую мифологему о «кулацкой кооперации», на основе которой впоследствии выросла новая историографическая концепция, сохранившая влияние на науку вплоть до конца 1980-х гг. Ее инициатором стал

1 Орлов А.С. Кооперация в России накануне и во время войны. М., 1915. С. 10, 14-16.

2 Там же. С. 48, 55, 57, 58, 68.

3 См. такие центральные издания, как «Вестник кооперации» (с 1909 г.), «Союз потребителей» (с 1903 г.), а также местные «Вестник Пензенского земства» и др.

В.И. Ленин, охарактеризовавший в своих работах1 российскую дореволюционную кооперацию как «торгашескую», «буржуазную», обслуживающую интересы «кулацкой верхушки деревни» и потому абсолютно бесполезную для беднейшего крестьянства. Несмотря на свою ошибочность и даже надуманность, этот тезис впоследствии получил широкое распространение в трудах советских историков, посвященных кооперации, и, в конце концов, привел к полному отрицанию исторического места и опыта дореволюционного кооперативного движения, игравшего, как показали современные исследования, важную роль в социально-экономической и общественно-политической жизни страны. Постепенно утверждался постулат о том, что именно на основе марксизма-ленинизма было создано «единственно верное» учение о кооперации и разработан реальный план его осуществления. С этой точки зрения, изучение опыта функционирования дореволюционных кооперативных структур, их взаимодействия с властью становилось все менее актуальным. Исследователи занялись такой важной темой, как проблема воплощения в жизнь «ленинского кооперативного плана», итогом которого сам Ленин популистски провозглашал построение в стране «строя цивилизованных кооператоров», тождественного социализму2. В рамках этих исследований, историки уделили существенное внимание проблеме взаимоотношений государственного аппарата и кооперативных структур лишь после 1917 г3. Экономические показатели, статистические данные о развитии кооперации интересовали их только лишь для того, чтобы оценить, насколько кооперация приспособилась к распределительным функциям или подготовила переход деревни к социалистическим формам хозяйствования. Типичное высказывание содержится

1 Ленин В.И. К деревенской бедноте // Поли. собр. соч. М., 1979. Т. 7. С. 160-161; Он же. О кооперации // Полн. собр. соч. М., 1982. Т. 45. С. 370 и др.

2 Там же. С. 372.

3 См. напр.: Веселое А.П. Деятельность партии по регулированию социального состава сельскохозяйственной кооперации (1925-1927) // Вопросы истории КПСС. 1969. № 8; Морозов Л.Ф. Формы и методы партийного руководства кооперацией в восстановительный период (1921-1925) // Там же. 1970. №10; Он же. Некоторые проблемы кооперативной политики на завершающем этапе восстановительного периода // Там же. 1975. № 2; Дмитренко В.П., Морозов Л.Ф., Погудин В.И. Партия и кооперация. М., 1978. в работе исследователя тех лет - П. Севрука: «. кооперативная самодеятельность крестьянских масс есть школа коллективного хозяйствования для крестьянства, наиболее простая и понятная. В этой. школе создаются социалистические навыки, разбивающие вековую косность крестьянского хозяйства, ликвидирующие то, что Маркс назвал «идиотизмом деревенской жизни». Весьма показательным является и то, что при сборе и анализе статистических данных о кооперации первые и последующие советские исследователи не разделяли кооперативные учреждения как таковые, унаследованные от дореволюционного периода, признанные мировой практикой, и коллективные хозяйства, считая первые низшими, промежуточными формами хозяйствования на пути к социалистическим, а вторые - высшими, собственно социалистическими1. Опыт исследования, имевший место в дореволюционный период, был предан забвению. Целый пласт появившейся в последующие годы литературы представлял собой сухие тексты, явно перегруженные тенденциозными цитатами из речей Ленина и других классиков марксизма-ленинизма2. Вследствие этого попытки первых советских исследователей проследить эволюцию кооперативной политики большевиков оказались крайне неудачными и малоинформативными. Ограниченность общими фразами и отсутствие конкретных данных, фактического материала — характерная черта работ тех лет. Лишь некоторые исследователи в своих трудах, уделив небольшое внимание характеристике деятельности дореволюционной кооперации, представили ее как предысторию «подлинной» кооперации, возникшей только после 1917 г. и способствовавшей подготовке условий для последующей коллективизации мелких частнособственнических крестьянских хозяйств3. ^

1 Севрук П. Кооперация в Союзе ССР. М.-Л., 1925. С. 59, 62-63, 75.

2 См., напр., Цсллариус В. ВКП(б) и кооперация. Очерк развития кооперативной политики ВКП(б). Харьков, 1928 и др.

3 Морозов Л.Ф. От кооперации буржуазной к кооперации социалистической. М., 1969; Данилов В.П., Ивницкий Н.А. Ленинский кооперативный план и его осуществление // Очерки истории коллективизации в союзных республиках. М., 1979; См. также Кабанов В.В. Указ. соч.

В то же время важно отметить, что первые «советские» десятилетия стали временем накопления уникального фактического и статистического материала о текущей динамике кооперативного движения. Масса данных о нем была обнародована через кооперативную периодическую печать: продолжали издаваться журналы «Вестник кооперации» (до 1918 г.), «Союз потребителей» (1903-1930) и были запущены в печать «Бюллетень Сельскосоюза» (1921-1922), «Вестник сельскохозяйственной кооперации» (1922-1927),

Сельскохозяйственная кооперация» (1927-ноябрь 1929), «На фронте коллективизации» (ноябрь 1929-1930). С завидной регулярностью выпускались

I I j различные отчеты органов власти о проделанной работе , документальные , л специализированные статистические сборники , собрания законов, инструкций, постановлений по кооперации,4 так или иначе связанные с кооперацией, а идеи и решения партии и правительства о дальнейших путях развития кооперативной сферы «отложились» в материалах съездов РКП(б)-ВКП(б)5.

С 1970-х гг. в историографии появляются труды, представляющие собой первую робкую попытку пересмотреть сложившуюся историографическую концепцию дореволюционной кооперации. JI.E. Файн, И.А. Фарутин в своих статьях, не отходя от тезисов о методологической и идеологической несостоятельности дореволюционных кооперативных теоретиков и практиков, заявляют, что деятельность кооперации в тот период «носила в целом позитивный характер и была весьма полезной для населения в условиях

1 Второй год борьбы с голодом. Краткий отчет о деятельности народного комиссариата по Продовольствию за 1918-1919 год. М., 1919; Вестник статистики: Журнал статистической метрологии и статистической практики: Орган Центрального Статистического Управления СССР (1919-1929) и др.

2 Комитеты деревенской бедноты: сборник материалов / Сост. В.Н. Аверьев. В 2-х т. М., 1933.

3 Напр.: Сельскохозяйственная кооперация в 1924-1925 г. M.-JL, 1926; Сельскохозяйственная кооперация в цифрах. (Статистический справочник). М., 1927.

4 См. напр.: Сельскохозяйственная кооперация: сборник декретов, постановлений, циркуляров, инструкций и разъяснений по вопросам сельскохозяйственной кооперации с приложением примерных уставов. М., 1924.

5 См. напр.: Протоколы X съезда РКП(б). М., 1933; Двенадцатый съезд РКП(б). 17-25 апреля 1923 года. Стенографический отчет. М., 1968; XIV съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). 18-31 декабря 1925 г. Стенографический отчет. М-Л., 1926. капитализма». Сама система дореволюционных кооперативных структур, объединявшая миллионы представителей различных социальных слоев населения и охватывавшая в своей деятельности многие сферы экономической жизни, признавалась ими «феноменом российской действительности», без «глубокого» изучения которого «нельзя во всей полноте осмыслить социально-экономические отношения в стране»1.

Однако эти идеи получили развитие только в условиях гласности, «архивной революции» и ликвидации «спецхранов», в которых ранее находились труды классиков отечественной кооперативной мысли. С обнародованием нового массива источников, ранее не представлявших интерес из-за идеологического табу, наложенного на изучение проблем дореволюционной кооперации, а также документов, прежде недоступных из-за грифа секретности, под которым хранились сведения о советской кооперации, историки постепенно отказываются от таких тенденциозных определений как «буржуазная», «кулацко-ростовщическая», «контрреволюционная» кооперация. Некоторые исследователи признают отсутствие у Ленина какого-либо стройного и логически завершенного «кооперативного плана», предполагавшего переход от кооперации буржуазной к кооперации социалистической. Дореволюционное кооперативное движение признается самоценным, а опыт его функционирования, взаимодействия с государственной властью - уникальным.

Новые условия, возникшие в исторической науке в начале 1990-х гг., способствовали становлению принципиально иной историографической концепции, основанной на идее «признания всей дореволюционной российской кооперации единственно реальной кооперативной системой», когда-либо существовавшей в нашей стране, в отличие от советского кооперативного аппарата, зажатого «в тиски командно-административной системы»2. Значительный интерес начинает вызывать не только дооктябрьская кооперация

1 См. обзор трудов JI.E. Файна и И.А. Фарутина в кн. Файн JI.E. Указ. соч. С. 26-35.

2 Там же. С. 65; Он же. Советская кооперация в тисках командно-административной системы (20-е гг.) // Вопросы истории. 1994. № 9. С. 35-47. в отдельности, но и формы, способы ее сотрудничества, взаимодействия с органами государственной центральной и местной власти, от которой зависела ее судьба. Активизации исследований этой темы во многом способствовало формирование в нашей стране сразу нескольких центров, представляющих собой уникальные научные школы по изучению теории и практики кооперативного движения при Ивановском государственном университете (г. Иваново), Поволжском кооперативном институте Центросоюза РФ (г. Энгельс) и отделе истории экономической мысли Института экономики РАН (г. Москва). Благодаря усилиям многих ученых в современной российской историографии появились фундаментальные монографии, обосновавшие и расширившие новую концепцию развития кооперативного движения в России.

Уже с конца 1980-х гг. историки кооперации начинают издавать обобщающие работы и защищать диссертации, в которых проблема взаимоотношений власти и кооперативных структур, наряду с характеристикой динамики их развития и хозяйственной деятельности, выходит на первый план1. Изучив процесс организационно-правового оформления различных видов кооперативов, а также основные направления их деятельности, исследователи пришли к выводу о том, что государственная власть с самого начала играла ведущую роль в развитии кооперативного движения, рассматривая его не только как экономический рычаг для реального повышения уровня благосостояния российской деревни, но и как своеобразный социальный «буфер», способный выполнить важнейшую функцию по социальной защите всего населения страны в условиях развития рыночных отношений2.

1 См., напр., Корелин А.П. Сельскохозяйственный кредит в России в конце Х1Х-начале XX века. М., 1988; Он же. Кооперативное законодательство в России и западный опыт // Отечественная история. 1996. № 2. С. 180-189; Файн JI.E. Отечественная кооперация: исторический опыт. Иваново, 1994; Кабанов В.В. Кооперация, революция, социализм. М., 1996; Лубков А.В. Война. Революция. Кооперация. М., 1997; Воронин А.В. Указ. соч.; Коновалов И.Н. Сельскохозяйственная кооперация в России в конце XIX-начале XX вв.: (На материалах губерний Северного, Приуральского и Поволжского районов). Дисс. докт. ист. наук. Саратов, 1999; Земское самоуправление в России, 1864-1918: в 2 кн. Кн. 2.: 1905- 1918. М., 2005. С. 90.

2 См., напр., Коновалов И.Н. Сельскохозяйственная кооперация в России: Часть 1. 18611917 гг. Энгельс, 2004. С. 5.

Свои взгляды на советскую кооперацию в 1990-е гг. пересмотрели многие из крупнейших исследователей. Суть их, по нашему мнению, лучше всех выразил В.В. Кабанов: «Политика недоверия к кооперации породила. всеобъемлющий. контроль партии за кооперацией, каналы постоянного воздействия на нее. Это достигалось путем манипулирования кадрами, создания могущественного и всевидящего партийно-государственного аппарата, регулирования социального состава кооперации»1. Кабанов первым в историографии поставил проблему «жизнеспособности» кооперации в условиях сильного идеологического прессинга со стороны большевиков и наметил пути ее исследования. Возразив против идей аграрника В.П. Данилова о насильственном «сломе» советского кооперативного строя в конце 1920-х гг., имевшего, по его мнению, значительный потенциал в области подъема сельского хозяйства, он отметил, что «кооперация ломалась в силу антагонистических противоречий кооперации с государством». Инициативность, маневренность, способность заинтересовать население были напрочь выхолощены из нее. Сохранились лишь безжизненные бюрократические структуры, олицетворявшие собой мертворожденное государственно-кооперативное предприятие . Кабанов подошел к очень важной для нас мысли о том, что социальные мотивы кооперирования, доминировавшие в большинстве дореволюционных кооперативных структур, в социально-экономических и идеологических условиях советского строя были доведены до абсурда. Всякая экономическая выгода отступала на второй план, а на смену ей приходили экономическая целесообразность, элементарная материальная нужда, заставлявшие крестьян переходить от одной формы кооперирования к другой вплоть до создания колхозов.

Важно отметить, что изучение проблем кооперативного движения в дореволюционной России в 1990-е-2000-е гг. переходит в несколько иную

1 Кабанов В.В. Судьбы кооперации в советской России: проблемы, историография // Судьбы российского крестьянства. М., 1995. С. 226.

2 Там же. С. 228. плоскость, отличную от предыдущей. Кооперацию и по сей день предлагается рассматривать в контексте общих исторических процессов, имевших место в России в 1900-1917 гг., без которых невозможно выяснение степени ее развития и роли в обществе и государстве. Во многом этому способствовало появление в современной историографии целого ряда фундаментальных работ, в которых были обнародованы итоги изучения ранее неизвестных, находившихся под идеологическим запретом или слабоизученных проблем. Так, исследователи сделали важные выводы об успехах и просчетах реализации столыпинской аграрной реформы. Несмотря на многочисленные дискуссии о ее итогах1, большинство историков согласилось с тезисом об одной из таких причин неудач намеченных преобразований как их недостаточное финансовое обеспечение2. Это, на наш взгляд, сделало необходимым рассматривать кооперацию как возможный альтернативный источник финансовой поддержки деревни, так нуждавшейся в дешевом кредите в 1906-1917 гг. Первые шаги в этом направлении сделал B.C. Дякин. В своей, к сожалению, последней монографии «Деньги для сельского хозяйства. 1892-1914» он исследовал финансовый потенциал царского правительства, а также различных систем кредитования сельского хозяйства, и пришел к выводу о том, что проблему «финансового голода» в деревне решить оно не могло. Основная масса бюджетных расходов приходилась на «все увеличивавшуюся в объеме. подготовку к мировой войне, содержание административно-карательного аппарата и. выплату процентов по внешнему долгу.: В бюджетном порядке правительство брало [из сельского хозяйства - Р.С.] в виде налогов больше, чем вкладывало в него», для

1 См. Анфимов А.М. Неоконченные споры // Вопросы истории. № 5. С. 49-72; № 6. С. 4167; № 7. С. 81-99; № 9. С. 82-113.

2 Кабытов П.С. Поволжская деревня накануне февральской буржуазно-демократической революции. Куйбышев, 1977. С. 13, 26; Зырянов П.Н. Крестьянская община европейской России. 1907-1914 гг. М., 1992. С. 92; Ефременко А.В. Агрономический аспект столыпинской земельной реформы // Вопросы истории. 1996. № 11/12. С. 9; Дякин B.C. Деньги для сельского хозяйства. 1892-1914. СПб., 1997. С. 342; Корслин А.П. К стабильности через реформы? // Россия в начале XX века. М., 2002. С. 501; Прилуцкая О.А. Столыпинская аграрная реформа в Среднем Поволжье в 1906-1917 гг. (по материалам Пензенской, Самарской, Симбирской губерний). Дисс. . канд. ист. наук. Пенза, 2003. С. 174-176. удовлетворения своих «великодержавных амбиций» и индустриализации страны. Особое внимание Дякин уделил государственной политике в области развития мелкого кредита в деревне. Именно он впервые отметил слабое развитие кредитной кооперации, которая могла бы стать одним из источников пополнения землеустроительного фонда реформы. Процесс поступательного кооперирования сельских хозяев был замедлен неконструктивной политикой чиновников, а затем и прерван мировой войной и революциями1.

Аналогичный пример можно привести из исследовательской проблематики «двадцатников», споры между которыми так и не привели к единому мнению о том, насколько «всерьез и надолго» нэп вошел в экономическую и политическую жизнь тогда еще молодого советского государства. Именно в рамках этих очных/заочных дискуссий некоторые исследователи заговорили о «либеральной» «нэповской альтернативе» (иногда отождествляя ее с Н.И. Бухариным) тоталитарной сталинской модернизации. Причем существование первой большинство участников научной полемики не отрицали, но вкладывали в это словосочетание совершенно разные смыслы. Одни считали реальной исторической альтернативой «советскому тоталитаризму» 1930-х гг. «крестьянскую Россию», «обреченную в ближайшей перспективе на гибель в столкновении с индустриальной Европой» и потому ее отрицали: «Коллективизация была. жесточайшим экспериментом над большинством народа, но это был единственный путь. изъять необходимые средства на индустриализацию страны и радикальное повышение ее работоспособности. создать крупные хозяйства, способные быстро вобрать достижения индустриализации, внедрить их на селе. Любая постепенная кооперация снизу могла растянуться на десятилетия, но у страны этого времени л просто не было» . Другие утверждали, что кооперация была реальной альтернативой сталинской модернизации 1930-х гг., имевшей шанс решить

1 Дякин B.C. Указ. соч. С. 341, 342.

2 Сенявский А.С. Новая экономическая политика: современные подходы и перспективы изучения // НЭП: экономические, политические и социокультурные аспекты. М., 2006. С. 22. социально-экономические и политические проблемы советского общества с гораздо меньшими затратами и потерями — «материальными, культурными, человеческими». Особо подчеркивалось, что вырождавшаяся на рубеже 19201930-х гг. сельскохозяйственная кооперация являлась не фактором кризиса нэпа, а именно его следствием, результатом «слома нэпа», начиная с первого удара — «чрезвычайных хлебозаготовок»1. Важно отметить, что советская кооперативная политика для многих поколений исследователей была и остается узловой проблемой истории нэпа, без которой невозможно понять «преемственность 20-х и 30-х гг.», а риторика о «неурегулированности взаимоотношений между кооперацией и государством», «неравной борьбе кооперативных и л государственных начал» стала общеупотребительной .

Современные исследователи также издали ряд фундаментальных монографий и статей, посвященных проблеме финансовой и продовольственной безопасности страны, где в той или иной мере свое отражение получила тема Л деятельности кооперации в условиях военного времени . Особо среди них отметим исследования А.Ю. Давыдова, начинавшего с изучения именно истории кооперации4, но впоследствии сместившегося к близкой к ней теме, к проблемам продовольственной политики молодого советского государства. В своей монографии он рассмотрел такой уникальный феномен в экономике тех лет как мешочничество. В условиях затянувшегося социально-экономического кризиса 1917 - 1921 гг., сопровождавшегося к тому же голодом, движение за нелегальное самоснабжение продовольствием среди населения страны приняло

1 Данилов В.П. К вопросу о понимании нэпа // НЭП: экономические, политические и социокультурные аспекты. М, 2006. С. 31.

2 Рогалина H.JL НЭП в свете современных документальных публикаций // НЭП: экономические, политические и социокультурные аспекты. М., 2006. С. 62-63; Братющенко Ю.В. НЭП: «кнут» и «пряник» для частника и кооперации (Историко-правовой аспект). СПб., 2006.

3 Китанииа Т.М. Война, хлеб и революция (Продовольственный вопрос в России. 1914— октябрь 1917 гг.). М., 1985; Тарновский К.Н. Мелкая промышленность России в конце XIX-начале XX в. М., 1995; Беляев С.Г. П.Л. Барк и финансовая политика России. 1914—1917 гг. СПб., 2002; Страхов В.В. Внутренние займы в России в первую мировую войну // Вопросы истории. 2003. № 9. С. 28-43; Поршнева О.С. Крестьяне, рабочие и солдаты России накануне и в годы Первой мировой войны. М., 2004.

4 См. его статью Давыдов А.Ю. Указ. соч. С. 28-31. настолько угрожающие масштабы, что экономику того времени стали именовать насквозь «мешочнической», а сама форма такого нелегального снабжения оказалась исторически обусловленной «формой товарообмена между городом и деревней»1. Причем особо отмечается, что «на первых порах положение удавалось стабилизировать и решающую роль в этом сыграли кооперативы. Их значение в 1917 г. было первоочередным. Российская кооперация обладала немалым потенциалом». Однако она «стала лишь остовом стабильности в море хаоса». Ее возможности оказались все-таки ограниченными, что подтверждалось фактами подавляющего преобладания нелегальных форм снабжения продовольствием над легальными вплоть до введения нэпа, несмотря на многочисленные государственные меры стимулирования и принуждения2.

Отметим работы, которые имеют для нас концептуальное значение. Одним из первых опытов комплексного исследования отношений между государственной властью и кооперативным движением стала книга корейского историка Ким Чан Чжина «Государственная власть и кооперативное движение в России - СССР (1905-1930)». Автор на конкретных примерах рассмотрел судьбу кооперативного движения при трех политических режимах (самодержавном, «временном» и советском), придя к выводу о том, что кооперация в России с самого начала оказалась связанной с действовавшей властью. Причем, связь эта имела согласованный характер. Разногласия возникали лишь по поводу того, насколько широко «административный ресурс» мог контролировать кооперативное движение3.

Единственной и потому уникальной по своему предмету исследования остается работа В.В. Кабанова «Крестьянская община и кооперация России XX века». Вопрос о соотношении кооперативной организации и общинного уклада жизни крестьян имеет принципиальное значение. Традиционная точка зрения на

1 Давыдов А.Ю. Мешочники и диктатура в России. 1917-1921 гг. СПб., 2007. С. 11, 23.

2 Там же. С. 33-34.

3 Ким Чан Чжин. Указ. соч. С. 164. эту проблему предполагает, что кооперация — явление, распространенное только в той местности, где капиталистические отношения достигли высокого уровня развития1. Кабанов впервые высказал мнение, что кооперация и община при всех взаимных противоречиях взаимодополняли друг друга: «. традиционно община никогда не занималась тем, чем занималась кооперация. При таком разделении сфер деятельности община и кооперация существовали как бы параллельно». Общинный уклад, регулировавший хозяйственную деятельность трудовой крестьянской семьи, не затрагивал таких сфер, как приобретение предметов потребления и сбыт произведенной продукции. Именно здесь в свои л права вступала потребительская и кредитная кооперация . Как представляется, этот тезис раскрывает двойственный характер отношений государственной власти и кооперативного движения в России в период реализации столыпинской аграрной реформы. С одной стороны, кооперация должна была способствовать закреплению результатов землеустроительных работ в деревне путем предоставления единоличникам дешевого кредита. С другой стороны, появление на селе крепкого хозяйственника, производящего продукцию на рынок, стимулирует развитие кооперативного движения в целом.

К проблемам истории крестьянской кооперации в России и ее взаимоотношениям с государством проявляют интерес и зарубежные исследователи. Опыт ее функционирования особенно в дореволюционный период, считается ими уникальным и необходимым для изучения. При этом основное внимание уделяется теоретическому наследию А.В. Чаянова, Н.Д. Кондратьева , механизмам функционирования кооперативных учреждений.

В англоязычной историографии интерес представляют работы Д. Мейси. Среди его исследований столыпинских аграрных преобразований внимание

- /

1 Файн JI.E. Отечественная кооперация: исторический опыт. Иваново, 1994: С. 44.

2 Кабанов В.В. Крестьянская община и кооперация России XX века. М., 1997. С. 41-42.

3 См., например, David Darrow. From Commune to Household: Statistics and the Social Construction of Chaianov's Theory of Peasant Economy // Society for Comparative Study of Society and History. 2001. P. 788-818; Sivakumar S. S. The Unfinished Narodnik Arenda: Chayanov, Marxism and Marginalism Revisited // The Journal of Peasant Studies. Vol. 29, No.l, October. 2001. P. 31-60. уделено и кооперации. Признавая их более успешными, чем обычно принято считать в советской и новейшей российской историографии, исследователь рассматривает реформу как часть целой правительственной программы по обширной модернизации страны, а развитие всех видов кооперативов — важнейшим компонентом при ее реализации в деревне1. Хотя автор, к сожалению, не вдается в подробности и не приводит конкретных фактов об участии кооперации в реформаторском процессе.

Совершенно уникальной в современной англоязычной историографии остается работа американского историка Я. Коцониса. Автор на основе широкого круга источников представил совершенно иной взгляд на развитие кооперативного движения в дореволюционной России. Тезис о безусловно доминирующей роли государства в его создании и развитии для него абсолютно бесспорен, а главная причина «властного засилья» в кооперативной среде — миф об изначальной отсталости российских крестьян, их темноте, приверженности к патернализму, капиталистической незрелости, имевший давние истоки и активно культивировавшийся в чиновничьей и интеллектуальной среде начала XX в. В итоге кооперация вместо самодеятельной социально-экономической организации, какой она должна была стать, превратилась в еще один орган Л управления и контроля над большинством населения страны . Наиболее ярко это проявилось во время реализации столыпинской аграрной реформы, которой автор монографии уделил наибольшее внимание. Справедливо отметив, что «у правительства отсутствовала. четкая система финансирования земельной реформы», он показал далее, как разрабатывались и затем сразу же проваливались любые проекты по финансовому обеспечению аграрных преобразований (в том числе и с участием кооперативных учреждений) вследствие нежелания старой бюрократии поддержать новый порядок

1 Macey D. Reflections on Peasant Adaptation in Rural Russia at the Beginning of the Twentieth Century: The Stolypin Agrarian Reforms // The Journal of Peasant Studies. Vol. 31, Nos. 3&4, April/July 2004. P. 401, 404.

2 Коцонис Я. Как крестьян делали отсталыми: Сельскохозяйственные кооперативы и аграрный вопрос в России 1861-1914. М., 2006. С. 47, 53, 54, 59, 76 и далее. землеустройства в деревне, предложенный премьером1. Отсюда и вывод, что «в целом созданная к 1914 г. кредитная система не была способна привести крестьян к кредитному рынку и связать их с более широкой (с точки зрения занятий или владения собственностью) категорией населения. Это была закрытая система, требовавшая специфических условий для своего развития, особых земель для залога и особых правил работы. Она имела мало общего с земельной реформой, задуманной в 1906 г., - поскольку изначально предполагала неотчуждаемость крестьянского имущества как отличительную черту принадлежности к сословию»2.

Проблеме слабого финансового обеспечения процесса землеустройства столыпинских крестьян уделяли внимание и немецкие исследователи3. Уже германская историография начала XX в. признавала, что «в российских условиях создание среднего класса было невозможно без значительной государственной поддержки». Историки Прейер и О. Хетч акцентировали внимание на недостаточности средств, выделявшихся имперской казной на мелиоративные работы, хотя и признали усилия российского правительства по поддержке интенсификации сельского хозяйства значительными. В 1960-е гг. Руффман и Нецольд уделяли внимание проблемам развития российской кооперации. Они сошлись во взглядах на кооперацию как мощный инструмент широкомасштабной интенсификации сельского хозяйства, являющийся частью разнообразной государственной политики в деревне, однако ее роль в процессе реализации столыпинских преобразований оценивалась неоднозначно. Хетч и Бонвеч отводили кооперации скорее вспомогательную роль, признавая за ней высокий потенциал в области социальной адаптации крестьян, который мог реализоваться лишь при активном участии в этом процессе государства. Ряд исследователей не считали единоличные хозяйства повсеместно возможными,

1 Коцонис Я. Указ. соч. С. 102-107, 120 и далее.

2 Там же. С. 141-142. 3 Обстоятельный анализ трудов немецких историков, посвященных столыпинской аграрной реформе, приведен в ст.: Дорожкин А.Г. Столыпинская аграрная реформа в оценках современной германоязычной историографии // Отечественная история. 2006. № 2. С. 116-135. предпочитая хуторам и отрубам систему кооперативного кредита, адаптированную к традициям «мира». В общем и целом результаты участия i российской кооперации в реализации столыпинской реформы справедливо, на наш взгляд, были названы «скромными».

Концептуальное значение имеют и работы японского историка Кимитаки Мацузато, исследовавшего опыт взаимодействия кооперативной сети и государственных органов власти в годы Первой мировой войны. В своей статье «Общественная ссыпка» и военно-продовольственная система в России в годы Первой мировой войны»1 эффективность созданной царским правительством в годы войны системы продовольственных органов он предложил оценить с учетом опыта, имевшего место в Японии в 1930-1940-е гг., где военно-заготовительные мероприятия осуществлялись довольно успешно. Власть, полностью монополизировав торговлю продовольствием, создав единый централизованный аппарат его распределения, сумела спасти Японию от экономического и политического краха. При этом государство использовало систему «общественной ссыпки», объединявшей мощные кооперативные структуры в масштабах всей страны. Царскому правительству же так и не удалось предвосхитить «японский вариант» военно-продовольственной системы. Связано это было не только с отсутствием денежных средств, но и недостаточным развитием самой системы «общественной ссыпки». В итоге власть оказалась вынужденной прибегнуть к сотрудничеству с частными поставщиками, нередко спекулировавшими продовольствием даже при его поставке в действующую армию, что ускорило введение в стране безрезультатной продразверстки.

Интерес к кооперативному движению сохраняется и сегодня. Обсуждение наиболее спорных проблем теории и истории кооперации в России остается предметом особого внимания на многих научных конференциях. Так, на XXV

1 Кимитака Мацузато. «Общественная ссыпка» и военно-продовольственная система России в годы Первой мировой войны // Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. М., 1997. С. 147-176. сессии симпозиума по аграрной истории Восточной Европы, проходившей в сентябре 1996 г. в Арзамасе, по кооперативному движению собиралась целая секция ученых1. А XXX сессия, прошедшая в сентябре 2006 г. в г. Тула, была полностью посвящена теории и истории кооперативного движения и кустарных промыслов Восточной Европы.

22 апреля 2005 г. в Поволжском кооперативном институте Центросоюза РФ состоялась международная научная конференция «Актуальные проблемы теории и практики кооперативного движения»2.

Среди доминирующих тенденций в области современных исследований проблем отечественного кооперативного движения необходимо отметить их все углубляющуюся локальность и сужающуюся тематику. Россия всегда была и остается страной контрастов, в разных регионах которой исторические процессы приобретают особый социально-экономический, политический и особенно культурный колорит. Не случайно за последние два неполных десятилетия появились десятки кандидатских и даже докторских диссертаций, территориальные рамки которых ограничены одной-двумя губерниями3, а

1 Зеленин И.Е., Козлов С.А. XXV сессия симпозиума по аграрной истории Восточной Европы // Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. М., 1997. С. 349.

2 Актуальные проблемы теории и практики кооперативного движения: Материалы Международной научной конференции / Под ред. Р.А. Москвитиной. Энгельс, 2005.

3 См. напр.: Нейфельд Е.Я. Кооперативное движение в 1917-1921 гг.: теория, политика, практика (на материалах Оренбургской, Самарской, Саратовской губерний): Дисс. . канд. ист. наук. Самара, 1993; Чернышева А.В. Крестьянская кооперация Нижегородской губернии в 1900-1917 годах: Дисс. . канд. ист. наук. Нижний-Новгород, 1994; Капитонов А.А. Кооперативное движение в Самарской губернии в досоветский период: Дисс. . канд. ист. наук. Самара, 1995; Безгина О.А. Кооперативное движение в Самарской губернии в 1918-1921 гг.: Дисс. . канд. ист. наук. Тольятти, 1997; Пурнов В.Г. Крестьянская кооперация России конца XIX-начала XX вв.: опьгг становления и развития (на материалах Саратовской губернии): Дисс. . канд. ист. наук. Саратов, 1998; Ломакина И.Б. Кооперативное движение в Забайкалье 1910-февраль 1917 гг.: Дисс. . канд. ист. наук. Улан-Удэ, 2000; Котеньков С.А. Кооперация Нижнего Поволжья в начале XX века: Дисс. . канд. ист. наук. Астрахань, 2001; Парамонова Р.Н. Развитие системы кооперации Среднего Поволжья в условиях новой экономической политики (1921-1928 гг.): Дисс. . канд. ист. наук. Самара, 2001; Туманова JI.B. Культурно-просветительская деятельность кооперации на селе в период НЭПа: на материалах Нижнего Поволжья: Дисс. . канд. ист. наук. Саратов, 2004; Целовальникова И.И. Сельскохозяйственная кооперация в Среднем Поволжье в 1906— 1917 гг. (на материалах Самарской и Симбирской губерний): Дисс. . канд. ист. наук. Ульяновск, 2005; Гуляев Р.А. Становление и развитие кредитной кооперации Пензенской губернии в 1904-1930 гг.: Дисс. . канд. ист. наук. Пенза, 2006 и др. объектом исследований избраны либо один вид кооперации1, или одна из ее сфер деятельности. Впрочем, постепенно выходят в свет и докторские диссертации, охватывающие целые регионы и даже всю Россию, в которых делаются первые обобщающие выводы2.

Региональные исследования никогда не ограничивались сугубо квалификационными работами. Интерес к кооперации проявляли еще местные краеведы, служащие земств и различных провинциальных административных ведомств, так или иначе по роду деятельности связанные с ней. Многие из них публиковали свои статьи, материалы и отчеты в «Вестнике Пензенского земства». Наибольший интерес представляют публикации М.Н. Бакунина, Ф.А. о

Белоглазова, А.И. Кареева, А. Шагина, М.О. Попова , которые посвящены

1 См. напр.: Милованова М.Ю. Кооперативное движение в сельском хозяйстве автономной области немцев Поволжья (1921-1928 гг.): Дисс. . канд. ист. наук. Саратов, 1995; Панкратова О.Б. Сельскохозяйственная кооперация в годы новой экономической политики, 1921-1927 гг.: На материалах губерний Верхнего Поволжья: Дисс. . канд. ист. наук. Кострома, 1997; Ягов О.В. Мелкотоварное производство кустарей и ремесленников и его кооперирование в 1920-е годы (по материалам Пензенской, Самарской и Симбирской (Ульяновской) губерний): Дисс. . канд. ист. наук. Пенза, 1997; Панова М.В. Сельская кооперация Западной Сибири в период 1-ой мировой войны и революции, 1914-1918 гг. : Дисс. . канд. ист. наук. М., 2001; Волкова Е.В. Донская потребительская кооперация в условиях новой экономической политики: 1921-1929 гг.: Дисс. . канд. ист. наук. Ростов н/Д, 2004 и др.

2 См., напр., Коновалов И.Н. Сельскохозяйственная кооперация в России в конце XIX-начале XX вв. (на материалах Северного, Приуральского и Поволжского регионов) : Дисс. . докт. ист. наук. Саратов, 1999; Болотова Е.Ю. Потребительская кооперация в России в конце XIX-начале XX вв.: опыт общественного регулирования: Дисс. . докт. ист. наук. Москва, 2003; Егоров В.Г. Отечественная кооперация в мелком промышленном производстве: становление, этапы развития, огосударствление: Первая треть XX века: Дисс. . докт. ист. наук. М., 2005; Ягов О.В. Кустарно-промысловая кооперация Поволжья в условиях нэпа: Дисс. . докт. ист. наук. Самара, 2009; My хаме до в Р. А. Кредитная и ссудосберегательная кооперация в средневолжской деревне во второй половине XIX-1920-е годы.: Автореф. дисс. докт. ист. наук. Саранск, 2009; Иванов А.В. Российская кооперация в первой четверти XX века (по материалам сибирского и дальневосточного регионов): Автореф. дисс. докт. ист. наук. М., 2009 и др.

3 Бакунин М.Н. Состояние кредитных учреждений в Пензенской губернии по данным анкеты, собранной Пензенской губернской кассой мелкого кредита на 1 июля 1913 года // Вестник Пензенского земства. 1914. №1/2. С. 137-144; Белоглазов Ф.А. О долгосрочных ссудах 2-му Пензенскому губернскому съезду представителей учреждений мелкого кредита // Вестник Пензенского земства. 1914. №1/2. С. 120-123; Кареев А.И. Обзор деятельности товарищеских учреждений мелкого кредита в Пензенской губернии за 1912 год // Вестник Пензенского земства. 1914. №1/2. С. 85-115; Экономические мероприятия Городищенского земстза в связи с развитием кооперации в уезде (Из доклада агронома А. Шагина) // Вестник Пензенского земства. 1914. № 1/2. С. 20-22; Попов М.О. Обзор деятельности кредитных различным аспектам деятельности кооперации в Пензенской губернии. Современные историки-краеведы опубликовали целый ряд работ, в той или иной степени затрагивающих исследуемые нами проблемы. Среди них необходимо особо отметить А.В. Тюстина, И.А. Чуканова, Р.А. Гуляева, О.В. Ягова1.

Так, Р.А. Гуляев при рассмотрении процесса становления и развития кредитной кооперации Пензенской губернии оценил положительное влияние государственной политики, благодаря чему данный вид кооперации уже накануне Первой мировой войны «становится заметным хозяйственным явлением в ряде уездов, охватившим до половины экономически активного населения и способствовавшим интенсификации сельского хозяйства и повышению культурного уровня деревни»2. х Несмотря на то, что научный интерес О.В. Ягова сосредоточен на кустарно-промысловой кооперации Поволжья, многие выводы справедливы для кооперации в целом. В своей монографии он подробно рассмотрел судьбу кооперативного кустарного производства в годы «военного коммунизма» и нэпа, проанализировал динамику развития кустарно-промысловой кооперации и пришел к выводу о противоречивой политике партии и правительства в данной сфере. «Сформировавшийся новый политический режим был несовместим с товариществ за 1909 г. в Пензенской губернии // Вестник Пензенского земства. 1911. N1/2. С. 61-69.

1 Тюстин А.В. Во благо Отечества: из истории предпринимательства Пензенской губернии. М., 2004; Чуканов И.А. Советская экономика в 1920-е годы: новый взгляд (на материалах Среднего Поволжья). М., 2001; Гуляев Р.А. Социальный состав кредитных кооперативов Пензенской губернии в 1910-1916 гг. // Пензенское краеведение: опыт, перспективы развития: Мат-лы обл. науч. конф. Т. 1. Пенза, 2005. С. 127-134; Он же. Политическая позиция региональной кооперации в начале второй русской революции // Актуальные проблемы теории и практики кооперативного движения: Мат-лы Межд. науч. конференции. Энгельс, 2005. С. 32-34; Ягов О.В. Лицом к кооперации: из опыта взаимоотношений властных структур и кооперированной кустарно-ремесленной промышленности в 1924-1925 гг. (по материалам Поволжья) // XXI век: итоги прошлого и проблемы настоящего. Межвуз. сб. науч. трудов. Вып. 10. Пенза, 2008. С. 60-65; Он же. Правовое регулирование российской кустарно-промысловой кооперации в первой трети XX века// Научный вестник. Сб. науч. статей. Вып. 1. Пенза, 2007. С. 200-207 и др.

2 Гуляев Р.А. Становление и развитие кредитной кооперации Пензенской губернии в 1904-1930 гг. Автореф. . канд. ист. наук. Пенза, 2006. С. 13. независимыми и неподконтрольными сегментами рынка, а «красногвардейская атака» на капитал сменилась атакой на кооперативные учреждения, и к началу нэпа государство фактически установило тотальный контроль над кустарно-промысловой сферой, при этом разрушив сложившиеся за десятилетия традиции хозяйствования». С другой стороны советские властные структуры особенно в первые годы своего существования стремились использовать кооперацию как самую «мобильную и саморазвивающуюся» систему в целях борьбы с товарным голодом, остро ощущавшимся в условиях развала промышленности1.

Как видно из историографического обзора, проблема взаимоотношений государственной власти и кооперативного движения в Пензенской губернии, как и во всей России, в конце XIX в.-1930 г. еще не получила своего должного освещения в научных изданиях. Были обозначены лишь подходы к ее изучению, вынесены на обсуждение спорные тезисы и сделаны первые обобщающие выводы, нуждающиеся в проверке и конструктивной критике. Исходя из этого, мы определили цель и задачи нашего исследования.

Цель написания работы заключается в комплексном изучении взаимоотношений государственной власти и отечественного кооперативного движения в контексте общего исторического процесса, имевшего место на территории России в конце XIX в.-1930 г.

Для достижения поставленной цели, нами были определены следующие задачи исследования:

1) рассмотреть историю кооперативного законодательства и проанализировать методы регулирования кооперативного движения властными структурами;

2) выявить характер взаимоотношений государственной власти и кооперации;

1 Ягов О.В. Кустарно-промысловая кооперация Поволжья в условиях реализации новой экономической политики. Самара-Пенза, 2008. С. 273-274.

3) проанализировать участие кооперативных структур в реализации столыпинской аграрной реформы в условиях дефицитного финансирования преобразований государством;

4) всесторонне охарактеризовать формы и способы взаимодействия государственных и кооперативных структур в условиях Первой мировой войны;

5) проследить изменение правового положения крестьянской кооперации после Октябрьской революции и оценить его последствия;

6) определить место и роль кооперативных структур в социально-экономической политике советского государства.

Источниковую базу работы составили как неопубликованные, так и опубликованные документальные материалы.

Основной массив источников в ходе исследования был почерпнут в фондах федеральных (Российский государственный исторический архив (РГИА) и Российский государственный архив экономики (РГАЭ) и регионального (Государственный архив Пензенской области (ГАПО) архивов. Многочисленные документы центральных и местных государственных ведомств (указы, циркуляры, положения, инструкции, декреты, постановления, приказы, резолюции, протоколы ревизий), а также высших и региональных кооперативных структур (протоколы съездов, заседаний, воззвания, инструкции, отчеты), отложившиеся в архивохранилищах, позволили проследить эволюцию кооперативной политики властей всех уровней, форм их взаимодействия с кооперацией, рассмотреть динамику количественных и качественных показателей ее развития под влиянием изменявшихся социально-экономических условий.

В РГИА нами изучены материалы фонда Управления по делам мелкого кредита при Государственном банке Министерства финансов (Ф. 582), которые представлены ключевыми законодательными актами по дореволюционной кооперации ( «Положение о мелком кредите» от 1 июня 1895 г., «Положение об учреждениях мелкого кредита» от 7 июня 1907 г.), оригиналами уставов различных типов кооперативов («Нормальный устав» сельскохозяйственных товариществ и другие), отчетами центральных и местных органов власти о мерах, предпринятых по развитию кооперации и перепиской между ведомствами по кооперативным вопросам. Эти материалы позволили проследить эволюцию кооперативной политики царского правительства в дореволюционный период и его отношение к кооперативному движению в целом. В описи № 3 нами найдены путевые журналы инспекторов мелкого кредита, содержащие ценные сведения о состоянии кредитных кооперативов в различных губерниях, а в описи N 7 — справки царской охранки об отношении революционных партий к кооперативному движению. Наибольший интерес представляет опись N 4, в которой были изучены документы о содействии учреждений мелкого кредита крестьянам, расселяющимся на хутора, об отношении администрации к кооперации, о деятельности земств в области мелкого кредита, о привлечении кооператоров к поставкам продовольствия в действующую армию в годы Первой мировой войны.

При изучении взаимоотношений государственной власти и кооперации в советский период ценная информация была почерпнута в фондах РГАЭ. Основное внимание было уделено фондам Всероссийского союза сельскохозяйственной кооперации по снабжению крестьянского хозяйства средствами производства (Сельскосоюз) (Ф. 4106), Совета центров сельскохозяйственной кооперации (Сельскосовет) при Сельскосоюзе (Ф. 7018), Центрального кооперативного совета (ЦКС) (Ф. 3986). Указанные кооперативные фонды интересны тем, что в них содержится материал как по деятельности центральных административных, так и о функционировании местных кооперативных структур. Это декреты, циркуляры, - правила, регламентирующие порядок их работы, образцы уставов, протоколы кооперативных съездов, заседаний, совещаний по текущим вопросам, финансовые, балансовые отчеты, доклады, сводки, обзоры, статистические сведения о динамике развития кооперативного движения в губерниях, переписка между кооперативными и властными структурами и т. д. Вовлечение в научный оборот материалов фонда Народного комиссариата продовольствия

РСФСР (Наркомпрод РСФСР) (Ф. 1943) позволило всесторонне охарактеризовать взаимодействие органов власти и кооперативных структур в годы «военного коммунизма» и нэпа, проанализировать влияние продовольственной политики партии большевиков и правительства на кооперацию и сделать выводы о ее достижениях и просчетах в советский период. Массив представленных в фонде документов самый разнообразный: сведения о ходе хлебозаготовительных кампаний 1917-1930 гг., л межведомственная переписка, обзоры, отчеты о ревизиях деятельности продовольственных органов и хлебозаготовителей, включая кооперацию.

Ценный материал был собран и проанализирован в Государственном архиве Пензенской области, без которого исследование являлось бы неполноценным.' Значительное количество документов изучено в фондах, сформировавшихся в результате деятельности самих кооперативных структур, — это фонды Пензенского губернского комитета по делам мелкого кредита (Ф. 78), Пензенского губернского по делам об обществах и союзах присутствия (Ф. 16), Пензенского губернского сельскохозяйственного союза кооперативов (Губсельсоюз) (Ф.Р. 122). Подавляющее большинство материалов в них — массовые исторические источники — протоколы региональных и губернских кооперативных съездов, совещаний, общих собраний, ревизий деятельности, годовые финансовые отчеты, балансовые ведомости, реестры членов кооперативов, каждый из которых позволяет проследить динамику развития первичных кооперативных структур, а все вместе — построить целостную картину кооперативного движения в Пензенской губернии.

Логичным дополнением к описанным источникам являются материалы фондов местной губернской администрации, так или иначе связанной с кооперацией. Документы Канцелярии Пензенского губернатора (Ф. 5) и Пензенского отделения Государственного банка (Ф. 74) позволили проанализировать эволюцию отношения губернских властей и лично губернаторов к кооперативному движению. В фонде Пензенской губернской землеустроительной комиссии (Ф. 45) удалось выявить сведения о реализации столыпинской аграрной реформы и об участии в этом процессе местных кооперативных структур, а фонды Пензенского губернского продовольственного комитета (Губпродком) (Ф.Р. 9.) и Уполномоченного Министерства земледелия по закупке хлеба и фуража для армии в Пензенской губернии (Ф. 83) «пролили свет» на характер и формы взаимодействия власти и кооперации в годы Первой мировой войны, позволили проследить динамику развития этих взаимоотношений. Ценный материал был собран в фондах Исполнительного комитета Пензенского губернского совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Губисполком) (Ф.Р. 2), Пензенского губернского отдела Рабоче-крестьянской инспекции (ГубРКИ) (Ф.Р. 294), Пензенского Губернского совета народного хозяйства (ГСНХ, Губсовнархоз) (Ф.Р. 442), Подьяческого волостного комитета деревенской бедноты (волкомбед) Сердобского уезда (Ф.Р. 1909), Успенского волостного комитета деревенской бедноты (волкомбед) Мокшанского уезда (Ф.Р. 674).

Документы перечисленных фондов дали возможность проанализировать эволюцию советской кооперативной политики в 1917-1930 гг. и определить ее влияние на состояние кооперации в губернии, охарактеризовать формы и масштабы сотрудничества власти кооперативных структур в области заготовки продовольствия в годы «военного коммунизма» и нэпа.

Особый пласт документов составляет традиционная как для досоветской, так и советской бюрократии межведомственная переписка, изучение которой приводит к пониманию причин, мотивов принятия тех или иных управленческих решений администрацией различного уровня, оказавших существенное влияние на судьбу кооперативного движения в исследуемый период.

Большинство из изученных документов введено в научный оборот впервые.

Тексты всех цитируемых источников переданы по современным правилам орфографии с сохранением стилистических особенностей.

Несмотря на большой массив архивных материалов, в ряде случаев пришлось столкнуться с отсутствием в них ключевых данных, без которых построение полной картины взаимоотношений государственной власти и кооперативного движения в рассматриваемый период оказалось затруднительным. Связано это не только с окончательной утратой отдельных документов, но и особенностями ведения дел в царских и партийно-советских канцеляриях, характеризующимися непоследовательностью и даже сумбурностью. Много «пробелов» в экономической истории образовалось в годы Первой мировой войны, революций и «военного коммунизма», когда сохранению наследия значение не придавалось. Частично этот недостаток удалось восполнить материалами из периодической печати и другими данными, обнародованными и опубликованными разными исследователями.

Необходимо отдать должное предшественникам, проделавшим титаническую работу по переработке, классификации, отбору и публикации t большого массива источников, доступ к которым рядовым, особенно провинциальным исследователям и по сей день закрыт или ограничен по разным причинам. Но без их учета исследование не может считаться полноценным и законченным. Проследить эволюцию кооперативного законодательства, определявшего, как известно, характер и формы взаимоотношений государства и кооперации в рассматриваемые периоды, удалось по документальным сборникам1, оценить количественные и качественные показатели динамики развития кооперативного движения — по

2 1 многочисленным статистическим изданиям , отчетам, материалам, обзорам , а

1 Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). Собр. третье. Т. XXVII. Санкт-Петербург, 1900; ПСЗ. Собр. третье. Т. XXIV. Отд. I. Санкт-Петербург, 1907; Сельскохозяйственная кооперация: сборник декретов, постановлений, циркуляров, инструкций и разъяснений по вопросам сельскохозяйственной кооперации с приложением примерных уставов. М., 1924; Декреты Советской власти. Т. И. 17 марта 1918-10 июля 1918. М., 1959; Декреты Советской власти. Т. VII. 10 декабря 1919-31 марта 1920. М., 1975; Декреты Советской власти. Т. X. август-сентябрь 1920. М., 1980 и др.

Предварительные итоги Всероссийской сельскохозяйственной переписи 1916 года. (По подсчетам, произведенным местными переписными учреждениями). Вып. 1. Европейская Россия. Поуездные, погубернские и порайонные итоги. Петроград, 1916; Сельскохозяйственная кооперация в 1924-1925 г. M.-JL, 1926; Сельскохозяйственная некоторые ценные сюжеты из кооперативной жизни государства и общества были почерпнуты из многотомных коллективных изданий2, документы в которых, несмотря на субъективность их отбора, выделяются репрезентативностью.

Отметим, что многие из результатов исследования могут быть уточнены и дополнены при дальнейшей разработке данной темы.

Научная новизна исследования заключается в комплексном изучении взаимоотношений государственной власти и отечественного кооперативного движения в контексте исторического развития России в конце XIX в. - 1930 г. Кооперация рассмотрена не только как автономно существующий общественно-экономический институт, но и как полноправный участник социально-экономической, политической и культурной жизни российского государства и общества указанного периода, тенденции и направления развития которых определяли действовавшие режимы. Это позволило изучить ранее не затронутые или малоисследованные аспекты взаимоотношений властных и кооперативных структур. В частности, впервые исследована малоизученная проблема участия кооперативной сети в финансировании аграрного сектора экономики в годы столыпинской реформы, расширены представления о совместной деятельности государственной власти и кооперации по ликвидации кооперация в цифрах. (Статистический справочник). М., 1927; Россия: 1913 г. Статистико-экономический справочник, СПб., 1995 и др.

1 Главное управление Землеустройством и Земледелия. Итоги работ за пятилетие. 19091913 гг. С-Петербург, 1914; Сельскохозяйственное ведомство за 75 лет его деятельности (1837-1912 гг.). Пг., 1914; Ткачуков И.П. Кооперация с точки зрения охранки. Саратов, 1917; Второй год борьбы с голодом. Краткий отчет о деятельности народного комиссариата по Продовольствию за 1918-1919 год. М., 1919; Четыре года продовольственной работы. Статьи и отчетные материалы. М., 1922; Обзор сельского хозяйства Пензенской губернии и основные направления его восстановления. Ч. 1, 1922.

2 Комитеты деревенской бедноты: сборник материалов. В 2-х т. M.-JL, 1933; Кооперативно-колхозное строительство в СССР. 1917-1922: Документы и материалы. М., 1990; Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939. Документы и материалы. В 4-х т. Т. 1.: 1918-1922 гг. М., 1998; Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 19181939. Документы и материалы. В 4-х т. Т. 2.: 1923-1939 гг. М., 2000; Как ломали нэп. Стенограммы пленумов ЦК ВКП(б) 1928-1929 гг. В 5-ти т. Т. 1. Объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП(б) 6-11 апреля 1928 г. М., 2000; Крестьянские истории: Российская деревня 20-х годов в письмах и документах. М., 2001. социально-экономического кризиса в годы Первой мировой войны, «военного коммунизма» и нэпа.

Выводы, полученные в ходе изысканий, значительно расширяют круг научных представлений о формах, механизмах и уроках взаимодействия государственной власти и кооперативного движения в переломные периоды российской истории и могут быть полезны для современных кооперативных теоретиков и практиков.

Положения, выносимые на защиту:

1) возникновение отечественной кооперации было обусловлено социально-экономическим развитием России в к. XIX в., характеризующимся становлением аграрно-индустриального общества и формированием многоукладной экономики, в условиях которой сельскохозяйственные производители становятся заинтересованными в создании специализированных общественно-экономических институтов, призванных защитить их интересы на рынке и оказать социальную поддержку;

2) изначально развитие отечественного кооперативного движения в отличие от западноевропейского было инициировано «сверху» и находилось под пристальным контролем государственных властей всех уровней, что объясняется известной склонностью крестьянского общества к патернализму и господствовавшими политическими режимами, монопольно определявшими тенденции и направления социально-экономического, политического и культурного развития страны в рассматриваемый период;

3) социально-экономическая политика государственной власти в к. XIX В.-1917 г. оказалась благоприятной для становления и динамичного развития кооперации Пензенской губернии, что способствовало поддержке аграрного сектора краевой экономики;

4) под влиянием революции 1905-1907 гг. и радикализации общественно-политического движения центральная и местная власть зачастую отказывалась от дальнейших преобразований в аграрно-кооперативном секторе российской экономики, тем самым блокируя возможные позитивные перемены, которые могли бы стать закономерным следствием развития крестьянской кооперации;

5) кооперация Пензенской губернии наряду с общероссийской обладала высоким потенциалом в области финансирования проектов аграрных преобразований 1900-1910-х гг., но в условиях противоречивой политики действовавшего политического режима, опасавшегося выхода кооперативного движения из-под контроля, и организационно-хозяйственной слабости, вызванной недостатком финансирования и краткосрочным периодом развития, кооперация так и не смогла реализовать этот потенциал, оказавшись способной только поддержать трудо-потребительский баланс крестьянских хозяйств;

6) сотрудничество государственной власти и кооперации на территории Пензенской губернии в годы Первой мировой войны выразилось в совместном участии в поставках продовольствия для нужд армии и населения, борьбе с инфляцией и спекуляцией на рынке непродовольственных товаров, а также в привлечении денежных средств на нужды обороны страны путем распространения государственных облигационных займов. Деятельность кооперации Пензенской губернии в рассматриваемый период была малопродуктивной, что объясняется неэффективной продовольственной политикой правительства, оказавшегося неспособным пресечь массовую спекуляцию хлебом и промышленными товарами на рынке, а также организационно-хозяйственной слабостью кооперативной сети;

7) революция 1917 г. существенно изменила положение кооперации, открыла новую страницу в истории ее взаимоотношений с государственной властью: в годы «военного коммунизма» ее организационная структура была искусственно встроена в систему молодого советского государства и стала рассматриваться властью как временный социально-экономический институт, необходимый для перехода к коллективным формам хозяйствования в деревне;

8) стремление действовавшего после 1917 г. политического режима построить социалистическое общество, а также сложившиеся к тому времени специфические черты крестьянского общества определили основные тенденции развития как пензенской, так и общероссийской кооперации в постреволюционный период: приоритет социальных мотивов кооперирования; обеспечение массовости за счет вовлечения в орбиту деятельности кооперации экономически пассивной части населения; бюрократизация аппарата управления на всех уровнях; навязывание со стороны властных структур операций, изначально экономически убыточных для кооперативного сообщества; однобокое развитие видов кооперации, обобществляющих преимущественно трудо-производственные процессы хозяйствования; директивный характер развития в русле идеологических догм и созданных на их основе законодательных актов высших органов власти в условиях отсутствия или ослабления рыночных механизмов;

9) в условиях «военного коммунизма» и нэпа работа пензенской кооперации была малоэффективной. Такой результат объясняется специфической социально-экономической политикой большевиков, направленной на реализацию постулатов теории построения социалистического общества, а также объективными условиями ее развития - общим расстройством экономики страны в результате войн и революций, повлекшим за собой развал хозяйственных связей, оскудение и осереднячивание крестьянских хозяйств, инфляцию, отраслевую диспропорцию развития экономики;

10) ликвидация кооперации как автономного хозяйствующего субъекта советской экономики была вызвана как итогом ее малоэффективной деятельности в области обеспечения продовольственной безопасности страны, так и логичным результатом стремлений правящего режима перейти к коллективным формам хозяйствования в аграрном секторе экономики ради создания бесперебойного источника продовольствия для нужд индустриализации и обороны государства.

Методология исследования. Основным инструментом научного познания является диалектический метод, предполагающий системный подход к изучению исторического процесса в единстве и противоречивости его развития.

При реализации принципа историзма нами также были использованы как общенаучные (анализ, синтез, систематизация), так и специально-исторические (сравнительно-сопоставительный, проблемно-хронологический и историко-ситуационный) методы исследования.

Научно-практическая значимость. Результаты, полученные в ходе данного исследования, могут быть использованы при дальнейшем создании целостной истории кооперативного движения в России и его взаимоотношений с государственной властью. Отдельные сюжеты и материалы диссертации могут применяться при написании обобщающих трудов по аграрной истории нашей страны, различных учебно-методических пособий, спецкурсов и семинаров, а рассмотренный опыт государственной кооперативной политики, анализ ее последствий для всей кооперативной системы первой трети XX в. может быть полезен для участников современного кооперативного движения.

Апробация работы. Основные положения и результаты исследования были изложены на трех международных («Актуальные проблемы теории и практики кооперативного движения» г. Энгельс, апрель 2005, «Власть и общество в России: история и проблемы взаимоотношений», г. Смоленск, 2006, «Крестьянство восточных регионов России и Казахстана в революциях и гражданской войне (1905-1921 гг.)», г. Ишим, 2006), одной региональной («Традиционное общество: неизвестное прошлое», г. Челябинск, апрель 2006) и двух межвузовских («VI и VII Лебедевские чтения», г. Пенза, апрель 2006, 2007) научных конференциях.

По теме диссертационного исследования опубликовано 16 научных работ.

Структура работы. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, шести параграфов, заключения, списка использованных источников и литературы и приложений.

Заключение диссертации по теме «Отечественная история», Соларев, Роман Георгиевич

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Итак, представленная в диссертационном исследовании всесторонняя характеристика взаимоотношений государственной власти и крестьянской кооперации в конце XIX в. - 1930 гг. позволяет сделать следующие выводы и подвести итоги.

Отмечено, что пристальное внимание к кооперативному движению государственная власть стала уделять с 1890-х гг. Развитие капиталистических отношений в городе и деревне, сопровождавшееся ростом численности рабочего класса, распространением малоземелья среди крестьян, обострение социальных противоречий привели власть и общество к необходимости искать выход из создавшегося положения. При непосредственном участии властей всех уровней в стране была создана нормативно-правовая база для функционирования различных видов кооперативных организаций, узаконившая для них финансовую и организационно-хозяйственную помощь как со стороны государства, так и со стороны частных лиц, общественных объединений. С момента зарождения кооперативного движения в России государственная власть взяла на себя функции по экономической и правовой защите его интересов, которые выразились в предоставлении льготных ссуд, в обеспечении квалифицированными кадрами, а также предупреждении, пресечении административных и уголовных правонарушений в кооперативной среде. Все это только способствовало постановке «кооперативного дела» на прочную экономическую и юридическую основу особенно на ранних этапах его развития.

В то же время законодательная практика 1895 - 1911 гг. привела и к возникновению обширного бюрократического аппарата, объединившего множество центральных ведомств и местных органов власти для управления всей кооперативной инфраструктурой и контроля над ней. Громоздкость и централизованность нового чиновничьего аппарата не только усложняли порядок открытия, функционирования кооперативных структур, но и сковывали их самостоятельность и хозяйственную инициативу. Проводя политику «индустриализации страны без модернизации жизни народа», власть не могла не видеть опасности в любых экономических и общественно-политических объединениях, одними из которых являлись кооперативные учреждения. Именно поэтому она осталась абсолютно безучастной к развитию той сферы кооперативной деятельности, где экономическая целесообразность сталкивалась с ростом самостоятельности кооперативных структур, представлявшим опасность для существовавших государственных устоев. Власть так и не удовлетворила требования российских кооператоров о принятии всероссийского кооперативного закона, введении явочного порядка учреждения кооперативных структур, праве свободного создания союзных кооперативных ассоциаций с самыми широкими полномочиями.

Сделан вывод, что политика «поощрения и подозрения», проводившаяся государственной властью по отношению к кооперативному движению, обусловила довольно скромную роль последнего в процессе реализации * столыпинской аграрной реформы. В период экономических и социально-политических катаклизмов, постигших страну в начале XX в., государственный бюджет объективно не мог обеспечить каждого крестьянина, пожелавшего выделиться из общины, денежными средствами для создания полноценного хутора или отруба. Это вынудило власть обратиться к внебюджетным источникам финансирования пореформенной деревни, одним из которых могла стать кооперация. Однако, затратив на ее развитие немало бюджетных средств и издав ряд предписаний по способам и условиям кредитования потенциальных единоличников, она так и не смогла создать на селе мощную кооперативную инфраструктуру. В качестве мер, предпринятых правительством для привлечения внимания кооператоров к реформе, мы можем выделить лишь законы о посредничестве кредитных товариществ по продаже сельхозмашин и орудий труда, о дополнительном финансировании кредитно-кооперативного движения в деревне. Это способствовало поступательному развитию кооперативного дела, прерванному Первой мировой войной.

Рассмотрение деятельности кооперативных учреждений на примере Пензенской губернии, а также анализ финансовых показателей их развития, позволили сделать вывод о том, что они имели довольно высокий потенциал в области кредитования аграрных преобразований. Об этом свидетельствуют конкретные факты: стремление большинства кооператоров кредитовать единоличников с наибольшей выгодой для их хозяйства, решить проблему «непроизводительных» ссуд и увеличить сумму кредита для преуспевающих хозяев; функционирование значительного числа кооперативных учреждений отличалось стабильностью и рентабельностью, все они успешно погашали кредит, выданный Госбанком в основной капитал, и переходили к самофинансированию. Во многом такая успешная деятельность развивалась при активном участии в жизни кооператива хозяйственных крестьян, единоличников. Как и в других регионах России, в Пензенской губернии открывались сельскохозяйственные общества по улучшению крестьянских хуторских и отрубных хозяйств, создавались крупные кооперативные союзы, преследовавшие сугубо экономические цели. Однако при слабой поддержке государственной власти кооперативное движение развивалось довольно медленно. К 1917 г. российская кооперация достигла лишь численного максимума: реализация качественного потенциала требовала больших финансовых средств и экономической свободы. Отсутствие этих условий привело к тому, что кооперативные учреждения в большинстве российских губерний были способны лишь на реализацию социальных программ по поддержке большинства населения страны - крестьянства, стремившегося скорее поддержать, чем модернизировать свое традиционное хозяйство, создать на основе кооперативных источников своего рода страховой производственный фонд — гарантию от стихийных и социальных бедствий, ставших постоянным спутником российской деревни прошлого столетия.

Нереализованность потенциала кооперативного движения со всей очевидностью проявилась в годы Первой мировой войны. Несмотря на то, что чрезвычайные условия заставили власть частично изменить свое отношение к кооперативному движению, она так и не сумела создать эффективной системы взаимодействия с ним. Наиболее ярко это проявилось в попытке задействовать разветвленную кооперативную сеть в государственных военных хлебозаготовках. Стремясь привлечь к нуждам армии и тыла внимание «общественной ссыпки», объединявшей земские и кооперативные организации, правительство надеялось получить от нее продовольствие в короткие сроки и по низкой цене. Для этого с августа 1914 г. по июнь 1915 г. была издана целая серия постановлений, инструкций, правил, определивших организационно-правовые основы участия кооперативов в военных продовольственных кампаниях. Однако расчет на тесное сотрудничество не оправдался: кооперативный сектор в общем объеме продовольственных поставок за всю войну не превысил 15-18%, достигнув максимума (43%) лишь в некоторых губерниях юга России.

Анализ эффективности деятельности системы «общественной ссыпки» по заказам государственных ведомств, проведенный в рамках Пензенской губернии, позволил охарактеризовать формы и результаты ее сотрудничества с органами власти. Участвуя в продовольственных кампаниях на агентурных или комиссионных началах, местные кооператоры сумели отправить в действовавшую армию не более 15-17% хлеба и фуража всех поставок Пензенской губернии. В качестве причин столь «скромной» деятельности необходимо указать отсутствие в уездах достаточно сильных кооперативных объединений с крупным оборотным капиталом, специализированной продовольственной инфраструктурой, созданию которых до войны препятствовала государственная власть, нехватка квалифицированных кадров и малый опыт работы в хлеботорговле. В итоге интенданты на протяжении всех продовольственных кампаний были вынуждены пользоваться преимущественно услугами частных поставщиков в лице помещиков и торговцев, нередко диктовавших свои условия участия и спекулировавших на военных поставках.

Изучение опыта сотрудничества царского правительства и кооперативной сети в области поставок продовольствия на фронт позволило объяснить причины провала продовольственных кампаний в целом. Государство так и не смогло предложить обществу четкой антикризисной программы, основанной на централизованном регулировании сельскохозяйственного и промышленного производства. Прибегнув к чисто административным мерам (попытка реквизировать хлеб у непосредственных производителей по заниженным ценам с помощью кооперативов и военных ведомств, введение «твердых» цен на сельхозпродукцию и отказ от контроля над стоимостью промышленных товаров, введение продразверстки), правительство обострило и без того напряженные отношения с населением, что и привело к окончательному краху режима в феврале 1917 г.

В то же время практика взаимодействия государственной власти и кооперативной сети в годы войны насчитывает немало и положительных примеров. Наиболее яркими из них представляются факты сотрудничества чиновников с кустарно-промысловой кооперацией. В условиях чрезвычайного военного времени правительство предприняло решительные меры по обеспечению монопольного положения кооперированных кустарей во всех видах хозяйственных операций, тем самым, защитив себя от массовых спекуляций со стороны частных лиц и обеспечив армию своевременными поставками обмундирования. Довольно успешной была деятельность кооперации по борьбе с дороговизной, социальной защите семей фронтовиков, потерявших кормильца или просто оставшихся на время войны без работников. Множество кооперативных учреждений по всей стране взяли на себя благотворительные функции, истратив на это 3,5 млн'руб. Более масштабной стала деятельность кооператоров по распространению и размещению трех внутренних государственных военных займов 1915 - 1916 гг.

Все это свидетельствует о том, что дореволюционная кооперация обладала высоким финансовым и организационным потенциалом, который при соответствующей государственной поддержке, без мелочной опеки, подозрений в «политической неблагонадежности», мог способствовать более успешной реализации столыпинской аграрной реформы и предотвращению продовольственной разрухи, экономической дезорганизации, наступившим в стране к 1917 г.

Несмотря на успехи, достигнутые дореволюционной кооперацией в области массового вовлечения в свою деятельность сельского и городского населения, обеспечения относительной социальной защиты своих членов, а также нередко плодотворного сотрудничества с действовавшей властью, мы вынуждены признать недостаточным уровень ее развития для реализации главной цели - обширной модернизации общества. На наш взгляд, это может объясняться не только существовавшим тогда государственно-политическим режимом, особыми условиями экономического развития России, но и сохранением привычного образа жизни для большинства населения страны — крестьянства, составлявшего тогда значительную часть кооперативного движения. Традиционные трудо-потребительские установки в области ведения хозяйства и резкое неприятие иных форм поддержания и повышения собственного уровня жизни привели к тому, что в России социальный фактор кооперирования, в отличие от Западной Европы, доминировал над экономическим, что также явилось значительным препятствием для раскрытия потенциала «кооперативного дела» в России в начале XX в.

Смена государственно-политического режима в России в 1917 г. внесла существенные изменения во взаимоотношения власти и кооперации. Советская I кооперативная политика оказалась во многом противоречивой и непоследовательной. После революции, в условиях Гражданской войны советские лидеры признали в ней готовый механизм для разрешения продовольственного кризиса. С другой стороны, большое влияние на большевиков оказывали идеологемы, названные впоследствии исследователями ленинским кооперативным планом». Именно поэтому в течение ряда лет на свет появилось множество декретов, резолюций, распоряжений, приказов и просто инструкций, установивших качественно иные взаимоотношения между государством и кооперативным движением и фактически огосударствивших его. Многочисленные ведомственные реорганизации, выразившиеся сначала в слиянии сельскохозяйственной и кредитной кооперации с потребительской, а потом в их восстановлении в качестве самостоятельных хозяйствующих субъектов повлекли за собой не только бюрократизацию кооперативного аппарата управления, но и нарушение складывавшихся десятилетиями экономических связей. Тотальный контроль со стороны государства, навязывание идеи социального кооперирования, внедрение партийных сил в ряды кооперативных служащих свидетельствовали о том, что для власти в кооперации принципиально важен был один момент: насколько полно она обобществляет средства производства, производственно-сбытовые операции своих членов. Кооперативные учреждения, предполагавшие в той или иной степени сохранение организационно-производственной автономии хозяйств своих членов, стали восприниматься как начальные, только ставящие крестьян на пороге «большого пути» к крупному обобществлению средств производства, трудовых и сбытовых операций через промежуточные формы кооперативных объединений, постепенно сливавших крестьянские хозяйства по производственному, сбытовому или иным признакам в единый коллектив. Наконец сам термин «кооператив» постепенно выхолащивался из повседневной лексики, ведомственной документации, сначала оставаясь синонимичным «колхозу», а затем и вовсе подменяясь им. А сама кооперация в последующие десятилетия - только часть заготовительно-распределительной государственной сети и совокупность оптово-розничных торговых учреждений, не имевших прямого отношения к сельскому хозяйству. С приходом нэпа самостоятельная сеть сельскохозяйственной и кредитной кооперации была восстановлена, но тенденции ее развития сохранились.

Главной сферой сотрудничества государственной власти и кооперативного движения в советский период оставалось обеспечение продовольственной безопасности страны. В условиях «чрезвычайщины» кооперативная сеть была признана единой сетью, которую можно было использовать для нужд государственных хлебозаготовок и распределения продовольствия вкупе с дефицитными промышленными товарами. Стремление правительства в первые годы приспособить кооперативный аппарат к обеспечению продовольственных нужд страны выглядело вполне логичным. Несмотря на массовую дезорганизацию и разруху, он еще сохранил свою дееспособность и представлял наиболее удобную систему для хлебозаготовительных и распределительных операций в условиях, когда новую советскую продовольственную систему еще только предстояло создать и отладить. Однако в условиях продразверстки, демонтажа рынка, галопирующей инфляции и натурализации экономики кооперация не смогла занять существенное положение в операциях по государственным хлебозаготовкам. Помимо объективных причин, перечисленных выше, необходимо учитывать и организационную и финансовую слабость самой кооперации, отсутствие квалифицированных кадров и низкий процент кооперированности населения.

В 1921 г., зайдя в продовольственный тупик, правительство отказалось от продразверстки, порождавшей сильную социальную напряженность в стране, и ввело нэп. Рыночные основы хлебозаготовок, разрешенные впервые после 1917 г., открывали большие возможности для деятельности на продовольственном рынке кооперации. Однако анализ хода продовольственных кампаний 1923/24, 1925/26, 1926/27 и их результатов показал, что роль кооперативной сети здесь была по-прежнему незначительной. Наряду со ставшими уже традиционными внутренними проблемами, с которыми кооперация постоянно сталкивалась на практике, настоящем бичом для нее оказались «ножницы цен» - резкие диспропорции цен на промышленные товары и продовольствие, слабая «товарная интервенция» и расцвет на их фоне мешочничества. Наиболее остро это проявилось в последнюю продовольственную кампанию 1927/28 гг., после которой власть окончательно приняла решение о кардинальной смене курса в деревне в сторону коллективизации. Противоречие между наличием хлеба и невозможностью его заготовить частично удалось разрешить только «чрезвычайными мерами», выразившимися в открытых репрессиях против главных сельскохозяйственных производителей крестьян, не желавших сдавать хлеб по низким государственным ценам ни кооперации, ни другим государственным заготовителям. В этих условиях кооперативная сеть не могла ни заготовить продовольствие, ни наладить процесс бесперебойных поставок промышленных товаров в деревню, теряя авторитет в глазах своих членов как социально-экономический институт, приносящий ежедневную пользу их хозяйству.

В целом эффективность функционирования советской кооперации в годы «военного коммунизма» и нэпа оказалась малопродуктивной. Это может быть объяснено как объективными причинами, связанными со специфическим социально-экономическим развитием страны после войн и революций, так субъективными, связанными с господствовавшим политическим режимом и идеологическими установками большевиков, конечной целью реализации которых был переход к коллективным формам хозяйствования в деревне.

Список литературы диссертационного исследования кандидат исторических наук Соларев, Роман Георгиевич, 2010 год

1. АРХИВНЫЕ ДОКУМЕНТЫ Государственный архив Пензенской области (ГАПО)

2. Исполнительный комитет Пензенского губернского совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Губисполком) (Ф.Р. 2).

3. Канцелярия Пензенского губернатора (Ф. 5).

4. Пензенская губернская землеустроительная комиссия (Ф. 45).

5. Пензенский губернский комитет по делам мелкого кредита (Ф. 78).

6. Пензенский губернский продовольственный комитет (Губпродком) (Ф.Р. 9).

7. Пензенский губернский сельскохозяйственный союз кооперативов (Губсельсоюз) (Ф.Р. 122).

8. Пензенское губернское по делам об обществах и союзах присутствие (Ф. 16).

9. Пензенский губернский отдел Рабоче-крестьянской инспекции (ГубРКИ) (Ф.Р. 294.).

10. Пензенское отделение Государственного банка (Ф. 74).

11. Пензенский Губернский совет народного хозяйства (ГСНХ, Губсовнархоз) (Ф.Р. 442).

12. Подьяческий волостной комитет деревенской бедноты (волкомбед) Сердобского уезда (Ф.Р. 1909).

13. Уполномоченный Министерства земледелия по закупке хлеба и фуража для армии в Пензенской губернии (Ф. 83).

14. Успенский волостной комитет деревенской бедноты (волкомбед) Мокшанского уезда (Ф.Р. 674).

15. Российский государственный архив экономики (РГАЭ)

16. Всероссийский союз сельскохозяйственной кооперации по снабжению крестьянского хозяйства средствами производства (Сельскосоюз) (Ф. 4106).

17. Народный комиссариат продовольствия РСФСР (Наркомпрод РСФСР) (Ф. 1943).

18. Совет центров сельскохозяйственной кооперации (Сельскосовет) при Сельскосоюзе (Ф. 7018).

19. Центральный кооперативный совет (ЦКС) (Ф. 3986).

20. Российский государственный исторический архив (РГИА)

21. Управление по делам мелкого кредита при Государственном банке Министерства финансов (Ф. 582).1.. СБОРНИКИ ДОКУМЕНТОВ И ЗАКОНОДАТЕЛЬНЫХ АКТОВ

22. XIV съезд Всесоюзной коммунистической партии (б). 18-31 декабря 1925 г. Стенографический отчет. M-JI.: Государственное издательство, 1926. - 1026 с.

23. Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 г. Вып. 1.: Население империи по переписи 28 января 1897 года по уездам. - С-Петербург: Центральный статистический комитет Министерства внутренних дел, 1897. -610 с.

24. Второй год борьбы с голодом. Краткий отчет о деятельности народного комиссариата по Продовольствию за 1918 1919 год. - М.: Изд. отдел. Народного комиссариата по продовольствию, 1919. - 58 с.

25. Россия: 1913 г. Статистико-экономический справочник / Ред. сост. А. М. Анфимов, А.П. Корелин. — СПб.: Блиц, 1995. 415 с.

26. Сельскохозяйственная кооперация в 1924 1925 г. - M.-JI.: Центральное товарищество «Кооперативное издательство», 1926. - 78 с.

27. Сельскохозяйственная кооперация в цифрах. (Статистический справочник).- М: Издание Книгосоюза, 1927. 70 с.

28. Сельскохозяйственное ведомство за 75 лет его деятельности (1837-1912 гг.).- Пг.: Издание канцелярии Главноуправляющего Землеустройством и Земледелием, 1914. 470 с.

29. Двенадцатый съезд РКП(б). 17-25 апреля 1923 года. Стенографический отчет. М.: Издательство политической литературы, 1968. - 921 с.

30. Декрет ВЦИК и СНК о кредитной кооперации от 22.01.1922 г. // Бюллетень Сельскосоюза. 1922. -N 5. - С. 38-39.

31. Декрет ВЦИК и СНК о сельскохозяйственной кооперации // Бюллетень Сельскосоюза. 1922. - N 1. - С. 25-26.

32. Декреты Советской власти. — Т. II. 17 марта 1918 10 июля 1918. — М.: Госполитиздат, 1959. - 686 с.

33. Декреты Советской власти. Т. IV. 10 ноября 1918 г. - 31 марта 1919 г. - М.: Политиздат, 1968. - 709 с.

34. Декреты Советской власти. Т. VII. 10 декабря 1919-31 марта 1920. - М.: Политиздат, 1975.-676 с.

35. Декреты Советской власти. Т. X. август - сентябрь 1920. - М.: Политиздат, 1980.-412 с.

36. Декреты Советской власти. Т. XII. 1 февраля - 31 марта 1921. — М.: Политиздат, 1989. - 572 с.

37. Как ломали нэп. Стенограммы пленумов ЦК ВКП(б) 1928 1929 гг. В 5-ти т.- Т. 1. Объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП(б) 6-11 апреля 1928 г. / Отв. ред.- В.П. Данилов, О.В. Хлевнюк. М.: МФД, 2000. - 495 с.

38. Комитеты деревенской бедноты: сборник материалов / Сост. В. Н. Аверьев. В 2-х т. / Т. 1. M.-JL: Государственное изд-во колхозной и совхозной литературы, 1933. -272 с.

39. Комитеты деревенской бедноты: сборник материалов / Сост. В. Н. Аверьев. В 2-х т. / Т. 2. M.-JL: Государственное изд-во колхозной и совхозной литературы, 1933.-283с.

40. Кооперативно-колхозное строительство в СССР. 1917 1922: Документы и материалы. - М.: Наука, 1990. - 400 с.

41. Крестьянские истории: Российская деревня 20-х годов в письмах и документах / Сост. С.С. Крюкова. М.: РОССПЭН, 2001. - 232 С.

42. Полное собрание законов Российской империи. Собрание третье. - Т. XXVII. — Санкт-Петербург: Государственная типография, 1900. - 657 с.

43. Полное собрание законов Российской империи. — Собрание третье. — Т. XXIV. — Отделение I. — Санкт-Петербург: Государственная типография, 1907. — 1257 с.

44. Письма во власть. 1928 1939: Заявления, жалобы, доносы, письма в государственные структуры и советским вождям. / Сост. А .Я. Лившин, И.Б. Орлов, О.В. Хлевнюк. - М.: РОССПЭН, 2002. - 528 с.

45. Протоколы X съезда РКП(б) / Отв. ред. Н.Н. Попов. М.: Партийное издательство, 1933. - 957 с.

46. Сельскохозяйственная кооперация: сборник декретов, постановлений, циркуляров, инструкций и разъяснений по вопросам сельскохозяйственной кооперации с приложением примерных уставов. М.: Новая деревня, 1924. — 256 с.

47. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918 1939. Документы и материалы. В 4-х т. - Т. 1.: 1918 - 1922 гг. / Под ред. А. Береловича, В. Данилова.- М.: РОССПЭН, 1998. 864 с.

48. Советская деревня глазами ВЧК-ОГПУ-НКВД. 1918-1939. Документы и материалы. В 4-х т. Т. 2.: 1923 - 1939 гг. / Под ред. А. Береловича, В. Данилова.- М.: РОССПЭН, 2000. 1168 с.

49. Столыпин П.А. Нам нужна великая Россия.: Полн. собр. речей в Государственной думе и Государственном совете. 1906 1911 гг. - М.: Молодая гвардия, 1991.-411 с.

50. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. 1927 -1939. Документы и материалы. В 5-ти т. Т.: 1. май 1927 - ноябрь 1929 / Под ред. В. Данилова, Р. Маннинг, Л. Виолы. - М.: РОССПЭН, 1999. - 880 с.1.I. ПЕРИОДИЧЕСКАЯ ПЕЧАТЬ

51. Бакунин М.Н. Состояние кредитных учреждений в Пензенской губернии по данным анкеты, собранной Пензенской губернской кассой мелкого кредита на 1 июля 1913 года// Вестник Пензенского земства. 1914. - №1/2. - С. 137-144

52. Белоглазов Ф.А. О долгосрочных ссудах 2-му Пензенскому губернскому съезду представителей учреждений мелкого кредита // Вестник Пензенского земства. 1914. - №1/2. - С. 120-123.

53. Бирюзов И. Дикие сельскохозяйственные кооперативы // Вестник сельскохозяйственной кооперации. 1925. - N 23. - С. 7-12.

54. Бирюзов И. «Кооперативный сбыт» в условиях современной экономики // Вестник сельскохозяйственной кооперации. 1927. - N 1. - С. 20-27.

55. Всероссийский съезд кооперативных союзов // Вестник кооперации. 1917. -№2/3.-С. 99-110.

56. Гельбрас П. Селькоры о растратах // Союз потребителей. 1928. - N 4. - С. 87-92.

57. Государственный банк и кредитование кооперации // Бюллетень Сельскосоюза. 1921. -N 1. - С. 22.

58. Жиркович И. Состояние сельскохозяйственной кооперации в России в 1922 году // Бюллетень Сельскосоюза. 1922. - N 21-22. - С. 7-15.

59. Итин М. Бюджетное финансирование сельскохозяйственной кооперации // Вестник сельскохозяйственной кооперации. 1927. № 1. - С. 36-40.

60. Кантор М. Ликвидация кулачества как класса // На фронте коллективизации. 1930.-N4/5.-С. 3-20.

61. Кареев А.И. Обзор деятельности товарищеских учреждений мелкого кредита в Пензенской губернии за 1912 год // Вестник Пензенского земства. 1914. -№1/2.-С. 85-115.

62. Лосицкий А. Снабжение хлебами в августе-декабре 1918 г. // Вестник статистики. 1919. -N 2/3. - С. 79-95.

63. Месяцев П. Организация сельскохозяйственного кредита в системе сельскохозяйственной кооперации // Вестник сельскохозяйственной кооперации. 1927. -N 1. - С. 10-14.

64. Митропольский П. Кредитные союзы и кооперативный банк // Вестник сельскохозяйственной кооперации. 1927. -N 3. - С. 18-25.

65. Михайловский А. Хлебная кампания 1918 19 года // Вестник статистики. -1919.-N 8-12.-С. 73-96.

66. Новопавловский А. Сеть сельскохозяйственной кооперации в 1930 г. // На фронте коллективизации. 1930. -N 14/15. - С. 135-144.

67. Обжирин А. Борьба за доверие к кооперации // Вестник сельскохозяйственной кооперации. 1925. -N 18. - С. 6-7.

68. Ратнер Г. Равновесие цен и сельское хозяйство в 1926 году // Вестник сельскохозяйственной кооперации. 1927. - N 1. - С. 5-9.

69. Сельскохозяйственная кооперация и помощь голодающим // Бюллетень Сельскосоюза. 1922. -N 7. - С. 18-20.

70. Сельскохозяйственная кооперация и помощь голодающим // Бюллетень Сельскосоюза. 1922. - N 8. - С. 19.

71. Сельскохозяйственная кооперация и помощь голодающим // Бюллетень Сельскосоюза. 1922. -N 10. - С. 16-17.

72. Сельскохозяйственная кооперация и помощь голодающим // Бюллетень Сельскосоюза. 1922. - N 11/12. - С. 34-36.

73. Сельскохозяйственная кооперация и помощь голодающим // Бюллетень Сельскосоюза. 1922. - N 13. - С. 23-24.

74. Съезд уполномоченных сельскохозяйственных союзов по учреждению Всероссийского Союза сельскохозяйственной кооперации // Бюллетень Сельскосоюза. 1921. - N 1. - С. 2-4.

75. Термитин Ф. Вольный продуктообмен // Вестник статистики. 1919. - N 2/3. -С. 145-147.

76. Туган-Барановский М. Русская революция, социализм и кооперация // Вестник кооперации. 1917. -N 2/3. - С. 3-15.

77. Хижняков В. Письма из деревни / Бюллетень Сельскосоюза. 1922. - N 19. — С. 30-31.

78. Чижиков О. JT. Современная конъюнктура сельского хозяйства и сельскохозяйственная кооперация // Вестник сельскохозяйственной кооперации. 1927. - N 1. - С. 47-65.

79. Штейнгард А. Предварительные итоги перевыборов в сельскохозяйственной кооперации // Вестник сельскохозяйственной кооперации. 1927. - N 4. - С. 2126.

80. Экономические мероприятия Городищенского земства в связи с развитием кооперации в уезде (Из доклада агронома А. Шагина) // Вестник Пензенского земства. 1914. - № 1/2. - С. 20-22.1.. МОНОГРАФИИ, ИССЛЕДОВАНИЯ И СТАТЬИ

81. Анфимов A.M. Новые собственники (из итогов столыпинской аграрной реформы) // Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. -М.: Аспект пресс, 1996. С. 60-95.

82. Балдин К.Е. Политическая борьба в российской кооперации в 1907-1914 годах // Вестник Ивановского государственного университета. — Иваново: Ивановский гос. ун-т, 2000. Вып. 2. - С. 47-56.

83. Беляев С.Г. П. Л. Барк и финансовая политика России. 1914-1917 гг. СПб.: Издательство С.-Петербургского университета, 2002. - 620 с.

84. Бородин А.П. Столыпин. Реформы во имя России. М.: Вече, 2004. - 384 с.

85. Братющенко Ю.В. НЭП: «кнут» и «пряник» для частника и кооперации (Историко-правовой аспект). СПб.: Колосс, 2006. - 190 с.

86. Винокуров Г.Ф. Пензенская деревня в условиях продразверстки в 19191920 гг. // Взаимосвязи города и деревни в их историческом развитии. — Пенза: б/и, 1992. С. 88-102.

87. Вол Ц. Кооперирование и хозяйственная помощь бедноте (качественная характерстика). — М. Л.: Московский рабочий, 1928. - 112 с.

88. Воронин А.В. Советская власть и кооперация (Кооперативная политика Советской власти: центр и местные власти Европейского Севера в 1917-начале 30-х гг.). — Петрозаводск: Изд-во Петрозаводского ун-та, 1997. 202 с.

89. Главное управление Землеустройством и Земледелия. Итоги работ за пятилетие. 1909-1913 гг. С-Петербург: б/и, 1914. - 44 с.

90. Гуляев Р.А. Кредитная кооперация Пензенской губернии 1904 1912 годов // IV Лебедевские чтения: Мат-лы докл. науч. конф. / Авт.-сост. А.П. Тельянов. — Пенза: ПГПУ им. В. Г. Белинского, 2003. - С. 51-53.

91. Гуляев Р.А. Социальный состав кредитных кооперативов Пензенской губернии в 1910-1916 гг. // Пензенское краеведение: опыт, перспективы развития: Мат-лы обл. науч. конф. Т. 1. / Отв. ред. В. Зименков. Пенза: ПГКМ, 2005.-С. 127-134.

92. Гуляев Р.А. Специфика деятельности кредитных кооперативов в условиях первой мировой войны (по материалам Пензенской губернии) // V Лебедевские чтения: Мат-лы науч. конф. / Отв. ред. А. П. Тельянов. Пенза: ПГПУ им. В.Г Белинского, 2004. - С. 28-31.

93. Давыдов А.Ю. Мешочники и пролетарская диктатура в России. 1917 1921 гг. - СПб.: Алетейя, 2007. - 396 с.

94. Давыдов А. Ю. Свободная кооперация в России (до октября 1917 г.) // Вопросы истории. 1996. - №1. - С. 24-38.

95. Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: население, землепользование, хозяйство. М.: Наука, 1977. - 320 с.

96. Дорожкин А.Г. Столыпинская аграрная реформа в оценках современной германоязычной историографии. // Отечественная история. 2006. - № 2. - С. 116-135.

97. Дубровский С.М. Сельское хозяйство и крестьянство России в период империализма. — М.: Наука, 1975.-400с.

98. Дякин B.C. Деньги для сельского хозяйства. 1892-1914 гг.: (Аграрный кредит в экономической политике царизма). СПб.: Издательство С.-Петербургского университета, 1997. — 356 с.

99. Ефременко А.В. Агрономический аспект столыпинской земельной реформы // Вопросы истории. 1996. - №11/12. - С. 3-17.

100. Земское самоуправление в России, 1864-1918: в 2 кн. Кн. 2.: 1905-1918. / Отв. ред. Н.Г. Королева. М.: Наука, 2005. - 384 с.

101. Зырянов П.Н. Крестьянская община европейской России. 1907-1914 гг. -М.: Наука, 1992.-256 с.

102. Ильиных В.А. Генеральная репетиция «хлебной стачки» или кампания несбывшихся надежд (хлебозаготовки в 1925/26 году) // Советская история: проблемы и уроки. Новосибирск: Наука. Сибирское отделение, 1992. — С. 112128.

103. История Самарского Поволжья с древнейших времен до наших дней. Вторая половина XIX начало XX века. - М.: Наука, 2000. - 236 с.

104. Кабанов В.В. Крестьянская община и кооперация России XX века. М.: Институт российской истории РАН, 1997. - 156 с.

105. Кабанов В.В. Крестьянское хозяйство в условиях «военного коммунизма». М.: Наука, 1988. - 304 с.

106. Кабанов В.В. Октябрьская революция и кооперация (1917 г.-март 1919 г.). -М.: Наука, 1973. -296 с.

107. Кабанов В.В. Судьбы кооперации в Советской России: проблемы, историография // Судьбы российского крестьянства / Под общ. ред. акад. Ю.Н. Афанасьева. М.: РГГУ, 1995. - С. 212-248.

108. Кабытов П.С. Поволжская деревня накануне февральской буржуазно-демократической революции. — Куйбышев: Изд-во Куйбышевского государственного университета, 1977. 72 с.

109. Китанина Т.М. Война, хлеб и революция. (Продовольственный вопрос в России. 1914 октябрь 1917 г.). - Л.: Наука, 1985. - 384 с.

110. Кондратьев Н.Д. Избранные сочинения. М.: Экономика, 1993. — 543 с.

111. Кондратьев Н.Д. Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революций. М.: Наука, 1991. - 487 с.

112. Коновалов И.Н. Сельскохозяйственная кооперация в России: Часть 1. 1861 1917 гг. - Энгельс: Региональный информационно-издательский центр ПКИ, 2004.-216 с.

113. Корелин А.П. Кооперативное законодательство в России и западный опыт // Отечественная история. 1996. - № 2. - С. 180-189.

114. Корелин А.П. К стабильности через реформы? // Россия в начале XX века / Под. ред. А.Н. Яковлева. М.: Новый хронограф, 2002. - С. 462-519.

115. Корелин А.П. Сельскохозяйственный кредит в России в конце XIX начале XX века. - М.: Наука, 1988. - 262 с.г

116. Куренышев А.А. Всероссийский крестьянский союз. 1905-1930 гг. Мифы и реальность. М.: АИРО-ХХ; СПб.: Дмитрий Буланин, 2004. - 336 с.

117. Литошенко Л.Н. Социализация земли в России. Новосибирск: Сибирский хронограф, 2001. - 536 с.

118. Лубков А.В. Война. Революция. Кооперация. М.: МПГУ, 1997. - 261 с.

119. Максимов С.В. Крестьянский вопрос в русском правительстве на рубеже XIX XX веков // Исторические записки. Межвузовский сборник научных трудов. - Вып. 3. - Пенза, 1999. - С. 95-102.

120. Милов JI.B. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М.: РОССПЭН, 2001. - 576 с.

121. НЭП: экономические, политические и социокультурные аспекты / Отв. ред. А.С. Сенявский. М.: РОССПЭН, 2006. - 544 с.

122. Обзор сельского хозяйства Пензенской губернии и основные направления его восстановления / Под ред. Д.С. Магнусова. Часть 1. - Пенза: Типолитография Губсовнархоза N 3, 1922. - 254 с.

123. Опыт исследования значения кооперативов в экономической жизни сельского населения. Владимир на Клязьме: Типография губернской земской управы, 1915. - 381 с.

124. Орлов А.С. Кооперация в России накануне и во время войны. — М.: Изд-во т-ва И.Н. Кушнерев и К, 1915. 72 с.

125. Петров Ю.А. Российская экономика в начале XX в. // Россия в начале XXвека / Под ред. А.Н. Яковлева. М.: Новый хронограф, 2002. - С. 168-223.i

126. Петровичева Е.М. Отношение земств Центральной России к аграрной реформе П.А. Столыпина // Россия сельская. XIX-начало XX века / Отв. ред. А.П. Корелин. М.: РОССПЭН, 2004. - С. 284-308.

127. Поршнева О.С. Крестьяне, рабочие и солдаты России накануне и в годы Первой мировой войны. М.: РОССПЭН, 2004. - 368 с.

128. Попов П. Производство хлеба в РСФСР и федерирующихся с ней республиках (Хлебная продукция). М.: Государственное издательство, 1921. — 56 с.

129. Прокопович С.Н. Сельскохозяйственная кооперация и бюджет крестьянского хозяйства. М.-Пг.: Центральное товарищество «Кооперативное издательство», 1922. - 94 с.

130. Савченко М.В., Панин С.Е. Веселье Руси. Государственная политика в области потребления спиртных напитков в России в первой трети XX века (по материалам городов Пензенской губернии) // Краеведение. 2001. - № 9. - С. 1530.

131. Севрук П. Кооперация в Союзе ССР. M.-JL: Государственное издательство, 1925, - 100 с.

132. Сельскохозяйственная кооперация в системе государственного капитализма. М.: Сельскосоюз, 1924. — 140 с.

133. Сенчакова JI.T. Крестьянские наказы и приговоры 1905 — 1907 гг. // Судьбы российского крестьянства. М.: Российский государственный гуманитарный университет, 1995.-С. 56-89.

134. Сидельников С.М. Аграрная политика самодержавия в период империализма. — М.: Изд-во Московского университета, 1980. — 289 с.

135. Сидоров A.JI. Финансовое положение России в годы первой мировой войны (1914 1917). - М.: Изд-во АН СССР, 1960. - 560 с.

136. Сидоров A.JI. Экономическое положение России в годы первой мировой войны. М.: Наука, 1973. - 656 с.

137. Страхов В.В. Внутренние займы в России в первую мировую войну // Вопросы истории. 2003. - № 9. - с. 28-43.

138. Тарновский К.Н. Мелкая промышленность России в конце XIX начале XX в. - М.: Наука, 1995. - 267 с.

139. Ткачуков И.П. Кооперация с точки зрения охранки. Саратов: б/и, 1917. -16 с.

140. Туган-Барановский М.И. Социальные основы кооперации. М.: Экономика, 1989.-496 с.

141. Тюкавкин В.Г. Великорусское крестьянство и Столыпинская аграрная реформа. — М.: Памятники исторической мысли, 2001. 304 с.

142. Тюстин А.В. Во благо Отечества: из истории предпринимательства Пензенской губернии. М.: Дарин, 2004. - 528 с.

143. Хитрина Н.Е. Конец столыпинской аграрной реформы (1917) // Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ученые записки. / Под ред. В. Данилова, Т. Шанина. М.: Интерцентр, 1999. - С. 62-94.

144. Хрящева А. Крестьянство в войне и революции. Статистико-экономические очерки. М.: ЦСУ, 1921. - 45 с.

145. Файн JI.E. Отечественная кооперация: исторический опыт. — Иваново: Ивановский государственный университет, 1994. — 276 с.

146. Файн JI.E. Российская кооперация: историко-теоретический очерк. 1861 — 1930. Иваново: Ивановский государственный университет, 2002. 600 с.

147. Хейсин М. JI. История кооперации в России. Л.: Мысль, 1926.

148. Целлариус В. ВКП(б) и кооперация. Очерк развития кооперативной политики ВКП(б). Харьков: Книгоспилка, 1928. — 384 с.

149. Четыре года продовольственной работы. Статьи и отчетные материалы. — М.: Государственное издательство, 1922. 288 с.

150. Шишкин В.А. Власть. Политика. Экономика. Послереволюционная Россия (1917 1928 гг.). - СПб: Дмитрий Буланин, 1997. - 400 с.

151. Ягов О.В. Деятельность губернских и уездных земств Поволжья по поддержке кустарных промыслов и ремесел в 1900-1914 гг. // VI Лебедевские чтения: Мат-лы межвуз. науч.-практич. конф. / Отв. ред. А. П. Тельянов. -Пенза: ГУМНИЦ, 2005. С. 158-162.

152. Ягов О.В. Кустарно-промысловая кооперация Поволжья в условияхреализации новой экономической политики. Самара-Пенза: Издательство

153. Самарского научного центра РАН; ПГПУ им. В.Г. Белинского, 2008. 335 с.

154. V. ИССЛЕДОВАНИЯ ЗАРУБЕЖНЫХ АВТОРОВ И ЛИТЕРАТУРА НА ИНОСТРАННЫХ ЯЗЫКАХ

155. Darrow D. From Commune to Household: Statistics and the Social Construction of Chaianov's Theory of Peasant Economy // Society for Comparative Study of Society and History. 2001. - P. 788-818.

156. Macey D. Reflections on Peasant Adaptation in Rural Russia at the Beginning of the Twentieth Century: The Stolypin Agrarian Reforms // The Journal of Peasant Studies. Vol. 31, Nos. 3&4, April/July 2004. - P. 400-426.

157. Sivakumar S. S. The Unfinished Narodnik Arenda: Chayanov, Marxism and Marginalism Revisited // The Journal of Peasant Studies. Vol. 29, No.l, October. 2001.-P. 31-60.

158. Ким Чан Чжин. Государственная власть и кооперативное движение в России СССР (1905 - 1930). - М.: Институт российской истории РАН, 1996. -252 с.

159. Кимитака Мацузато. «Общественная ссыпка» и военно-продовольственная система России в годы Первой мировой войны // Крестьяноведение. Теория. История. Современность. Ежегодник. М.: МВШСЭН, 1997. - С. 147-176.

160. Коцонис Я. Как крестьян делали отсталыми: Сельскохозяйственные кооперативы и аграрный вопрос в России 1861 1914. / Авториз. пер. В. Макарова, - М.: Новое литературное обозрение, 2006. - 320 с.

161. Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы: деревня. / Пер. с англ. JI. Ю. Пантиной. М.: РОССПЭН, 2001.-422 с.1. VI. ДИССЕРТАЦИИ

162. Аликберов М.А. Сельскохозяйственная кооперация Дагестана в 20-е гг. XX века: История, особенности: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. — Махачкала, 2006.-180 с.

163. Безгина О.А. Кооперативное движение в Самарской губернии в 1918 1921 гг.: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. - Тольятти, 1997. -200 с.

164. Берестенникова Е.А. Государственная политика в сфере кооперации на Дальнем Востоке России: Октябрь 1917 1929 гг.: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. - Хабаровск, 2004. - 243 с.

165. Болотова Е.Ю. Потребительская кооперация в России в конце XIX начале XX вв.: опыт общественного регулирования: Дисс. . докт. ист. наук: 07. 00. 02. -Москва, 2003.-489 с.

166. Бунин А.О. Сельскохозяйственная кредитная кооперация в системе Советского хозяйства (октябрь 1917 1930 гг.): Дисс. . докт. ист. наук: 07. 00. 02.-Иваново, 1998.-431 с.

167. Волкова Е.В. Донская потребительская кооперация в условиях новой экономической политики: 1921 1929 гг.: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. -Ростов н/Д, 2004. - 190 с.

168. Воронин А.В. Кооперативная политика советской власти на Европейском Севере: центр и местные власти (1917 начало 30-х гг.): Дисс. . докт. ист. наук: 07. 00. 02. - Мурманск, 1997. - 383 с.

169. Гуляев Р.А. Становление и развитие кредитной кооперации Пензенской губернии в 1904 1930 гг.: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. — Пенза, 2006. — 197 с.

170. Иванов А.В. Кооперативное движение на дальнем Востоке в начале XX в. (1900 1922) : Дисс. канд. ист. наук: 07. 00. 02. - Благовещенск, 1998. - 245 с.

171. Егоров В.Г. Отечественная кооперация в мелком промышленном производстве: становление, этапы развития, огосударствление: Первая треть XX века: Дисс. . докт. ист. наук: 07. 00. 02. Москва, 2005. - 434 с.

172. Иванов Б.В. Сибирская кооперация в период Октябрьской революции и гражданской войны: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. Томск, 1976. - 376 с.

173. Капитонов А.А. Кооперативное движение в Самарской губернии в досоветский период: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. Самара, 1995. - 224 с.

174. Ковылин Д.А. Кооперация на Южном Урале во второй половине XIX -начале XX века: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. Оренбург, 2002. - 203 с.

175. Коновалов И.Н. Сельскохозяйственная кооперация в России в конце XIX -начале XX вв. (на материалах Северного, Приуральского и Поволжского регионов) : Дисс. . докт. ист. наук: 07. 00. 02. Саратов, 1999. - 432 с.

176. Котеньков С.А. Кооперация Нижнего Поволжья в начале XX века: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. Астрахань, 2001. - 306 с.

177. Леонова Н.А. Потребительская кооперация Северного Кавказа в 20-е годы XX века: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. Ставрополь, 2004. - 221 с.

178. Ломакина И.Б. Кооперативное движение в Забайкалье 1910 февраль 1917 гг.: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. - Улан-Удэ, 2000. — 224 с.

179. Милованова М.Ю. Кооперативное движение в сельском хозяйстве автономной области немцев Поволжья (1921 1928 гг.): Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. - Саратов, 1995.- 152 с.

180. Михайлов А.Г. Хозяйственный опыт организации мелкого кредита в России второй половины XIX начала XX в.: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. -Москва, 2004.-155 с.

181. Мухамедов Р. А. Кредитная и ссудосберегательная кооперация в средневолжской деревне во второй половине XIX—1920-е годы.: Дисс. докт. ист. наук: 07. 00. 02. Саранск, 2009.

182. Нейфельд Е.Я. Кооперативное движение в 1917 1921 гг.: теория, политика, практика (на материалах Оренбургской, Самарской, Саратовской губерний): Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. - Самара, 1993.

183. Панкратова О.Б. Сельскохозяйственная кооперация в годы новой экономической политики, 1921 1927 гг.: На материалах губерний Верхнего Поволжья: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. - Кострома, 1997. - 357 с.

184. Панова М.В. Сельская кооперация Западной Сибири в период 1-ой мировой войны и революции, 1914 1918 гг.: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. -Москва, 2001.-230 с.

185. Парамонова Р.Н. Развитие системы кооперации Среднего Поволжья в условиях новой экономической политики (1921 1928 гг.): Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. - Самара, 2001. - 239 с.

186. Петрова В.П. История сельскохозяйственной кооперации Урала: 1917 -1930 гг.: Дисс. . докт. ист. наук: 07. 00. 02. Тюмень, 2004. - 409 с.

187. Прилуцкая О.А. Столыпинская аграрная реформа в Среднем Поволжье в 1906-1917 гг. (по материалам Пензенской, Самарской, Симбирской губерний): Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. Пенза, 2003.

188. Пурнов В.Г. Крестьянская кооперация России конца XIX начала XX вв.: опыт становления и развития (на материалах Саратовской губернии): Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. — Саратов, 1998.

189. Сливка Ю.И. Развитие кооперации в Нижнем Поволжье 1921 1941 гг.: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. - Астрахань, 2004. - 199 с.

190. Солодовникова Т.Н. История сельского кооперативного движения в Центрально-Черноземных губерниях России в конце XIX начале XX вв.: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. - Воронеж, 1996. -200 с.

191. Туманова JI.B. Культурно-просветительская деятельность кооперации на селе в период НЭПа: на материалах Нижнего Поволжья: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. Саратов, 2004. - 175 с.

192. Хазиева М.А. Кооперация в Башкирии: 1917 1928 гг.: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. - Уфа, 2006. - 189 с.

193. Целовальникова И.И. Сельскохозяйственная кооперация в Среднем Поволжье в 1906-1917 гг. (на материалах Самарской и Симбирской губерний): Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. Ульяновск, 2005. - 327 с.

194. Чедурова Е.М. Кооперация Западной Сибири и ее роль в аграрных технологиях, 1906 1917 гг. : Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. - Барнаул, 2000.-224 с.

195. Чернышева А.В. Крестьянская кооперация Нижегородской губернии в 1900 -1917 годах: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. Нижний-Новгород, 1994. -266 с.

196. Чечулин А.В. Крестьянская кооперация Западной Сибири в условиях НЭПа, 1921 1929 гг.: Социально-экономическое, правовое положение, виды кооперации, динамика развития: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. — Омск, 1998.-277 с.

197. Ягов О.В. Мелкотоварное производство кустарей и ремесленников и его кооперирование в 1920-е годы (по материалам Пензенской, Самарской и Симбирской (Ульяновской) губерний): Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00. 02. — Пенза, 1997.-256 с.

198. Ягов О.В. Кустарно-промысловая кооперация Поволжья в условиях нэпа: Дисс. . канд. ист. наук: 07. 00.02. Самара, 2009. - 439 с.