Русское православное мироотношение как феномен культуры тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 24.00.01, доктор философских наук Алексеева, Валентина Александровна

• Алексеева, Валентина Александровна
• доктор философских наук
• 2001

Оглавление диссертации доктор философских наук Алексеева, Валентина Александровна

Введение.

Глава I. Проблема фундаментальных мироотношенческих и метафизических типов.

1.1. Мироотношенческий тип и системы этнических образов бытия: традиции философского постижения.

1.2. Православие и гнозис: проблема метафизической контрадикторности.

Глава II. Традиционные мироотношенческие типы: проекции в западном неклассическом и отечественном религиозно-философском процессе.

2.1. Метафизика гнозиса и сумма неклассических методологий западной философии.

2.2. Отечественная метафизическая традиция и проблема преодоления метафизики".

Глава III. Православная онтология и архитектоника русского мироотношения.

3.1. Троическое богословие. Обоснование

Единосущия и онтологические истоки русской соборности.

3.2. Антропоцентризм православной концепции мироустроения и онтологическое обоснование иерархии в русском мироотношении.

Глава IV. Православная антропология: метафизика "духовного стяжания".

4.1. Драма человеческого бытия. Метафизические образы добра и зла в русском православном мироотношении.

4.2. Метафизический образ единства трансцендентного и имманентного в человеке в контексте православного идеала спасения.

Глава V. Русское традиционное мироотношение и социальная реальность.

5.1. К.Н. Леонтьев: метафизические основания государственно-патриотической идеи.

5.2. Динамика современного русского мироотношения. Феноменологические дескрипции.

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Русское православное мироотношение как феномен культуры»

Мироотношение каждого народа, наряду с играющими в жизни индивида и социума важнейшую роль общечеловеческими феноменами, имеет, в силу своей уникальности, фундаментальное значение в исторической судьбе как отдельных этнокультурных систем, так и в логике целостного в своем многообразии и динамичности исторического процесса. Кризис, охвативший различные области российской социальности, кризис ее институтов и идеологии был предопределен всем ходом развития общества. Он прогнозировался, и общество предупреждалось о его неизбежности и губительных последствиях.

Задача обнаружения истинных истоков системного кризиса крайне сложна. Сегодня существует настоятельная необходимость глубинного, фундаментального осмысления кризисных процессов в стране как проекции кризиса общецивилизационного в сложную социокультурную, историко-географическую и хозяйственную систему. Однако, многочисленные и широко рекламируемые претензии различных "теоретических сообществ" на осмысление подобного рода и на формирование модернизационных программ сталкиваются с неким "интеллектуальным барьером", препятствующим их появлению.

Несмотря на потребность общества в комплексе взаимосвязанных концепций и программ, принятие стратегических и управленческих решений все еще опирается на набор часто несогласованных описаний, в лучшем случае - моделей. Кризис науки управления большими антропогенными системами, социальными сообществами, историческими процессами проявился и в отсутствии до сих пор четко отрефлексированно-го понимания ее предмета, методологических оснований, понятийной строгости, в ее терминологической неопределенности, в углублении разрыва между общетеоретическим и прикладными ее уровнями, когда фундаментальные исследования подменяются решением частных вопросов. Фундаментальные проблемы экономики сводятся к вопросу "где найти деньги?", а логика отечественной истории - к описанию и оценке, как правило, негативной составляющей отдельных событий. Изучение закономерностей массового сознания подменяется опросами общественного мнения и рейтингами популярности; теория права - произвольным законотворчеством, теория и практика управления - ситуативным лоббированием. И самое главное, зачастую без должного внимания остаются такие фундаментальные обстоятельства, как реальная роль и значение базовых для каждого общества мироотношенческих и метафизических представлений, опирающихся на конкретные религиозные и рациональные идейные комплексы, явно или неявно присутствующие в конкретной цивилизационной структуре.

Рецепты преодоления кризиса, не учитывающие принципиальные культурные, моральные и философские различия русского и западноевропейского сознания во взглядах на природу мира, человека и общества, попытка чисто механического перенесения западной модели организации общества на русскую почву неизбежно ведут к провалу.

Фундаментальное осмысление настоящего и будущего России, на наш взгляд, возможно только в пределах укорененной в отечественной традиции и воспитанной этой традицией мыслительной парадигмы. Воссоздание такой парадигмы мышления в российском "концептуальном поле" и может означать преодоление обозначенного выше "интеллектуального барьера", мешающего созданию эффективной модернизаци-онной стратегии. Вопрос, следовательно, состоит в том, что собою представляет эта традиционная для русской культуры парадигма мышления и отношения к действительности?

Тенденция к воссозданию отечественной парадигмы осмысления социальных процессов, а значит - и к формированию подлинно национальной концепции будущего страны воспринимается пока еще разрозненными научными сообществами или отдельными учеными через осознание настоятельной необходимости построения кластера целостных и замкнутых теорий. Этот путь неизбежно будет пройден, но и он не исчерпывает собою фундаментального теоретического решения проблемы кризиса.

Существенную часть всякой теории составляет ее метафизическое ядро, артикулируемое часто как метафизическая идея лишь в самый первый момент зарождения теории и в дальнейшем существующее как ее неявная, скрытая от исследования и критики часть. И если говорить о действительно фундаментальном осмыслении социальной реальности, то необходим поиск единых, предельных метафизических оснований, посредством которых только и возможно самосогласование (когерирование) целостных автономных социальных и политических теорий, поиск эффективной и адекватной традиции методологии. Именно метафизика является тем генератором, который производит ответы на самые фундаментальные вопросы, возникающие от эпохи к эпохе, от общества к обществу, от человека к человеку. Именно она лежит как в основе экономики, культуры и науки, так и в фундаменте социальной иерархии. Эту точку зрения высказывали, кстати, многие выдающиеся консервативные мыслители. "Метафизические мотивы" не чужды и наиболее крупным современным, далеким от консервативной традиции и исповедующим своеобразный "интеллектуальный анархизм", философам, например, Фейерабенду. Метафизика в наиболее широком смысле данного слова, включающем и теоретические и мировоззренческие смыслы, означает абсолютное непреходящее видение всех аспектов реальности с позиции первоначала, первопринципа.1 Итак, сегодня настоятельно заявляет о себе необходимость философии русского постиндустриального общества, а эта философия с неизбежностью должна быть философской метафизикой. Она по праву, данному ей всей предшествующей многовековой отечественной культурой, должна и может представлять собою единую, целостную "метафизическую конструкцию" классического типа, способную конституировать собою столь же целостное единое мировоззрение человека. Она может и должна, в силу, прежде всего, - огромного и пока не реализованного потенциала всей традиционной отечественной философской и методологической культуры, преодолеть, "снять" собою "сумму" доминирующих ныне в отечественной духовной жизни западных неклассических методологий2. И в этом плане, она, безусловно, должна "включать в себя" и гносеологическую, и онтологическую, и феноменологическую, и аксиологическую, и праксеологическую составляющие.

Данная работа, конечно же, не претендует на исчерпывающее освещение всех поставленных вопросов. Она, скорее, определяет лишь некоторые ориентиры в постижении русского мироотношения, классического "русского стиля" философствования и

1 Дугин А. Пути абсолюта // Дугин А. Абсолютная Родина. М., 1999, с.5-204.

2Проблема осуществления типов неклассического философского дискурса в контексте самосознания культуры, проблема берущего начало в духовной традиции методологического синтеза формулируется, в частности, И. П. Малиновой: "Начавшийся во второй половине XIX в. конфликт методологий (каждое философское направление заявляло о совершенном им перевороте, о революции), безусловно, готовил новый расцвет объединительной традиции, основанной не на противопоставлении, а на понимании. Диалог философских систем, в чьих истоках мы находим авторские манифестации размежевания, полон нереализованных потенциалов духовного синтеза, которому не угрожает эклектика, поскольку в нем найдут свое подлинное выражение глубокие генетические связи, действительные отношения преемственности, таящиеся в каждой революции, когда-либо совершавшейся в области духа" (Малинова И.П. Философия правотворчества. Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 1996. С.27.) 6 научного поиска. Мы предпринимаем попытку определения методологических параметров анализа современной социальной ситуации в России и видения проблемы модернизации страны. Мы ставим перед собой вполне конкретные задачи: проанализировать особенности русского традиционного стиля философской деятельности в сравнении с ее инокультурными вариантами, особенности "стоящего за нею" национального мироотношения с его традиционными "метафизическими ориентациями", укорененными в православном вероучении.

Учитывая во многом "переломный" для России период, постоянно отдавая себе отчет в том, что Отечество наше находится ныне именно "на грани эпох" и помня о том, что каждая культура и каждая эпоха ее с неизбежностью должны обладать собственным "духом" и "собственным самосознанием" (Гегель), мы заявляем о необходимости формирования самосознания эпохи русского постиндустриализма. У этой эпохи, повторим, должна быть своя, но укорененная в многовековой культуре, философия. И тогда эту философию с полным правом можно было бы назвать метафизикой русского традиционализма постиндустриальной эпохи.

Понятия, близкие понятию "национальное мироотношение" ("дух народа", "национальный хараю-ер", "национальный Космо-Психо-Логос", "этнический стереотип поведения", "национальный архетип", "этноэпистема" и др.), достаточно активно используются в различных отраслях обществознания и в различных социально-философских традициях. Однако имеющие место подходы к данному феномену, располагая богатыми возможностями обоснования этнокультурного многообразия и вариативности социальных и исторических процессов, тем не менее, отличаются либо "частичностью" в его постижении (например, сведением национального мироотношения к совокупности чисто психологических составляющих), либо - акцентировкой на исключительно "прикладном" его значении, когда и само соответствующее понятие выносится на периферию социальной теории. Между тем, исследование бытия национального мироотношения, выявление его значения для обоснования философской проблематики, прежде всего - проблематики, связанной с постижением субъекгности исторического процесса, проблематики осмысления социальных условий жизнедеятельности индивида и социальных форм организации индивидуального опыта людей, позволяет существенно расширить представления о формах предметно-практического освоения мира человеком, о социальности как способе и форме бытия человека. Категориальный статус понятия "национальное мироотношение" играет важнейшую роль не только в разработке методологии исторического процесса и в нетрадиционном постижении различных граней социальной реальности (например, в осмыслении процессов национальной идентификации, взаимоотношения типов социальности и т.д.), но и в процессе саморефлексии философии. Любое философское направление неизбежно осознает себя как обусловленное тем или иным типом культуры, тем или иным миро-отношением народа. И бытие философии как рефлексивного выражения "духа народа" предполагает постоянное обращение к ее "методологической традиции", соответствующую "методологическую коррекцию". Именно такая коррекция позволяет подходить к отдельным сообществам людей как к целостным, уникальным и автономным социальным организмам, имеющим свою индивидуальную историческую судьбу, позволяет отрефлексировать сами границы отдельных, уникальных и целостных, философских учений.

Проблемное поле исследования. Изложенные мировоззренческие и методологические ориентации вызывают для нас необходимость обращения к проблеме онтологических характеристик различных этнических систем мироотношения. При этом фундаментальным для нас является неклассическое осмысление самого понятия "онтология", связанное с именами Н. Гартмана и Э. Гуссерля, Х.-Г. Гадамера и М. Хай-деггера.

Образы бытия и сущего, пространства и времени, человеческого "я" и его места в мире, познания и истины, жизнеотношение и смыслополагание человека, стиль и парадигмы его мышления задаются всей сложной архитектоникой мироотношения его народа, культуры, эпохи. Соответственно, всегда в специфическом ракурсе, "встроенном" в этнокультурную традицию, предстают они и как предмет философского осмысления. Особость философской метафизики, выступающей "устами любой культуры", специфичность тех или иных онтологических учений и само отношение фило-ч/ софствующего разума к метафизике и к онтологии высвечивают специфику самосознания культуры, само мироотношение народа. Возникает вопрос, какими же характеристиками должно оно обладать, чтобы "его" философский гений смог специфическим, именно тем, а не иным, образом раскрыть основания и различные грани бытия, ответить на фундаментальнейшие вопросы об основаниях сущего и человеческой деятельности?

Мироотношение каждого народа является мощным этноконсолидирующим фактором, той этнической константой, которая обусловливает неповторимость каждой национальной культуры и исторической судьбы. Однако само национальное мироотношение, конечно же, в достаточной степени изменчиво в своей устойчивости. Причинами изменчивости могут быть и диссонансы в межпоколенных связях, и ландшафтные перемещения этноса, и сама длительность исторического пути народа, и различного рода социальные и идеологические коллизии, и межэтническое и межрегиональное взаимодействие.

В результате такой изменчивости в мироотношении целого ряда народов формируются некоторые совокупности общих черт, скажем, принципиально отличающие данную группу этносов от всех прочих. Неслучайно в этом плане становление в различные периоды истории таких феноменов, как, например, "христианский", "евро-американский", "мусульманский" мир, "континентальная" или "атлантическая" цивилизации, Восток и Запад и т.д.

Тенденции поляризации "этнокультурных сил" последних столетий заставляют философскую и культурологическую мысль все пристальнее обращаться к поиску особых, фундаментальных типов мироотношения, особых "чистых онтологий сознания", зарожденных, может быть, в многотысячелетнем прошлом человечества, воспроизводившихся в тех или иных вариантах в судьбах отдельных народов и регионов и в той или иной степени доминирующих ныне в принципиально различных этнокультурных системах. Именно эти типологические особенности мироотношения задают и специфику национальной культуры, и, через ее посредство - саму уникальность философских метафизических систем, уникальность даже самого философского осмысления задач и пределов метафизики.

Целый ряд специфических исследовательских подходов приводят философию и культурологию в этом поиске к обращению к эпохе раннехристианской цивилизации Ближнего и Среднего Востока как к той полосе в истории человечества, которая и от-кристаллизовала, и конституировала два принципиально различных типа мироотношения, два принципиально различных метафизических комплекса, которая и задала всю последующую логику исторического процесса, сформировав различные типы культуры, стили мышления и философствования. Именно идейное столкновение герметико - гностического и православного мировоззрения и выражающих их учений, столкновение, которое, конечно же, не было только случайным эпизодом духовной жизни той эпохи, и стало той "предельной" точкой, которая во многом и определила сюжет последующей драмы человеческой истории.

И нашей задачей в этом плане становится задача выявления специфики гермети-ко - гностического и православного мироотношений как особых способов и форм предметного освоения человеком мира, типов общественного сознания, как уникальных социальных феноменов, их реальных исторических корней, процесса их последующей этнокультурной трансформации и воплощения в национальном мировидении конкретных этносов. Необходимо представить национальное мироотношение как неизменно несущее те или иные характеристики этих "чистых онтологий сознания". Эври-стичной представляется здесь давняя исследовательская традиция разведения и соотнесения этнокультурных систем романо-германского и славянского, евро-американского и российского мира, связанная с именами Шпенглера и Тойнби, Герде-ра и Ратцеля, Наумана и Мэхэна, Фейргрива и Макиндера, Шмитта и Хаусхофера, классиков славянофильства, Данилевского и Леонтьева, основателей евразийства, Гумилева, Дугина и мн. др.

Мы исходим из предположения о том, что русское национальное мироотношение оказалось в реальной истории одним из тех национальных мироотношенческих комплексов, в бытии которых последовательно хранилась и хранится метафизика традиционного Православия, в которых рождалось и крепло ощущение и осознание гармонии человеческого существования. И рефлексия этой гармонии предельно ярко выражена устами целого ряда направлений отечественной философии, прежде всего -православной.

Десять веков мироотношение русского народа воспитывалось православным вероучением. Торжество Православия на Руси открыло путь для подлинного расцвета государственности и культуры. Вера укрепляла сердца наших соотечественников в самые горестные годы исторической судьбы народа. Вера задавала и тональность повседневного бытия, внешне неброского, но исполненного жизнеутверждением и жизнелюбием, умением принимать жизнь, какой бы внешне неустроенной и полной страдания она ни была, как драгоценный дар. Именно эта тональность всегда была основанием личной и общественной стабильности, и вековечные слова русского священника, звучащие как апофеоз церковной службы: "Мир всем!", и благодарно склоненные в ответ головы прихожан всех эпох - это и исток, и, одновременно, - призывание к крепости духовной, национальной, державной. Эта тональность задается всей метафизикой Православия: и православным учением о бытии, и православной гносеологией, и этикой, и антропологией. Поэтому для целей нашего исследования оказывается необходимым эксплицировать метафизическую природу русского православного мироот-ношения из православной вероучительной системы, найти ее православно-догматические основания. Тем более, что православное христианство является той вероучительной системой, чей метафизический план исследован в значительно меньшей степени, чем, например, метафизика даосизма, индуизма, античной мифологии и т.д. При этом, безусловно, упрощением было бы утверждение о том, что разум, точнее, - рациональные идейные комплексы, "не участвовали" в исторической судьбе России и русского этноса. Это утверждение имеет место лишь в парадигме, однозначно разводящей веру и разум. Между тем, Православие утверждает идеал именно "умной веры", которая предполагает тщательный анализ своих оснований и осмысление своего предмета.

Степень разработанности проблемы. В настоящем исследовании существенное значение для нас имеет состояние осмысления в социально-философской, историко-философской, культурологической, исторической, этнологической литературе целого ряда проблемных блоков. Во-первых, мы апеллируем к исследованиям, посвященным проблематике культурно-исторических типов, специфике самоорганизации этнокультурных систем и национального мировидения различных народов. В этом плане, помимо классических работ Аристотеля, Платона, Н. Макиавелли, Т. Гоббса, Б. Спинозы, Гегеля, Шеллинга, И.-Г. Гердера, Ш. Монтескье, Ф. Ратцеля, Э. Ренана, Ш. Летур-но, К. Риттера, Г. Бокля, Э. Дюркгейма, М. Вебера, Л. Вольтмана, Ф. Гиддингса, X. Ма-киндера, Н. Кареева, Л. Мечникова, Г. Шпета, С. Ковалевского, О. Шпенглера, Н. Данилевского, А. Тойнби, К. Юнга, М. Фуко и др., следует назвать работы современных авторов: Ф. Броделя, Л.Н. Гумилева, В. Г. Богораз-Тана, Ю.В. Бромлея, Г. Гачева, А.К. Байбурина, Э.П. Агости, В.Б. Власовой, Л.Е. Куббеля, М.Г. Левина, H.H. Чебоксарова, В.Д. Плахова, Г.А. Праздникова, Я.Я. Рогинского, А. Г. Спиркина, И.В. Суханова, С.А. Токарева, С. П. Толстова и др.

Во-вторых, рассматривая феномен национального мироотношения и выдвигая гипотезу о наличии у каждого народа глубинных метафизических комплексов, укорененных в религиозных представлениях и лежащих в основе культуры, мы обращаемся к тем авторам, которые в той или иной форме ставили проблему исторической динамики метафизики, ее этнокультурной обусловленности, проблему "раздвижения границ" метафизики. Безусловно, ведущее значение имеют здесь произведения немецкой классической философии, прежде всего - Канта, а также - работы авторов, обозначившие собою проблему "конца" классической метафизики и перехода к неклассическим философским методологиям. Мы имеем в виду произведения В. Виндельбанда, Г. Риккерта, Л. Витгенштейна, Б. Рассела, М. Хайдеггера, Э. Блоха, Э. Гуссерля, Н. Гарт-мана, В. Дильтея, Д. Дьюи, У. Джемса, Ф. Ницше, А. Бергсона, Г.-Х. Гадамера, Б. Страуда, М. Шлика, Ст. Тулмина, К. Поппера, П. Фейерабенда, И. Лакатоса, М. Полани, Р. Гвардини и др. В этом же плане особую важность представляют работы классиков отечественной философии, посвященные проблемам возможностей и границ метафизики, ее исторической динамики и преодоления. В современной философской литературе эти проблемы ставятся такими авторами, как: Ж. Делез, Ж. Деррида, У. Куайн, К. Хюбнер, 3. Бауман, В. В. Бибихин, В.Д. Губин, Т.Х. Керимов, Т.А. Клименкова, И.Я. Лойфман, И.П. Малинова, М.К. Мамардашвили, Д.В. Пивоваров, В.И. Шарин и др.

В-третьих, принципиально важным проблемным блоком для нас является проблематика, связанная с рефлексией отечественной философской традиции и прежде всего - ее религиозного направления. Помимо произведений В. Соловьева и Н. Лос-ского, В. Зеньковского и Н. Бердяева, А. Лосева и И. Ильина, посвященных истории русской философии, мы отметим работы Л.Р. Авдеевой, В.Н. Акулинина, Н. Алексеева,

A. Валицкого, К.И. Власенко, П.П. Гайденко, М.Н. Громова, А. Игнатова, В.И. Керимова,

B.И. Копалова, А. Королькова, В. Котельникова, В.В. Кравченко, В.А. Кувакина, В.Б. Куликова, В.В. Лазарева, В.Ш. Сабирова, Г.Ф. Слесаревой, H.H. Старченко, Г.Л. Тульчин-ского, С.С. Хоружего, Л. Шапошникова, А. Янова и др.

В-четвертых, в логике нашего исследования мы с необходимостью обращаемся к исследовательской литературе, посвященной изучению герметизма и гнозиса, их философских и богословских оснований, этнокультурных детерминант и исторических трансформаций. В этой связи мы хотели бы упомянуть работы М. Бертело, Г. Вернадского, Р. Генона, Ф. Зелинского, В. Зеньковского, В. Иванова, М. Лонгинова, Л. Менара, П. Пекарского, А. Пыпина, Т. Соколовской, Е. Тарасова, Л. Торндайка, Е. Трубецкого, В. Тукалевского, Ф. Успенского, Ф. Гудмана, Г. Йонаса, Р. Коха, И. Морозова, Й. Ритмана, Р. Светлова, С.П. Суровягина, М. Холла и др. А в целях методологического обоснования контрадикторности герметико-гностического и православного мироотношенче-ских типов, согласно нашей гипотезе о принципиально различной логике смыслообра-^ зования в каждом из них, мы используем семиотическую традицию в философии с ее предельно четкой постановкой проблемы символизма. Исследовательское поле здесь представлено работами Ч. Пирса, Ф. де Соссюра, В. Гумбольдта, Э. Кассирера, Э. Бю-иссанса, Ж. Мунена, Ч. Морриса, Р. Барта, Ж. Лакана, К. Леви-Стросса, Э. Бенвениста, А. Мартинса, М. Фуко, Н. Трубецкого, М. Бахтина, А. Лосева, Г. Бейли, А. Голана, Д. Нормана и др.

Наконец, в-пятых, важнейшее значение для нас имеет богословская, философская и научная литература, посвященная проблематике православного вероучения и русского традиционного мироотношения. Здесь мы имеем в виду и литературу по истории и системе православного богословия (работы Г. Флоровского, Вл. Лосского, С. Булгакова, П. Флоренского, Ф. Достоевского, В. Зеньковского, Е. Трубецкого, Н. Бердяева, В. Розанова, о. Амвросия (Юрасова), М.Ф. Антонова, O.E. Иванова, о. Киприана (Керна), Д. Макария, И. Свеницкой, А. Кураева, С. Хоружего, М. Лодыженского, А.И. Осипова, А. Ранович, А. Замалеева, Е. Овчинниковой и др.), и историко-церковные исследования (работы А. Лопухина, Е. Голубинского, А. Карташева, Л. Беловицкого, Ю. Козлова, Т. Майковой, С. Мельгунова, Н. Никольского, Р.Скрынникова, Я. Щапова, А. Шмемана, И. Экономцева и др.), и произведения, посвященные национальному сознанию русского народа (работы И. Киреевского, А. Хомякова, К. Аксакова, Г. Федотова, Ф. Дстоевского, Н. Бердяева, В. Соловьева, К. Леонтьева, Л. Тихомирова, К. Победоносцева, Ю.П. Андреева, В.И. Копалова, В.М. Князева, С.З. Гончарова, С.К. Шардыко, Л.А. Кленова, Д. Лихачева, В. Мильдона, Б. Раушенбаха, К. Власенко и мн. др.).

Целью данной работы является осмысление фундаментальных онтологических особенностей русского православного мироотношения, укорененных в вероучитель-ной системе; их обоснование спецификой онтологии, гносеологии и антропологии вероучения и исследование их выражения в православно-философской традиции, уникальным образом осмысливающей и саму проблему оснований, возможностей, предмета и задач метафизики.

Сформулированная цель может быть реализована посредством решения ряда конкретных задач:

1. Необходимо рассмотреть сам феномен национального мироотношения как предмет философской рефлексии, традиции его постижения, проанализировать его генетические истоки, заключенные в фундаментальных мироотношенческих типах или "чистых онтологиях сознания", обозначаемых нами как типы герметико - гностический и православный, эксплицировать онтологические параметры каждого из них.

2. Сравнить герметико - гностический и православный типы метафизики по ряду онтологических, гносеологических и антропологических параметров. Представляется возможным также проследить некоторые пути их "исторического и географического продвижения" в европейской и русской культуре.

3. Необходимо описать православное мироотношение как комплексный феномен с точки зрения реального проявления совокупности его фундаментальных онтологических черт, совокупности его метафизических предпочтений.

4. Требуется осуществить православно-догматическое и православно-философское обоснование метафизического идеала всесовершенства и полноты бытия, акцентации русского православного мироотношения на поиск единого предельного основания бытия через понятие Божественного Абсолюта.

5. Рассмотреть соборность как сущностную характеристику православного мироотношения, как непосредственный метафизический исток жизненного смыслополага-ния, как "ключевое" понятие, синтезирующее собою идеал Божественной полноты и мирочеловеческих отношений; сравнить соборность с "системностью" как сущностной доминантой мироотношения герметико - гностического типа.

6. Необходимо проанализировать логику самоосмысления носителя русского православного мироотношения через рассмотрение специфического характера православно-догматической и философской метафизики Божественного мироустроения, обосновать специфику ее антропоцентризма, задающую человеку возможность осмысления глубинной иерархии миропорядка и своего места в ней.

7. Сформулировать специфическое для православной богословской и философской метафизической традиции понимание человека как образа Божественного Абсолюта, в ипостасном единстве которого органично соединены "я" и "не-я", трансцендентное и имманентное. Необходимо также выявление особенностей постижения в православной метафизической системе условий, оснований и механизмов его "деструкции", культивированных онтологией, гносеологией и антропологией герметико

- гностического типа. Необходимо обосновать метафизическую логику "восстановления подлинной природы человека" православной концепцией спасения как преодоления мироотношенческого релятивизма.

8. Проследить некоторые тенденции динамики русского православного мироот-ношения, и, прежде всего - динамику метафизических ориентаций народа, обусловившую, по нашему мнению, имеющую место ныне трансформацию социальной реальности в России, и осуществить феноменологическое описание различных составляющих современного состояния национального мироотношения.

Методологическая и теоретическая основа исследования.

Особенности феномена русского традиционного мироотношения и цель исследования обусловили своеобразие методологических оснований и параметров работы. С определенной степенью условности ведущий метод решения стоящей перед нами проблемы может быть обозначен как метод "восхождения от философской феноменологии к метафизике", как метод синтеза, позволяющий соединить феноменализм как интенцию сознания к постижению данностей опыту и ноуменализм как интенцию к поиску предельных оснований сущего, в данном случае - предельных оснований русской этнокультурной идентичности. Мы осуществляем философскую рефлексию по поводу конкретного социального феномена и осмысливаем его в контексте общей логики исторического процесса как поля межэтнического взаимодействия. При этом и сама методологическая традиция синтеза осмысливается нами как традиция, имеющая глубокие корни в русском мироотношении, типе рациональности, стиле философствования.

Безусловно, фундаментальную роль в процессе исследования играют такие общефилософские методологические принципы, как принцип историзма, позволяющий к каждому социальному феномену подходить с учетом его реального места в истории и исторической динамики; принцип объективности социального анализа, предполагающий возможность, находясь "в границах культуры", реально "выйти за эти границы", с помощью специальных исследовательских процедур соединить индивидуальную опытную рефлексию и "отвлеченные сущности"; принцип системности, обусловливающий подход к исследуемому феномену русского православного мироотношения как к уникальной и автономной целостности, имманентно оптимизирующей свою динамику, как к сложной системе, ни один из элементов которой не может быть произвольно отброшен или заменен на иной.

Будучи сверхисторично, - пишет С. Булгаков, - христианство внеисторично, но имеет историю. В этой истории Церковь принимает догматические очертания, дает нормы вероучению исповедания правой веры. Жизнь Церкви, хотя таинственная и сокровенная, не становится оттого алогической и адогматической; напротив, она имеет свой логос, свое учение и проповедь"3. И далее: "Полнота правой веры. сохраняется всей Церковью и передается ею из поколения в поколение как предание Церкви. Предание есть живая память Церкви, которая содержит истинное учение, как оно раскрывается в ее истории"4.

Цельность и красота православной метафизической системы явлена, помимо Священных текстов, в творениях Св. Отцов Православной Церкви, создавших свои произведения в первые века христианства в борьбе с различного рода внехристиан-скими и еретическими системами. Именно в этот период закладывались основания вероучения, откристаллизовывалась догматика, оформлялось литургическое богослужение. Этот период - период становления православного богословия и период интенсивной философской рефлексии над основными понятиями, составившими содержание догматических формул. Здесь же формировались основы основ православного метафизического комплекса, устойчивые традиции христианской жизни. Они, в свою очередь, явились формообразующим фактором, конституировавшим неповторимую и целостную православную культуру, особые типы социальности.

Именно поэтому для постижения специфики православной метафизики мы считаем необходимым в качестве методологического основания использовать святоотеческие творения. Мы обращаемся к текстам Св. Писания и к творениям Св. Отцов Церкви: Афанасия Александрийского, Григория Богослова, Василия Великого, Григория Нисского, Кирилла Иерусалимского, Иоанна Златоуста, Максима Исповедника, Иоанна Дамаскина, Григория Паламы и др., так как именно в них мы видим глубинный исток православной метафизики. Она явлена в догматах о Св. Троице, о Богочеловечестве Иисуса Христа, в идее творения, в учении о судьбе человека и о смысле его бытия, о грехопадении и спасении, в идеалах любви, смирения, блаженства.

3Булгаков С.Н. Православие: Очерки учения православной церкви. М.: Терра, 1991. С.46.

4 Булгаков С.Н. Указ. соч. С.47.

За два тысячелетия христианства православное богословие прошло, конечно же, определенную эволюцию. Историки богословия и Церкви предлагают различные схемы его исторической типизации. Однако, общепринятым является мнение о том, что русское богословие, а позднее - русская религиозная философия (прежде всего, конечно же, - в ее традиционалистском направлении) стали наиболее последовательными продолжателями святоотеческой метафизической традиции. И, по мнению Г. Фло-ровского, именно наиболее последовательное осуществление этой традиции в философском и культурном процессе в России всегда было условием наибольших взлетов философии и культуры. И именно православная метафизика превосходным образом выражена в текстах Г. Флоровского и В. Лосского, С. Булгакова и В. Зеньковского, Н. Данилевского и К. Леонтьева, Е. Трубецкого и С. Трубецкого, Ф. Достоевского и И. Ильина, И. Киреевского и К. Аксакова, К. Победоносцева и С. Франка и мн. др.

Кроме того, целый ряд отечественных философов, выходящих в своих творениях за пределы православно-догматического традиционализма, также в той или иной степени выражают мироотношение православного христианина, оформляют элементы православной метафизической системы. Мы можем упомянуть здесь имена В. Соловьева, П. Флоренского, Н. Лосского, Н. Бердяева П. Вышеславцева и мн. др.

Названные авторы явились последовательными носителями русской национальной идеи, идеи русского традиционализма, а их произведения выступают превосходным образцом феноменологического описания и рефлексивного обобщения различных граней русского традиционного сознания. Именно поэтому они, в этом своем качестве, играют роль не только мировоззренческих авторитетов, но и фундаментальнейшей эмпирической и теоретической основы для дальнейших философских исследований.

Один из ярких образцов того, как апология русской национальной идеи, специфические для русского человека, носителя традиционного мироотношения, представления о судьбе России рождаются в русском православном соборном сознании, как они "укоренены" в нем, каким образом сами православные метафизические ориентации откристаллизовываются на протяжении длительного и непрямого жизненного пути человека, представляет собой жизнь и творчество К.Н. Леонтьева. Его "национальная идея" - это идея, выраженная человеком, с позиций огромного опыта "светской жизни" осознавшего свои православные истоки, однозначно и навсегда связавшего себя с вероучением и Церковью и взглянувшего на историческую судьбу Отечества глазами русского православного христианина

Теоретическая новизна исследования. 1. В диссертации осуществлен философский подход к исследованию этнического мироотношения, представляющего собой целостную систему выработанных этносом образов бытия, сущего, существования, трансцендентного и имманентного. Фундаментом национального мироотношения является комплекс представлений народа о сущем, имеющий истоки в его религиозных вероучительных традициях. Каждый народ имеет свою метафизическую традицию, и философская метафизика выступает ее рефлексивным выражением. Специфика метафизических систем и динамика метафизики имеет, таким образом, глубокие религиозные и этнические истоки.

2. Сделан вывод о наличии и историческом воспроизводстве двух принципиально контрадикторных типов мироотношения и метафизики. Они выступили открытыми противниками в первые века христианства и принимали и принимают ныне различные исторические формы, в той или иной степени доминируя в мироотношениях конкретных народов. Эти типы мы обозначаем как герметико-гностическая и православная традиции. В работе показаны их фундаментальные различия, лежащие, прежде всего, в области метафизики, в области "простраивания человеком его отношений с трансцендентным, с сущим". В работе выявлены некоторые "маршруты исторического путешествия" фундаментальных мироотношенческих типов, обусловивших специфику русской и западной культур и их философского самосознания.

3. Раскрыта специфика русского традиционного мироотношения и его метафизической традиции, осуществляем обоснование ее особенностями православного вероучения. Прежде всего, в работе отмечена та специфическая черта православной метафизики, которая может быть условно обозначена, как ее "классичность". Но это такая метафизическая система, которая, "рассуждая об отвлеченных сущностях", тем не менее, реально "не забывает" бытие. Здесь трансцендентное и имманентное, всеобщие основания бытия и живой человеческий опыт слиты воедино и предстают как ипостаси единого целого, имеющие общую сущность. Православная метафизическая система, оставаясь классической метафизикой, раздвигает границы метафизики, как бы оставляя в стороне проблему "конца метафизики", продуцированную современной неклассической философией Запада.

4. На материале святоотеческих творений и произведений классиков отечественной религиозной философии мы рассматриваем православную онтологию троичности, обусловливающую мироотношенческий образ Всесовершеннейшей Любви, а, следовательно, - формирующую религиозно-философскую онтологию любви как предельного основания бытия. Показано, каким образом последовательное проведение образа Троического и Личностного Единосущия, и только оно, дает возможность постичь все-совершенство и предельную полноту бытия, как носитель русского традиционного ми-роотношения оказывается способным соотнести себя с этим всесовершенством, увидеть и себя во всей полноте своего существования. Эта полнота человеческого существования раскрывается в феномене соборности духа, которая выступает доминантой русского традиционного мироотношения.

5. Православная онтология троичности специфическим образом находит свое преломление в православной космогонии и космологии. В работе показан ее принципиально антропоцентричный характер, но антропоцентризм здесь имеет свою специфику, отличающую ее от герметико-гностического видения мира. Человек здесь господствует над прочим тварным естеством, но это господство обретается способностью человека сознательно встроить себя в целостную иерархию миропорядка, увидеть себя не "центром мира", а одним из множества его элементов, но элементом, безусловно, необходимым, охраняемым и любимым. Не интенция к постоянному разрушению иерархии миропорядка, а имманентное уважение и укрепление ее выступает, поэтому доминантой русского традиционного мироотношения.

6. Показана специфика православного антропологического учения, рассмотрен метафизический смысл понятия образа троичности в человеке, основания дисгармонии человеческого существования. Показано, что через постижение человека как образа и подобия Бога в православии задается мироотношенческий образ ипостасного единства в человеке "я" и "не-я", трансцендентного и имманентного, исторически свойственный русскому традиционному мироотношению. В этой связи рассмотрены такие проблемы, как проблема соотношения совершенства и несовершенства, конечности и бесконечности человеческой природы, проблема свободной воли человека, проблема смысла и конца истории в той их постановке и решении, которые свойственны именно русской философской традиции.

7. Через рассмотрение христологической проблематики мы выясняем метафизический и мироотношенческий смысл православного идеала спасения, который обусловливает для носителя русского традиционного мироотношения возможность самому преодолеть, "убить" смерть, страдание, обратить в условия и формы собственного самоосуществления все внешние, чуждые, враждебные для человека структуры.

8. Осуществлено осмысление того, как же происходит процесс становления и динамики православного мироотношения в диалектике индивидуального и социального, в поле жизни индивидуального человека и в поле исторической судьбы народа. С этой точки зрения проведено исследование биографии и творчества философа, чья личная судьба действительно предстает как долгий и непростой путь "восхождения к вере", К.Н. Леонтьева. Необходимо отметить, что православная и русская национальная государственно-патриотическая идея слиты в его творчестве нераздельно, что, конечно же, свидетельствует о глубокой укорененности социальных ориентаций русского чело- ^ века в метафизике православия. С другой стороны, имманентным данному исследованию явился вопрос о том, какое отношение имеет его предмет и логика к современной социальной реальности в России. В работе показано, что глубинным истоком имеющего ныне места кризиса этнокультурной системы в России стала именно деструктивная динамика русского мироотношения и его метафизических ориентаций. В связи с описанием этой динамики в работе намечаются некоторые ее траектории в будущее, осмысливаемое нами как эпоха новой постиндустриальной российской цивилизации. В работе показано, что модернизационный прорыв страны в новую постиндустриальную эпоху может быть осуществим лишь при условии органичного соединения постиндустриальных технологий с системой русского традиционного мироотношения.

Практическая значимость исследования. Результаты данных исследований положены в основу курса философии и ряда специальных курсов для студентов философского и других гуманитарных факультетов. Они были представлены в федеральные органы исполнительной власти в качестве аналитических материалов для оценки социально-политической и кадровой ситуации в стране, создания антикризисной программы, экспликации в этом плане задач федеральных органов, для определения основных направлений кадровой политики государства.

Апробация работы. Основные положения диссертационной работы излагались автором на всероссийских конференциях "Судьба России: духовные ценности и Наго циональные интересы" (Екатеринбург, 1994, 1996, 1998, 2000), на II Всероссийском философском конгрессе "XXI век: Будущее России в философском измерении" (Екатеринбург, 1999), на научно-практической конференции "Воспитание духовности" (Екатеринбург, 1999), на международной конференции "Наука и образование в стратегии национальной безопасности и регионального развития" (Екатеринбург, 1999), на научной конференции "Историческая перспектива России: капитализм или социализм" (Екатеринбург, 1999), на научно-практической конференции "Экономическая, правовая и духовная культура России на рубеже тысячелетий" (Екатеринбург, 1999), на научно-практической конференции "Русское хозяйство: история, экономика, культура" (Екатеринбург, 2000), на региональной научно-практической конференции "Право и власть в информационном обществе" (Екатеринбург, 2000), на региональной научной конференции "Человек и общество в информационном измерении (Екатеринбург, 2001), на Всероссийской научной конференции "Культура и цивилизация" (Екатеринбург, 2001), на Совместном расширенном заседании Объединенного ученого совета по Гуманитарным наукам УрО РАН и полномочного представителя Президента РФ в Уральском федеральном округе (Екатеринбург, 2001), на семинаре докторантов при Уральском государственном университете (Екатеринбург, 1997-1999), на теоретическом семинаре "Русская идея" в ИППК УрГУ (Екатеринбург, 1995-1999), на заседании кафедры социальной философии УрГУ (Екатеринбург, 1999). Диссертация обсуждалась на кафедре философии и культурологии ИППК при УрГУ и была рекомендована к защите. Содержание диссертационной работы опубликовано в монографии "Православный образ Отечества: Духовный смысл русского патриотизма", в целом ряде научных статей.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, пяти глав, заключения и списка литературы, содержащего 506 наименований. Работа изложена на 333 страницах.

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Алексеева, Валентина Александровна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Для адекватной поставки вопроса о судьбе русского народа и русского национального государства необходимо осознать сам русский национальный интерес, инкрустировать его в контекст этнологического, историко-философского, методологического, мировоззренческого обоснования места этноса в современном социальном пространстве, необходимо введение научных представлений о его исторической судьбе, о специфике расселения и территории, необходима корректировка соответствующей терминологии.

Подводя итоги нашему исследованию, мы делаем следующие выводы, которые обозначаем в качестве теоретической его новизны, и выносим на защиту как основные теоретические результаты.

- В диссертации впервые осуществлен комплексный подход к исследованию онтологии этнического мироотношения как сложного социокультурного и духовного явления, представляющего собой целостную систему выработанных этносом в процессе освоения кормящего ландшафта и в ходе его исторической судьбы образов бытия, сущего, существования, трансцендентного и имманентного, судьбы человека, жизни и смерти, счастья, одиночества, социальности, повседневности и мн. др. Мироотношение каждого народа уникально и автономно, оно весьма исторически ригидно, выступает константой, консолидирующей этнос на протяжении его жизни, определяет оптимум межэтнического взаимодействия, формирует "границы" этнической системы.

Ядром и фундаментом национального мироотношения является комплекс представлений народа о сущем, имеющий истоки в религиозных вероучительных его традициях. Каждый народ имеет свою метафизическую традицию, и философская метафизика выступает ее рефлексивным выражением. Специфика метафизических систем и динамика метафизики имеет, таким образом, глубокие религиозные и этнические истоки.

- Историко - культурный подход позволяет говорить о наличии и историческом воспроизводстве двух принципиально контрадикторных типов мироотношения и метафизики, которые выступили открытыми противниками в первые века христианства и которые принимали и принимают ныне различные специфические исторические формы, в той или иной степени доминируя в мироотношениях конкретных народов. Мы обозначаем эти типы как герметико-гностическую и православную мироотношенче-скую и метафизическую традиции. В данной работе мы показываем их фундаментальные различия, лежащие, прежде всего, в области метафизики, в области "простраивания человеком его отношений с трансцендентным, с сущим". Каналом, в русле которого развертываются эти различия, выступает логика символических форм, логика смыслообразования, совершенно различная в данных типах мироотношений. А сами сущностные различия касаются и постижения Бога, и осмысления мира и места в нем человека, и проблем жизни и смерти, духовного и социального идеалов, структур социальности и т. д. Мы акцентируем также внимание на некоторых "маршрутах исторического путешествия" фундаментальных мироотношенческих типов, обусловивших специфику русской и западной культур и их философского самосознания.

- Основной акцент в работе сделан на специфике православного мироотношения и его метафизичеческой традиции, на обосновании ее особенностями православной догматики. Эта специфика задана всей сложной архитектоникой православного вероучения: и православной онтологией, и гносеологией, и антропологией, и аксиологией, и этикой.

Прежде всего, мы отмечаем ту специфическую черту православной метафизики, которая может быть условно обозначена, как ее "классичность". Метафизика в данном понимании - это действительно ученине о сущем, причем, даже - о Божественном Единосущем, в постижении Которого Православие наиболее последовательно проводит идею Абсолюта, Всесовершенства, предельной полноты бытия и единого предельного основания его многообразия. Православная метафизика - это всегда целостная автономная система, четко выстраивающая свою основную проблематику, придающая основным своим понятиям в конечном своем понятийном ряду единый и единственный смысл и формирующая, поэтому, единое мировоззрение. Но это такая метафизическая система, которая, "рассуждая об отвлеченных сущностях", тем не менее, реально "не забывает" (М. Хайдеггер) бытие. Здесь трансцендентное и имманентное, всеобщие основания бытия и живой человеческий опыт, "я" и "не-я" слиты воедино и предстают как ипостаси единого целого, имеющие общую сущность. Трансцендентен и имманентен Сам Бог, Он и апофатичен, и личностен одновременно. Троица едина только в ипостасях Своих. Мир и человек также едины и нераздельны, но и уникальны по своему естеству. "Не-я" предстает как живая и непосредственная грань моего личностного существования. И сам человек един и целостен во всем многообразии своих конкретных проявлений, подобно Божественной Троице. Внутренний разлад и дисгармония не являются имманентными человеческому естеству.

Выводя основания отношений "человек - мир" за пределы самих этих отношений, в область Божественного Абсолютного, преодолевая рационализм в богопостижении и, с другой стороны, обосновывая гносеологический реализм, православная метафизическая система тем самым, оставаясь классической метафизической системой, раздвигает границы метафизики, как бы оставляя в стороне проблему "конца метафизики", продуцированную современной неклассической философией Запада. Она синтезирует в себе и классическое европейское ноуменологическое, и неклассическое западное феноменологическое видение бытия и в таком своем виде может быть воссоздана в отечественном философском процессе как восстановление имевшей здесь место глубокой традиции и преодоление доминантных ныне некласических методологий.

- В работе на материале святоотеческих творений и произведений классиков отечественной религиозной философии рассматривается православная онтология троичности, обусловливающая постижение Бога как Всесовершеннейшей Любви, а следовательно - формирующая религиозно-филососкую онтологию любви как предельного основания бытия. Мы показываем, каким образом последовательное проведение образа Троического и Личностного Единосущия, и только оно, дает возможность постичь всесовершенство и предельную полноту бытия, как человек оказывается способным соотнести себя с этим всесовершенством, увидеть и себя во всей полноте своего существования. Эта полнота человеческого существования раскрывается в феномене соборности духа, которая выступает доминантой русского традиционного мироотношения. Основания, содержание и проявления соборности, так, по крайней мере, как они были осмыслены в отечественной философской традиции, стали также предметом нашего исследования.

- Православная онтология троичности специфическим образом находит свое воплощение и в концепции мироустроения, в православной космогонии и космологии. В работе мы показываем принципиально антропоцентричный характер этой концепции, но антропоцентризм здесь имеет свою специфику, очень сильно отличающую ее от герметико-гностического видения мира. Человек здесь господствует над прочим твар-ным естеством, но это господство обретается способностью человека сознательно встроить себя в целостную и стройную иерархию миропорядка, увидеть себя не "центром мира", а одним из множества его элементов, но элементом, безусловно, необходимым, охраняемым и любимым, способностью осознать бесконечную дистанцию между собою и Творцом и возможность бесконечного преодоления этой дистанции. Не интенция к постоянному разрушению Божественной иерархии, а имманентное уважение и укрепление ее выступает поэтому доминантой русского православного мироот-ношения.

- В работе показана специфика православного антропологического учения, рассматриваются метафизический смысл понятия образа троичности в человеке, основания дисгармонии человеческого существования. Именно через постижение человека как образа и подобия Бога в Православии задается возможность осмысления ипостас-ного единства в человеке "я" и "не-я", трансцендентного и имманентного. Разорванность образа и подобия в результате волевого выбора самого человека стала основанием всех модусов его дисгармонии. Мы рассматриваем в этой связи такие проблемы, как: проблема соотношения совершенства и несовершенства, конечности и бесконечности человеческой природы, проблема свободной воли человека и его грехопадения, имеющего метафизическое выражение как возникновение у человека способности к произвольному умножению смыслов бытия, проблема добра и зла в их соотношении, проблема преодоления зла в имманентном существовании человека и в историческом процессе, проблема смысла и конца истории.

- Православное антропологическое учение естественным образом "замкнуто" на идее Боговоплощения, единения Божественного и человеческого в личности Христа, на проблеме искупления и спасения человека. В работе через рассмотрение христоло-гической проблематики мы выясняем метафизический смысл идеала спасения, который, безусловно, задает жизнеутверждающую доминанту православного мироотноше-ния, обусловливает для человека возможность самому преодолеть, "убить" смерть, страдание, обратить в условия и формы собственного самоосуществления все, на взгляд эгоцентрирующего мир и мыслящего бинарными оппозициями носителя, например, западного мироотношения, внешние, чуждые, враждебные для человека структуры.

- В процессе исследования нам было интересно, как же происходит процесс становления и динамики православного мироотношения в поле жизни индивидуального человека и в поле исторической судьбы народа. С этой точки зрения мы сочли необходимым обратиться к биографии и творчеству философа - яркого выразителя русского традиционного православного мироотношения, чья личная судьба действительно предстает как долгий и весьма непростой путь "восхождения к вере", К.Н. Леонтьева. Необходимо отметить, что православная и русская национальная государственно-патриотическая идея слиты в его творчестве нераздельно, что, конечно же, свидетельствует о глубокой укорененности социальных ориентаций русского человека в метафизике Православия.

С другой стороны, безусловно, имманентным нашему исследованию был вопрос о том, какое отношение имеет его предмет и логика к современной социальной реальности в России, точнее, - напротив, вопрос о глубинном состоянии мироотношения наших современников стал отправной точкой для осмысления всей проблематики традиционного русского мироотношения. В работе мы показываем, что глубинным истоком имеющего ныне места кризиса этнокультурной системы в России стала именно дест-руктиваня динамика русского мироотношения и его метафизических ориентаций. Изменились принципы постижения человеком своего места в мире и социуме, изменилось отношение к трансцендентному, которое ныне предельно "опрощено", изменилось традиционно уважительное отношение к иерархии миропорядка, мир оказался весьма эгоцентрированным, а человек - утратившим основания своей жизни и деятельности. Как следствие, трансформировались и социальные ориентации человека, и его предпочтения в межличностном общении, и его ориентиры в повседневности, и т. д. В связи с описанием этой динамики мы делаем в работе попытку наметить некоторые ее траектории в будущее, осмысливаемое нами как эпоха новой постиндустриальной российской цивилизации. Мы показываем, что модернизационный прорыв страны в новую постиндустриальную эпоху может быть осуществим лишь при условии органичного соединения постиндустриальных технологий с системой традиционного русского мироотношения. Традиционализм русского общества, классическая его метафизическая традиция могут и должны стать неотъемлемым элементом постиндустриальной России.

Далеко не последнее методологическое значение здесь может иметь проблема соотношения прав индивида, "общечеловеческих ценностей" и интересов отдельных народов и государств. На мысль о фундаментальности этой проблемы наводят тезисы доклада Центра по правам человека и народов при Падуанском университете, представленного на вторую Хельсинкскую гражданскую Ассамблею (Братислава, 1992 г.). Пафос Доклада состоит в том, что "человек есть тот исходный субъект, от которого берет начало суверенитет и который появляется раньше, нежели государство".1 Этой фразой европейский рационализм выразил принцип абстрактного гуманизма, берущего начало еще в древней метафизической традиции герметизма. Он абсолютно чужд русскому мироотношению, отечественной религиозной и философской традициям.

Русское мироотношение, имеющее своими истоками соборную традицию и православную догматику, рассматривает человека отнюдь не как исходный и не как самодостаточный субъект. Человек занимает, хотя и очень высокое, но строго определенное место в мире и в общественной иерархии. Оно действительно высоко - человек есть образ и подобие Божие, но, тем не менее, русская традиция задает и логику ограничений в повседневности, связанных для человека с конкретностью его субъекгности. Русское мироотношение абсолютным образом предполагает осознание невсесовер-шенства человеческого "я", ограниченность его возможностей. Оно четко и строго соотносит права и свободы человека с его ответственностью, с его включенностью в иерархию структур социальной реальности.

Как неотъемлемый элемент своей жизни, как необходимые формы обретения личностной гармонии русский человек воспринимает наличные этнокультурные, правовые, нравственные и государственные системы. Это мироотношение - есть основание социальных ориентаций русского человека.

Русское соборное мироотношение предполагает осознание необходимости социальной иерархии и дисциплинирование духа посредством сознательного встраивания человеком себя в эту иерархию. Разрушение социальных структур противно самому православному пониманию человека. Он идет на это в редчайших случаях, крайне не

1 Самоопределение, права человека и права народов И Материалы парламентских слушаний на тему: "Русский вопрос - пути правового решения (От Русской идеи - к идее Новой России)" М.: Государственная Дума, 18 февраля 1997. годуя на самого себя (отсюда легендарное русское терпение, на смену которому приходит бунт, безжалостный и беспощадный), тут же, едва разрушив систему, восстанавливает традицию, часто в более жестких формах.

Проявлением способности русского духа к самоограничению как средству обретения высшей свободы, выступает сознательное подчинение человека институтам нации, религии, Церкви, государства как внешним по отношению к человеку авторитетам, осознание беспрекословности догмы, умение в каждом конкретном случае смирять свою индивидную волю перед верой и авторитетом, в том числе, авторитетом этнической традиции, перед интересом народа и государства. Свобода и право человека означают здесь освобождение его от власти собственных страстей, случайностей и разрушительной силы индивидуализма. Следствием является непротиворечивость индивидного бытия, прав отдельного человека и интересов социального целого. В условиях такого мироотношения, т.е. для русской ментальности социальные формы и институты из внешних, навязанных человеку и чуждых ему сил становятся органичным способом его индивидного существования.

Права и свободы человека предстают для русского мироотношения, русского сознания, как его действительно добровольное, глубоко личностно воспринятая включенность его в систему социального целого - этноса и его государства.

Русское мироотношение исповедует идею приоритетности охранения целостности, духовной и социальной гармонии структур Отечества, идею безусловного превосходства интересов общности перед интересами составляющих ее частных лиц. Включенность русского человека в иерархию общественных структур осуществляется на принципах подчинения своих интересов интересам того целого, с которым связана его судьба, безусловного неприятия индивидуализма, выраженного как в гипертрофировании конкретного "я", в сознательном разрыве любых социальных уз; так и в мифической любви к "абстрактному человечеству". Причем абстракция общечеловеческого есть своеобразное переворачивание абстракции индивидуального. Общечеловеческое - это, по сути, всего лишь индивидуально всеобщее. Но тогда бессмысленно говорить о всеобщей культуре человечества, а "общечеловеческие ценности" воспринимаются лишь как система норм и принципов вполне определенного (европейского, романо-германского, англосаксонского) культурно-исторического типа.

Нынешняя эпоха часто характеризуется как эпоха планетарной взаимосвязанности, транснационализации прав человека и народа. Мироотношение же, укорененное в православной традиции, предполагает видение феномена зтносубъектности в историческом процессе как имманентного истории человеческого рода. В силу этого процессы интернационализации невозможно, в соответствующей парадигме, рассматривать как абсолютно доминирующие тенденции, а вопрос об уникальности судьбы России -есть и всегда будет вопросом, имманентным истории русской общественной мысли.

Список литературы диссертационного исследования доктор философских наук Алексеева, Валентина Александровна, 2001 год

1. Августин Аврелий. Исповедь; Абелляр Петр. История моих бедствий. М.: Республика, 1992. 335 с.

2. Августин Блаженный. О Граде Божьем // Антология мировой философии: В 4 т. Т.1. М.: Мысль, 1969.

3. Авдеева Л.Р. Проблема государства в русской религиозной общественной мысли последней трети XIX начала XX века // Вестник МГУ. Сер. 12.1992. № 5. С.85-94.

4. Авдеева Л.Р. Религиозно-консервативная социология К.Н. Леонтьева // Автореф. канд. дисс. М., 1983.

5. Аверинцев С.С. "Мировоззренческий стиль": подступы к явлению Лосева // Вопросы философии. 1993, № 9, с. 16-22.

6. Авдеева Л.Р. Русские мыслители: Ап.А. Григорьев, Н.Я. Данилевский, H.H. Страхов: Философия и культура второй половины XIX века. М.: Изд-во МГУ, 1992.195 с.

7. Агости Э.П. Нация и культура. М.: Иностр. литература, 1993. 263 с.

8. Аксаков К.С. Записка "о внутреннем состоянии России", представленная Государю Императору Александру II в 1855 г. // Ранние славянофилы: A.C. Хомяков, И.В. Киреевский, К.С. и И.С. Аксаковы. М., 1910. С.69-96.

9. Акулинин В.Н. Философия всеединства: от B.C. Соловьева к П.А. Флоренскому. Новосибирск: Наука, Сиб. отделение, 1990.154 с.

10. Ю.Алексеев H.H. Идея "Земного Града" в христианском вероучении // Путь: Орган русской религиозной мысли. М.: Информ-прогресс, 1992. Кн.1. С. 44-49.

11. Алексеев H.H. Христианство и идея монархии // Путь: Орган русской религиозной мысли. М.: Информ-прогресс, 1992. Кн.1. С.50-62.

12. Алексеева И.Ю. Философия в современной России и русская философия // Философы России XIX XX столетий: (Биографии, идеи, труды). М.: Книга и бизнес, 1993. 223 с. С.217-220.

13. Амвросий (Юрасов) О вере и спасении. Вопросы и ответы. Иваново, 1996.286 с.

14. Андреев Ю.П. Содержание и структура общественных отношений. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1985.171 с.

15. Андреев Ю.П. Социальные институты: содержание, функции, структура. Свердловск: Изд-во УрГУ, 1989. 84 с.

16. Анисимов A.H. Pax Americana не состоится II Национальные интересы. 1998. № 1. С.2, 36-44.

17. Антонов М.Ф. Философия краха или крах философии (православный взгляд на диалектический материализм и философию вообще) // Эпоха (философский вестник). М., ФО СССР, 1991, № 10, с.21-46.

18. Апология русской философии: Сб. научн. трудов. Екатеринбург: Фонд творч. педагогики, 1997. 159 с.

19. Аржанухин C.B. Философские взгляды русского масонства. По материалам журнала "Магазин свободнокаменщический". Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1995. 224 с.

20. Аржанухин В.Н., Емельянов Б.В. Русская философия XVII-XX вв.: Уч. пособие. В 2 ч. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1992.

21. Аристотель. Метафизика // Аристотель. Соч.: В 4 т. Т.1. М.: Наука, 1976. 550 с. С.63-368.

22. Аутвейт У. Реализм и социальная наука II Социо-Логос: Социология, антропология, метафизика. Вып.1. Общество и сферы смысла. М.: Прогресс, 1991. С. 141-158.

23. Бабинов Ю.А. Государственно-церковные отношения в условиях России: Историко-методологический анализ. Автореф. дисс. докт. филос. наук. М., 1993.

24. Байбурин А. К. Ритуал в традиционной культуре: Структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов. С-Пб.: Наука, 1993. 237 с.

25. Бакшутов В. К. Русский вопрос: Философские очерки. Екатеринбург: Эрнест, 1994. 224 с.

26. Бакшутов В. К. Философия чувств. Екатеринбург: УрО РАН, 1996.492 с.

27. Барсегян И.А. Традиции и коммуникации // Философские проблемы культуры. Тбилиси, 1980. 220 с. С. 124-132.

28. Барт Р. Воображение знака // Барт Р. Избр. работы: Семиотика. Поэтика. М.: Прогресс, 1994. 616 с. С.246-252.

29. Барт Р. Мифологии. М.: Изд-во им. Сабашниковых, 1996. 312 с.

30. Бейли Г. Потерянный язык символов. М.: Золотой век, 1996. 357 с.

31. Белкин O.A. Пушкинская речь Ф.М. Достоевского в восприятии К.Н. Леонтьева II Русская литература. 1992. №3. С. 141-154.

32. Бауман 3. Спор о постмодернизме II Социологический журнал. 1994. № 4. С.69-82.

33. Белла Р. Религиозный индивидуализм и религиозный плюрализм // Религия и общество: Хрестоматия по социологии религии. М.: Наука, 1994. 4.1.

34. Беловинский Л.В. К истории русской православной церкви. М.: МГИК, 1992.100 с.

35. Бердяев H.A. Константин Леонтьев: Очерк из истории русской религиозной мысли. Париж, 1926. 26 с.

36. Бердяев H.A. Философия свободы: Смысл творчества. М.: Правда, 1989. 607 с.

37. Бердяев H.A. Судьба России: Опыты по психологии войны и национальности. М.: ФО СССР, 1989. 240 с.

38. Бердяев H.A. О жестокости и боли // Бердяев H.A. Судьба России: Опыты по психологии войны и национальности. М.: ФО СССР, 1990. 240 с. С. 184-189.

39. Бердяев H.A. О русской философии: В 2 кн. Свердловск: Изд-во УрГУ, 1991. Кн. 1-2.

40. Бердяев H.A. Наука о религии и христианская апологетика // Путь: Орган русской религиозной мысли. М.: Информ-прогресс, 1992. С.685-699.

41. Бердяев H.A. Согласие и творчество: (два понимания христианства) // Путь: Орган русской религиозной мысли. М.: Информ-прогресс, 1992. С. 161-175.

42. Бердяев H.A. Самопознание: (Опыт философской автобиографии). М.: Книга, 1991. 445 с.

43. Бердяев H.A. Царство Духа и царство кесаря. М.: Республика, 1995. 383 с.

44. Бердяев H.A. Смысл истории. М.: Мысль, 1990.176 с.

45. Бергсон А. Опыт о непосредственных данных сознания // Бергсон А. Собр. соч. В 4 т. Т. 1. М.: Московский клуб, 1992. С.50-159.

46. Бессонов М.Н. Православие в наши дни. М.: Политиздат, 1990. 301 с.

47. Бибихин В. В. Философия и религия II Вопросы философии. 1992, №7, с.34-43.

48. Бибихин В.В. Язык философии. М.: Прогресс, 1993.403 с.

49. Библия. Книги священного писания Ветхого и Нового завета. J.B.S. 1991.1372 с.

50. Богомяков С.Г. Сокровенное как принцип бытия. Екатеринбург, 1999.

51. Богораз-Тан В.Г. Распространение культуры на Земле: основы этнографии. М.-Л.: Госиздат, 1928. 310 с.

52. Бокль Г.Т. История цивилизации в Англии. В 2 т. С-Пб., 1864.

53. Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм: XV-XVIII вв. В 3 т. Т.1. Структуры повседнев\лллллт^лллллллл/ности: возможное и невозможное. М.: Прогресс, 1986. 622 с.

54. Бромлей Ю.В. Современные проблемы этнографии: (Очерки теории и истории). М.: Наука, 1981. 390 с.

55. Бромлей Ю.В. Этносоциальные процессы: теория, история, современность. М.: Наука, 1987. 334 с.бб.Бряник Н.В. Самобытность русской науки: Предпосылки и реальность. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1994. 148 с.

56. Булгаков Н.А. Спасение и творчество: (два понимания христианства) // Путь: Орган русской религиозной мысли. М.: Информ-прогресс,1992. С. 161-175.

57. Булгаков С.Н. Православие: Очерки учения православной церкви. М.: Терра, 1991. 416 с.

58. Булгаков С.Н. Иван Карамазов (в романе Достоевского "Братья Карамазовы") как философский тип II Булгаков С.Н. Соч.: В 2т. Т.2. М.: Наука, 1993. 750 с. С.15-45.

59. Булгаков С.Н. Венец терновый. Памяти Ф.М. Достоевского // Булгаков С.Н. Соч.: В 2 т. Т.2. М.: Наука, 1993. 750 с. С.222-239.

60. Булгаков С.Н. Трагедия философии: (Философия и догмат) // Булгаков С.Н. Соч.: В 2 т. Т.1. М.: Наука,1993. 603 с. С.311-547.

61. Булгаков С.Н. Апокалиптика и социализм: (Религиозно-философские параллели) // Булгаков С.Н. Соч.: В 2 т. Т.2. М.: Наука,1993. 750 с. С.368-426.

62. Булгаков С.Н. Основная антиномия христианской философии истории // Булгаков С.Н. Соч.: В 2 т. Т.2. М.: Наука,1993. 750 с. С.427-434.

63. Булгаков С.Н. Догматическое обоснование культуры: (Речь о. С. Булгакова на съезде православной культуры) // Булгаков С.Н. Соч. В 2 т. Т.2. М.: Наука, 1993. 750 с. С.637-643.

64. Булгаков С.Н. Нация и человечество II Булгаков С.Н. Соч.: В 2 т. Т.2. М.: Наука, 1993. 750с. С.644-653.

65. Булгаков С.Н. Победитель-побежденный: (Судьба К.Н. Леонтьева) // Булгаков С.Н. Соч. В 2 т. М.: Наука, 1993. Т.2. 750 с. С.546-563.

66. Булгаков С.Н. Размышления о национальности // Булгаков С.Н. Соч.: В 2 т. Т.2. М.,1993. 750 с. С.435-457.

67. Булгаков С.Н. Русская трагедия И Булгаков С.Н. Соч.: В 2 т. Т.2. М.: Наука, 1993. 750 с. С.499-526.

68. Булгаков С.Н. Свет невечерний: Созерцания и умозрения. М.: Республика, 1994. 415 с.

69. Булгаков С.Н. Тихие думы. М.: Республика, 1996. 510 с.

70. Булгаков С.Н. Христианский социализм. Новосибирск: Наука, 1991. 263 с.

71. Бур М., Ирлиц Р. Притязания разума: Из истории немецкой классической философии и литературы. М.: Прогресс, 1978. 327 с.

72. Бурде П. За рационалистический историзм // Социо-логос постмодернизма. М.: Институт экспериментальной социологии, 1997. С.9-29.

73. Бурлацкий Ф. Новое мышление: Диалоги и суждения о технологической революции и наших реформах. М.: Политиздат, 1988. 354 с.

74. Валицкий А. По поводу "русской идеи" в русской философии // Вопросы философии. 1994. № 1. С.68-72.

75. Валла Л. Об истинном и ложном благе, о свободе воли. М.: Наука, 1989. 474 с.

76. Вальденфельс Б. Своя культура и чужая культура. Парадокс науки о "Чужом" // Логос. 1995. №6. С.77-94.

77. Василий Великий. Беседа 24. Против Саввелиан, Ария и Аномеев II Творения иже во святых отца нашего Василия Великого, Архиепископа Кесарии Каппадокийской. В 2 т. Т.2. С-Пб., 1911. С.260.

78. Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма II Вебер М. Избр. произв. М.: Прогресс, 1990.

79. Вебер М. Социология религии: (типы религиозных сообществ) // Вебер М. Избранное: Образ общества. М.: Юрист, 1994.702 с.

80. Вебер М. Хозяйственная этика мировых религий // Вебер М. Избранное: Образ общества. М.: Юрист, 1994. 702 с.

81. Вернадский В.И. Размышления натуралиста: Научная мысль как планетарное явление. В 2 кн. Кн. 2. М.: Наука, 1977.191 с.

82. Вернадский В.И. Биосфера и ноосфера. М.: Наука, 1989. 262 с.

83. Вернадский Г.В. Русское масонство в царствование Екатерины II. Пг., 1917. 287 с.

84. Взгляд на русскую философию // Вопросы философии. 1995. № 2. С.61-80.

85. Виндельбанд В. Что такое философия? (о понятии и истории философии) // Прелюдии. Философские статьи и речи. С-Пб., 1904, 374 с. С. 1-44.

86. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. М.: Иностр. лит., 1958.134 с.

87. Власенко К. И. О национальном характере русской философии // Вестник Моск. унта. Сер.4. Философия. М.,1990. №4. С.40-52.

88. Власова В.Б. Исторические типы отношения общества к традиции // Философские науки. 1984. №5. С. 152-156.

89. Вольтман Л. "Политическая антропология": Исследование о влиянии эволюционной теории на учение о политическом развитии народов. С-Пб.: Изд-во О. Н. Поповой, 1905.336 с.

90. Вонсовский С. Проблема измерения в микрофизике // Наука Урала. 1995. № 24. С.6-7.

91. Вышеславцев Б. П. Сердце в христианской и индийской мистике // Вопросы философии. 1990. №4. С.55-87.

92. Вышеславцев Б.П. Этика преображенного Эроса. М.: Республика, 1994. 368 с.

93. Гадамер Г.Х. Истина и метод: Основы философской герменевтики. М.: Прогресс, 1988. 704 с.

94. Гайденко П.П. Человек и человечество в учении Вл. Соловьева II Вопросы философии. 1994. № 6. С. 47-54.

95. Гайденко П.П., Давыдов Ю.Н. История и рациональность: Социология М. Вебера и веберовский ренессанс. М.: Политиздат, 1991. 367 с.

96. ГачевТ.Д. Национальные образы мира: Космо-Психо-Логос. М.: Прогресс-Культура, 1995.480 с.

97. Гачев Г.Д. Национальный Космо-Психо-Логос // Вопросы философии. 1994. № 12. С.59-78.

98. Гвардини Р. Конец нового времени II Феномен человека: Антология. М.: Высш. школа, 1993. 439 с. С.240-296.

99. Гегель. Философия религии. В 2 т. Т.1. М.: Мысль, 1975. 532 с.

100. Генон Р. Кризис современного мира. М.: Беловодье, 1992.124 с.

101. Ю2.Генон Р. Царь мира II Вопросы философии. 1993. № 3. С.97-133.

102. ЮЗ.Генон Р. Царство количества и знамения времени. М.: Беловодье, 1994. 295 с.

103. Ю4.Генон Р. Традиционные формы и космические циклы: (главы из книги) II Гермес

104. Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. Киев: Ирис, М.: Алетейа, 1998. 623 с. С.454-465.

105. Ю5.Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. М.: Наука, 1977. 703 с.

106. Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. Киев: Ирис, М.: Алетейа, 1998. 623 с.

107. Ю7.Гертых В. Свобода и моральный закон у Фомы Аквинского // Вопросы философии.1994. №1.С.97-101.

108. Гоббс Т. Основ философии часть третья: О гражданине // Гоббс Т. Соч. В 2 т. Т.1. М.: Мысль, 1989. 621 с. С.270-506.

109. Голан А. Миф и символ. М.: Русслит, 1993. 375 с.

110. Иб.Голубинский Е.Е. История русской церкви. В 2 т. М.: Университет, тип., 1901 (1911).

111. Государство и церковь Древней Руси: X-XI вв. М.: Наука, 1989.

112. Государственность России: Государственные и церковные учреждения: Словарь-справочник. Кн.1. М.: Наука, 1996.

113. Гривцов Б. Судьба К.Н. Леонтьева//Русская мысль. 1913. № 1. С.85-107.

114. Гривцов Б. Судьба К.Н. Леонтьева // Русская мысль. 1913. № 2. С.51-77.

115. Григорий Богослов. Творения в 2 томах.

116. Григорий Палама. Исповедание Православной веры: Беседы. В 3 Т. М.: Изд. отд. Валаам. Спасо-Преображен. монастыря, 1994. Т.2. 412 с.

117. Григорий Палама. Триады в защиту священно-безмолствующих. М.: Канон, 1995. 384 с.

118. Громов М.Н. Вечные ценности русской культуры: к интерпретации отечественной философии // Вопросы философии. 1994. № 1. С.54-60.

119. Громов М.Н. Структура и типология русской средневековой философии. М.: ИФ РАН, 1997. 289 с.

120. Грюнбаум А. Происхождение против творения в физической космологии // Вопросы философии. 1995. №2. С. 48-60.

121. Губин В.Д. Онтология: Проблемы бытия в современной европейской философии. М.: РГТУ, 1998. 191 с.

122. Гудман Ф. Магические символы. М.: Золотой век, 1995. 289 с.

123. Гумилев Л. Н. География этноса в исторический период. Л.: Наука, 1990. 280 с.

124. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая степь. М.: Мысль, 1992. 781 с.

125. Гумилев Л.Н. Этносфера: История людей и история природы. М.: Экопрос, 1993. 544 с.

126. Гумилев Л.Н. Ритмы Евразии эпохи и цивилизации. М.: Экопрос, 1993. 576 с.

127. Гумилев Л.Н. От Руси к России: очерки этнической истории. М.: Экопрос, 1994. 336 с.

128. Гумилев Л.Н. Черная легенда: друзья и враги Великой степи. М.: Экопрос, 1994. 624 с.

129. Гумилев Л.Н. Этногенез и биосфера Земли. Л.: Изд-во ЛГУ, 1989. 495 с.

130. Гуссерль Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии. М.: Лабиринт, 1994.110 с.

131. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М.: Книга, 1991. 573 с.

132. ДелезЖ. Что такое философия. С-Пб.: Алетейа, 1998. 288 с.

133. ДелезЖ. Логика смысла. М.: Академия, 1995. 302 с.

134. Джеймс У. Многообразие религиозного опыта. М.: Наука, 1993. 432 с.141 .Диалог в философии: Традиции и современность. С-Пб.: Изд-во С-Пб. Ун-та, 1995. 192 с.

135. Дильтей В. Категории жизни // Вопросы философии. 1995. № 10. С. 129-143.

136. Дильтей В. Наброски к критике исторического разума II Вопросы философии. 1988. №4. С. 135-152.

137. Дильтей В. Типы мировоззрений и их обнаружение в метафизических системах II Культурология. XX век: Антология. М.: Юрист, 1995. С.213-255.

138. Дионисий Ареопагит, О небесной иерархиию СПб.: Сатис, 1996. 66 с.

139. Достоевский Ф.М. Русское решение вопроса //Достоевский Ф.М. Дневник писателя: Избр. страницы. М.: Современник, 1989. 555 с. С.415-418.

140. Достоевский Ф.М. Мы в Европе лишь Стрюцкие // Достоевский Ф.М. Дневник писателя: Избр. страницы. М.: Современник, 1989. 555 с. С.372-376.

141. Достоевский Ф.М. Примирительная мечта вне науки // Достоевский Ф.М. Дневник писателя: Избр. страницы. М.: Современник, 1989. 555 с. С.368-372.

142. Достоевский Ф.М. Меттернихи и Дон-Кихоты // Достоевский Ф.М. Дневник писателя: Избр. страницы. М.: Современник, 1989. 555 с. С.400-404.

143. Достоевский Ф.М. Прежние земледельцы будущие дипломаты // Достоевский Ф.М. Днбвник писателя: Избр. страницы. М.: Современник, 1989. 555 с. С.433-442.151 .Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы. С-Пб.: Каравелла, 1993. 848 с.

144. Дугин А. Конспирология: (Наука о заговорах, тайных обществах и оккультной войне). М.: Арктогея, 1992.144 с.

145. Дугин А. Абсолютная Родина. М.: Арктогея, 1999. 752 с.

146. Духовный жемчуг. Новосибирск: Изд-е Древлеправославной архиепископии Ново-зыбковской, Московской и всея Руси. 1992. Вып. 1. 286 с.

147. Дюркгейм Э О разделении общественного труда. Метод социологии. М.: Наука, 1990.575 с.

148. Дьюи Д. Психология и педагогика мышления. М.: Мир, 1919. 202 с.

149. Евразийство: за и против, вчера и сегодня: (материалы "круглого стола") // Вопросы философии. 1995. №6. С.3-48.

150. Емельянов Б.В., Куликов В.В. Русские мыслители второй половины XIX начала XX века: Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1996. 383 с.

151. Емельянов Б.В. Этюды о русской философии. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1995. 264 с.

152. Емельянов Б.В., Исаева М.В. Славянофилы: поиски идентичности. Екатеринбург: Фонд творческой инициативы, 1999.185 с.

153. Иванов O.E. Метафизика в богословской перспективе. СПб.: Церковь и культура, 1998. 352 с.

154. Игнатов А. "Евразийство" и поиски новой русской культурной идентичности II Вопросы философии. 1995. № 6. С.49-64.

155. Ильин И.А. О сущности правосознания II Ильин И.А. Собр. соч. в 10 т. М.: Русская книга, 1993. Т.4. 620 с. С. 149-414.

156. Ильин И.А. Общее учение о праве и государстве II Ильин И.А. Собр. соч. в 10 т. М. Русская книга, 1993. Т.4. 620 с. С.45-148.

157. Ильин И.А. Россия в русской поэзии II Ильин И.А. Собр. соч. в 10 т. М.: Русская книга, 1993. Т.6. Кн.2. С. 199-258.

158. Ильин И.П. Постструктурализм. Деконструкгивизм. Постмодернизм. М.: Интрада, 1996. 255 с.

159. Иоанн. Православие. Византия. Россия: Сб. статей. М.: Христианская литература, 1992. 230 с.

160. Иоанн. Самодержавие духа: Очерки русского самосознания. С-Пб.: Царское село, 1995.349 с.

161. Иоанн Дамаскин. Точное изложение Православной веры // Творения иже во святых отца нашего Иоанна Дамаскина. М.-Ростов-н/Д.: Братство Святого Алексия: При-азов. край, 1992.464 с.

162. Иоанн Златоуст. Беседы на книгу бытия // Иже в святых отца нашего Иоанна Зла-тоустого, Архиепископа Константинопольского избранные произведения. В 12 т. Т. 1. М.: Православная книга, 1991. 908 с.

163. Иорданский В. Русские, какие мы? // Свободная мысль. 1998. № 2. С.51-60.

164. Исторические и философские проблемы православия на Руси: Реф. сб. / Акад. общ. наук при ЦК КПСС, Инст-т научного атеизма. М.: ИНИОН, 1978.

165. Йонас Г. Религия гнозиса // Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. Киев: Ирис, М.: Алетейа, 1998. 623 с. С. 429 453.

166. Камю А. Бунтующий человек: Философия. Политика. Искусство. М.: Политиздат, 1990.414 с.

167. Кант И. Критика чистого разума. Минск: Литература, 1998. 960 с.

168. Капустин Б. Г. "Свобода от государства" и "Свобода через государство": о нелиберальности посткоммунистической России и ответственности либералов // Вопросы философии. 1998. №7. С.68-75.

169. Карсавин Л.П. О личности // Религиозно-философские сочинения. М.: Ренессанс, 1992, с.3-232.

170. Карташев A.B. Очерки по истории русской церкви. В 2 т. М.: Терра, 1992.

171. Касавин И.Т. Познание в мире традиций. М.: Наука, 1990. 208 с.

172. Касавин И.Т., Сокулер З.А. Рациональность в познании и практике: Критический очерк. М.: Наука, 1989.191 с.

173. Кассирер Э. Философия символических форм: Введение и постановка проблемы // Культурология. XX век: Антология. М.: Юрист, 1995. С. 163-212.

174. Касьянова К. О русском национальном характере. М.: Ин-т национальной модели экономики, 1994. 367 с.

175. Кареев Н. Историология: Теория исторического процесса. Петроград, 1915. 320 с.

176. Каутский К. Происхождение христианства. М.: Политиздат, 1990. 463 с.

177. Кезин A.B. Эпистемология на корабле науки // Вестн. МУ. Сер.7. Философия. 1998. № 2. С.63-79.

178. Кемеров В.Е. Методология обществознания. Свердловск: Изд-во УрГУ, 1990. 164 с.

179. Кемеров В.Е. Метафизика-динамика // Вопросы философии. 1998. № 8. С.59-67.

180. Кемеров В.Е. Введение в социальную философию. М.: Наука, 1994. 187 с.

181. Кемеров В.Е., Коновалова Н.П. Восток и Запад: Исследования, хрестоматия, комментарий. Екатеринбург: УралНаука, 1999.160 с.

182. Керимов В.И. Историософия А.О. Хомякова: (Из цикла "Страницы истории отечественной философской мысли). М.: Знание, 1989. 60 с.

183. Керимов Т.Х. Социальная гетерология. Екатеринбург: УралНаука, 1999.170 с.

184. Киприан (Керн) Антропология святого Григория Паламы. М.: Паломник, 1996. 451 с.

185. Киреевский И.В. О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России // Ранние славянофилы: A.C. Хомяков, И.В. Киреевский, К.С. и И.С. Аксаковы. М., 1910. С. 1-51.

186. Клименкова Т.А. От феномена к структуре. М.: Наука, 1994.199 с.

187. Ключевский В.О. Соч. В 9 т. М.: Мысль, 1987.

188. Коган Л.А. Жизнь как бессмертие // Вопросы философии. 1994. № 12. С.39-49.

189. О.Козлов Ю.Ф. Союз короны и креста: Государство и церковь в России. Саранск: Мордовск. кн. изд-во, 1995. 285 с.

190. Кокотов А.Н. Русская нация и русская государственность. Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 1994. 224 с.

191. Колесник H.A., Фуров В.Г. Гражданственность и религиозная вера. Киев: Политиздат, 1985.118 с.

192. Копалов В.И. Историзм как принцип социально-философского исследования. Свердловск: Изд-во УрГУ, 1991. 172 с.

193. Копалов В.И. Общественное сознание: критический анализ фетишистских форм. Томск: Изд-во Томск, ун-та, 1985. 221 с.

194. Копаница М.М. Современные социальные концепции русского православия. Харьков: Выща школа, 1988.142 с.

195. Корольков A.A. Константин Леонтьев и его эстетическая картина эгалитарного прогресса // Философские науки. 1991. № 11. С. 115-127.

196. Корольков А. Пророчества Константина Леонтьева. С-Пб.: Изд-во С-Пб. Ун-та, 1991.198 с.

197. Котельников В. Парадокс о писателе // Леонтьев К.Н. Египетский голубь: Роман, повести, воспоминания. М.: Современник, 1991. 528с. С.3-17.

198. Кох Р. Книга символов. Эмблемата. М.: Золотой век, 1995. 368 с.

199. Кравченко В.В. Русский мистицизм: От истоков до эпохи русского духовного возрождения (конец XIX начало XX вв.). М., 1996. 218 с.

200. Красильщиков В.А. Превращения доктора Фауста: (Развитие человека и экономический прогресс Запада). М.: Тарус, 1994. 240 с.

201. Красников Н.П. Русское православие: история, современность. М.: Московский рабочий. 1988. 75 с.

202. Красников Н.П. Социально-политические позиции Русской православной церкви в 1905-1917 гг. II Вопросы научн. атеизма. 1985. Вып. 32. С.185-204.

203. Красников Н.П. Социально-этические воззрения русского православия. Киев: Вы-ща школа, 1988. 177 с.

204. Критический анализ понимания общества и личности в православии / Ю.С. Комаров, В.В. Королев и др. Казань: Изд-во КГУ, 1985. 218 с.

205. Крывелев И.А. История религий. В 2 т. М.: Мысль, 1988.

206. Куайн У. Онтологическая относительность II Современная философия науки. М.: Наука, 1994. С.23-36.

207. Куббель Л.Е. Очерки протестарно-политической этнографии. М.: Наука, 1988. 272 с.

208. Кувакин В.А. Религиозная философия в России: Начало XX в. М.: Мысль, 1980. 309 с.

209. Куликов В.Б. Педагогическая антропология: Истоки, Направления, Проблемы. Свердловск: Изд-во УрГУ, 1988. 191 с.231 .Кун Т. Структура научных революций. М.: Наука, 1977. 288 с.

210. Кураев А. Догмат и ересь в христианском предании // Вопросы философии. 1994. №9. С. 104-131.

211. Лазарев В.В. Чаадаев., М.: Юридическая литература, 1986.110 с.

212. Лайтман М. Кабала: Тайное еврейское учение. Новосибирск, 1993. 440 с.

213. Лакатос И. Методология научных исследовательских программ // Вопросы философии. 1995. №4. С. 135-154.

214. Левин М.Г., Чебоксаров H.H. Хозяйственно-культурные типы и историко-этнографические области // Современная этнография. 1955, № 4. С.69-79.

215. Леонтьев К.Н. Православный немец: Оптинский монах отец Климент (Зедергольм) // Русский вестник. 1879. №11. С.56-67.

216. Леонтьев К.Н. Климент Зедергольм // Русский вестник. 1879. № 12. С.39-51.

217. Леонтьев К.Н. Письмо о старчестве // Русское обозрение. 1894. № 10. С.84-89.

218. Леонтьев К.Н. Письмо Розанову // Русский вестник. 1903. № 4-6.241 .Леонтьев К.Н. О романах Л.Н. Толстого: Анализ, стиль и веяние: (Критический этюд)//М., 1911. 152 с.

219. Леонтьев К.Н. О Владимире (Сергеевиче) Соловьеве и эстетике жизни: (По двум письмам). М., 1912. 40 с.

220. Леонтьев К.Н. Письмо к А. Александрову 24 июля 1887 г. // Леонтьев К.Н. Избр. письма, 1854 -1891. С-Пб.: Пушкин, фонд, 1993. 637 с.

221. Леонтьев К.Н. О всемирной любви // Леонтьев К.Н. Восток, Россия и славянство: Сб. статей. М.: Тип. изд-ва И.И. Кушнерева, 1885. 312 с. С.246-279.

222. Леонтьев К.Н. Как надо понимать сближение с народом. М.: Мир книги, 1991.15 с.

223. Леонтьев К.Н. Византизм и славянство // Россия глазами русского: Чаадаев. Леонтьев. Соловьев. С-Пб.: Наука, 1991. 364 с. С. 171-290.

224. Леонтьев К.Н. Египетский голубь: Роман, повести, воспоминания. М.: Современник, 1991. 527 с.

225. Леонтьев К.Н. Отшельничество, монастырь и мир. Их сущность и взаимная связь: (Четыре письма с Афона) // Начала: Религиозно-философский журнал. 1992. № 2. С.42-72.

226. Леонтьев К.Н. Племенная политика как орудие всемирной революции // Леонтьев К.Н. Избранное. М.: Моск. рабочий, 1993.400 с. С.307-338.

227. Летурно Ш. Социология, основанная на этнографии. Вып. 1-3. С-Пб.: Изд-во О.Н. Поповой, 1897-1898. 659 с.251 .Лихачев Д.С. О национальном характере русских // Вопросы философии. 1990. № 4. С.3-6.

228. Лобовик Б.А., Филоненко Н.В. Социально-политическая ориентация и мировоззренческие позиции современного русского православия // Вопросы атеизма. Респ. научн. сб. 1987. Вып.23. С.87-92.

229. Лодыженский М.В. Свет незримый. М.: Русское слово; Новосибирск, 1992. 310 с.

230. Лойфман И.Я., Стадник В.П. Единство природы и круговорот материи. Свердловск: Изд-во УрГУ, 1988. 202 с.

231. Лонгинов М.Н. Новиков и московские мартинисты. М.: Тип. Грачева, 1867. 384 с.

232. Лопухин А. П. Библейская история Ветхого завета. Монреаль, 1986. 402 с.

233. Лосев А.Ф. Дерзание духа. М.: Политиздат, 1988. 364 с.

234. Лосев А.Ф. Имя: Избр. работы, переводы, беседы, исследования, архивные материалы. М.: Алетейа, 1997. 614 с.

235. Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура. М.: Политиздат, 1991.524 с.

236. Лосев А.Ф. Очерки античного символизма и мифологии. М.: Мысль, 1993, 959 с.261 .Лосев А.Ф. Вл. Соловьев. М.: Мысль, 1994. 230 с.

237. Лосский Вл. Догматическое богословие // Мистическое богословие. Киев: Путь к истине, 1991. 392 с. С.261 -336.

238. Лосский Вл. Очерки мистического богословия Восточной церкви // Мистическое богословие. Киев: Путь к истине, 1991. 392 с. С. 95-260.

239. Лосский Н. Бог и мировое зло. М.: Республика, 1994. 431 с.

240. Лосский Н. Материя в системе органического мировоззрения. М.: Изд-во Г.А. Ле-мана и С.И. Сахарова, 1916. 30 с.

241. Лосский Н. Основные вопросы гносеологии: Сб. ст. Пг.: Наука и школа, 1919. 247 с.

242. Лосский Н.О. Характер русского народа. В 2 кн. М.: Ключ, 1990.

243. Лосский Н.О. Условия абсолютного добра: Основы этики: Характер русского народа. М.: Политиздат, 1991. 368 с.

244. Лосский Н.О. История русской философии. М.: Высш. школа, 1991. 559 с.

245. Лосский Н.О. Свобода воли // Лосский Н.О. Избр. М.: Правда, 1991. 622 с. С.481-597.271 .Лосский Н.О. Мир как органическое целое // Лосский Н.О. Избр. М.: Правда, 1991. 622 с. С.335-480.

246. Лосский Н.О. Учение о перевоплощении. Интуитивизм. М.: Прогресс, 1992. 207 с.

247. Лосский Н.О. Чувственная, интеллектуальная и мистическая интуиция. М.: Республика, 1995. 400 с.

248. Лосский Н.О. Обоснование интуитивизма: Пропедевтическая теория знания. М.: Наука, 1997. 672 с.

249. ЛукачД. К онтологии общественного бытия. Пролегомены. М.: Прогресс, 1991. 412 с.

250. Любутин К.Н. Человек в философском измерении. Свердловск: Изд-во УрГУ, 1991. 130 с.

251. Любутин К.Н., Володин В.Н. и др. От "рассудка к разуму": (Кант, Гегель, Фейербах). Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1991. 160 с.

252. Любутин К.Н., Пивоваров Д.В. Диалектика субъекта и объекта. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1993. 412 с.

253. Магический кристалл: Магия глазами ученых и чародеев. М.: Республика, 1992. 527 с.

254. Майкова Т. Петр I и православная церковь // Наука и религия. 1972. №4. С.38-46.

255. Майоров Г.Г. Формирование средневековой философии: Латинская патристика. М.: Мысль, 1979. 431 с.

256. Макарий Д.Б. Православно-догматическое богословие. В 2 т. Изд. 3. С-Пб, 1868. Т. 1-2.

257. Макиавелли Н. Избр. произв. Ростов н /Д.: Феникс, 1998. 576 с.

258. Маккиндер X. Дж. Круглый мир и достижение мира // Уральский исторический вестник. 1994. № 1. с. 152-158.

259. Максим Исповедник. Мистагогия // Творения Преподобного Максима Исповедника: Богословские и аскетические трактаты. М., 1993. 398 с. С.86-148.

260. Малинова И.П. Философия права: (От метафизики к герменевтике). Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 1995.128 с.

261. Малинова И.П. Философия правотворчества. Екатеринбург: Изд-во УрГЮА, 1996. 148 с.

262. Мамардашвили М.К. Классический и неклассический идеалы рациональности. Тбилиси: Мецниереба, 1984. 84 с.

263. Мамардашвили М. Сознание как философская проблема // Вопросы философии. 1990. №10. С.3-18.

264. Мамардашвили М.К. Как я понимаю философию. М.: Прогресс, 1992. 416 с.291 .Мангейм К. Идеология и утопия II Утопия и утопическое мышление: Антология зарубежной литературы. М.: Прогресс, 1991. 404 с.

265. Мангейм К. Человек и общество в век преобразования. М.: ИНИОН АН СССР, 1991.220 с.

266. Маркарян Э.С. Теория культуры и современная наука: Логико-методологический анализ. М.: Мысль, 1983. 284 с.

267. Маркова Л.А. О возможностях соотнесения науки и религии // Вопросы философии. 1997, №11,с.73-89.

268. Мельгунов С.П. Церковь и государство в России: Сб. статей. Вып. 1-2. М.: Изд-во Сытина, 1907 (1909).

269. Мережковский Д. Больная Россия. Л.: Изд-во ЛГУ, 1991. 272 с.

270. Менар Л. Опыт о происхождении герметических книг II Гермес Трисмегист и герметическая традиция Востока и Запада. Киев: Ирис, М.: Алетейа, 1998. 623 с. С.368-428.

271. Метафизика и идеология в истории естествознания. М.: Наука, 1994. 240 с.

272. Мечников Л.И. Цивилизация и великие исторические реки: Географическая теория развития современных обществ. Киев-Харьков, 1899. 288 с.

273. Мильдон В.И. Отцеубийство II Вопросы философии. 1994. №12. С.50-58.

274. Морамарко М. Масонство в прошлом и настоящем. М.: Прогресс, 1989. 304 с.

275. Морозов И.В. Таинственным путем Гермеса. Мн.: Изд-во Университетское, 1994. 302 с.

276. На переломе. Философские дискуссии 20-х годов: философия и мировоззрение. М.: Политиздат, 1990. 528 с.

277. Научные и вненаучные формы мышления. М.: Наука, 1996. 335 с.

278. Новгородцев П.И. Об общественном идеале. М.: Пресса, 1991.640 с.

279. Немировский Л.Н. Мистическая практика как способ познания. М.: Изд-во Моск. ин-женерно-физич. ин-та, 1993.118 с.

280. Никольский Н.М. История русской церкви. М.: Политиздат, 1983. 448 с.

281. Нисский Григорий. Об устроении человека. СПб.: Аксиома, 1995.176 с. ЗОЭ.Ницше Ф. Человеческое, слишком человеческое // Ницше Ф. Соч. В 2 т. Т.1. М.:

282. З.Одинцов М.И. Хождение по мукам II Наука и религия. 1990. №№ 5-8; 1990. № 5.

283. Э.Парнов Е.И. Трон Люцифера: Критические очерки магии и оккультизма. М.: Политиздат, 1991. 302 с.

284. Панарин A.C. Россия в Евразии: геополитические вызовы и цивилизационные ответы II Вопросы философии. 1994. № 12. С. 19-31.

285. Панарин A.C. Россия в условиях стратегической нестабильности: (материалы круглого стола) // Вопросы философии. 1995. № 9. С.3-42.

286. Пантин В.И. Ритмы общественного развития и переход к постмодернизму II Вопросы философии. 1998. № 7. С.3-13.

287. Пекарский П.П. Дополнения к истории масонства в России XVIII столетия. С-Пб.: Тип. Императ. Акад. Наук, 1869. 213 с.

288. Переосмысливая грядущее. Перспективы и противоречия современного развития в ответах ведущих американских социологов // Свободная мысль. 1998. № 8. С.4-24.

289. Перцев A.B. Типы методологий историко-философского исследования. Закат рационализма. Свердловск: Изд-во УрГУ, 1991.196 с.

290. Пивоваров Д. В. Дух, душа и смысл жизни человека: (Философия религии). Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1993. 91 с.

291. Пивоваров Д. В. Религия как социальная связь: Сакрализация оснований культуры. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1993. 96 с.

292. Планк М. Позитивизм и реальный внешний мир II Вопросы философии. 1998. № 3. С. 120-132.

293. Платон. Диалоги. Ростов н/Д.: Феникс, 1998. 512 с.

294. Платон. Диалоги. Харьков: Фолио, 1999. 383 с.

295. Плахов В.Д. Традиции и общество: Опыт философско-социологического исследования. М.: Мысль, 1982. 220 с.

296. Победоносцев К.П. Великая ложь нашего времени. М.: Русская книга, 1993. 640 с.

297. Подорога В.А. Метафизика ландшафта: Коммуникативные стратегии в философской культуре XIX XX вв. М.: Наука, 1993. 320 с.

298. Полани М. Личностное знание. М.: Наука, 1985. 344 с.

299. Поликарпов B.C. Наука и мистицизм в XX веке. М.: Мысль, 1990. 219 с.

300. Попов A.C., Радугин A.A. Христианское богословие в поисках социального идеала: критический анализ. М.: Знание, 1986. 62 с.

301. Поппер К. Нищета историцизма. М.: Прогресс, 1993.187 с.

302. Поппер К. Открытое общество и его враги. В 2 т. М.: Междунар. фонд "Культурная инициатива", 1992.

303. ЗЗЭ.Поспеловский Д. В. Русская православная церковь в XX веке. М.: Республика, 1995. 511 с.

304. Праздников Г.А. Традиции как диалог культур // Современная этнография. 1981. № 3. С.54-56.

305. Проблема сознания в современной западной философии. М.: Наука, 1989. 256 с.

306. Проблемы методологии постнеклассической науки. М.: ИФ РАН, 1992. 200 с.

307. Проблемы православия в зарубежных исследованиях: Реф. сб. М.: ИНИОН, 1988. 280 с.

308. Прот. Иоанн Кронштадтский. Христианская философия. М.: Изд. отд. моек, патриархата, 1992. 212 с.

309. Прот. Фома Хопко. Основы православия. Минск: Полифакт, 1991.339 с.

310. Пыпин АН. Масонство в России. XVIII первая четверть XIX в. М.: Век, 1997. 487 с. 347.500 лет гнозиса в Европе: Гностическая традиция в печатных и рукописных книгах.

311. Рассел Б. Человеческое познание: Его сфера и границы. Ростов н/Д.: Феникс, 1998.992 с.

312. Ратцель Ф. Народоведение. В 2 т. С-Пб.: Просвещение, 1900. 764 с. ЗбЗ.Раушенбах Б.В. Пристрастие. М.: Аграф, 1997. 432 с.

313. Реале Дж., Антесери Д. Западная философия от истоков до наших дней. С-Пб.: ТОО Петрополис, 1997. 850 с.

314. Ренан Э. Антихрист. М.: Терра, 1991. 425 с.

315. Ренан Э. Евангелия: Второе поколение христианства. М.: Терра, 1991. 311 с.

316. Ренан Э. Жизнь Иисуса. М.: Вся Москва, 1991. 336 с.

317. Ренан Э. Жизнь Иисуса. Апостолы. Мн.: Беларусь, 1991. 394 с.

318. Ренан Э. История первых веков христианства. М.: Сов. писатель, 1991. 597 с.

319. Ренан Э. Что такое нация // Ренан Э. Соч. В 12 т. Киев: Изд-во Б. Ренан Э. Исторические и религиозные этюды. С-Пб.: Изд-во В.И. Губинского, 1901. 272 с.

320. К. Фукса, 1902. Т. 6. С. 89-102.

321. Ренан Э. Участие семитических народов в истории человечества II Ренан Э. Собр. соч. В 12 т. Т.5 6. Киев: Изд-во Б. К. Фукса, 1902. 361 с. С. 105-118.

322. Религия и права человека: На пути к свободе совести. Вып. 3. Ред. С. Б. Филатова. М.: Наука, 1996. 299 с.

323. Религия и свободомыслие в культурно-историческом процессе: Межвуз. сб. Ред. С.Н. Савельева. С-Пб.: Изд. С-Пб ун-та, 1991.183 с.

324. Религия, общество и государство в XX веке: Мат. конф. М.: Ин-т истории АН СССР, 1991.

325. Риккерт Г. Науки о природе и науки о культуре // Ред. С. Гессен. С-Пб.: Образование, 1911.196 с.

326. Риттер К. Землеведение в Азии. Карла Риттера. В 4 ч. С-Пб., 1894-1895.

327. Рогинский Я.Я., Левин М.Л. Основы антропологии. М., 1955. 503 с.

328. Розанов В. В. Уединенное // Розанов В.В. Сочинения. М.: Советская Россия, 1990. 588 с. С.25-102.

329. Розанов В.В. Апокалипсис нашего времени. // Розанов В.В. Сочинения. М.: Советская Россия, 1990. 588 с. С.465-530.

330. Розанов В.В. Несовместимые контрасты жития: Литературно-эстетические работы. М.: Искусство, 1990. 604 с.

331. Розанов В.В. Люди лунного света: Метафизика христианства. М.: Дружба народов, 1990.297 с.

332. Розанов В.В. Религия. Философия. Культура: Сб. М.: Республика, 1992. 397 с.

333. Россия между Европой и Азией: евразийский соблазн. М.: Наука, 1993. 368 с.

334. Русская идея. В 2 т. М.: Искусство, 1994.

335. Русские философы: конец XIX середина XX в.: Антология // Сост. А.Л. Доброхотов и др. В 3 вып. Вып. 1. М.: Книжная палата, 1993.367 с.

336. Русское православие: вехи истории / Я.Н. Щапов, А.М. Сахаров и др.; под ред. А.И. Клибанова. М.: Политиздат, 1989. 719 с.

337. Руткевич М.Н., Лойфман И.Я. Диалектика и теория познания: Учебное пособие. М.: Мысль, 1994. 384 с.

338. Рухтаева Л. В. Идея монархической власти в русской политической культуре: Дисс. канд. филос. наук. Екатеринбург, 1995.

339. Сабиров В.Ш. Русская идея спасения: Жизнь и смерть в русской философии. СПб., Изд-во С-Пб. университета, 1995.152 с.

340. Самоопределение, права человека и пава народов // Материалы парламентских слушаний на тему "Русский вопрос пути правового решения (От Русской идеи - к идее Новой России)". М.: Государственная Дума. 18 февраля 1997 года.

341. Светлорусова. Л.М. Каариинен К. Моральный кризис или безнравственное общество? Система ценностей в России // Россия и современный мир. 1998. № 3(20). с.118-125.

342. Св. Дионисий Ареопагит. О небесной и земной иерархии. М., 1898. 428 с.

343. Свеницкая И.С. Раннее христианство: страницы истории. М.: Политиздат, 1989. 335 с.

344. Свеницкая И.С. Запрещенные евангелия. М.: Политиздат, 1965.143 с.

345. Светлов Р.В. Гнозис и экзегетика. С-Пб.: Изд-во РХГИ, 1998. 480 с.

346. Свешников В., Шаргунов А. О церкви, России, нравственном мире: Сб. ст. М.: Ра-рогъ, 1993.

347. Св. Кирилл Иерусалимский. Творения иже во святых отца нашего Кирилла, Архиепископа Иерусалимского. М., 1855. 520 с.

348. Святитель Григорий Палама. Исповедание Православной веры. В 3 т. М.,1993. Т.2. 412 с.

349. ЗЭО.Селянинов А. Тайная сила масонства. С-Пб.: Отечественная типогр., 1911. 294 с.

350. Семиотика. М.: Радуга, 1983. 636 с.

351. Серафим. Русская идеология. С-Пб., 1992.

352. ЗЭЗ.Сивак А.Ф. Константин Леонтьев. Л.: Изд-во ЛГУ, 1991. 85 с.

353. Скрынников Р.Г. Государство и церковь на Руси XIV XVI вв. Новосибирск: Наука, 1991.393 с.

354. Скрынников Р.Г. Святители и власти (XIV XVII вв.). Л.: Лениздат, 1990. 347 с.

355. Славянофильство и современность: Сб. ст. / РАН, Ин-т русск. культуры. С-Пб.: Наука, 1994. 261 с.

356. Слесарева Г.Ф. Константин Николаевич Леонтьев II Философские науки. 1991. № 11. С.105-114

357. Современный философский словарь II Ред. В.Е. Кемеров. М.- Бишкек Екатеринбург, 1996. 608 с.

358. Соколовская Т. Капитул Феникса. Высшее тайное масонское правление в России. (1778-1822 гг.). Пг., 1916. 100 с.

359. Соколовская Т.О. Русское масонство и его значение в истории общественного движения. (XVIII первая четверть XIX столетия). С-Пб.: Изд-во Н. Глаголева, 1908. 182 с.

360. Сокурова Н.И. Гуманистическая концепция образования Михаила Пселла (опыт историко-педагогического аналза энхиридия "Обозрение законов") // Человек и общество в информационном измерении. Екатеринбург: ЦНБ УрО РАН, 2001, с. 150156.

361. Соловьев Вл. Русская идея // Россия глазами русского: Чаадаев, Леонтьев, Соловьев. С-Пб: Наука, 1991. 364 с. С.311-419.

362. Соловьев Вл. Сочинения: В 2 т. М.: Мысль, 1990. Т.1. 895 с.

363. Соловьев Вл. Сочинения: В 2 т. М.: Мысль, 1990. Т.2. 821 с.

364. Соловьев Вл. Вера, разум, опыт// Вопросы философии. 1994. № 1. С.111-128.

365. Соловьев B.C. Лекции по истории философии II Вопросы философии. 1989. № 6. С.76-137.

366. Соловьев B.C. Спор о справедливости: Сочинения. М.: ЭКСМО-Пресс, Харьков: Фолио, 1999. 864 с.

367. Сорокин П.А. Основные черты русской нации в двадцатом столетии // О России и русской философской культуре: Философы русского послеоктябрьского зарубежья. М.: Наука, 1990. 528 с. С.463-489.

368. Спиноза Б. Политический трактат II Спиноза Б. Об усовершенствовании разума: Сочинения. М.: ЭКСМО Пресс, 1998.864 с.4Ю.Спиркин А. Г. Человек, культура, традиция // Традиция в истории культуры. М.: Наука, 1978. 279 с. С.5-14.

369. Старченко H.H. Славянофилы и классическая немецкая философия // Философские науки. 1989. № 4. С.54-64.

370. Степанова Е.А. Проблема веры в европейской христианской традиции: историко-философский анализ. Автореф. дисс. докг. филос. наук. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1999.51 с.

371. Страуд Б. Аналитическая философия и метафизика // Аналитическая философия: Избранные тексты. М., 1993.181 с. С.159-174.

372. Судьба России: Прошлое, настоящее, будущее. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1994. 120 с.

373. Судьба России: Прошлое, настоящее, будущее. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1995. 316 с.

374. Судьба России: Духовные ценности и национальные интересы. Екатеринбург: Изд-во УрГУ. 1996.180 с.

375. Судьба России: Исторический опыт XX столетия. В 2 ч. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1998. 248 с.

376. Суговегина H.A. Русское православие: Сознание, религия, философия. Тверь: Изд-во Тверск. ун-та, 1993.

377. Э.Суханов И.В. Обычаи, традиции и преемственность поколений. М.: Политиздат, 1976. 216.

378. Тарасов Е.И. К истории масонства в России (Забытый розенкрейцер А.М. Кутузов: По неизданным документам). С-Пб., 1910.178 с.421 .Тихомиров H.A. Критика демократии: (Пути русского имперского сознания). М.: Москва, 1997. 672 с.

379. Тихомиров Л.А. Апология веры и монархии. М.: Москва, 1999. 480 с.

380. Тихомиров Л.А. Личность, общество и церковь. М.: Университ. тип., 1904.

381. Тойбер А. Набросок истории сознания. М.: РИА "Метафора", 1994. 29 с.

382. Тойнби А. Постижение истории. М.: Прогресс, 1996. 607 с.

383. Токарев С.А. Этнография народов СССР: Исторические основы быта и культуры. М.: Изд-во МГУ, 1958. 615 с.

384. Токарев С.А. Религия в истории народов мира. М.: Политиздат, 1978. 575 с.

385. Толстов С.П. Очерки общей этнографии. М.: Наука, 1968. 480 с.

386. Тоффлер О. Встречи с будущим. М., 1998.

387. Трельч Э. Религия, хозяйство и общество // Социология религии: классические подходы. М.: Мысль, 1994. 497 с.

388. Трельч Э. Социальные учения христианских церквей и групп // Религия и общество: Хрестоматия по социологии религии. М.: Наука, 1994. 4.1. 300 с.

389. Трубецкой Г.П. Спор о монархии // Путь: Орган русской религиозной мысли. М.: Информ-пресс, 1992. Кн. 1.

390. Трубецкой E.H. Смысл жизни //Трубецкой E.H. Избр. М.: Канон, 1997. 480 с. С.7-296.

391. Тукалевский В.Н. История русских масонов. С-Пб., 1911. 372 с.

392. Тулмин Ст. Человеческое понимание. М.: Прогресс, 1984. 328 с.

393. Тульчинский Г.Л. Об одной ошибке русской философии II Вопросы философии. 1995. №3. С.83-94.

394. Тульчинский Г.Л. Российский потенциал свободы II Вопросы философии. 1997. № 3. С. 16-30.

395. Успенский Ф.И. История Византийской Империи. VI -IX вв. М.: Мысль, 1996. 827 с. 441 .Федотов Г.П. Россия и свобода (Сб. ст.). Нью-Йорк: Chalidze Publications, 1981.273 p.

396. Федотов Г. Святые Древней Руси. М.: Моск. рабочий, 1990. 268 с.

397. Федотов Г.П. Судьба и грехи России. Избр. статьи по философии русской истории и культуры. С-Пб.: София, 1991. 375 с.

398. Фейерабенд П. Избр. труды по методологии науки. М.: Прогресс, 1986. 542 с.

399. Фейербах Л. Сущность христианства. М., 1965. 414 с.

400. Фейербах Л. Сущность христианства II Фейербах Л. Соч. в 2 т. Т.2. М.: Наука, 1995. 425 с. С.5-320.

401. Филарет. О государстве. Тверь, 1992.70 с.

402. Флавий И. Иудейская война. С-Пб.: Орел, 1991. 546 с.

403. Флоренский П.А. У водоразделов мысли // Соч. В 3 т. Т. 2. М.: Правда, 1990. 446 с.

404. Флоренский П. Столп и утверждение истины // Флоренский П. Соч. В 3 т. Т.1 (II). М.: Правда, 1990. С.494-839.451 .Флоровский Г.В. Восточные Отцы IV-ro века. М.: Паломник, 1992. 239 с.

405. Флоровский Г.В. Восточные Отцы V-VIII века. М.: Паломник, 1992. 260 с.

406. Флоровский Г.В. Метафизические предпосылки утопизма II Вопросы Философии. 1990. № 10. С.80-98.

407. Флоровский Г.В. Пути русского богословия. Париж, 1983. 600 с.

408. Франк С. Духовные основы общества: Церковь и мир // Религия и общество: Хрестоматия по социологии религии. М.: Наука, 1994. 4.1. 300 с.

409. Фридман и Хайек о свободе. Мн.: Полифакт-референдум, 1990.126 с.

410. Фромм Э. Бегство от свободы. М.: Прогресс, 1989. 272 с.

411. Фромм Э. Иметь или быть? М.: Прогресс, 1986. 238 с.

412. Фудель, Леонтьев и Вл Соловьев // Русская мысль. 1917. NN. 9 -12.

413. Фуко М. Воля к истине: по ту сторону знания, власти и сексуальности. М.: Касталь, 1996. 448 с.

414. Фукуяма Ф. Конец истории? // Вопросы философии. 1990. № 3. С. 134-155.

415. Хайдеггер М. Время и бытие: Статьи и выступления. М.: Республика, 1993.447 с.

416. Хайек Ф.А. фон. Пагубная самонадеянность. Ошибки социализма. М.: Новости, 1992.304 с.

417. Хакамада С. Япония и Россия: взгляд японского социолога // Россия и современный мир. 1998. № 3(20). С. 19-24.

418. Холл М.П. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии: Интерпретация секретных учений, скрытых за ритуалами, аллегориями и мистериями всех времен. С-Пб.: СПИКС, 1994. 792 с.

419. Хомяков А.С. Работы по богословию II Соч. В 2 т. Т.2. М.: Медиум, 1994. 329 с.

420. Хомяков П. Национал-прогрессизм: Теория и идеология национального выживания и развития России. М.: Паллада, 1994. 64 с.

421. Хоружий С. Философский процесс в России как встреча философии и православия // Вопросы философии. 1991. № 5. С26-57.

422. Хомяков Д.А. Православие, самодержавие, народность. Монреаль, 1983.

423. Хоружий С. Подвиг как органон. Организация и герменевтика опыта в исихастской традиции // Вопросы философии. 1998. № 3. С.35-118.

424. Хюбнер К. Рефлексия и саморефлексия метафизики // Вопросы философии. 1993. №7. С. 165-171.

425. Церковь о государстве: Сб. трудов. Тверь, 1993.

426. Чаадаев П.Я. Философические письма: Письмо первое // Чаадаев П.Я. Полн. собр. соч. и избранные письма. В 2 т. Т.1. М.: Наука, 1991. 798 с. С. 17-29.

427. Чаадаев П.Я. Философические письма: Письмо пятое // Чаадаев П.Я. Полн. собр. соч. и избранные письма. В 2 т. Т.1. М.: Наука, 1991. 798 с. С.377-389.

428. Чаадаев П.Я. Апология сумасшедшего II Чаадаев П.Я. Полн. собр. соч. и избранные письма. В 2 т. Т.1. М.: Наука, 1991.798 с. С.

429. Шапошников Л.Е. Русская религиозная философия XIX XX вв. Ниж. Новгород: Волго-Вятское кн. изд-во, 1992.ф

430. Шардыко С.К. Планетарная миссия России: ответы на вызовы грядущего столетия II Судьба России: духовные ценности и национальные интересы. Екатеринбург. 1996. С. 114-126.

431. Шардыко С.К. Стратегическая энергетическая инициатива // Регион-Урал. 1997. № 7. С.31-34.

432. Шардыко С.К. Этнокультурная обусловленность выбора научной парадигмы: проблемы энергетики как предмет методологической рефлексии. Дисс. канд. филос. наук. Екатеринбург, 1998.205 с.

433. Шардыко С.К. Истина в структуре синергии (Опыт методологии мультидисципли-нарного исследования) // Человек и общество в информационном измерении. Екатеринбург: ЦНБ УрО РАН, 2001, с.353-368.

434. Шарин В. И. Социальные трансформации внутри Бермудского треугольника идеологии, иерархии и власти // Модернизация в социокультурном контексте: Традиции и трансформации. Екатеринбург: УралНаука, 1998. С.33-63.

435. Шарин В. И. Россия и Запад выбор стратегии модернизации: Вклад рационального и религиозного идейного комплекса // Уральский исторический вестник. 1998. № 5. с.77-102.

436. Шеллинг Ф. В. Й. Соч. В 2 т. Т.1.М.: Мысль, 1987. 637 с.

437. Шеллинг Ф. В. Й. Соч. В 2 т. Т.2. М.: Мысль, 1989. 636 с.

438. Шитиков М.М. Проблема субъекта истории в философии эпохи ранних буржуазных революций. Красноярск, Изд-во Красноярского ун-та, 1987. 193 с.

439. Шлик М. Поворот в философии // Аналитическая философия: Избр. тексты. М.: Изд-во МГУ, 1993. 181 с. С.28-33.

440. Шмеман А. Исторический путь православия. Париж: УМКА-Пресс, 1989. 389 с.

441. Шпенглер О. Закат Европы. Новосибирск: ВО Наука Сиб. издат. фирма, 1993. 592 с.

442. Шпенглер О. Человек и техника // Культурология. XX век: Антология. М.: Юрист. 1995. С.454-494.

443. Шпет Г.Г. Введение в этническую психологию. С-Пб.: Алетейа, 1996.156 с.

444. Штраус Д.Ф. Жизнь Иисуса. М.: Республика, 1992. 528 с.

445. Щапов Я.Н. Государство и церковь в Древней Руси. М.: Наука, 1989.228 с.

446. Щапов Я.Н. Становление древнерусской государственности и церковь II Вопросы научн. атеизма. 1976. Вып.20. С. 159-189.

447. Ценников Г.К. Роман Ф.М. Достоевского "Братья Карамазовы" как явление национального самосознания. Челябинск, 1996.178 с.

448. Эвола Ю. Языческий империализм. М.: Арктогея, 1994. 172 с.

449. Экман У. Бог, государство и личность. Стокгольм: Упсала, Б. г. 243 с.

450. Экономцев И. Православие, Византия, Россия: Сб. ст. Париж: УМКА-Пресс, 1989. 298 с.

451. Экхарт М. Духовные проповеди и рассуждения; Беме Я. Аврора, или Утренняя заря в восхождении. Киев: Ника -Центр, Вист С, 1998. 432 с.

452. Этническая психология: (Этнические процессы и образ жизни людей): Сб. научн. трудов / Отв. ред. H.H. Андреева. М.: УДН, 1984. 77 с.

453. Этнические стереотипы мужского и женского поведения: Сб. статей / Отв. ред. А.К.

454. Першиц, Н.Б. Тер-Акопян. М.: Наука, 1985. 263 с. 504.Этнографическое изучение знаковых средств культуры: Сб. статей / Отв. ред. A.C.

455. Мыльников. Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1989. 297 с. 505.Этносы и этнические процессы: Сб. статей / Отв. ред. В.А. Попов. М.: Наука. Изд.фирма Восточной литературы, 1993. 343 с. 506.Янов А. Русская идея и 2000 год II Нева. 1990. №№ 9-12.