Трансформация художественных стратегий в контексте устойчивого развития: интеграция искусства на заповедные территории России тема диссертации и автореферата по ВАК РФ 00.00.00, кандидат наук Малиновская Яна Владимировна

• Малиновская Яна Владимировна
• кандидат наук
• 2025

Оглавление диссертации кандидат наук Малиновская Яна Владимировна

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. Контекст парадигмы устойчивого развития как маркер расширения поля и границ искусства начала XXI в

1.1. Расширение поля искусства в контексте парадигмы устойчивого развития: альтернативные институциональные стратегии

1.2. Расширение границ искусства в художественных стратегиях и практиках в контексте парадигмы устойчивого развития. Характеристики устойчивого искусства

1.3. Актуализация природно-культурного наследия как аспекта устойчивости

1.4. Анализ подходов к интерпретации и актуализации природно-культурного наследия на заповедных территориях

ГЛАВА 2. Заповедные территории как экспериментальные институции для актуализации природно-культурного наследия

2.1. Особенности заповедного дела в России: от закрытости к устойчивому балансу. Специфика и виды заповедных территорий России как комплексных, междисциплинарных образований в контексте устойчивого развития

2.2. Художественные практики в рамках экологического просвещения и туризма на заповедных территориях

2.3. Выставка-документация художественных проектов на заповедных территориях - инструмент устойчивой актуализации природно-культурного наследия в оптике современного искусства

2.4. «Художественное краеведение» как метод исследования заповедной территории

ГЛАВА 3. Художественные проекты на заповедных территориях России в формате междисциплинарных творческих лабораторий

3.1. Арт-парк «Никола-Ленивец» в национальном парке «Угра»: пост-аутентичность между экономикой впечатлений и устойчивостью

3.2. Художественный проект «Если бы...» в музее-заповеднике «Дивногорье»: этика неинвазивных практик в условиях антпропоцентричной консервации наследия

3.3. Деколонизация ландшафтного нарратива через полифонию множественности в проекте «Наблюдения открытого пространства» в музее-заповеднике «Дивногорье»

3.4. «Терапевтический ландшафт» как инклюзивная практика в проекте «Со-чувствование» (национальный парк «Смоленское Поозерье»)

3.5. Искусство в зоне экологического конфликта: проект «Маяки надежды» в Кургальском заказнике

3.6. Творческая лаборатория как операциональная методологическая новация в парадигме нового институционализма

3.7. Междисциплинарная творческая лаборатория на заповедной территории как инструмент системных изменений в контексте устойчивости

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ТЕЗАУРУС

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

ПРИЛОЖЕНИЯ

Приложение 1. Дневники куратора (включенное наблюдение)

Приложение 2. Структурированные интервью. Тематический анализ данных

Приложение 3. Иллюстрации

ВВЕДЕНИЕ

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Трансформация художественных стратегий в контексте устойчивого развития: интеграция искусства на заповедные территории России»

Актуальность исследования

Современное искусство, претерпевая трансформации в условиях глобальных вызовов, расширяет границы своего институционального поля, что выражается не только в эволюции художественных форм, но и в переосмыслении функций культурных институций. Как отмечает Розалинд Краусс1, ключевой тенденцией конца ХХ века стало «расширение поля искусства», проявляющееся в переходе от создания автономных (отдельных, самодостаточных) объектов к практикам, интегрирующим социальные, экологические, пространственные и др. контексты (художники вышли за пределы галерей, осваивая городскую среду, природу, цифровое пространство — это привело к экспериментам с форматами (хэппининг, перформанс), к появлению произведений паблик-арта, лэнд-арта, медиаискусства и т.д.).

Адаптация культурных институций к «расширенному полю» искусства стала ключевым процессом, отражающим новые реалии. Идеи Краусс о «расширенном поле» искусства находят свое продолжение в современных дискуссиях. Так, Клементин Делисс предлагает радикальный взгляд на эволюцию арт-институции, представляя ее не как статичное здание-хранилище, но как динамическую сеть; институция «метаболизирует» знания, мигрируя между локациями, дисциплинами и сообществами; возникают «гибридные институции» (где сливаются функции музея, научной станции и культурного центра).2. Институции перестают быть нейтральными «хранителями» артефактов, превратившись в гибридные платформы, которые активно формируют диалог между кураторами, художниками, учеными, зрителями, локальными сообществами, что порождает междисциплинарные форматы — от партиципаторных проектов до исследовательских лабораторий.

1 Краусс Р. Скульптура в расширенном поле // Художественный журнал. 1997. № 16. URL: https://moscowartmagazine.com/issue/59/article/1217 (дата обращения: 10.01.2025).

2 Делисс К. Метаболический музей. М.: Музей современного искусства «Гараж», 2021. 136 с.

Особую значимость подобные инициативы приобретают в контексте критики антропоцентризма3 и перехода к парадигме устойчивого развития, закрепленной международными документами (доклад Брундтланд, 1987; Цели устойчивого развития ООН, 2015-20304). Искусство, реагируя на экологические и социальные кризисы, в контексте данных процессов рассматривается как способ гармонизации отношений человека и природы. Эта трансформация нашла концептуальное оформление в теории «устойчивого искусства» (англ. sustainable art). Концепция «устойчивого искусства», введенная М. и Р. Фоукс5 и развитая С. Каганом6, предполагает синтез экопоэтических стратегий, направленных на преодоление дисбаланса между человеческой деятельностью и природными системами.

Под «устойчивым искусством» понимаются художественные практики, которые интегрируют принципы устойчивого развития — экологические, социальные, экономические — в процесс создания, интерпретации и актуализации природно-культурного наследия. Иными словами, это художественные практики, где принципы устойчивого развития — экологическая ответственность, социальная инклюзивность и культурная преемственность — определяют каждый этап работы, от выбора материалов до взаимодействия с аудиторией.

Это выражается в ряде художественных стратегий, например, отказе от эксплуатации природы (использование натуральных7, биоразлагаемых материалов, например, инсталляции из льда8, водорослей или переработанной

3 Антропоцентризм. Подборка публикаций https://www.elibrarv.ru/itembox items.asp?id=1661540 (дата обращения: 01.07. 2025).

4 Концепция «устойчивого развития» принята в докладе Брундтланда «Наше общее будущее» в 1987 году на Международной Комиссии по окружающей среде и развитию. См.: URL:

https://sustainabledevelopment.un.org/content/documents/5987our-common-future.pdf ;"Цели устойчивого развития ООН https://www.un.org/sustainabledevelopment/ru/sustainable-development-goals/ (дата обращения: 20.01. 2025).

5 Fowkes M., Fowkes. R. Ecology of post-Socialism and the consequences of sustainability for contemporary art. Budapest: Translocal Institute, 2015.

6 Kagan S. Art and Sustainability: Connecting Patterns for a Culture of Complexity. 2011.

7 Портфолио Энди Голсуорси. URL: https://andygoldsworthystudio.com/ (дата обращения 15.08.2023).

8 Инсталляция Олафура Элиассона «Ледяные часы». URL: https://olafureliasson.net/artwork/ice-watch-2014 (дата обращения 15.08.2023).

древесины9), учете сезонных циклов, диалоге с локальными сообществами10, переосмыслении культурного наследия через экологическую оптику11, например, реконструкции древних промыслов и т.д. Таким образом, ленд-арт, site-specific проекты или эко-активизм переосмысливают роль искусства, превращая его в «площадку диалога», где пересекаются экологические, экономические и культурные аспекты.

В Российской Федерации заповедные территории, обладая уникальным статусом охраняемых природно-культурных ландшафтов, становятся экспериментальными институциями для реализации подобных стратегий. Законодательные инициативы (ФЗ «Об особо охраняемых природных территориях», 1995; закон об экотуризме, 2023) создают правовую основу для интеграции искусства в программы экопросвещения и актуализации наследия.

Данное исследование сосредоточено на комплексном осмыслении того, как концепция устойчивого развития и идеи устойчивого искусства, материализуются в специфических условиях российских заповедников через формат междисциплинарных творческих лабораторий. Работа развивает тезис Р. Краусс о радикальном расширении поля искусства, преодолевающем автономию объекта через процессуальные, контекстуально зависимые практики. В контексте устойчивого развития это «расширение» провоцирует трансформацию культурных институций, эволюционирующих в гибридные платформы диалога и соучастия.

Таким образом, актуальность данного исследования определяется необходимостью комплексного осмысления российских практик устойчивого искусства в рамках глобального экологического дискурса. Несмотря на активное развитие арт-резиденций, фестивалей и других художественных инициатив на заповедных территориях России, их потенциал в качестве экспериментальных

9 Портфолио Вима Дельвоя. URL: https://wimdelvoye.be (дата обращения 15.08.2023); Портфолио Петра Белого. URL: https://peterbelyi.com/Feed (дата обращения 15.08.2023); Портфолио Варвары Гранковой. URL: https://www.vargrana.com (дата обращения 15.08.2023).

10 Портфолио Игоря Поносова. URL: http://igor-ponosov.ru/?page_id=2 (дата обращения 15.08.2023).

11 Проект Агнес Денес «Лес для Нью-йорка - парк мира для ума и души». URL: http://agnesdenesstudio.com/works1.html (дата обращения 15.08.2023).

платформ для генерации устойчивых художественных стратегий до сих пор не стал предметом системного научного осмысления.

Степень разработанности научной проблемы

Анализ существующих исследований позволяет констатировать, что проблематика, связанная с художественными проектами на заповедных территориях в контексте устойчивости, остается недостаточно изученной в отечественном и международном научном дискурсе. Вопросы расширения границ искусства, составляющие теоретическую основу данного исследования, получили развитие в работах Б.Е. Гройса, М.С. Кагана, Р. Краусс и Е.В. Петровской, где анализируются процессы трансформации художественного поля в условиях глобализации и экологических вызовов.

Философский фундамент исследования формируется трудами М.М. Бахтина, Ж. Бодрийяра, Г. Гадамера, Ж. Делеза, М. Мерло-Понти и других мыслителей, рассматривающих искусство как форму диалога между культурой, природой и обществом.

Институциональные аспекты, включая феномен «экспериментальных институций» и стратегии «нового институционализма», раскрываются в работах Л. Коночук, Л. Колб, А. Фрейзер и Ч. Эше, что позволяет осмыслить заповедные территории как гибридные пространства для междисциплинарных коллабораций.

Социальная роль искусства как поля взаимодействия акторов исследуется в трудах П. Бурдье, Н. Буррио и Х. Хааке, тогда как вопросы междисциплинарности, ключевые для формата творческих лабораторий, разрабатываются в работах Ж. Пиаже, Дж. Кляйна, В.Н. Поруса и И.Т. Касавина.

Эпистемологическое измерение художественного исследования как метода интерпретации наследия рассматривается в контексте теорий Б. Бурдье, И. Рогофф и Л. Воропай, однако их подходы не адаптированы к специфике заповедных территорий.

Концепция устойчивого искусства, сформулированная С. Каган, М. и Р. Фоукс, а также экофилософские идеи А. Несса и Т. Мортона задают рамки для анализа экопоэтических практик, но их применение к российскому контексту остается фрагментарным.

Вклад Д. Замятина, Ю.А. Веденина и М.Е. Кулешовой в изучение связей территории и искусства, равно как и работы основоположников заповедного дела (Г.А. Кожевников, Ф.Р. Штильмарк), создают теоретическую базу, однако не охватывают художественные стратегии актуализации наследия.

Несмотря на значительный пласт исследований, посвященных отдельным аспектам темы, в научной литературе отсутствует комплексный искусствоведческий анализ художественных проектов на заповедных территориях России через призму устойчивости. Не разработаны критерии оценки их экологической, социальной и культурной эффективности, не систематизированы данные о специфике организации междисциплинарных творческих лабораторий в условиях охраняемых природных ландшафтов.

Кроме того, остаются неисследованными механизмы межинституционального взаимодействия, обеспечивающие синтез искусства, науки и локальных практик. Настоящая работа имеет целью восполнить эти пробелы, опираясь на анализ проектов 2010-2024 гг. и предлагая методологию, интегрирующую теории институциональной трансформации, устойчивого искусства и культурной географии.

Для подтверждения результатов исследования применены методы социологического анализа: включенное наблюдение за участниками художественных проектов, структурированное интервью с участниками и специалистами экопросвещения, которые опирались на исследования и труды

А. Ограусса, Дж. Корбина, 12 Б. Глейзера13, В.Б. Ольшанского14, Е.К. Линдемана15, Ф.Г. Кушинга16, Р. Гоулда17, CA. Белановского18.

Гипотеза исследования

Принятие концепции устойчивого развития и законодательные изменения в России (например, закон об экотуризме 2023 г.) стали ключевыми катализаторами трансформации художественных стратегий вне рамок традиционных институциональных пространств. Это выражается, в частности, в создании междисциплинарных «творческих лабораторий» на заповедных территориях, где принципы устойчивости (экологическая ответственность, вовлечение локальных сообществ, сохранение наследия) не только определяют выбор тем и методов, но и формируют новые институциональные модели взаимодействия художников, научных организаций, органов власти, зрителей и других акторов.

За последнее десятилетие значительно выросло число арт-проектов на заповедных территориях. Такие проекты, как «Cо-чувствование» или «^аяки надежды», демонстрируют, что устойчивость выступает не декларативным концептом, а практическим инструментом для «перезагрузки отношений» между человеком и природой (через этику бережного соучастия, через создание «мостов» между искусством, наукой и местными сообществами).

Закон об экотуризме не просто «разрешил» искусству «войти в заповедники» — он запустил процесс переформатирования самих заповедных территорий в полигоны междисциплинарного диалога, своего рода «экокультурные хабы», способствовал запуску процесса формирования

12 ^раусс А., Корбин Дж. Основы качественного исследования: обоснованная теория, процедуры и техники / пер. с англ. TC. Васильевой. M.: Эдиториал y?CC, 2001.

13 Glaser B.G. Theoretical Sensitivity: Advances in the Methodology of Grounded Theory. Mill Valley (CA): Sociology Press, 1978

14 Ольшанский В.Б. Личность и социальные ценности // Cоциология в CCCR M., 1966. Т. 1.

15 Lindeman E. Dynamic Social Research. Cit. of Madge J. The Origins of Scientifi c Sociology. The Free of Glencoe. N.Y., 1962. P. 216-317.

16 Frank H. Cushing, My Adventures in Zuni, Pamphlet. ISBN 1-121-39551-1.

17 Gold R.L. Roles in Sociological Field Observations // Social Forces. 1958. Vol. 36. P. 217-223.

18 Белановский CA. Глубокое интервью: Учебное пособие. M.: Hикколо-Mедиа, 2001. C. 51.

«экспериментальных институций», где заповедники становятся площадками равноправного диалога между художниками, учеными, местными жителями и природой.

Таким образом, законодательные изменения (закон об экотуризме 2023 г.), становление парадигмы устойчивого развития и концепция устойчивости, которая стимулировала интеграцию обсуждения принципов устойчивости в общественном российском дискурсе и способствовала появлению новых стратегий, направленных на долгосрочное развитие страны трансформировали заповедники России в «экокультурные хабы», где искусство, наука и сообщества создают новые институциональные модели через принципы экологической ответственности, инклюзии и сохранения наследия.

Уникальный российский опыт (проекты «Со-чувствование», «Маяки надежды», арт-парки «Никола-Ленивец», «Дивногорье») формирует специфическую модель «междисциплинарных творческих лабораторий» в оптике устойчивости как практического инструмента диалога с природным и культурным ландшафтом в постсоветском контексте.

В условиях, когда международная арт-сцена активно интегрирует принципы устойчивости, российский опыт создания арт-лабораторий в заповедниках («Никола-Ленивец», «Дивногорье» и т.д.) остается малоизученным, несмотря на его уникальность. Художественные практики (реализованные в различных форматах, например, сочетающие site-specific инсталляции, краеведческие исследования и коллаборации с локальными сообществами) формируют новую модель искусства, где художественное высказывание становится «импульсом» к диалогу с природно-культурным ландшафтом. Их изучение позволяет не только вписать российские практики в мировой контекст «устойчивого искусства», но и выявить специфику синтеза традиционного наследия, современных медиа и экологической этики в условиях постсоветского пространства.

Объект и предмет исследования

В данном исследовании рассматриваются художественные практики, реализованные на заповедных территориях России в период с 2014 по 2024 год, направленные на актуализацию природно-культурного наследия через взаимодействие искусства, экологии и локальных сообществ. При этом объектом исследования выступает широкий спектр новаторских инициатив, которые существуют на пересечении искусства, экологии и социокультурных процессов, реагируют на законодательные изменения (например, закон об экотуризме 2023 г.), а также формируются как ответ на вызовы антропогенного воздействия, используя заповедные ландшафты в качестве смысловой и материальной основы. Они могут быть реализованы в форматах арт-резиденций, партиципаторных практик, site-specific инсталляций и т.д.

С учетом вышесказанного акцент в данном исследовании сделан не на конкретных видах или форматах современного искусства (ленд-арт, перформанс, медиаинсталляция), а на объединяющих принципах — экспериментальности, адаптивности, междисциплинарности. Речь идет о таких художественных практиках, которые трансформируют заповедники в лаборатории новых отношений между культурой и природой и конкретизируются через принципы устойчивого искусства (таких, как экологическая ответственность, социальная инклюзивность, экономическая самодостаточность). Для описания этих художественных практик уточняется понятие «междисциплинарной творческой лаборатории», которое в данном исследовании трактуется не как сущностная категория (фиксированный институт или форма организации), а как операциональная методологическая рамка, определяющая способ взаимодействия искусства, науки и локальных сообществ в контексте устойчивого развития. Междисциплинарная творческая лаборатория в контексте нового институционализма — это процессуальный метод взаимодействия искусства, науки и сообществ.

Соответствуя принципам нового институционализма, лаборатория отвергает жесткие структуры и автономность «белого куба», превращая институции в открытые платформы для социальных и экологических трансформаций. Она интегрирует исследовательские, образовательные и художественные практики, фокусируясь на устойчивом развитии и реинтерпретации культурного наследия через коллаборацию (художников, ученых, локальных сообществ; коллаборация может включать и власти, административные структуры, муниципалитеты и т.д.).

Необходимо разграничить объект исследования (творческие лаборатории как специфический формат) и искусство-в-заповеднике (которое может существовать где угодно; это любые художественные проекты, которые расположены на охраняемой территории, но не обязательно взаимодействуют с ее экосистемой или сообществами).

Художественные практики, физически расположенные на охраняемых природных территориях, но не связанные с их экологическим, социальным или культурным контекстом, реализованные без учета специфики территории, не находились в фокусе внимания данного исследования.

Междисциплинарная творческая лаборатория (как формат) — это экспериментальная площадка, где заповедная территория становится модельным кластером для синтеза искусства, науки и культурного наследия в рамках парадигмы устойчивого развития; это следующий этап эволюции искусства на заповедных территориях, где форматы не просто адаптируются к месту, но и переосмысливают саму логику взаимодействия человека с природой. В отличие от «искусства в заповеднике», лаборатории ставят во главу угла не объект, а процесс, где устойчивость является не ограничением, а импульсом к творчеству.

Предмет исследования представляет собой глубинные аспекты, определяющие специфику художественных практик (экологическая ответственность — баланс между творческим высказыванием и сохранением экосистем; социальная инклюзивность — вовлечение локальных акторов

(от коренных народов до туристов) в со-творчество; культурная релевантность — интерпретация наследия через актуальные художественные языки).

Таким образом, объект исследования — художественные практики, реализуемые на заповедных территориях России в контексте концепции устойчивого развития (формат «междисциплинарной творческой лаборатории»).

Предмет исследования — стратегии и механизмы, обеспечивающие интеграцию принципов устойчивости в художественные практики, а также институциональные трансформации, возникающие в результате взаимодействия искусства, природы и локальных сообществ на заповедных территориях.

Цель и задачи исследования

Целью диссертационного исследования является изучение трансформации художественных стратегий в условиях интеграции искусства на заповедные территории в контексте концепции устойчивого развития.

В соответствии с указанными целями были определены задачи исследования:

— выявить, как принципы устойчивого развития расширяют поле искусства, формируя новые институциональные модели (музеи-лаборатории, гибридные платформы) и переопределяя его характеристики (экологичность, инклюзивность, связь с наследием);

— проанализировать актуализацию природно-культурного наследия на заповедных территориях как подход к художественной интерпретации в контексте устойчивого развития;

— рассмотреть эволюцию заповедного дела в России и роль искусства в экопросвещении;

— исследовать влияние законодательных инициатив (закон об экопросвещении 1995 г. и экотуризме 2023 г.) на интеграцию искусства на заповедные территории, выделив правовые рамки и ограничения для междисциплинарных творческих лабораторий;

— провести сравнительный анализ действующих проектов с акцентом на методы коллаборации художников, ученых и локальных сообществ, на применение экологически ответственных технологий (природные и биоразлагаемые материалы, цифровое документирование), на трансформацию заповедных территорий в гибридные институции, на соответствие художественных проектов критериям устойчивости;

— операционализировать типологию критериев устойчивости для междисциплинарных творческих лабораторий и художественных проектов, реализованных на заповедных территориях России для актуализации природно-культурного наследия.

Теоретическая и методологическая основы исследования

Теоретическая база исследования сформирована синтезом искусствоведческих, культурологических и философских концепций, направленных на анализ трансформации искусства в контексте устойчивого развития.

Институциональный подход, разработанный А. Данто и Д. Дики, позволяет рассматривать эволюцию художественных институций — от классических музеев до гибридных лабораторий, где искусство взаимодействует с экологией и локальными сообществами. Дальнейшие исследования дополняют этот анализ, акцентируя социальную роль институций как площадок для диалога, и раскрывают потенциал экспериментальных форматов (Й. Экеберг, Ч. Эше, Л. Колб, Г. Флюкигер).

Системный и синергетический подходы (М. Каган, С. Штейн) позволяют рассматривать искусство как часть сложной социокультурной системы, где творческие стратегии самоорганизуются в ответ на кризисы.

Структурно-семиотический анализ, опирающийся на идеи Ролана Барта, применяется для декодирования природно-культурного наследия: заповедные

территории интерпретируются как «тексты», требующие актуализации через современные художественные языки.

В рамках исследования заповедных территорий и процессов актуализации природно-культурного наследия как платформ для сотрудничества и сближения с искусством используется междисциплинарный подход (с опорой на работы Д.Н. Замятина, Ю.А. Веденина, Ф.Р. Штильмарка и др.).

Использование типологического и формального методов позволило исследовать «устойчивое искусство»; социально-культурный подход использовался для анализа произведений, связанных с устойчивостью (Х. Дилемана, М. Фоукс, Р. Фоукс, С. Каган).

Важной для данного исследования является и концепция Бруно Латура об экспериментальных лабораториях как пространствах «сборки» знаний, где природа, технологии и культура становятся равноправными участниками. Этот принцип воплощен в российских проектах-лабораториях, таких как «Если бы...»

(2014), «Наблюдения открытого пространства» в музее-заповеднике «Дивногорье»

(2015), «Со-чувстование» в национальном парке «Смоленское Поозерье» (2016), «Маяки надежды» и выставка «Система координат» в Кургальском заказнике (2021), а также в индивидуальных художественных проектах, реализованных в рамках междисциплинарных творческих лабораторий на заповедных территориях в контексте устойчивой актуализации природно-культурного наследия российских художников.

В рамках междисциплинарного исследования художественных практик на заповедных территориях результаты исследования дополнительно подтверждены методами сбора данных: включенное наблюдение (Е.К. Линдеман, Р. Гоулд, В.Б. Ольшанский) и структурированное интервью. Метод анализа данных -тематическое кодирование/тематический анализ (А. Страусс, Дж. Корбин, Б. Глейзер и др.). Иммерсивное участие исследователя в творческих лабораториях позволило зафиксировать процессуальный характер взаимодействия искусства с экологическими и социальными контекстами. Анализ данных интервью выявил

приоритетность принципов устойчивости для участников проектов, а также интерес специалистов экопросвещения к интеграции художественных стратегий в природоохранные инициативы, что подтверждает роль искусства как катализатора экосоциальных преобразований.

Научная новизна исследования

Настоящая работа представляет собой первое в отечественном искусствоведении комплексное исследование, посвященное анализу художественных проектов на заповедных территориях России как механизмов актуализации природно-культурного наследия в контексте устойчивого развития.

Научная новизна диссертации заключается в следующих аспектах:

— уточнено и операционализировано понятие «устойчивое искусство» применительно к российскому контексту, что позволило сформулировать критерии его анализа (экологическая ответственность, социальная инклюзивность, культурная релевантность);

— систематизированы данные о российских художественных проектах 2014-2024 гг. (например, «Если бы», «Наблюдения открытого пространства», «Со-чувствование», «Маяки надежды»), ранее не подвергавшихся научному анализу;

— впервые введены в научный оборот материалы, раскрывающие специфику взаимодействия искусства с охраняемыми природными и культурными ландшафтами, включая интервью с участниками проектов и визуальные свидетельства — эмпирический материал, представляющий собой научно обработанный корпус изображений, документирующих генезис, процесс реализации и рецепцию художественных практик на заповедных территориях, обладающий свойствами верифицируемости, контекстуальной полноты и методологической релевантности для доказательства уникальных механизмов искусства как инструмента устойчивого развития;

— выявлена роль законодательных изменений в трансформации заповедников в площадки для устойчивых художественных практик, что расширяет представления о функционале культурных институций;

— операционализирована типологизация критериев устойчивости в художественных стратегиях актуализации природно-культурного наследия;

— уточнено понятие «междисциплинарной творческой лаборатории» как операционного метода институциональной активности, где искусство выступает катализатором диалога между наукой, экологией и локальными сообществами;

Список литературы диссертационного исследования кандидат наук Малиновская Яна Владимировна, 2025 год

Использование

вторичных

материалов

Создание

визуальных

метафор

Актуализация через соучастие местных жителей

Заповедник как площадка для site-specific искусства

Территориальная укорененность

Ресайклинг наследия

Визуальная коммуникация

Соучаствующее сохранение

Институциональны й диалог

Стратегии интеграции искусства в заповедные ландшафты

09. 04. 25

Сергей

Катран/

информант

отвечал в

формате

голосовых

сообщений

05.02 мин

Основополагающий принцип — установление диалога с локальным сообществом, включая администрацию заповедника. Произведение должно быть site-specific, органично вписано в контекст и не восприниматься как инородный элемент. Идеальный сценарий — вовлечение местных жителей в процесс создания. Моя стратегия — «не навреди», минимальное вмешательство в природные системы. Важно взаимодействовать с природными объектами крайне аккуратно, осторожно, необязательно доводить дело до каких-то мощных ресурсных преобразований. Актуализация наследия достигается через точечные жесты, подчеркивающие, а не трансформирующие ландшафт. Главная перспектива — формирование долгосрочного партнерства между художником и заповедником, основанного на взаимном доверии. Необходимо создать очень прочную связь с принимающей стороной. У принимающей стороны должно быть понимание, что художник не пришел поживиться ресурсами, что-то сделать и уехать. Важно, чтобы сами художники знакомили принимающую сторону со своими работами и позицией, объясняя, что их присутствие не привнесет беспорядка или нарушений, а станет частью процесса. Для этого нужен высокий уровень взаимного доверия — как со стороны художников, так и принимающих институций, кураторов и всех вовлеченных.

Диалог с

локальным

сообществом

Произведение как site-specific объект

Стратегия «не навреди»

Точечные жесты для актуализации наследия

Долгосрочное партнерство на

доверии

Диалогичность и соучастие

Контекстуальная интеграция

Минимальное вмешательство

Эко-этическая составляющая

Институционально е доверие

Экологичность

художественого

метода

2

3 09. 04. 25 Алексей Булдаков/ информант отвечал в формате голосовых сообщений 02.21 мин Сотрудничество с местным сообществом. Мне интересно, как на пустынных территориях, где мало людей, можно пробовать новое и экспериментировать. В дивногорском проекте мне хотелось попробовать то, что невозможно реализовать в других условиях, и проверить, как это будет выглядеть за пределами цивилизации. Возможно, мотивация здесь схожа с американским land art — стать частью природы. Плюс коммуникация с учетом локальных особенностей. Все что угодно: обмен идеями, абстракции Эксперименты в пустынных территориях Коммуникация с учетом локальных особенностей Стать частью природы (аналогия land-art) Экспериментально е освоение периферии Локальная адаптивность Симбиоз искусства и среды Природа как лаборатория художественного исследования

Дима Филиппов/ информант отвечал в формате голосовых сообщений Творческая лаборатория и формат подразумевают определенный общественный результат. Художник связан с территорией на практике, ограничен погодой, внешними факторами, ландшафтом. Стремление к равноправному диалогу всех участников творческого процесса, включая окружающую среду Художники стремятся к балансу, устойчивому состоянию с местными жителями, участниками процесса, организаторами и окружающей средой. Местное сообщество может положительно откликнуться, если художник приезжает и пытается улучшить место, инвестируя время или деньги, не вредя. Содействие решению локальных социально-экономических проблем улучшает экономическую ситуацию, но создает новые вызовы. Это не совсем художественная задача, хотя может стать следствием, если художник ставит цели шире производства искусства. Использование экологически дружественных материалов спорно. Экологическая повестка, формально выпяченная, не решает глобальных вызовов, скорее, демонстрирует заботу художника. Формирование дискуссионных площадок по обмену идеями ближе может стать следствием художественных задач, выходящих за рамки, когда художник берет на себя формирование ситуации. Мои принципы — растворяться в среде, не нагнетая свою позицию, решая свои художественные задачи в этом растворении. Фокус на то, на что внимание обычно не обращается -отношение Земли и неба, плоскостей ландшафта, следов присутствия человека. Моя цель — это решение моих художественных задач и «не навредить», быть экологически точным, не привносить суету. Ландшафт состоит из следов наследия. Стратегия интерпретации заключена в моем художественном языке. В сравнении территорий, когда я передвигаюсь по разным ландшафтам. Я сравниваю, как эта местность напоминает мне иную территорию.Мне интересно анализировать с точки зрения развития способы освоения территории. Я в своем методе обращаюсь к эстетическим состояниям, обобщениям, формированию общей картины. Моя задача — наблюдение, отстранение, поиск общих механизмов современной России, выхватывание таким образом Равноправный диалог всех агентов (включая среду) Баланс отношений с местными жителями и средой Принцип «растворяться в среде» Фокус на незаметных аспектах ландшафта Стратегия «не навреди», экологическая точность Равенство агентов Устойчивая коммуникация Тактичная интеграция Микрополитика внимания Экологическая ответственность Этика устойчивого взаимодействия с территорией и сообществом

свойств времени. Перспективы и проблемы для художников связаны с ожиданиями территорий. Заповедные территории могут требовать от художников обычного иллюстрирования, комфортного, непроблемного взгляда. Критика спонсоров неудобна организаторам. Современное искусство — язык непонятный для местных. Художники могут казаться переносчиками чужих проблем. Многое зависит и от того, где заповедные территории находятся. Человеческий фактор, нахождение территории близко к экономическим или политическим центрам притяжения несут для художника риски. Художник должен быть чувствителен к тому, на какой территории он работает. Сможет ли он сказать что-то большее, чем эта территория скажет за него.

Илья Романов/ информант отвечал в формате голосовых сообщений С точки зрения нечеловеческих агентов и среды — это должно было стать почти отсутствием, минимальным присутствием художников на территории. Некоторые коллеги создавали более материальные произведения, не наносившие вреда среде. Я одобряю разнообразие художественных практик в подобных ситуациях. Лояльность к разнообразию — краеугольный камень экологии. Оно отодвигает процессы энтропии. Моя стратегия манифестировала легкость, ненавязчивость и романтику. В практиках на заповедных территориях важно находить стратегии максимальной безопасности произведений для среды. Для меня принципиален равноправный диалог всех участников процесса. Придерживаюсь радикальной позиции: доступ в заповедные зоны должны иметь лишь ученые и технические специалисты. Экскурсии и художественная деятельность допустимы лишь в редких случаях. Главная стратегия актуализации и интерпретации биоразнообразия и природного наследия — романизация и поэтизация природы через визуальные, звуковые и литературные метафоры. Перспективы сотрудничества с заповедными зонами туманны. Они — государственные институции. Любое взаимодействие художника с ними сводится к скрытой или явной рекламе институции или государства средствами искусства. Художник может либо отказаться от такого сотрудничества, либо делать то, чего от него не ждут. Минимальное присутствие художника Безопасность произведений для среды Романизация и поэтизация природы Критика институциональ-но й инструментализаци и искусства Стратегия отсутствия Экологический императив Поэтизация наследия Институциональны й скепсис Искусство как поэтизация природного наследия

Николай Алексеев/ информант отвечал в формате голосовых сообщений Меня больше всего привлекает связь с конкретной территорией. В искусстве мне интересно встраивать произведение в сеть, объединяющую место, архитектуру, историю, логистику и движение зрителя. Заповедник — часть той же сети, что и любая институция: вместо архитектуры здесь тропы, вместо музейного пространства — экскурсионные маршруты. В эту систему могут вписаться муравьи, погода или местные жители — все зависит от контекста. Моя задача — выбрать локальные связи в этой сети и Связь произведения с сетью территории (история, ландшафт, логистика) Акцентирование локальных связей Бережное, почти невидимое внедрение Сетевая связанность Фокусировка на связях Контекстуальная деликатность Рефлексивное присутствие Контекстуальная деликатность как художественный принцип

указать на них, акцентировать их. Мне было важно взаимодействовать с антропологической логистикой, аккуратно вписываясь в существующие маршруты. У меня нет амбиций влиять на местное сообщество или решать локальные проблемы — скорее, осмыслить, чем это место является и какой опыт предлагает. Заповедные территории очень сложны с художественной точки зрения, т.к. с ними нужно и ненужно «бороться» одновременно. С одной стороны, любое произведение подавляется окружающей средой — природа интереснее искусства. С другой — возникает вопрос: стоит ли вообще что-то привносить сюда? Может, лучше не трогать? Поэтому я выступаю за бережное, почти невидимое внедрение. Осмысление опыта места (без амбиций влияния)

Татьяна Данилев-ск ая/ информант отвечал в формате голосовых сообщений Особенно значимы связь с местным сообществом, взаимодействие с территорией и стремление к демократическому равноправному диалогу. Мне близка микрополитика и реляционная эстетика Николя Буррио. Вспоминается работа Йенса Ханнинга «Турецкие шутки», описанная в его книге: шутки на турецком языке, звучавшие на рынке, объединяли туркоговорящих в сообщество, выделяя их из разобщенной толпы. Взаимодействие художников и заповедных территорий имеет большие перспективы. Художник, использующий разные медиа, способен взглянуть на культурное наследие под неожиданным углом, выявить аспекты, незаметные при обычной экскурсии или невозможные для демонстрации в витрине. Он может собрать нарративы, ускользающие от научного подхода, который, при всей своей важности, не охватывает все мотивы и линии повествования территории. Как отмечает Буррио, цитируя Маркса, зоны искусства становятся «порами» — новыми пространствами коммуникации. Заповедные территории, сохраняя уникальные объекты, как например, Дивногорье с его скифами, древними лошадьми, религиозными артефактами или меловыми отложениями, способны стать такими зонами. Художник не должен чувствовать себя «наезжающим» на территорию. Идеально, если проекты длятся хотя бы два периода. В первый раз художник приезжает, чтобы исследовать наследие на месте, а не только через книги и сайты. Во второй — реализует проект, который уже не кажется наносным, надуманным или просто выражением амбиций. Такие долгосрочные исследования сближаются с научными: художнику, как и ученому, нужно время для вдумывания, исследования и погружения в слои истории, культуры и природы. Микрополитика и реляционная эстетика Художник как интерпретатор ускользающих нарративов Заповедник как «поле коммуникации» Необходимость долгосрочного исследования Микрополитика взаимодействия Нарративная реконструкция Коммуникативное поле Исследовательская длительность Долгосрочная нарративная интерпретация наследия

Вопросы интервью

1. Какие из перечисленных принципов важны в вашей художественной практике и для создания работ в рамках творческих лабораторий на заповедных территориях?

• связанность с конкретной территорией;

• стремление к равноправному диалогу всех участников творческого процесса, включая окружающую среду;

• сохранение природного и культурного разнообразия;

• сотрудничество с местным сообществом;

• содействие решению локальных экологических, социальных, экономических проблем;

• создание произведений с использованием экологических, дружественных окружающей среде или вторичных материалов;

• содействие формированию открытых междисциплинарных дискуссионных площадок для обмена идеями.

Как это проявляется в ваших работах и исследованиях?

2. Какие художественные подходы и стратегии вы используете в процессе интерпретации и актуализации природно-культурного наследия?

3. Какие вы видите перспективы и проблемы для художника в ситуации сотрудничества с заповедными территориями как альтернативными институциями?

Информаты:

Евгения Ножкина (род. 1986)

Российская художница, выпускница художественно-графического факультета Воронежского государственного педагогического университета (из архива RAAN342). Ножкина активно участвует в российских и международных выставках, включая проекты на площадках ЦТИ «Фабрика» в Москве,

342 См.: URL: https://russianartarchive.net/ru/catalogue/person/PBDHG (дата обращения: 20.01.2025).

Воронежского центра современного искусства (ВЦСИ), ЦСИ ВИНЗАВОД, галерея «Люда» и др., а также в рамках V Московской биеннале молодого искусства. Ее произведения хранятся в государственных музеях и в частных коллекциях. В 2015 году она вошла в топ-25 современных художников России по версии «Aroundart», а в 2017-м заняла 19-е место в рейтинге «Forbes» среди самых высокооплачиваемых авторов страны. Живет и работает в Воронеже.

Сергей Катран (род. 1970)

Российский художник. Окончил в 1992 году Криворожский государственный педагогический институт, факультет естествознания. В 2011 году окончил курс режиссуры Татьяны Данильянц в Школе визуальных искусств. С 2011 года входит в группу «ДАДАНЕТ», в 2013 вошел в состав группы «Бестиарий». В 2012 году стал лауреатом премии «ЛомоносовАрт» за интеллектуальный вклад в современное искусство. Был номинантом премии Сергея Курехина 2013 и 2014 годов. В 2014 году возглавил кафедру Фундаментальных исследований будущего при ЦНИИ ПИПС (Центральный научно-исследовательский институт психогеографии и пограничных состояний). Живет и работает в Москве (из архива RAAN)343.

Алексей Булдаков (род. 1980 г.)

Российский художник. В 2003 году окончил факультет социальной антропологии Российского государственного гуманитарного университета. Участвовал в проекте художника Авдея Тер-Оганьяна «Школа современного искусства» в 1997 году. С 1998 года — член общества «Радек». В 2011 году стал сооснователем арт-группы «Лаборатория городской фауны». Принимал участие в биеннале Manifesta 4 (2002), Пражской биеннале (2003, 2005) и Стамбульской биеннале (2007). В 2011-2012 годах учился в Академии изобразительных искусств в Вене. В 2013 году «Лаборатория городской фауны» приняла участие в первой

343 См.: URL: https://russianartarchive.net/ru/catalogue/person/PBJBH (дата обращения: 20.01.2025).

Бергенской ассамблее (кураторы Екатерина Деготь и Давид Рифф). В 2015 году стал стипендиатом гранта ArtsLink Independent Project Award. В 2017 и 2018 годах вошел в Российский инвестиционный художественный рейтинг 49ART, представляющий выдающихся современных художников в возрасте до 50 лет. Живет и работает в Москве (из архива RAAN)544

Дима Филиппов (род. 1989 г.)

Российский художник и куратор. В 2008 году окончил Алтайскую государственную академию культуры и искусств в Барнауле. В 2012 году окончил Институт проблем современного искусства в Москве. С 2012 года — соорганизатор и куратор галереи «Электрозавод» в Москве. С 2017 года — соавтор проекта «Expedition», который представляет собой исследовательскую платформу по изучению российских регионов. Участвовал в специальных проектах в рамках 4-й и 5-й Московской биеннале современного искусства, 4-й Уральской Индустриальной биеннале и 15-й Стамбульской биеннале. Живет и работает в Москве (из архива RAAN)345.

Илья Романов (род. 1985 г.)

Российский художник, закончил Московскую государственную художественно-промышленную академию им. С.Г. Строганова (из архива RAAN)346. Участник множества коллективных проектов, среди которых: «Heavy-Metal» (галерея «Риджина»), «Кажется, здесь чего-то не хватает» (Винзавод), «Стой! Кто идет?» (Московский музей современного искусства), «Среда ожидания» (Галерея 21) и др. Избранные персональные проекты: «Найденные сады» (галерея «Электрозавод»), «Поверхность» («Gallery White») и др. Живет и работает в Москве.

344 См.: URL: https://russianartarchive.net/ru/catalogue/person/PBWVF (дата обращения: 20.01.2025).

345 См.: URL: https://russianartarchive.net/ru/catalogue/person/PBHGS (дата обращения: 20.02.2025).

346 См.: URL: https://russianartarchive.net/ru/catalogue/person/P-TWR (дата обращения: 20.01.2025).

Николай Алексеев (род. в 1986 г.)

Российский художник, куратор, преподаватель, соучредитель Воронежского ЦСИ, художественный руководитель «Null Gallery». Окончил Воронежское художественное училище (из архива RAAN)347. Номинант премии «Инновация», участник шорт-листа премии Кандинского. Стипендиат Музея современного искусства «Гараж» (Москва). Работы находятся в коллекции Московского Музея Современного Искусства и в крупных частных коллекциях в России и Европе. Живет и работает в Воронеже.

Татьяна Данилевская (род. 1986 г.)

Российская художница, куратор. Окончила Воронежский государственный университет. Кандидат филологических наук, доцент. Исследует связи и отношения, сосуществующих на одной территории человеческих и нечеловеческих объектов, используя радиоарт, педагогические и партиципаторные техники. Работала руководителем образовательных программ ВРП ОО «Центр современного искусства» (Воронежский центр современного искусства). Номинант премии «Инновация» (2021), премии им. Сергея Курехина за 2019 год. Живет и работает в Москве (из архива RAAN)348.

347 См.: URL: https://russianartarchive.net/ru/catalogue/person/PCYYT (дата обращения: 20.01.2025).

348 https://russianartarchive.net/ru/catalogue/person/PKDX

Интервью с участником проекта, экспертом экологического просвещения Данилиной Н.Р. 349

Процедура анализа интервью

Анализ интервью Натальи Данилиной через призму обоснованной теории Страусса-Корбина выявил ядерную категорию «ландшафтно-ориентированная арт-медиация», интегрирующую три ключевых принципа её позиции:

1. Подчиненность искусства наследию — искусство должно актуализировать, а не замещать природно-культурный контекст. Это выражено в категориях этико-эстетического баланса (недопустимость доминирования арт-объекта) и ландшафтной уместности (критика «выпирающих» объектов в Николе-Ленивце).

2. Экологичность как метод — требование «тактильности» вместо «внедрения» подчеркивает необходимость физической и семантической деликатности. Художник выступает не как интервенционист, а как интерпретатор, чьи инструменты — экологичные приемы и профессиональная компетентность (владение контекстом).

3. Коллаборация как условие устойчивости — успешные практики (снеговики Полисского) возможны лишь при междисциплинарной интеграции (художники + экологи + местные жители) и институциональной синергии (запловедные территории + музеи + университеты).

Ключевой парадокс, выявленный в данных: между просветительским потенциалом искусства и его риском стать «визуальным шумом». Данилина разрешает через:

1. Иерархию ценностей: природно-культурное наследие первично, искусство

вторично («бережно подчеркнуть, а не зачеркнуть значимость наследия»).

349Расшировка интервью прилагается в электронном формате.

2. Критерий ландшафтной уместности: художественная ценность измеряется способностью усиливать, а не конкурировать с контекстом (успешный пример — временные снеговики; провальный — постоянные объекты у реки).

Позиция Данилиной Н.Р. предлагает модель экологически ответственного искусства, где:

• Художник — интерпретатор-тактик, а не демиург;

• Арт-объект — катализатор понимания наследия, а не самоцель;

• Успех проектов зависит от системной коллаборации и долгосрочных институциональных связей.

Эта модель противостоит инструментализации искусства, ставя во главу угла аутентичность места и этику взаимодействия.

Дата/Продол-житель Цитаты Коды Категории Тема

ность/Формат

интервью

16.05.2025/11.33/ Искусство может работать в Просвещение через Просветительская

информант отвечал в просвещении, в интерпретации интерпретацию функция Условия

формате голосовых природно-культурного наследия, устойчивого

сообщений создавая для населения Принцип ненарушения Этический баланс синтеза искусства

возможность лучше понимать целостности и

его ценность Экологичность методов природно-культурн

Важно соблюсти баланс, в Тактильность ого наследия

котором искусство не взаимодействия Профессиональная

перетягивает внимание на себя, компетентность

не разрушает целостность Квалификационные

восприятия объекта наследия требования

Художник должен бережно, с Синергия методов

вниманием и Дополнение

ответственностью... очень традиционного Интегративное

аккуратно прикасаться к просвещения сотрудничество

ландшафту (отказ от термина

«внедрение») Междисциплинарная Успешная практика

Это должны быть талантливые коллаборация

люди, понимающие, с чем Ландшафтная

имеют дело... использующие Эталон баланса уместность

экологичные, неразрушительные

приемы Критика визуальной Институциональная

Современное искусство... доминанты синергия

чувствует эстетическую,

природную и культурную Необходимость Долгосрочные

ценность, дополняя межинституционального механизмы

традиционные методы партнерства

экопросвещения

Художникам нужно работать с Стимуляция через

экологами, учеными, и ко-креативность

прекрасно, когда вовлекают

местных жителей

Местные жители работали с художниками... это было красивое событие, привлекающее внимание к наследию без конфликта с экологами Дальнейшие проекты в Николе-Ленивце — грубые внедрения. Объекты искусства не должны «выпирать» на фоне природного ландшафта Сотрудничество с музеями, университетами, арт-фондами создает программы, соответствующие знаниям о наследии Стимулировать сотрудничество можно через постоянное творческое взаимодействие на общих площадках специалистов разных направлений

Список вопросов

1. Как вы оцениваете потенциал современного искусства в актуализации природно-культурного наследия на заповедных территориях в контексте устойчивости?

2. Какие риски или ограничения вы видите в использовании искусства как инструмента работы с природно-культурным наследием на заповедных территориях

3. Какие критерии вы бы использовали для отбора художников или художественных инициатив, направленных на работу с природно-культурным наследием?

4. Как, на ваш взгляд, современное искусство может дополнить традиционные методы экологического просвещения и повлиять на устойчивое развитие заповедных территорий и региона?

5. Как, на ваш взгляд, современное искусство может дополнить традиционные методы экологического просвещения и повлиять на устойчивое развитие заповедных территорий и региона?

6. Как вы оцениваете возможность межинституционального сотрудничества (с музеями, галереями, университетами, арт-фондами, центрами искусства и т.п.)

для создания устойчивых программ, актуализирующих природно-культурное наследие на заповедных территориях через искусство? Как, на ваш взгляд, можно стимулировать такое сотрудничество?

Информант

Наталья Романовна Данилина (НД)350— российский эколог, специалист по природоохранной деятельности и заповедному делу. Принимала участие в проекте в Дивногорье как экперт. Региональный Представитель России, Восточной Европы, Северной и Центральной Азии в Совете Международного Союза Охраны Природы (IUCN Council). Почетный член Руководящего комитета Всемирной комиссии по охраняемым территориям Международного союза охраны природы (WCPA/IUCN) по региону Северная Евразия (с 2009), член Общественной палаты Российской Федерации (2011—2014). Директор АНО Эколого-просветительский центр «Заповедники». Учредитель и президент Благотворительного просветительского фонда «Заповедное посольство». Почетный работник охраны природы Российской Федерации. Данилина стояла у истоков современного российского просвещения и активно содействовала законодательным изменениям в этой области. Автор более 60 публикаций по заповедному делу и развитию экологического просвещения и познавательного туризма на ООПТ. Является одним из инициаторов и основных разработчиков нескольких важнейших экологических актов: Федерального закона «Об особо охраняемых природных территориях» (принят в 1995 году), Федеральной целевой программы государственной поддержки государственных природных заповедников и национальных парков (1994—2004). Другим новым направлением работы для заповедных территорий России стала экопросвещение, начатое Данилиной еще в 1990-е годы — экологическое просвещение и взаимодействия заповедников с местным населением.

350 См.: URL:

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%BB%D0%B8%D0%BD%D0%B0 %D0%9D%D0%B0%D1%82%D0%B0%D0%BB%D1%8C%D1%8F %D0%A0%D0%BE%D0%BC%D0% B0%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BD%D0%B0 (дата обращения: 20.01.2025).

Приложение 3. Иллюстрации

Рисунок 1. «Wave Sound» Ребекка Белмор (2017)

/vvvvvv • VVVV /

Рисунок 2. «Stitching my landscape» Морин Грубен (2017)

Рисунок 3. «Coalescence» Майкл Белмор (2017)

Рисунок 6. «Being Skidoo» Дженин Фрей Ньотли (2017)

Рисунок 7. «Subsistenœs» Рафаэль Де Гроот (2017)

Рисунок 8. «Владычество / Dominion» Мэри Энн Баркхаус (2011)

Рисунок 9. «Сомнительный симбиоз». Зоя Фалькова

Рисунок 10. «Триумфальная арка». Бахыт Бубиканова (2015)

Рисунок 11. Выставка-документация «Если бы...Архив». Галерея Электрозавод. Москва. (2014)

Рисунок 12. «Снеговики» Николай Полисский (2000)

Риснок 13. «Маяк» Николай Полисский (2004)

Рисунок 14. «Сельпо» Николай Полисский (2014)

Рисунок 15. Рабочий процесс в лаборатории проекта «Если бы.» (лекции приглашенных экспертов, производство работ, исследования, реставрация) (2014)

Рисунок 16. Дмитрий Венков «Головокружение». Кадры из видео. Документация показа (2014)

Рисунок 17. «Дневник Дона» Елизавета Коновалова (2014)

Рисунок 18. «Плитка тротуарная с текстом» Александр Повзнер (2014)

Рисунок 21. «Без названия» Илья Романов (2014)

Рисунок 22. «Раковина» Николай Алексеев (2014)

Рисунок 23. «Без названия» Иван Новиков (2014)

Рисунок 24. Рабочие процессы в лаборатории проекта «Наблюдения открытого пространства» (2015) (встречи, исследования, кинопоказы, симпозиум)

Рисунок 25. «Голос Дивногорья» Татьяна Данилевская, Михаил Лылов (2015)

Рисунок 26. «История с пейзажем» Илья Орлов и Наталья Краевская (2015)

Рисунок 27. «Дорогие сердцу» Евгения Ножкина (2015)

Когда Р подкопил * источнику у моста, ом уйидел ка.» дорог у перебегаю! мураПЬИ И движутся к большим валунам песчаника, уопвюши* 0 кяени Откуда итеь эти валуны9 Р. начал рассказывать о фильме ВеркеОа Х^рцога *\А/о сйе ^гОлеп Дте^ел (гёитеп*.

Рисунок 28. «Прогулки» Николай Алексеев (2015)

9-Юв.из.

Рисунок 29. «Пройденный урок» Наталья Краевская (2015)

Рисунок 30. «Стог» Арт-группа «Лаборатория городской фауны» (Алексей Булдаков

и Анастасия Потемкина)

Рисунок 31. Проект «Со-чувствование», лекция и инсталляция «Журавли». Сергей Катран при участии Алека Петука и участников терапевтического лагеря.

Рисунок 32. Выставки: «Система координат» на территории заказника, вдоль реки Выбья; выставка документации проекта «Послесловие» в Ивангородском художественном музее; выставкой документации проекта «В разрезе» в пространстве CREATIVE HUB Школы дизайна и Института развития креативных индустрий НИУ ВШЭ.

Рисунок 33. «59.675882, 28.217. 496/Как долго ты будешь ждать» Дима Филиппов (2021)

Рисунок 34. «59.677829, 28.226949 / Без названия» Дима Филиппов (2021)

Рисунок 35. «59.677031, 28.229301/Граница» Сергей Карев (2021)

Рисунок 36. «202159.676907, 28.222845/ Northern Star» Коля Онищенко (2021)

Рисунок 38. «59.676528, 28.232806 / Без названия» Федор Дубровин (2021)

Рисунок 39. «59.6776101, 28.2390093 / Без названия» Илья Федотов-Федоров (2021)

Рисунок 40. «59.677856, 28.229915 / Дым» Илина Червонная (2021)

Рисунок 41. «59.677812, 28.231139 / Без названия» Андрей Андреев (2021)

Рисунок 42. Вид инсталляции, Риркрит Тиравания, «Завтра — это вопрос», Remai Modern,

Саскатун, 2019. Фото: Блейн Кэмпбелл.

Рисунок 43. Трансляция видео «Головокружение» Дмитрия Венкова в Музее-заповеднике «Дивногорье» (2014)

Рисунок 44. Симпозиум «Практики живых территорий», проект «Наблюдения открытого

пространства» (2015)

Рисунок 45. Документация мероприятий с местными жителями в проекте «Маяки надежды» (лекции, прогулки, встречи, организация фестиваля. (2021)